На фото- 1962 год, мой друг Владимир
Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты. Эту известную фразу мы часто по жизни употребляем, но не всегда она точно определяет реальное положение дел. Друзей мы приобретаем в разные периоды нашей жизни, поэтому и выбираем их из окружающей среды, а она имеет обыкновение сильно меняться. Но основа основ – это, конечно, друзья детства. Они, как правило, самые верные и бескорыстные. Они проверены временем, ни с кем ты не будешь до такой степени откровенным, как с ними. Таких друзей у меня было пятеро: Серёга Бердяев, Витя Кац, Толик Аринушкин, Алик Базарон. Особняком можно выделить Володю Исаева (Глотова). Увы, их всех уже нет на этом свете.
Детство
Володя был весьма незаурядной личностью, хотя мать его была алкоголичкой. Отца он не знал. Лет до 13-14 он носил фамилию Глотов, но его усыновил и дал свою фамилию - Исаев - второй муж его матери, рябоватый широкоскулый небольшого роста мужичонка. Отчим работал в Военно-инженерной академии имени Куйбышева плотником, мать там же - уборщицей. В семье кроме Володьки было еще два брата – дети матери и отчима. Петька был года на три младше, а Ванечка лет на 10. У Петьки по жизни были свои проблемы. Он сидел, служил в армии, играл в водное поло за какую-то не московскую команду высшей лиги. Ванечка был самым благополучным в семье. Жили они в нашем академическом доме в общежитии на первом этаже, где занимали одну единственную комнату.
С детства Володя обладал хорошим слухом и голосом. Он пел в хоре городского дома пионеров - тогда до постройки Дворца пионеров на Ленинских (Воробьевых) горах он располагался в переулке Стопани у Кировских (Мясницких) ворот - и почти всегда солировал на наших школьных концертах. Еще Исаев (Глотов) увлекался театром и уже в подростковом возрасте играл в детской театральной студии в том же доме пионеров. Он умел показывать этюды, изображать какие-то смешные сценки, классно травил анекдоты. Откуда все это бралось? Володя подозревал, что от отца. Кем тот был в жизни, Володя не знал. Он их бросил, когда Володьке было меньше года. Мать, напившись, иногда выговаривала провинившемуся в чем-нибудь сыну: «У, еврейская морда, весь в отца. Сладко стелешь – да жестко спать!»
Лет в 15-17 наша дворовая команда часто собиралась после уроков в восьмом подъезде нашего дома, особенно при плохой погоде. Собирались мы на пролете между 8-м этажом и входом на чердак. Почему мы выбрали этот подъезд местом наших постоянных сборищ? Дело в том, что там на 8-м этаже жил Витька Кац. В квартире c Кацем жил еще и Петька Сметанин. Там же на 7 этаже жил Борька Подовинников, а потом к нам подтянулся его младший брат Тошка. Приходили и другие ребята из нашего и соседних дворов: Виталька Хрущев, Борька Гончаренко, Ленька Куцубин, Толя Аринушкин и, конечно, Володя Исаев-Глотов. В шкафчике с пожарным рукавом у нас всегда стояли баночки из под майонеза, которыми мы пользовались вместо стаканов. Травили анекдоты, байки, (здесь равных Володьке по мастерству исполнения не было), курили, выпивали - когда портвешок, когда водочку. Играли в салочки между пролетами. Ухитрялись при этом карабкаться по проволочной сетке шахты лифта, перепрыгивать через лестничные марши.
Володя лучше всех умел клеить девиц, а лет в 17-18 он развлекался тем, что завязывал знакомства с московскими геями. В начале 60-х годов у тех были две основные точки сборов - в сквериках у памятника первопечатнику Ивану Федорову (напротив Детского мира) и у Большого театра. Ради любопытства я и еще пара дворовых пацанов несколько раз присоединялись к его вылазкам на территорию, как бы ее сейчас назвали, «сексуальных меньшинств». Нас интересовала психология этих людей, что их привело в этот параллельный мир сексуальных отношений. Там мне довелось наблюдать одного из самых известных московских педерастов по кличке Донна Анна. Забавно, что когда в армейской учебке выяснилось, что мой отделенный, проживал в районе Кировских ворот, то есть недалеко от меня, и мы стали перебирать имена достаточно известных людей из наших микрорайонов, то таких общеизвестных имен оказалось всего два: уголовник по прозвищу Сигара и упомянутый гей Донна Анна.
