Глава 8. Прощание с Кешулькой
Попугайчик окончательно оправился после болезни месяца через три. Он снова стал нахальным приставалой. Во время болезни он почти не разговаривал. Теперь никто не учил его говорить плохие слова. Они забылись. Только вот приставать ко всем выздоровевший попугайчик не разучился и не забыл об этом. Вновь Кешка стал приставать к Жюльке и вопил, увертываясь от его щелкающей пасти.
Скрипучее чириканье и крики, мелодичное посвистывание, щелканье и сольные трели не прекращались все утро. Кешка преследовал собаку. Он вертелся у носа Жюльки, приговаривая: «Чиво? Чиво?.. Хороший Кешуля…Кеша…» Кешуля норовил быть поближе к черному большому носу пса. Чувствуя опасность, Кешка отбегал и кричал, просто так, на всякий случай. Частенько приходилось увертываться от собачьей пасти и погони, вопя еще сильнее. Это состояние «бешеной радости» Иннокентия не покидало. Именно так он радовался: бешено.
Когда-то дверцу клетки запирали на ночь, поэтому Кешка утром не мог вылететь. Он терпеливо ждал, чтобы кто-нибудь вошел в Наташину комнату. Вернее, не «кто-нибудь», а мама. Только она выпускала Кешку полетать, и, благодарный, он садился на ее плечо с мурлыканьем. Намурлыкавшись, он громко кричал: «Кыс-кыс, Тимоша! Тимошка, кыс-кыс!» Довольный, Кешка тут же заглядывал маме в глаза: что она скажет? Мама, конечно, хвалила попугайчика. И он этим гордился. Своим примерным поведением Кешка заслужил доверие. Клетку перестали запирать. Возможность летать по всей квартире в любое время попугайчика радовала.
Замечу, что и у попугаев тоже есть распорядок дня. Кешулька быстро привык к общим правилам проживания. Спать он «ложился» вовремя, как и все. Просыпался – тоже. Даже клетку не накрывали салфеткой, как в самом начале. Повзрослев, он никого не будил по утрам своим чириканьем.
Утро для домашних питомцев начиналось с маминого пробуждения. Как всегда, Тимоша постоянно преследовал маму, к этому процессу присоединялся и Кешулька. У Жюльки такого не получалось. Во-первых, он был очень большой. Его вес и рост не позволяли сидеть у мамы на плече или на коленях. Во-вторых, ходить «хвостиком» было неудобно и утомительно. На кухне, к примеру, места ему едва хватало, чтобы пройти к своему ведерку с водой и напиться. Даже развернуться не всегда удавалось и приходилось пятиться задом. Это для Тимошки кухня была такой огромной, что он мог там бегать и прыгать. Про Кешку и говорить нечего – совсем крошечный.
Жаль, что мама не часто (по мнению пса) пекла блины, чтобы Тимка поразвлекся. Очень забавно кот играл с кусочком блина. Он его назначал «мышкой» и перед тем, как съесть, всегда играл: подкидывал лапкой вверх, гоняя по полу. Жюль любил, когда кот играл на кухне с кусочком блина. Ему часто перепадало несколько таких «мышек», которые он запросто отнимал у Тимки. Мама сердилась, что пес кушает то, что не положено есть собакам. Конечно, котам тоже не положено много чего есть – Жюль был уверен в этом – но почему-то Тимоше все разрешали. Такое безобразие кого угодно расстроит, особенно если ты собака. Жаль только, что маму это нисколько не беспокоило. Ну а про Кешку и говорить нечего. Он ел все подряд, отвоевывая еду у всех. Зато Жюль гордился тем, что у него никто не мог отнять еду – ни кот, ни попугай. Ну, разве что родители или Наташа, но это дело другое, впрочем, они вообще не зарились на еду пса. Надо сказать, что Тимоша тоже никогда не посягал на еду собаки, если не считать давнего случая. Кот тогда «ради справедливости» съел все мясо маленького Жюльки.
Все трое – кот, пес и попугай - постоянно добивались маминого расположения. Они ее очень любили. Когда она возвращалась домой, то друзья неслись навстречу ей, опережая друг друга. Как-то Наташа вышла открывать железную дверь в коридоре, чтобы впустить маму. Кот и пес всегда выбегали следом. Только Кешка никогда не вылетал в общественный коридор. В этот раз он почему-то вылетел, быстро пронесся до самой железной двери и сел на нее, когда мама уже закрывала ее. Никто не заметил маленькую птичку. Дверь закрылась и… Кешулька, слабо вскрикнув, свалился на пол.
Мама подхватила упавшего попугайчика, но он уже не дышал. Мама разрыдалась и показала Тимофею неподвижного Кешу, лежащего на ее ладошках. Кот осторожно обнюхал друга и отошел. Он не понимал, почему Кешка не двигается. Вопросительно посмотрев на маму, Тимка ушел в другую комнату. Он не умел плакать, но потерю друга переживал сильно. Наташа с мамой долго рыдали. Жюль хотел их утешить, но не знал как. Ему тоже было жаль маленького друга-террориста.
