(Продолжение. Начало http://www.proza.ru/2015/08/30/203)
"Когда? Когда же, наконец, я закончу свой репортаж?!" Признаться, мне и раньше казалось, что двухнедельный круиз это слишком - недели было бы вполне достаточно! Сейчас же так трудно вытягивать из памяти былое!
Путешествие подходило к концу - теплоход "Карл Маркс" через два дня должен был вернуться в Москву. 27 мая к 16-ти часам причалили в Череповце. До сих пор не знаю, как речники говорят: "причалили" или "пристали". "Причал" или "пристань". Пока буду полагать, что причал - нечто фундаментальное,как мечта советского авианосца, а пристань - сооружение тоже уважаемое, но более хлипкое. Нет! Что-то не сходится! Придётся справки навести и, при необходимости, поправить свои записи.
Вот мы пристали. Или причалили. Такое впечатление, что классик марксизма не у парадного причала, а где-то на заднем дворе - вокруг небольшие суда, какие-то временные переходы, трапы и теснота. "С причалами для туристов в Череповце не очень!" - отметил я. Ярко светило солнце, но было не очень жарко - денёк, надо сказать, замечательный. Сошли на берег, на котором неподалёку томилась, нас ожидая, пара местных добротных автобусов. Справа метрах в двухстах - трёхстах в выхлопном угаре вполне по-столичному шумел автомобильный мост через Шексну, подсказывая, что Череповец - большой промышленный город покруче Вологды - столицы региона. "Поехали!"
За три часа группе предстояло посетить дом Верещагиных и просто посмотреть город. В старой части города - это было видно по архитектуре зданий, немного покружив по тесным улочкам, остановились у дома Верещагиных. Дом небольшой, деревянный, двухэтажный - я бы сказал - "компактный". Из рассказа экскурсовода следовало, что большая семья, в которой рос художник, жила бедно, но старалась "соответствовать" - дом всегда был открыт для друзей. Гости зачастую приезжали издалека - часто ночевали у Верещагиных в тесноте.
До экскурсии я слышал лишь об одном из четырёх братьев Верещагиных - великом художнике-баталисте Василии Васильевиче, погибшем вместе с адмиралом Макаровым в русско-японскую войну в результате подрыва броненосца на мине. В совсем небольших комнатах были размещены то ли некоторые картины художника, то ли репродукции с них. Один из братьев художника до этого погиб на другой войне. Выслушав рассказ экскурсовода о замечательной семье, решил для себя, что на таких одарённых семьях в России, наверное, всё и держится.
Вышли на улицу - предстояло посмотреть экспозицию с репродукциями картин в соседнем старинном доме размерами побольше. Странное дело, прошло лишь три месяца, а из посещения этого дома в памяти остались не интересные экспонаты, а ощущение какой-то особенной тёплоты от сада. В его глубине на фоне старого, но аккуратного сарая красовались тюльпаны. Мне же казалось издалека, что это георгины. Такая неожиданная радость, как в детстве в Алма-Ате в бабушкином саду! "Какие могут быть георгины в конце мая на севере России, однако!" - думаю я, набирая текст.
"Щёлкая" понравившийся антураж, я со своим фотоаппаратом, чуть, было, не пропустил самое интересное: наивно полагал, что дело сделано и наша группа двинула к автобусу. Она же, плавно перетекла на другую сторону улицы и там остановилась. Чувствовалось издалека, что туристы слушают экскурсовода с неформальным интересом. Я последним, пропустив робкую легковушку на перекрёстке, примкнул к нашим марксистам и ... тоже разинул рот от услышанного.
До меня донеслись слова экскурсовода, суть которых: человек любил полномасштабных женщин. И выпить тоже любил. Не водку. Вино. Ходил в пальто с маленьким чемоданчиком. Поддав, однажды лежал на кровати и кидал в свою невесту - заявление в ЗАГС уже было подано, зажжённые спички. В завязавшейся борьбе, пытаясь освободиться от захвата шеи, он и умер - сердце не выдержало. Женщина сама и вызвала милицию. "Есть женщины в русских селениях!" - вспомнилось мне. "Тоже бы придушил!" - думал я. В пяти шагах от нас на скромном постаменте стоял памятник Николаю Рубцову! "Предупреждать надо!" - я кого-то про себя корил, фотографируя памятник так и эдак. Жилище нового русского, оказавшееся в качестве фона скульптуры, почти не мешало.
