Одна чеховская героиня любила "статных мужчин, пирог с яблоками и имя - Роланд".
Я люблю слово "эсквайр" и читать вслух. У меня есть грейпфрут с сахаром и
английский роман.
Сегодня никто не захотел меня слушать. Читаю длинные фразы. Такие длинные, что
добраться до конца - целое приключение. Никогда не знаешь, что тебя ждёт и чем
закончится. Цепляюсь за знаки препинания, как матрос во время шторма, за всё
подряд. Стараюсь нараспев. Иногда сбиваюсь и беру неверную интонацию. Тогда
приходится возвращаться к началу предложения. Получается такой танец - с
поклонами, оттанцовываниями и подходами.
Маруся глухо мурлычет. Распушила все свои пятна. Взгляд опытной сиделки.
Завораживают все эти названия с обязательными "стрит" и"сквер" на конце,
цилиндры, свалки, клерки, адвокаты, дворецкие, леди и джентльмены. Их запутанные
отношения и неожиданное родство. Недоразумения, интриги. Все злодеи и проходимцы
как сговорились помочь героям и героиням пропасть из-за своих доброты и
честности. Простаки создают нелепые ситуации для всех. Тётушки, дядюшки ,
беспутные симпатяги, неожиданные покровители и просто дружественно настроенные
персонажи. И все эти люди делают одно общее дело, то есть отрывают меня от
реальности. Я им за это признательна. А! Ещё повозки и лошади. И дождь. И
сумерки. Туманные дни. И любовь. Целомудренная и пропащая, всякая. Бедные
домики, большие поместья.
Больше всего меня греет то, что в левом углу моего окна тоже виден огромный вяз.
Немного в стороне, к центру, - дом старинной кладки за большими зелёными мазками
кустов давно отцветшей сирени.
На слове "эсквайр" моё сердце взлетает и я перестаю читать.
Лето в этот раз решило не убивать внезапным уходом. Даёт себя долюбить. И я
старательно долюбливаю, глядя в изменившийся палисад. Ещё заглядывают в комнату
летние цветы на высоких стеблях. А вяз сегодня пожелтел. Просто посмотрела, а он
жёлтый. Листья быстро слетают, рассекая моё окно на два треугольника. Верхушка
наклонилась к дому, стряхнув трёх ворон.
Громко упала первая капля на какой-то лист снаружи - раз. Потом - два, три,
четыре, пять... Маруся ушла под дождь за окном. Такая кошка странная. Любит
дождь.
Вот и она. Под дождём, не прячется. Только идёт быстрее, лишь бы никто не
остановил. Идёт любить - права. Вход с другой стороны, посреди куртин из
хризантем. За ними ухаживает непонятное существо, закутанное в клеёнку с головы
до ног. Отворачивается. На неё уже давно перестали смотреть. Даже вслед.
Маруся медитирует под проливными струями. Вся в каких-то зелёных семенах.
Заветное окно выходит на мою сторону. Перед тем, как она вновь появляется, я
слышу запах хорошо сваренного кофе.
- Эсквайр. - думаю я. Раз её сердце летает, значит - эсквайр.
Обратный путь. Виноватая в своей ненужности. Нелюбимая. Тот, кто её ждал, молча
подстраивает свой шаг. Потом заводит какой-то ничего незначащий разговор. Она ему
благодарна сейчас, за то что идёт рядом, говорит, как-будто мир не рухнул в
очередной раз. И он её выходит. И скажет она себе твёрдым голосом, что он -
журавль. Её эсквайр. И научится его любить. И заживут они. Но будет жить у него
внутри злая синица, напоминая о долгом, мучительном терпении.
Вернулась мокрая Маруся и опрокинула на книгу блюдце с дольками нетронутого
грейпфрута. Солнце.
Осень смотрит слегка повидавшей жизнь леди. Прохладно и ласково. Заполняет
комнату запахом мокрых флоксов и, обмахиваясь золотыми шарами, улыбается, - Ты
меня полюбишь.