Любовь и стиляги

Санкт-Петербург                «13» августа 2015 г.
Данный документ на 18 листах (прошито и пронумеровано) представляет собой текст незаконченного литературного произведения (и авторские примечания) под названием «Любовь и стиляги» в версии от 13 августа 2015 г., подготовленный с целью подтверждения моих авторских прав.
Единственным автором «Любовь и стиляги» являюсь я, Давид Ааронсон (имя в написании на английском языке: David Aharonson), гражданин государства Израиль, имеющий паспорт № 12007456, выданный 21.02.2007 года Министерством внутренних дел государства Израиль.
Использую литературный псевдоним: Даниэль Агрон. (литературный псевдоним в написании на английском языке: Daniel Agron).
Данное литературное произведение было написано мной в период с 01 августа 2015 г. и по 13 августа  2015 г. в Российской Федерации (г. Санкт-Петербург), и представляет собой первое действие пьесы . Настоящее вложение представляет собой редакцию текста с сокращениями и изменениями от 13 августа 2015 года.

ТЕКСТ ПРОИЗВЕДЕНИЯ:
Все права зарезервированы. Любое воспроизведение текста или части его возможны с письменного разрешения автора. Юридическое сопровождение осуществляет ООО «ЮК «Усков и партнеры».
All rights reserved. Any reproduction of the text or parts of it are possible on the written permission of the author.
© Даниэль Агрон, 2015.
© Daniel Agron, 2015.
тел. +7 921 939 96 19
agron6000@gmail.com



Даниэль Агрон
ЛЮБОВЬ И СТИЛЯГИ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
АНЯ (впоследствии ЭННИ) – девушка из простой рабочей семьи
ДЖЕЙН (впоследствии ЖАННА) – яркая и харизматичная девушка-стиляга
ХЕЛЕН (впоследствии ЛЕНА) – нежная и романтичная девушка-стиляга с  комичной внешностью
МАКС – яркий и харизматичный стиляга, парень ДЖЕЙН
ДЖОРДЖ (впоследствии ГОША) – простоватый и добрый стиляга,
парень ХЕЛЕН

МЕСТО И ВРЕМЯ ДЕЙСТВИЯ:   Москва, вторая половина 50-х годов.

ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ

ГОЛОС АВТОРА: … Этим людям сейчас по восемьдесят. Самое меньшее, по семьдесят пять.
Страны, в которой они были молоды, больше нет. Это была советская страна – со всеми её прекрасными и ужасными сторонами. С ещё недавно прошедшей войной, и с фантастическим стремлением людей жить и радоваться. С бедностью, которая лезла отовсюду – и умением устроить себе праздник, когда  не хватало не то, что на роскошную жизнь – на хлеб. Они были ограждены от остального мира железным занавесом, но искренне старались узнать, что же происходит в этом далёком и таком разном мире.
Они, как могли, представляли себе этом мир – через пробивавшиеся сквозь границу иностранную музыку, фильмы, фотографии, одежду. И когда я думаю об этом, я понимаю, что не шмотки им были нужны, и не просто стремление выделиться. Им нужна была просто жизнь. Они всего лишь отстаивали право жить в прекрасном и удивительном, а не однообразном мире.
Они учились, работали, влюблялись, ревновали. Но только в компании себе подобных могли найти понимание. Простое понимание того, что человек прекрасен.
Они были прекрасны и молоды. Давайте скажем им «спасибо» за то, что они, как могли, делали мир интереснее.




ВСТУПЛЕНИЕ. ПЕСНЯ КВАРТЕТА: МАКС, ДЖЕЙН, ХЕЛЕН, ДЖОРДЖ

Актовый зал, оборудованный под танцы. Громкая музыка. У стены стоит Аня, одетая скромно и неброско. К ней подходит стиляга Джордж.
ДЖОРДЖ: – Девушка, Вы свободны?
Аня молчит.
ДЖОРДЖ: – И так вижу, что свободны. Пойдём, потанцуем?
Аня смотрит на него, отрицательно качает головой и по-прежнему молчит.
ДЖОРДЖ: – Да ла-а-адно! А что случилось? Не умеем танцевать человеческие танцы? Так я научу! Позвольте представиться: Джордж. Можно просто Джорджи... для своих. Надеюсь, мы хотим стать своими?... А?..
АНЯ: – Да знаете... я как-то этого не чувствую.
ДЖОРДЖ: – О-па! А чего так? Попробую угадать. Не умеем танцевать, стесняемся и не хотим показать – первый вариант. Пришли в светское общество, не знаем, как себя вести и стесняемся – второй вариант...
АНЯ: – Видим перед собой скучного и неинтересного человека, который пытается приставать. А до этого пришёл сюда и танцевал с другой девушкой. И совсем не понимаем, на кой чёрт с ним разговаривать, и, тем более, танцевать. Это третий вариант, и единственный правильный.
ДЖОРДЖ (ошарашенно): – Ох, ты ж...

Подходят ДЖЕЙН и ХЕЛЕН.
ДЖЕЙН: – Хай, Джорджи! В чём дело? Почему эта королева бала с тобой ещё не танцует? Она не знает, что такое современные танцы?
ХЕЛЕН: – Она помнит только бабушкину польку?
Обе смеются.