Кешульку похоронили во дворе под большим деревом. Без него дом как-то опустел, и стало тоскливо. За милым попугайчиком тосковали все. Тимоша лишился своей любимой птички, и ему было особенно плохо. Мама очень долго плакала и переживала, что не смогла уберечь Кешку.
Сережа и его жена, Наталья, очень сочувствовали маме. Вот они и подарили ей на день рождения новенького зеленого волнистого попугайчика. Назвали новосела Петюшей. Он быстро освоился в новой семье, которая ему понравилась. Полюбилось попугайчику сидеть у мамы на плече или даже на голове, путаясь в волосах. Вскоре он научился произносить свое имя и еще несколько слов. С дикцией у него не все было благополучно, потому что слова он произносил не четко. Тем не менее, попугайчик всем нравился. Он ни к кому не приставал и ничего ни у кого не отнимал. К маме попугайчик привязался сразу и старался от нее не улетать далеко. Ему нравилось наблюдать за Тимкой и Жюлькой. Они его не обижали и были настроены к нему дружелюбно. Правда, Кешульку он не смог заменить. Другого Кешульки просто не могло быть. Он остался для всех единственным и неповторимым.
Петюша вскоре освоился в новой квартире. Очень любил попугайчик прилетать на кухню. «Здорово! – решил Петюша, увидев сидящую за столом маму. – Моя мама уже дома. Вовремя я прилетел». Сделав небольшой круг, он спланировал прямо на мамино плечо. Посидев у нее на плече, перебрав ее волосы, Петюшка увидел пришедшего Тимошу. Тот сразу забрался на руки к маме, немного понежился и спрыгнул на пол. Петюшка перелетел поближе к коту – сел на стул. Тимка обрадовался и протянул к нему лапку. Без Кешки ему было скучно, но с новым другом неплохо бы познакомиться поближе. Попугайчик не улетал, а мама угрожающе сказала:
- Не тронь Петюшку!
Тогда Тимка спрятался под стул. Петюшка слетел на пол, чтобы вновь быть поближе к коту. Это показалось интересным. Тимоша из «засады» наблюдал, а потом попытался «поймать» попугайчика. Он помнил, как здорово играл с Кешулькой. Мама не поняла его намерений и опять грозно произнесла:
- Не вздумай, Тимоша! - Для убедительности мама еще и ногой помахала перед носом кота.
Петюшка ходил по полу, собирая какие-то крошки. Тут и Жюль пришел, но мама ему сказала тоже грозно:
- Иди на место, Жюль!
«Идти на место» Жюль не собирался, а стал наблюдать за попугайчиком. Потом он понял, что это не Кешка, и ушел. Собаки тоже умеют любить и помнить.
Собрав и попробовав все, что приглянулось на полу, Петюшка улетел в коридор, усевшись на любимую шведскую стенку. Там он устроился на ракетке для бадминтона, а затем перелетел на вешалку. Коридор стал его любимым местом.
Как-то Сережа и Наталья принесли домой еще одного попугайчика, который никому не был нужен. Звали ее Маша. Маме не понравилось это имя, которое вовсе не подходило скромной и общительной птичке. Маша быстро освоилась и подружилась со всеми. Вдруг выяснилось, что она не умеет летать. Маму это страшно огорчило. Сколько Маше было лет – никто не знал. Скорее всего, она была уже в возрасте.
- Бедняжка! Ее, видимо, никогда не выпускали из клетки, - печально сказала мама.
Мама решила, что надо бы восполнить этот пробел. Она долго пыталась научить ее летать, но ничего не получалось. Крылышки оказались очень слабыми. Правда, слетать на пол она быстро научилась, а там – только подпрыгивала, ловко передвигаясь по комнате. Зато сколько радости было у малышки!
Мама, глядя на то, как Маша пробует трепыхать крылышками и медленно передвигается, назвала ее Мушкой. Это имя, похоже, ей понравилось. А вот говорить Мушка так и не научилась.
Поселили Мушку в отдельной клетке, которая птичке тоже пришлась по душе. Клетка Петюшки стояла неподалеку, однако они почему-то не подружились. Даже в гости друг к другу не летали. Вернее, Петюшка не прилетал к ней, а сама Мушка летать не умела. Мама не обделяла новую птичку вниманием. Брала ее в руки, носила по квартире, разрешала побегать по полу. Мушка с удовольствием подпрыгивала и махала крылышками.
Петюшка наблюдал за подружкой издалека, не решаясь приблизиться. Тимоша с удовольствием смотрел, как Мушка передвигается. Он никогда не пугал ее, понимая, что бедняжка не поймет такого отношения. Жюлька тоже с осторожностью следил взглядом за малышкой, а поскольку она не приставала к нему, то повода щелкать пастью не было. Мама время от времени подбирала с пола Мушку и возвращала в клетку для отдыха. Конечно, сама вернуться туда она не могла, ведь клетка стояла высоко.
Несмотря на то, что квартира наполнилась попугаями, Кешку все время вспоминали. Так не хватало домочадцам маленького проворного и общительного террориста.