Я забыл её имя. Она работала кассиром в супермаркете. Приходя за покупками, я специально набирал побольше дорогих фирменных продуктов и шел к ней на кассу. Один раз я приходил с друзьями. Она отбивала нам пиво и рыбу в пакетах. Мы пришли почти перед закрытием и столпились вчетвером у кассы. Выбирали сигареты, что-то туповато переговаривались, вроде между собой, а получалось, как будто каждый говорил никому. Все хотели показать себя. Я тогда заплатил с карточки и задержался поговорить с ней. Когда вышли все смеялись и задавали ехидные вопросы.
У неё было милое, детское лицо. Приплюснутый маленький носик картошкой. Низкого роста, щуплая. Грудь первого размера. Я приметил, что ноги в области паха имели утолщение. Позже узнал, что она занималась бегом.
Я взял у неё ф.и.о в социальной сети, потом домашний. Несколько раз я приходил постоять с ней после закрытия. Встречи были не долгими, так как их развозила служебная машина. Она была одета как мальчик, поношенная мешковатая чёрная толстовка с капюшоном, такой же рюкзак, потёртые джинсы. На ногах пыльные, стоптанные кеды. Несколько раз мы разговаривали по домашнему телефону. Я узнал, что она приехала с деревни, живёт подселением в съёмной квартире с мамой и выпивающей девушкой лет на 5-7 старше её. К их сожительнице часто приходил парень, напиваясь, они, закатывали шумные ссоры. Когда они были дома, она понижала голос, разговаривая со мной. У её мамы был звонкий молодой голос. Первый раз я даже не поверил. Она полушуткой предложила мне с ней поговорить. В обрывках из их разговоров, доносящихся мне в трубку, я уловил радостную интонацию в ответах её мамы. Возможно, она была наигранная, возможно просто хорошее настроение. Она рассказывала про магазин, про тяжесть работы, про часто ломающиеся кассы. Про дорогие продукты на последних днях перед истечением срока годности, выдающиеся в обязательном порядке всем работникам на одну десятую от заработной платы.
Я медлил, просто получал удовольствие от общения. Разговаривал с ней небрежно. Рассказывал о своих финансовых плюсах. Я хотел с ней переспать, не гуляя по городу. При всех своих жизненных трудностях, она осталась горда. Позже я узнал, что у неё, оказывается, есть парень, и они уже долго встречались. И я потихоньку от неё отвалился.
Последнее что помню — это-то как она подшивала сапоги. Как я понял, раньше они были высокие из какого-то плотного материала, с овчинкой внутри. Она их подвернула и подшила, чтобы они смотрелись не так по-зимнему. Я спросил:
- Ну как, получается?
Она ответила громко и отчётливо:
- Дерьмо.