АНЯ: – Нет, она помнит бабушкин совет – не танцевать с кем попало.
ДЖОРДЖ: – Я – кто попало? Чувиха, да ты вообще понимаешь...
ДЖЕЙН: – Ничего она не понимает, по-моему.  Уважаемая девушка из провинции, ты сперва на себя-то посмотри, прежде чем выпендриваться!
ХЕЛЕН: – Ей, наверное, бедненькой, страшно на себя смотреть. И что она там, в зеркале увидит?
ДЖОРДЖ: – Комплект одежды производства совпаршива... ой, простите, совпошива.
ДЖЕЙН: – Изысканные манеры леди из Нью-Йорка... или из Нью-Липецка?
ХЕЛЕН: – Из Сан-Воронежа...
ДЖОРДЖ: – Из Лос-Урюпинска....

Подходит МАКС
МАКС: – Из Рио-де-Тула? (видит Аню). О, хеллоу!
АНЯ: – Да пошли вы!!!
МАКС (недоумённо): – Не понял? Это Вы всегда так отвечаете, когда с Вами здороваются?
ДЖОРДЖ: – Нет, Макс. Мы думали, что девушка просто батон. А она, оказывается, знатная жлобиха!
АНЯ: – Сами вы жлобы!
Компания хохочет.

МАКС: – Вот тут я с Вами никак согласиться не могу. Вот мы с Джорджи, например (показывает) – чуваки. Эти две прекрасные особы (показывает на ДЖЕЙН и ХЕЛЕН) – чувихи или просто чувы...
ДЖОРДЖ: – Я к ней так и обратился. Считай, комплимент сделал. А она бычит на меня!
АНЯ: – Сгинь ты, дурак!
ДЖОРДЖ: – Да без проблем! Тоже мне, сокровище! Кому ты тут нужна...
Джейн и Хелен шепчутся, показывая на Аню и прыскают со смеху

МАКС: – Так, полегче, полегче! О чём мы тут говорили? А! А вот жлобами, уважаемая студентка – как я понимаю, этого нашего (с издёвкой) родного университета – являются те, кто не слушает «Чучу»...
АНЯ: – Кого?
МАКС (улыбаясь): – Это такая песня... Те, кто не носит нормальные соксы и шузы (показывает носки и туфли) а вместо этого одевается в изделия производства родного совпаршива...
АНЯ: – Уже слышала.
ДЖЕЙН: – Надо же, как быстро усваивает. Способная девочка.
МАКС: – Продолжаю. А самое главное, жлобами называются те, кто лукает на нас, нормальных, как волк, живёт точно так же, как его фазер и мазер, не стиляет, дринкает дешёвое пиво в пивнухе и портвейн за забором.
ХЕЛЕН: – … После трудового дня на родной фабрике...
ДЖОРДЖ (поёт): – «Та заводская проходная, Что в люди вывела меня...». То есть, из людей обратно, в...
МАКС: – Отставить крамольные речи! В-общем, не слушает и не танцует джаз, и вообще предпочитает вести себя, как быдло.
АНЯ: – А может, хватит оскорблять нормальных трудовых людей? Кто тебе дал право называть их быдлом?
ДЖЕЙН: – Между прочим, «быдло» на языке братского народа социалистической Польши означает «стадо» всего-навсего. Так что не понимаю, гражданочка, что Вы имеете против нормального животноводства! Такая, как Вы, наоборот, должна думать, что стадо – это хорошо!..
АНЯ: – Откуда вам знать, что я думаю? Кто вы вообще такие? Если вы разодеты и лучше выглядите, это ещё не значит, что вы лучше как люди! Я пришла отдохнуть. Имею право после учёбы! А если я не хочу танцевать с этим придурком (показывает на Джорджа), то пусть сперва научится с девушками обращаться!
ДЖОРДЖ: – Да что такое! Макс, она что, бешеная вообще? Что я ей сказал?
ХЕЛЕН: – Он очень даже умеет с девушками обращаться, чтобы ты поняла! Ясно?! Спроси меня! (берёт Джорджа под руку)
АНЯ: – Дураки вы! Просто расфуфыренные дураки! Презираю вас!
Убегает.

ДЖЕЙН: – Однако... Ну и экземплярчики у нас тут в универе!
ХЕЛЕН: – Чуваки, да ладно! Пойдём дринкнем, потусим!
ДЖЕЙН:– Действительно. Пошли, мальчики. Подумаешь, какая-то психованная!
ДЖОРДЖ: – Хей-хей-хей!!!
Начинает петь «Chattanooga Choo Choo»

Уходят. Последним уходит Макс, которого под руку забирает Джейн; он задумчиво смотрит вслед убежавшей Ане.

ЗАТЕМНЕНИЕ

Комната в общежитии. Аня сидит и пытается что-то читать в учебнике, делая пометки.
Стук в дверь.
ГОЛОС СОСЕДКИ: – Аня! Ань! Я спать пошла. Не забудь, у тебя картошка варится. Присматривай, чтобы не случилось чего!
АНЯ: – Хорошо!
Ещё некоторое время пытается вчитаться в текст. Потом бросает книгу и ручку, встаёт и отходит к окну.