Запои
После школы Володя довольно легко поступил в театральное училище, но со второго курса его отчислили за пьянки. Он пил не больше нашего, но иммунитет к пьянству у него отсутствовал из-за материнских генов. Поэтому у него в организме шло постепенное накопление всего дурного, что несет в себе алкоголь, а потом вдруг эта накопившаяся критическая масса обрушивалась как снежная или грязевая лавина, и он полностью терял человеческое обличие. Запои у него могли продолжаться до двух недель, потом в последний момент срабатывал инстинкт самосохранения. Он звонил одному из своих близких друзей, и тот на несколько дней забирал Володьку к себе, приводя его на некоторое время, хоть в какую-то приемлемую для визита к знакомому наркологу форму. Тот еще некоторое время доводил своего пациента до нужной кондиции, после чего помещал в психушку на реабилитацию, но уже с относительно мягким режимом. Потом год, а то и два он держался, но всё равно эта картина неизбежно повторялась.
На все 70-е годы Володя стал моим «крестом». Несколько раз я по этой схеме вытаскивал его практически с того света. Во время запоя он абсолютно ничего не ел. Исхудавший, осунувшийся, с обросшей щетиной и безумными глазами, путанной речью, он еще весь трясся, как при лихорадке. Первое, что я делал, это давал ему горсть таблеток валерьяны, чтобы чуть-чуть сбить его колотун и нервное возбуждение. После этого заставлял Володю съесть несколько ложек жирного супа или борща. Обычно после этого он засыпал на час-два, после чего процедура повторялась. И это повторялось до тех пор, пока он не засыпал на несколько часов. С ним надо было постоянно говорить, перебивая его монологи, надо было заставить его больше слушать, а не фонтанировать самому. Важно было не дать ему улизнуть из дома в первые сутки, потому что на вторые он уже мог включить сознание той границы опасности, на которой остановился. Ведь когда он подавал сигнал о помощи, то делал это исключительно на подсознании. О своем пребывании в больнице он особенно не распространялся, лишь однажды «похвастался», что занимал койку, на которой незадолго до этого лежал Высоцкий.
Метания по театрам
Когда Володю выгнали из театрального, он сумел закосить от армии. Версия была в том, что он на работе упал со стремянки (он работал электромонтером), а сверху на него еще и упала отвертка. Травма была настоящая, но на самом деле Володя в легком подпитии упал с турника. А так он заявился в травмпункт на следующий день и сумел оформить себе больничный и запись в медкарту о травме головы. При таких театральных способностях убедить медкомиссию, что у него не все ладно с головой, было не сложно. Володино описание своего падения со стремянки и особенно деталь рассказа об упавшей на него сверху отвертке было настолько нелепо и неправдоподобно, но рассказано с такой искренней верою и детской наивностью, что сомнений в психическом отклонении ни у кого не возникло.
Потом начались урывками работы сначала в московских гастролирующих, а потом и в провинциальных театрах таких городов, как: Лиепая, Кимры, Орджоникидзе (Владикавказ) и еще какие-то - он называл – не помню. Но он редко задерживался более одного-двух сезонов – срывался, и его увольняли, обычно по собственному желанию. Однажды он попытался поступить в московскую оперетту. Его рассказ об этом в нашей компании всегда проходил на ура.
История с поступлением в оперетту
Володя, как-то вернувшись в Москву и напрасно потолкавшись на театральной «бирже», где безработные артисты предлагали себя различным театрам, услышал, что театр оперетты набирает труппу. На разведку он отправился рано утром. Вахтер на служебном входе поинтересовался, к кому и зачем. Володя с важным видом представился артистом драмтеатра и сообщил, что пришел пробоваться. Через несколько минут вниз спустилась пожилая седовласая дама и пригласила внутрь. Они немного поговорили, Володя представился, говорил он красиво и долго, причем не только о себе, сколько о проблемах театра. Вдруг дама спросила Володю, готов ли он немедленно раскрыть свои таланты. Накануне Володя крупно поддал, с утра не опохмелился и поэтому откладывать прослушивание на вторую половину дня он не захотел. Дама провела его в репетиционный кабинет и привела еще одну, тоже солидного возраста с короткой стрижкой и волосами фиолетового цвета. Вторая дама уселась за рояль и вопросительно уставилась на испытуемого.
Володя в детстве пел в детском хоре и поэтому знал некоторые подготовительные процедуры, предшествующие распевке. Он помычал, порычал и попросил проиграть для настройки голоса нотную октаву. Для начала он пропел каждую ноту резко и отрывисто (в стакатто), повторив это несколько раз, но затем, делая переходы между звуками плавными (в легато, он пустил такого петуха, что дама – аккомпаниатор резко встала и захлопнула крышку рояля.
- Простите, молодой человек, но чтобы петь в оперетте, надо иметь слух и уметь управлять голосом. Как вы себе представляете службу у нас?
- Я драматический артист, могу и не петь, а играть.
- И что же вы сможете играть у нас на сцене?
