Когда чредой осенних бурь
Мой край ненастье навещает;
И свод – небесную лазурь –
Глухие тучи осаждают;
Дожди настойчиво смывают
Следы ушедших летних дней;
И, чувства жаркие, Борей*
Дыханьем хладным остужает;
Тогда в обители моей
Дни милой лени наступают.
Перебирая «книжный хлам»,
Страницы жёлтые листая,
Про дождь унылый забывая,
В молчанье предаюсь мечтам.
В стенах немых, уединенья,
Я нежусь – явью предо мной
На зыбком лоне вдохновенья
Всплывают грёзы чередой.
Тогда, покинув мрачный мир,
В своих виденьях оживаю:
В них, головы не преклоняю
Ни к чьим ногам – я сам кумир!
Я в них игрок – …и Победитель;
Не раб-слуга – …а Повелитель;
Здесь правый, я – в большом и малом;
Здесь правлю я – судьбой и балом!
…Апулея, ** немая тень
Мой тайный спутник в этих грёзах:
Быть может также – в хмурый день –
Он грезил сам в «Метаморфозах»? ***
Был околдован, и ушёл –
Сменив тепло пенат на холод.
На шкуре снёс своей «Осёл»:
Побои, рабский труд и голод.
…И я плыву в своих мечтах –
Искатель истины – однажды,
На вдохновенных берегах,
Пыл утолить духовной жажды!
И пусть скрипит надежды плот,
Когда ветра судьбой играя, –
Валами пенными вздымая:
То к звёздам парус мой несут,
То в чёрных водах в клочья рвут; –
Мечты о скалы разбивая…
Я в той стихии роковой. –
Под вдохновенными волнами, –
Заполню беглыми строками
Стопу бумаг – за слоем слой…
И пусть твой глас звучащий, медь,
С чужою славой ныне дружен;
Ваш трубный рёв мне стал не нужен –
И к вам не ревностен я впредь…
Блаженства, тихая волна,
Меня уносит в ложе лени
Из грёз далёких в царство сна;
В дождливый, хмурый день осенний.
Не всем по нраву хладность дней:
Ни утра хмурь, ни мгла сырая.
Но мне люба пора дождей;
Кому-то осень – тётка злая;
По мне: так нет её милей.
*Борей (др. – греч. «северный) – в греческой мифологии олицетворение северного бурного ветра.
**Апулей Луций (II в.н.э.) – древнеримский писатель, философ. Громкую славу ему принёс бытовой роман «Метаморфозы».
***«Метаморфозы или Золотой осёл» - роман Апулея. В нём описаны невероятные приключения юноши, превращённого колдовскими чарами в осла. Герой «на своей шкуре» испытал все тяготы жизни: рабский труд, побои, голод. Роман насыщен колдовством, религиозными мистериями, что создаёт атмосферу, где нет границы между божественным и реальным мирами, между обыденностью и чудом.