 ПЕСНЯ АНИ о своём одиночестве и чистых стремлениях в жизни, о поисках себя и любви.   

Стук в дверь.
АНЯ: – Кто там?
ГОЛОС:  – Свои...
АНЯ: – У меня таких нет.
Открывает дверь. В дверях стоит Хелен.

АНЯ: – Ну и ну! Какими судьбами?
ХЕЛЕН (немного церемонно): –  Добрый вечер! Могу представиться? Хелен. Можно войти?
АНЯ: – А зачем это? Ещё раз решили посмеяться над жлобихой из быдла?
ХЕЛЕН: –   Слушай... давай это... не будем. Я же сама к тебе пришла. Просто, вот, подумала, что как-то не очень красиво получилось позавчера. Ты не подумай, мы не плохие и не злые. Просто Джорджи думал с новенькой постилять, а ты его сразу отшила... Получается, он при всех облажался. Ну, вот и психанул.
АНЯ: – А он что, привык, что к нему в объятия девушки сразу падают? Как только он решит подойти?
ХЕЛЕН: –   Скажешь тоже – в объятия... Я ему дам объятия! У меня за ним знаешь – глаз да глаз! Да он просто новенькую увидел, хотел познакомиться, в компанию пригласить. Я его сама отпустила. Слушай, я тут представилась, а ты нет. Получается и незнакомы пока.
АНЯ: –  Аня, рада познакомиться.
ХЕЛЕН: – Ну, если ты после этого случая рада, то ты прямо святая.
АНЯ: –  Не знаю... надо же что-то приличное сказать.
ХЕЛЕН: – Ну так что, зайти можно?
АНЯ: – Заходи, конечно. Только у меня тут беспорядок.
ХЕЛЕН (заходит, садится): –  Да ладно. У меня всё так же. У нас даже комнаты с тобой похожи.
АНЯ: – В смысле? Ты что, тоже в общаге живешь?
ХЕЛЕН: – Ну да. В соседней. Я же на биофаке. А ты на математическом.
АНЯ: – Ничего себе! Откуда ты знаешь?
ХЕЛЕН: –  А я тебя на конкурсе видела. Ты в хоре пела за математический факультет. Раз в хоре математического – значит, на нём и учишься, правда же? У нас два года назад только раз был случай, когда химики в вокальный квартет позвали свою подружку, девочку из консерватории. Им показалось, что они так конкурс выиграют. Такой скандал был! Их чуть не отчислили.
АНЯ: – Интересно... Просто как на вашу компанию посмотришь, никогда не скажешь, что кто-то из ваших может жить в общаге.
ХЕЛЕН: –  А мы не все живём. Макс сам по себе, и Джейн с родителями. У Джейн они не простые. Папа какой-то высокопоставленный, из министерства. Мама вообще у нас на юрфаке преподаёт, доцентша. Зверь! Представляешь, у собственной матери на факультете учиться!
АНЯ: – Да... Не хотела бы.
ХЕЛЕН: – Ну, вот и я говорю.
АНЯ: – Чай будешь?
ХЕЛЕН: – Да нет, спасибо. Я ещё и с пустыми руками.
АНЯ: – Я же не просила, чтобы ты что-то принесла. У меня тут конфеты есть. (ставит вазочку на стол).  Вот, смотри: «Слива» – карамель, «Ласточка» – это шоколадные, батончики «Северянка». И даже «Мишка на Севере»! Для гостей держу.
 ХЕЛЕН: – Любишь гостей принимать?
АНЯ: –  Люблю. Только не ходит что-то никто. В группе ни с кем не сдружилась. Думала, на факультете найду. Но местные какие-то занятые все. А приезжие или в учёбе, или в гулянках.. В общем, скучно с ними, если честно.
ХЕЛЕН: –  Поэтому ты к нам на тусовку пришла?
АНЯ: – Ну... да, наверное. Сижу тут вечерами, думаю: вот, приехала в Москву. Поступила в МГУ. Ничего себе, да? Сама не ожидала. И вот, я в Москве, в столице нашей родины. А получается, кроме аудиторий и общежития и не вижу ничего. Подумала: разве это правильно? Разве это жизнь?
ХЕЛЕН: – Нет, ну что ты! Конечно, не жизнь.
АНЯ: –  Думала: найду друзей, буду на вечера ходить разные, на танцы. Но их всё нет и нет. Вот и пошла сама.
ХЕЛЕН: – А ты смелая. Ценю! Только знаешь, то, что ты говорила – это действительно не жизнь. Жизнь у нас! Я пришла, чтобы тебе сказать: приходи к нам!
АНЯ: – Спасибо! Если честно, давно хотела со стилягами познакомиться.
ХЕЛЕН: – Очень приятно. Только мы себя стилягами не называем. Это нас так ругают.
АНЯ: – Ой, извини.
ХЕЛЕН: – Да нет, ничего. Мы привыкли. Ну что делать, не нравимся мы этим, серым. Массе.
АНЯ: – Жлобам?
ХЕЛЕН: – Точно. А называем мы себя чу-ва-ки. И чу-вы. Чувихи, короче. А ещё (таинственным шёпотом) штатниками.
АНЯ: – Ничего себе. И не боитесь?
ХЕЛЕН: – Так мы же между нами!
АНЯ: – А эта ваша, светская дама?... Она знает, что ты пришла?
ХЕЛЕН: –  Джейн-то? Нет, конечно. Она у нас не такая, чтобы помириться, и тем более, сама прийти. У неё не тот характер... Знаешь, что меня удивило? Ты первая, кто Джорджу отказала. Я тебя зауважала даже. Обычно ему никто не отказывает.
АНЯ: – Слушай, а ты не ревнуешь? Так спокойно говоришь...
ХЕЛЕН: –  А чего мне беспокоиться? Мы же современные люди, как во всём мире... А потом, он же у меня такой: дансинг там – дансинг тут, а потом ко мне. И чтобы ни-ни! И, знаешь, мне даже приятно, что у меня такой чувак, которому девчонки не отказывают. А ещё знаешь, что приятно? Когда он потом ко мне идёт и мы вместе уходим, у них та-акие рожи!
Обе смеются.