- Ну, например, пенек. Как потом пояснил Володя, в одном из провинциальных театров в какой-то постановке для детей он действительно играл пенек, он прятался за макетом пенька, хлопал ушами, моргал глазами и по ходу действия комментировал происходящее на сцене. Обе дамы, услышав про пенек, аж, подскочили и дружно возмутились:
- Ну, пеньков у нас и своих хватает! Прощайте.
Володя при спуске по лестнице заметил, что на межэтажной площадке столпились с десяток человек. Вахтер, видимо, успел кое-кому рассказать о пришедшем на прослушивание Володе, и те с интересом разглядывали драматического артиста, решившего сменить свое амплуа. Володя сделал надменное лицо и с важным видом прошел к выходу. Так закончилась его эпопея с поступлением в московскую оперетту.
Киноопыт
Помимо странствий по провинциальным театрам Володя встал на учет на киностудиях. Играл в эпизодах. Самый известный эпизод с участием Володи – заключительная сцена фильма «Женщина, которая поет», где он сыграл молодого лейтенанта, берущего в аэропорту и героини Пугачевой автограф. В актерской среде любят розыгрыши. У Володи такая возможность появилась. У него был знакомый актер, который учился вместе с Аллой Борисовной, и у него была ее фотография тех лет. Они решили, что во время съемки Володя подменит фотографию из реквизита на реальную из прошлой жизни. Но Володя слегка сдрейфил, и этот финт проделал еще на репетиции. Но Пугачева не раскололась, когда Володя протянул ей фото юной Аллы Борисовны, та не моргнув, ее подписала и небрежно бросила: - Да, это я такой лахудрой была в 18. Прикол не сработал.
Володя был в каких-то вопросах невероятно настойчив. Так он себе поставил целью довести актерскую часовую ставку до возможного максимума, кажется, у заслуженных артистов она была 40 рублей, у народных 50 рублей в час. Он переходя из театра в театр, каждый раз добивался ее повышения. В итоге у него она доросла до 32-35 руб. Но это оказалось пирровой победой. С такой ставкой в кино берут на главные роли или какой-нибудь ключевой эпизод. Рядовой эпизод в фильме – это 9 – максимум 15 руб. за час съемок. Спрашивается, зачем директору фильма нужен артист на эпизод, которому надо платить в три раза больше, чем это следует из бюджета фильма. И Володю практически перестали приглашать сниматься.
"Малая земля"
Последняя крупная театральная роль его была в спектакле «Малая земля», поставленном Иосифом Тумановым на сцене Кремлевского дворца съездов к грядущему 75-летнему юбилею Брежнева. Туманов, известный как главный режиссер открытия и закрытия Московской Олимпиады, тогда был в фаворе, и собранная труппа очень рассчитывала на какую-нибудь престижную Ленинскую или правительственную премию. Ведь заказ на постановку шел от самого верха. Но, увы, почему-то не обломилось. Спектакль был зрелищно поставлен неплохо. Брежнева играл Шакуров, играл замечательно. У Володи была роль его ординарца. Слов было не так много, но действие было постоянно. За Шакуровым Володя следовал как тень, то есть почти все время на сцене. Это довольно тяжело – знаю по себе, но он справился отлично. Так и не дождавшись премии, на следующий год Туманов умер.
До этого спектакля Володя совершил немыслимый подвиг. Он сумел восстановиться в ГИТИСе. Ему вот-вот должно было исполниться 35 лет, после чего у нас в ВУЗы тогда не принимали. Чтобы восстановиться, ему надо было в течение трех недель сдать в общей сложности около двух десятков зачетов и экзаменов за второй курс. И он сделал это! Через три года мы с Леной сидели на его дипломном спектакле и приветствовали новоиспеченного дипломированного актера. Запомнилась и игра Володи в роли интригана в какой-то испанской классической пьесе и особенно залихватское исполнение выпускниками песни «Конфеты – бараночки» уже в российской одноактовке. Кстати, Туманов, преподававший в ГИТИСе, там и обратил внимание на Володьку и пригласил на свою Брежневскую феерию. Эти несколько лет напряженной и интересной учебы закончились.
Московская жизнь
Володя почти всю жизнь не имел своего собственного жилья. Закуток в комнате в нашем доме по Подколокольному переулку, комната в доме родителей первой жены, общежития во время работы в провинциальных театрах. Только последние лет пять-семь, точно не помню, у него появилась собственная комната в том же Подколокольном переулке, только пониже, ближе к Солянке. Хоть это была коммуналка, счастью Володи не было границ. Теперь и он мог принять гостей на правах радушного хозяина. Соседи были так себе. Но не особо вредные. Главный их недостаток состоял в том, что они принципиально не снимали трубку телефона.
Он потрясающе изображал своих соседей по коммуналке. Особенно удавался ему этюд про соседку (даже запомнил фамилию - Костричкина). Володя показывал, как соседка на кухне у рукомойника якобы мыла руки и при этом, кося одним глазом, говорила кому-либо из присутствующих сладким голосом гадости.