Следующая остановка нашего автобуса была на центральной улице старого центра города: в торце справа на небольшом возвышении был храм в зелёных тонах. Конца улицы слева не было видно. Как всегда, напрочь разваливали композицию столбы и провода. "Самое обидное, что в старину их не было!" Старинные здания, а их возраст выдавал сочный цвет кирпичной кладки или стиль, были весьма интересными. "Здесь надо неспешно бродить, смакуя каждое сооружение!" - думал я. Но мы спешили, так как внук, пока теплоход шёл по Шексне, надёжно заблокировал свой смартфон. Мы надеялись заскочить в офис оператора мобильной связи, чтобы решить вопрос разблокировки.
Офис был неподалёку. В почти пустом от посетителей помещении работал автомат очереди и кондиционер, присутствовал охранник. "Как в столице!" - отметил я. Нас выслушала симпатичная девушка - сказала, что решать вопрос надо по месту приобретения сим-карты. На этом мы откланялись и отправились восвояси. Уже входили в автобус, готовый тронуться, когда нас сначала окликнул чей-то звонкий голос, а затем кто-то шустрый нагнал и всучил забытые на прилавке очки внука. В прохладе автобуса, немного успокоившись, мне, почему-то, подумалось, что я бы, пожалуй, не побежал. "Я же из ближайшего Подмосковья!"
"Самые душевные и быстрые девчонки живут в Череповце!" думал я, тронутый поступком незнакомого человека, когда автобус, подъехав к храму, остановился неподалёку. Кроме нас решили не выходить из прохладного салона на свежий, но уже довольно разогретый воздух ещё четыре человека. А между тем, река от нас была метрах в тридцати. До чего мне нравится смотреть на окружающий мир из автобуса! Наверное, из-за его высоты. Вот трое молодых ребят что-то, похожее на продовольствие,грузят в моторную лодку. Ими верховодит девушка. "Наверное повариха?!" -подумал я, как молодёжь, загрузившись, не очень быстро - лодка глубоко сидела в воде, отошла от береговой стенки и, немного погодя, подошла к буксиру, стоящему на середине реки.
Прошло минут пятнадцать или даже двадцать - группа всё не возвращалась. "Кондюк" работал по-честному: мы почти замёрзли и готовы были, потеряв гордость, попроситься наружу, как наши вернулись. Теперь, к моей радости, ехали довольно долго и, наконец, получили полное удовлетворение от картинки за окнами. Наверное мы переехали в какой-то замечательный район, где здания были сплошь спрятаны цветущими яблонями и черёмухой. "Как хорошо!" - говорили мы, стараясь рассмотреть и запомнить увиденное. "Лучше, чем в Петродворце после сдачи экзамена!" - думал я об окружающей нас красоте.
"Вот что значит оказаться в нужном месте в нужное время!" - думал я, млея от охватившего меня весеннего настроения. Пожалуй, это было самое сильное впечатление за весь круиз! Тем временем, экскурсовод очень уважительно произнесла имя молодого руководителя известной финансовой группы, которой принадлежат местные заводы и фабрики. И я вновь удивился. Рассказ гида, когда проезжали уютные тенистые уголки города, о поэтах севера России мне очень понравился - будь такая экскурсия, обязательно поехал бы. Ещё было интересно услышать в исполнении экскурсовода как исконные местные жительницы разговаривали когда-то - переливчато, словно ручеёк журчит!
Покружив по центру Череповца - раньше, если я правильно ставлю ударение, его называли ЧерЕповец, автобус повёз нас обратно. Тут, вдруг, началось брожение в умах: вновь кто-то негромко, но натужно загундел, что обязательно надо сделать остановку у магазина. Многие возражали. Экскурсовод,как арбитр, взяв паузу, попробовал подвести итог дискуссии,сказав, что надо всем там и выйти и далее до пристани добираться своим ходом. Подуставшие туристы, и мы в том числе, не согласились. "Поставьте туда, откуда взяли!" - думал я, с удовлетворением глядя, как высаживаются на внеплановой остановке "ревизионисты и прочие соглашатели". К нашему удивлению, на этой остановке вошли в автобус трое пожилых туристов из другой группы. У одного в руках была увесистая и громоздкая поклажа. "Погружной насос!" - попытался я угадать.
На теплоход вернулись вовремя. Теперь при упоминании Череповца у меня перед глазами возникают не трубы доменных печей, а цветущие яблони и строки Николая Рубцова:
В горнице моей светло.
Это от ночной звезды.
Матушка возьмет ведро,
Молча принесет воды...
Красные цветы мои
В садике завяли все.
Лодка на речной мели
Скоро догниет совсем.
Дремлет на стене моей
Ивы кружевная тень.
Завтра у меня под ней
Будет хлопотливый день!
Буду поливать цветы,
Думать о своей судьбе,
Буду до ночной звезды
Лодку мастерить себе...
(Продолжение - http://www.proza.ru/2015/09/09/239)