АНЯ: – Слушай, да ну! Не стыдно тебе над ними издеваться?
ХЕЛЕН: –  А чего стыдно? Сами дурочки. Что они думали – согласятся потанцевать и сразу парня получат? Я с Джорджем знаешь, сколько не соглашалась вместе ходить? Полгода комедию ломала: типа, не знаю, не могу решить, нравится он мне или нет... А сама – просто умирала, как хотела, чтобы мы вместе были! И ещё больше всего на свете боялась, что его за это время какая-нибудь другая захочет увести. Аж ночью от страха просыпалась. Да я бы и не дала! Глаза бы повыцарапывала! Я бы ей показала!!!..
АНЯ: – Да ладно, что ты. Успокойся. Он-то с тобой. А что эта ваша Джейн, своего Макса тоже отпускает свободно?.. Или он сам туда-сюда?..
ХЕЛЕН: –  Да он, по-моему, и сам от неё не отходит. Хотя, иногда так странно становится.
АНЯ: – Что странно?
ХЕЛЕН: – Они разные. Совсем разные.
АНЯ: – Правда?
ХЕЛЕН: – Точно. Я понимаю, что они вроде такие, напоказ, важничают вроде. Но это Джейн важничает. Ей приятно представлять себе, что она такая светская. А Макс – ему это совсем не нужно. Это у него само собой получается, понимаешь. И с одной стороны он, вроде не такой, чтобы к другой пойти. А с другой стороны, Джейн – она не такая, как я. Ой, не такая... Чтобы она своего Макса отпустила на буги-вуги с другой? Нет, иногда бывает, танцует. Но если бы её в этот момент видела! Я сама боюсь на неё смотреть.
АНЯ: – Хелен... Ты только не пойми меня неправильно. Я в чужие дела не лезу. Просто вы такие другие... Я даже не знаю, что у вас принято, что не принято.
ХЕЛЕН: – Да нет, всё в порядке. Слушай, так интересно! Мы с тобой только познакомились, да и первая встреча не очень-то была... А я с тобой, так уже по-свойски. Я cразу почувствовала, что ты своя чувиха! Ура!!! (скачет и хлопает в ладоши)  Слушай... я тут с поручением. У нас сегодня туса на одной хате... короче, у Макса. Так что чуваки хотят тебя пригласить. Наладить контакт, так сказать. Вот, пришла с приглашением.
АНЯ: – Ничего себе! То есть, очень приятно... А чего ваши парни... то есть, чуваки такие робкие, сами не пришли, а девушку прислали?
ХЕЛЕН: – Они совсем даже не робкие! Просто заняты... А я свободна оказалась, вот и вызвалась пригласить.
АНЯ: –  Чем это они таким заняты, что девушку посылают по делам?
ХЕЛЕН: – Ну, чуваки работают! (таинственно) Только я тебе ничего не говорила!
АНЯ: – А что, разве учиться и работать нельзя? Я слышала, что можно, только вот в деканате разрешение взять...
 ХЕЛЕН: – Слушай, ты серьёзно или коры мочишь? Они же не это... не у станка работают в свободное от учёбы время. Ну... они же мужчины. Должны же они обеспечить наше времяпровождение. Не на стипендию же несчастную мы отдыхаем... В общем, поехали?
АНЯ: – А Макс, он как, с родителями? Они-то что скажут?
ХЕЛЕН: – У Макса не мама, а золото! Она умная и культурная женщина. Если она знает, что мы хотим потусить, она всегда сваливает к подруге или к сестре.
Ну, поехали?
АНЯ: –  А знаешь, что? Поехали!
Собирается. Обе выходят.