В первом браке он был женат на совсем молоденькой девице, которая по началу души в нем не чаяла. У них родилась дочь. Но мне еще на свадьбе показалось, что для Володи этот брак был попыткой бросить якорь, вырваться из круговертии гастрольной актерской жизни. И действительно, они вскоре разошлись. И всё опять завертелось по кругу.
Еще был один относительно длительный период близких отношений с женщиной, артисткой цирка, который я имел возможность наблюдать воочию. Все было, как в песне, только с измененной фамилией бедолаги:
Он в старый цирк ходил на площади
и там циркачку полюбил.
Ему чего-нибудь попроще бы,
а он циркачку полюбил.
Она по проволоке ходила,
махала белою рукой,
и страсть ИСАЕВА схватила
своей мозолистой рукой.
Она (имя у меня вылетело из головы - что-то похожее на Алису или Агнессу) была миниатюрной, очень милой девушкой, со светлыми кудряшками. Но не хрупкой, а даже, можно сказать, накаченной – ведь иначе и быть не могло – акробатика под куполом цирка требует не только ловкости, но и большой физической силы. Где и как они познакомились, я не знаю. Но знаю, что это случилось после ее падения с высоты. Тяжелая травма, длительное лечение остались позади. Был период реабилитации. Алиса-Агнесса была не в меру говорлива, полагаю, сказалась травма головы. Но одна ее история произвела сильное впечатление. Она рассказала, как в какой-то европейской стране на гастролях что-то случилось с трапецией, она вдруг начала бешено вращаться по кругу. Было понятно, что вот-вот у Алисы-Агнессы не хватит сил больше удерживаться за трапецию и тогда за счет центробежной силы ее выбросит за пределы арены на ряды зрителей. В этом случае лонжа не страховала при падении. И тут зрители, как на стадионах, стали делать волну и накрывать собой спинки кресел. Это и спасло ее от верной смерти или в лучшем случае (если это можно назвать лучшим) она бы осталась калекой на всю оставшуюся жизнь, когда она разжала руки.
Несколько дней она провалялась в полубессознательном состоянии. Но как считали врачи, она еще легко отделалась переломами нескольких ребер, пяток, кистей рук и сотрясением мозга. На вопрос, а не пострадал ли кто-нибудь из зрителей при этом падении, она ответила, что, кажется, задела двоих зрителей, но как-то боком по касательной, и ее выбросило в проход и что у этих героев (а иначе их, готовых к самопожертвованию), обошлось без госпитализации. В клинике она пробыла недели три, и как только ее состояние позволило, ее с помощью консульства отправили самолетом в Москву.
Поначалу Володя относился к ней даже с какой-то отеческой нежностью, как к малому ребенку. Видно было, что она ему нравится, он даже гордился ей, такой не сломленной. Она собиралась вернуться на арену и продолжить свои выступления под куполом цирка. Но потом ее активность, говорливость стали его тяготить. Она это заметила. Начались недомолвки, мелкие стычки, а знаков внимания друг к другу становилось с каждым днем меньше. И однажды Володина подруга собрала чемодан и исчезла из поля зрения. Может она вернулась к родителям, жившим на юге, а может и прибилась к какой-нибудь цирковой труппе – нам не известно, только больше ее никто не видел. После этого Володя захандрил, стал пропадать, а потом и вовсе пропал.
Исход
Я периодически ему звонил, но кроме длинных гудков не было никакой реакции. Его соседи, как я уже заметил раньше, из принципа не брали телефонную трубку. Но однажды взяли и сообщили трагическую весть, что Володю убили еще несколько месяцев назад. Его труп нашли недалеко от железнодорожной платформы по Курскому направлению. Как он там оказался, как это случилось, милиция так и не выяснила. Но я знаю, что в состоянии запоя, когда собственные деньги у него заканчивались, он часто отправлялся на Курский вокзал, где пристраивался к выпивающим компаниям. Его легко принимали – с ним было весело. Возможно и тогда он пристал к какой-нибудь группе, и это стоило ему жизни.
К сожалению, соседи не оставили себе телефонов Володиных родственников, которые занимались похоронами и несколько раз появлялись в коммуналке, чтобы разобраться с его вещами. Мои попытки разыскать Володиных братьев тоже не удалась. Из нашего дома они давно выехали и каких-то наводок, как их найти, получить не удалось.
Я часто вспоминаю моего друга Володю, такого талантливого и непутевого одновременно. Иногда по ТВ показывают фильм «Женщина, которая поет». Я не смотрю его от начала до конца, но не из-за Аллы Борисовны, а стараюсь подгадать и еще раз пересмотреть заключительную сцену с Володиным эпизодом. Для меня это всегда маленький праздник.