ЗАТЕМНЕНИЕ

Квартира Макса. На сцене Джейн. Входит Макс.
МАКС: –  Хей, детка, привет! А вот и я!
ДЖЕЙН (скептически): –  Да неужели? О, май Год! А я уже думала, что полвечера проведу с твоей мамой, до того, как она уйдёт, а остальные полвечера одна.
МАКС: – Детка, ты что? Ты же прекрасно знаешь, где я был и что делал.
ДЖЕЙН: – Конечно, милый! Главное, что ты пришёл. Каковы результаты?
МАКС: – Результаты прекрасны, бэби! Во-первых, нас ждёт клёвая парти и мы обалденно потусим, а во-вторых, нашу компанию ждёт пополнение!
ДЖЕЙН: –  Да-а? Неужели? Кто-то из ваших с Джорджи новых приятелей?
МАКС: –  Скорее, из ваших с Хелен новых приятельниц!
ДЖЕЙН: –  Сказать, что я удивлена – значит ничего не сказать. И кто же это?
МАКС: –  Сюрприз.
ДЖЕЙН: – Обалдеть... Ну, ладно. Люблю, когда мужчина загадочный. (подходит к Максу и обнимает его)
Вбегает Джордж.

ДЖОРДЖ: – Хеллоу, детки! О, сорри! Помешал процессу.
ДЖЕЙН: – Джорджи, ты дурак?
МАКС: –  Какой процесс,чувак? Мы же гостей ждём! Ты рамсы не попутал случайно?
ДЖОРДЖ: –  А я думал, я и есть тот дорогой гость, которого вы ждёте.
ДЖЕЙН: –  Джорджи, хорош! Скажи лучше, шампусик притащил?
ДЖОРДЖ: –  А то! (показывает бутылку шампанского)
МАКС: – Так. Давай произведём подсчёт боеприпасов. Ты у нас сегодня командуешь их доставкой на линию фронта, иначе говоря, отвечаешь за кир. Итак – коньяк?
ДЖОРДЖ: –  Есть! (показывает на портфель)
МАКС (морщится): –  Понимаю, что есть. Ещё бы не было.
ДЖЕЙН: – На порог бы не пустили.
МАКС: –  Поручик, Вас спрашивают не наличие, а количество! Итак – коньяк?..
ДЖОРДЖ (радостно): –   Один!
МАКС: – Ну... такая экономия меня удивляет. Кутить, так кутить! Мы же богаты, Эрнесто!
ДЖЕЙН: –   А вино? Как насчёт вин для благородных чувих?
ДЖОРДЖ: – Обижаете, мисс! (достаёт две бутылки – белого и красного вина)
ДЖЕЙН: – Макс... сорри, я не поняла. За кого нас тут принимают?
МАКС: – Чувак, скажи честно: ты делал закупки для утренника в детском саду?
По чайной ложечке каждому ребёнку?
ДЖЕЙН берёт из рук Джорджа одну бутылку, хватает Макса за руку и начинает  водить хоровод вокруг Джорджа. Макс берёт у Джорджа вторую бутылку. Оба поют:
– Маленькой ёлочке холодно зимой.
   Из лесу ёлочку взяли мы домой...
ДЖОРДЖ: – Вы чего  вообще? Май на дворе.
Макс и Джейн останавливаются.

МАКС (строго): – Чувак, ты не прав. Мы с тобой манюшки сделали?
ДЖОРДЖ: – Сделали.
МАКС: – Для чего сделали? Чтобы жить или существовать?
ДЖОРДЖ: – Ну, это...
МАКС: –  Вот именно.
ДЖЕЙН: – Где пойло, Джорджи? Макс, ну что за дела? Каждый раз, как ты его за бухлом посылаешь, у нас потом проблема. Джорджи, у нас же тут все взрослые  мальчики и девочки. Бери с запасом, что за лажа, в конце концов! Вечно из-за твоего жмотства ночью дополнительно бегать приходится. Кстати, у нас же ещё и гостья какая-то, незнамо откуда. С кем она, Макс? Cама придёт? Откуда она знает, где мы собираемся?
МАКС (выглядывая в окно): – А сейчас увидишь...  (поворачивается к компании и идёт к двери) Итак... Раз... Два... ТРИ!!! … Наши роскошные Хелен и Энн, или коротко – Энни!(открывает дверь)
Входят Хелен и Аня.
   
МАКС: – Как и обещал: ряды растут!
Джейн пытается прийти в себя.

ДЖОРДЖ: – Велком, чувихи!
МАКС: –  Падайте, чувствуйте себя, как дома!
ДЖЕЙН: – Скорее, упаду сейчас я! (подходит к Максу;  негромко) Макс, что это значит?
МАКС: – Что, детка?
ДЖЕЙН: –  Ты прекрасно понял. Что здесь делает это заводское чудо-юдо?
МАКС: –  Чудо-юдо, вообще-то, учится на математическом факультете. Для чего нужны мозги. И кроме того, мы на тусовке в универе круто ей нахамили. Надо, детка, исправлять ситуэйшен.
ДЖЕЙН: –  Понятно. Всё никак не можешь решить, ты штатник или пионервожатый-тимуровец? Не надоело сеять разумное-доброе-вечное?
МАКС: – Детка...
ДЖЕЙН: – Слушай, если ты такой праведный, вот пришёл бы к ней на факультет и извинился бы. А можно было бы вообще на комсомольском собрании: так мол, и так, товарищи... Признаю и прошу комсомолку Пупкину меня извинить. На хрена было комсомолку Пупкину тащить сюда, в наше общество? Чтобы она нас потом заложила ещё?
МАКС (терпеливо): – Детка, давай теперь по пунктам. Во-первых, комсомольцы мы все. Если ты не забыла. И хоть мне лично на этот комсомол на... скажем так, начхать – если мы перестанем быть комсомольцами, нас попрут из универа. Например, если тебя попрут из комсомола, а значит, автоматом и из универа, то с тобой и твою уважаемую мамочку.
ДЖЕЙН: – Знаешь, что!..
МАКС: – Знаю. Даже твой уважаемый папочка не поможет.
ДЖЕЙН: –  Слышишь! Что это с тобой?
МАКС: – Что со мной? Да всё в порядке. Я живу в нашей прекрасной советской стране, да ещё и в самой-самой столице. В которую приехала, например, эта девушка, поступила в универ, пришла на дансинг, и её там ни за что, ни про что обидели.
Джейн пытается возразить.

МАКС: –  Во-вторых, девушку,  между прочим, обидели вы, а не я. А я только стараюсь, как могу, исправить то, что вы налажали.
ДЖЕЙН: – Слушай, ты что, всё это серьёзно?.. О, май Год! Как я раньше не поняла? Это же такой классный предлог затащить на хату новую девчонку, да? Захотелось новизны, Максик?
МАКС: – О-па! Да мы ревнуем, моя кошечка? Чувиха вроде тебя должна быть увереннее в себе. Кам он, бэби! Это наша с Джорджи общая идея. Да и компания должна расширяться.
ДЖЕЙН: – Умереть – не встать! У Джорджи могут вообще быть какие-то идеи? И что за идея – пригласить в компанию штатников жлобиху?!
МАКС: – Джорджи вообще хороший мальчик и, если им заниматься, может вырасти большим и умным. Мы любим его и Хелен, ты не забыла? Что же касается нашей... гостьи, то поверь мне: чувиха, которая сама пришла в нашу тусу послушать джаз и посмотреть, как стиляют буги-вуги – наш человек! Девочка из провинции пришла сама. Это надо уважать.
Джейн презрительно фыркает

МАКС: –  А если это наш человек, то он – или она – должны быть в нашей компании. Вспомни, за что ты говорила, меня любишь, кроме прочего?
ДЖЕЙН: –  Да иди ты!..
МАКС: –  Правильно – за убеждения. Они, в отличие от жлобов, у меня есть. И у нас у всех. Поэтому оставь свои мелкие предрассудки, крошка, и (громко) принимай новую чувиху нашей компании – Энн или попросту Энни!
АНЯ: – Ой, а кто это?
Джордж и Хелен хохочут. Джейн стоит, сложив руки, с каменным лицом.

МАКС: –  Итак, кто же она?.. (выводит Аню на середину комнаты) Вот она! Вэлкам, дарлинг! Компания честных чуваков, или человеков, уважающих высокую американскую культуру, приветствует тебя!
ДЖОРДЖ (раздавая налитые рюмки и бокалы): – И по этому поводу... первый...
МАКС, ДЖОРДЖ и ХЕЛЕН (хором) : – Дри-и-и-инк!!! За нас!

Все выпивают. Джейн не чокается ни с кем. Хелен показывает ей язык за спиной.
ДЖОРДЖ: – Извините меня, компани,  что бухла недобрал – не рассчитал. Я с Алексом встретился, он мне рассказал о своей проблеме. И проблемка, я вам скажу, не хреновенькая! Я так удивился.
ДЖЕЙН: – Интересно, почему Я не удивляюсь... Алекс – и без проблем! И что с ним на это раз стряслось?
ДЖОРДЖ: – Только я это... серьёзно. А то никто не верит.
МАКС: –  Джорджи, насчёт Алекса я всему поверю.
ДЖОРДЖ: – Короче, говорит и показывает Москва... Наш Алекс кадрит в коктейль-баре роскошную чувиху. Они друг на друга западают, едут стилять всю ночь в Шестигранник...
АНЯ (спрашивает у Хелен шёпотом): – А это чего такое?
ХЕЛЕН (так же шёпотом): – Центровое место, где стиляют. Я тебя поведу!
ДЖОРДЖ: – В один кон, короче, чувиха ему говорит: так, мол, и так, фазер и мазер уезжают к родственникам на свадьбу в Нижний Новгород. Приходи... (пародирует) … я подарю тебе ночь страсти! Короче, побараемся, такая идея. Алекс, короче, кидается, покупает цветов чуть ли не ведро, торт, бухло! Достаёт через своего кента Джона презики...
АНЯ (спрашивает у Хелен шёпотом): – А это чего такое?
МАКС (громко): – Презервативы!
АНЯ (растерянно): – Всё равно не поняла...
ХЕЛЕН: – Ну, это для того, чтобы... (далее шепчет Ане на ухо; Аня прикрывает рот рукой, изумлённо глядя)
ДЖОРДЖ: – Короче. Выходит он, такой затаренный, ловит мотор – а моторов-то нет, как обычно. Подъезжает, короче, частник, Алекс садится, и начинает водиле говорить, короче...
ДЖЕЙН: – Джорджи, с твоими «короче» рассказ становится в два раза длиннее.
ДЖОРДЖ: –  Сорри, сестра! Коро... в общем, называет адрес водиле. Водила так странно смотрит и они едут. По дороге водила Алекса спрашивает: что, на торжество едешь какое-нибудь? А Алекс, придурок, начинает водиле всё рассказывать: что к чувихе едет, что процесс на мази, имя назвал. Короче, даже презиками похвастался. Придурок... Подъезжают они к зданию, водила спрашивает, какой подъезд, останавливается. Мани взял, выходит вместе с Алексом и говорит ему: ты, как я понимаю, к моей дочке в гости едешь. Только мы с женой завтра уезжаем, а не сегодня. Так что, мол, добро пожаловать, сынок, посиди с нами, чаю попьём, с будущей тёщей познакомлю... А презики твои тебе сегодня не понадобятся...
Все смеются
ДЖОРДЖ: –  Приколись, они уезжали в пятницу. А этот лох перепутал и заявился в четверг! Весь вечер с её предками сидел! А чувиха под конец только заявилась. Вот она обалдела! А сам?! А?!
МАКС: – Погоди, но на следующий день у них хоть получилось?
ДЖОРДЖ: –  Да нет, ты что! Какой там! Она его так послала, что он до сих пор летит...
ДЖОРДЖ и ХЕЛЕН (хором) : – … пердит и радуется!!!..
ДЖОРДЖ: –  Не, ну КАКОЙ ЛОХ!!!
ДЖЕЙН: – Блин. Не чувак, а ходячая катастрофа. Предлагаю помянуть очередной несостоявшийся процесс вашего друга Алекса!
Все выпивают.
ДЖЕЙН: – Ну, чего? Дэнс?
 МАКС, ДЖОРДЖ и ХЕЛЕН (хором) : – Дэ-э-э-нс!
ДЖОРДЖ: –  Атомный или канадский? А, ладно сам выберу....
Джордж кидается к проигрывателю, перебирает пластинки, выбирает пластинку странного вида и ставит. Звучит музыка. Джордж и Хелен, Макс и Джейн начинают танцевать.

ХЕЛЕН: – Энни, давай с нами!
АНЯ: – Да я не знаю, как это танцуют!
ДЖОРДЖ: – Это не танцуют, это СТИЛЯЮТ! Смотри на нас, научишься!

Макс подходит к Ане.
МАКС: – Не робей. Это весело. Здесь свои.
АНЯ (понизив голос и указывая головой на Джейн): –  Ага. Особенно для неё я своя, как погляжу.
МАКС: – А. Понятно. Это в порядке, ты не волнуйся. (поворачивается) Джейн, детка?..
ДЖЕЙН (курит;  не глядя): –  Что нужно?
МАКС: –   Нужно научить нашу подружку Энни танцевать.
ДЖЕЙН: – А летать её не надо научить?
МАКС: – Клёвая идея, бэби! Как раз в тему! Мы здесь и собираемся, чтобы летать! Итак... (перебирает пластинки из рентгеновской плёнки)  что тут у нас?.. Джорджи, что это тут? (поднимает пластинку)
ДЖОРДЖ (оборачиваясь): – Плечевой сустав... то есть, Элвис Пресли.
АНЯ: – А что это – Прес...?
МАКС: – Элвис Пресли? Это не что, а кто. Новый певец, до нас недавно дошёл. Хотя... ты права. Это не просто кто-то... Это ЧТО-ТО! Это даже наше всё!
ДЖОРДЖ (танцуя): – Это как для пионера «Взвейтесь кострами, синие ночи!»
ДЖЕЙН: –   Ты доболтаешься. Хорош трепаться!
ХЕЛЕН: – А что такого? Энни у нас была пионеркой! И она любила «Взвейтесь кострами», правда, Энни? Макс, давай Элвиса!

Макс подходит к проигрывателю и ставит пластинку Элвиса Пресли. Начинается музыка рокабилли.
ЗАТЕМНЕНИЕ

Та же гостиная, но компания уже навеселе и танцы в разгаре.
Вперёд, танцуя, выходят Джордж и Хелен.

ХЕЛЕН: – Джорджик, ты цветы полил?
ДЖОРДЖ: – Я думал, ты полила.
ХЕЛЕН: –   И сколько ты уже так думаешь?
ДЖОРДЖ: – Да пару недель уже... а что, ты не поливала?
ХЕЛЕН: –  Джорджи, вот ты гад! Я же тебя просила!!!
Удаляются, танцуя.

Вперёд, танцуя, выходят Макс и Джейн.
МАКС: –   Что ты так озабочена, Дженни? Новенькая не даёт покоя?
ДЖЕЙН: –  Что? Может, ты меня перепутал с собой? Это тебе она не даёт покоя. У меня проблемы посерьёзнее.
МАКС: –  Что случилось, крошка?
ДЖЕЙН: –  Помнишь, я тебе говорила про бабку из нашего подьезда, которая у моего фазера всё время книжки просит почитать? (Макс кивает, танцуя) Так вот, она вчера приходила, а предков дома не было. Я очень торопилась и дала ей первое папино, что под руку попало.
МАКС: –  Бедная бабулька! Ты ей дала сборник постановлений Госплана СССР?
ДЖЕЙН: – Макс, это не смешно! Я дала ей папину «Камасутру»! Теперь не знаю, что будет!..
Удаляются, танцуя.

Вперёд, танцуя, выходят Джордж и Аня. Джордж учит Аню танцевать стилем.
ДЖОРДЖ: – Энни, детка, смотри внимательно! Повторяй: раз-два-три-четыре! Раз-два-три-четыре!
АНЯ: –  Ой... Ой!!! Осторожнее! Не так быстро!
ДЖОРДЖ: –  Что значит: не так быстро? Это же танец! Не мохай! Не было такого, чтобы старик Джордж не научил кого-нибудь танцевать!   
АНЯ (старательно пытаясь повторять за Джорджем): – Скажи, старик Джордж, а твоя старушка Хелен тебя не приревнует, что ты со мной танцуешь?
ДЖОРДЖ: – Ты что? Мы же современные люди!
АНЯ (улыбаясь) : – Да-а? Ну, ладно тогда, или... как вы говорите, клёво!
ДЖОРДЖ: – О, да ты уже по-человечески начинаешь общаться!
АНЯ: –  Ну, стараюсь. Тоже хочется быть современным человеком...
Удаляются, танцуя.

Раздаётся недовольный крик Джейн.
ДЖЕЙН: –  Джорджи! Ма-а-акс! Ну, что за фигня!  Я так и знала!!!
МАКС: – Что случилось, детка? Тебя кто-то обидел?
ДЖОРДЖ: –   Дай нам его. мы... его поколотим!
МАКС: – Может, просто кастрируем?
ДЖОРДЖ: –  Нет. Это трудоёмко и потом убирать долго. Мы сделаем более жестоко. Мы ему кастрируем таёк! (дёргает себя за галстук) Пусть потом потратит целую стипендию на новый!
ДЖЕЙН: –   Тогда  готовь мани, придурок, на новый тай!(дёргает Джорджа за галстук) Бухло закончилось! Кому говорили: бери с запасом?
МАКС: – Детка,  да что ты расстраиваешься! Сейчас чуваки в лице нас кинут брэк по двум знакомым кабакам, в которых официантка Нина...
ДЖОРДЖ: – … или Зина...
МАКС: –  … или Муся...
ДЖОРДЖ: –   … или Дуся...
МАКС: –  … выдадут нам сколько нужно первоклассного алкоголя...
ДЖОРДЖ: – … под названием «бухло»!!!
ДЖЕЙН: –  Господи!.. Клоуны. Идите уже... два брата-акробата.
МАКС: –  Джаст э момент, крошка! Оставим перед выходом несколько ярких воспоминаний! (подхватывает  Джейн и под музыку вращает её вокруг себя резкими, энергичными движениями; Джейн кричит от восторга. Аня завороженно наблюдает за этим)    А теперь пошли!
Убегают

ЗАТЕМНЕНИЕ
Там же. Звонок в дверь. Хелен уходит открывать; раздаётся её визг. Вваливаются возбуждённые и помятые Макс и Джордж. В руках у каждого порванный пакет с торчащими горлышками бутылок.
ДЖЕЙН: –  Так... С кем это вы успели?
ДЖОРДЖ: – Детка, мы хиляем по Броду, и – приколись – только свернули, подваливают три жлоба с красненькими повязочками...
АНЯ: –   Ой... Дружинники, что ли?
МАКС: –  Можно этого зверя и так назвать. Но... детки, как же это быдло лоханулось!
ДЖОРДЖ: –  О, йес!!! Они лоханулись!..
МАКС: –  Они искренне думали, что трое трезвых, как слесарные станки, жлобов, смогут схватить, постричь и оттащить в полис двух поддатых штатников. Но... как же они просчитались! Траузера пытались ножницами разрезать. Кретины.
ДЖОРДЖ: – Жлобьё поганое!
ХЕЛЕН: – Вы... Вы подрались с дружинниками?.. Что вы сделали, идиоты?!
ДЖОРДЖ: – Мы дали им отпор! Чтобы пробиться назад, к своим крошкам! Иди сюда, бэби, я тебя приласкаю! (притягивает Хелен к себе)
ДЖЕЙН: –   Да... Будем молить Небо, чтобы вас не нашли.
МАКС (подходит к ней): –  Нет шансов, детка. Двоих уделал я... занятия боксом даром не проходят. А третьего уделал Джорджи.
ДЖЕЙН: – Сопля Джордж тоже фирменный спортсмен?
МАКС: –  Ну, полегче, детка... Джорджи героически пожертвовал бутылкой красного – так что вам, девочки, меньше достанется – но третий жлоб эту бутылку запомнит надолго. Если вообще что-то вспомнит. Надо же – жлобу достался целый боттл вина, и никакого удовольствия. Бывает же, а?!
АНЯ: – Ой... а что же теперь делать-то?
МАКС и ДЖОРДЖ: – СТИ-ЛЯТЬ!  Буги-Вуги!!!.. Йе-е-е-е!!!
ОБЩАЯ ПЕСНЯ МАКСА И ДЖОРДЖА и танец компании в стиле буги-вуги.

КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯ.