А Вы давали клятвы?

Евгения Гитальчук-Вирченко
            Отзвенел-отгремел Выпускной бал, к которому так долго – целых 10 лет - шли ребята-выпускники. Вчера было всё: и напутствия учителей  и родителей, и ответное  слово виновников торжества, и обильное застолье. Тут уж в открытую плескалось  Шампанское в бокалах вчерашних школьников, внезапно почувствовавших себя взрослыми. Был и концерт, и дискотека (танцы до упада), и совместная традиционная встреча рассвета…
             А сегодня Наташа и Женя, «Тумбочка» и «Телеграфный столб», (так окрестил эту, всегда неразлучную, пару острослов Витя Палькевич), обняв друг друга за талию, сидели рядышком на подоконнике комнаты Наташи. Они казались живой иллюстрацией популярной в те дни эстрадной  песенки с бесхитростной мелодией и такими же простенькими словами:
Девушки сидят на подоконнике,
Обнявшись вполголоса поют.
Где-то их, наверно, ждут поклонники,
Ну и пусть немного подождут…
              Наши девчонки тоже вполголоса, а может даже и  в четверть его, «мурлыкали» какую-то песенку без слов. Внезапно и неожиданно  их пение   оборвалось . Но тишина не наступила – из «заоконья» доносились трели неугомонных пернатых пичужек, радующихся теплу, восхваляющих жизнь…   
              Женя - «Телеграфный столб» - высокая тоненькая миловидная девушка со слегка вздёрнутым носиком и редкими конопушками на нём – вдруг решительно повернулась к Наташе. Её добрые умные карие глаза смотрели на подругу нежно и грустно.     «Наталочка, неужели это всё? Неужели мы должны расстаться? Не видеть  друг  друга неделями, месяцами? Да я не выдержу!»    
              «Тумбочка» Наташа казалась менее огорчённой, ведь она ехала поступать в Киев вместе со своим любимым, с Игорем, правда, в разные вузы.  Она была заметно ниже Жени, имела куда более пышные и «соблазнительные» формы. И её огромные серые глаза, которые всегда казались Жене самыми прекрасными во Вселенной, были не столь печальны.
            «Женька, мы же не умираем. Будем  встречаться на каникулах. А когда  совсем затоскуем, приедем погостить на денёк-другой».
            «Нет, Наташа, как ты не понимаешь, это совсем не то. Я боюсь, что очень скоро, расставшись, мы станем друг другу совершенно чужими. А я этого не вынесу».
             «Ну что ты, Женечка, Джони моя милая! Вот увидишь, всё будет хорошо, вот увидишь!»
              Но «Джони», оптимист и романтик  по жизни, удручённо молчала… Молчала и Наташа. Вдруг Женя встрепенулась:
              «Наташенька, а давай дадим Клятву вечной дружбы, нежности и любви, раз уж расставанье неизбежно. Давай?!» - она с надеждой взглянула на подругу.
              «Давай, - охотно согласилась Наталья. – Только текст Клятвы пишешь ты, это по твоей части.  А я распишусь».
              Наташа соскользнула с подоконника и принесла недописанную тетрадь и ручку. Женя мгновенно взялась за дело. Обсудив все пункты Клятвы, вычеркнув некоторые, а кое-что добавив, они сочли текст готовым, совершенным. Главные пункты вынесли на первые места. Ими оказались следующие: Женя обязуется свою будущую дочь непременно назвать Натальей, а Наташа, соответственно, своего первенца, будь то мальчик или девочка, обязательно назовёт Женей. Были и менее значимые пункты : никогда не забывать друг друга, письма писать не реже двух раз в неделю (только во время сессии допускалось одно письмо). Непременно присутствовать на свадьбе подруги,  никогда  даже в мыслях не завидовать друг дружке и не влюбляться в избранников другой…
               Ната взяла ручку, собираясь уже поставить свою подпись, но подруга схватила её за руку: «Ну что ты, Наташенька! Чтобы Клятва была настоящей, следует расписаться кровью. Неси «цыганскую» иглу!»
               Наташа нехотя повиновалась, долго рылась в шкатулке для рукоделия, но нашла. Прокалив конец иглы над спичкой во избежание инфекции девочки торжественно «скрепили кровью» клятвенные обещания. Затем положили клятву  в коробочку, потом эту коробочку "упрятали" в другую, чуть побольше, а ту – в третью, металлическую. С "заветной  ношей" девушки вышли в сад и у самых ворот закопали  "таинственные письмена" под молодой акацией.
              «Вот теперь всё. Теперь мы будем вечно дружить!» - облегчённо вздохнула Женя. 
               А потом было расставание со слезами. Наташа стала учиться в Киеве, Женя – в Одессе. Женя   к выполнению клятвенных пунктов относилась более ответственно. Писала в неделю по два, а иногда и по три раза, даже не получая таких  желанных ответов…   А Наташа присылала весточки  всё реже, объясняя своё молчание депрессией – она рассталась с любимым, рассталась с Игорем, он полюбим другую девушку из своего «политеха».
              Иногда писем от Наташи не было по целому  месяцу, а порой  и дольше. Женя же продолжала писать – ведь она дала Клятву. Но и её письма становились всё короче и сдержаннее.
               Как-то Наташа не писала более полугода. Родители Наташи  переехали в Киев на постоянное жительство. И Жене теперь не у кого было спрашивать о делах  любимой подруги. Но вот неожиданно приходит письмо! Оно привело Евгению в восторг. Взяв довольно увесистый конверт из ячейки возле вахтёра она мчалась, перепрыгивая через две ступеньки в свою комнату №83. 
               Оказалось, что Наташа вышла замуж за военного. Имя его Григорий.  И было прислано несколько свадебных фотографий. Женя подолгу рассматривала каждую. Всплакнула – ведь её даже не  пригласили на свадьбу! А как же Клятва?Написанный Женей ответ-поздравление возвратился: «Адресат выбыл».
                Позднее, тоже почти через полгода , пришло,наконец, долгожданное  послание подруги уже  из Пензы. Наташа писала, что мужа без конца переводят, что они меняют гарнизон  за гарнизоном, но она всегда помнит свою любимую «Джони», свою милую Женьку. Просила не писать пока, ведь им предстоит новый переезд. Да, ещё сказала, что у неё серьёзные гинекологические проблемы, а бесконечные переезды мешают необходимому лечению.
                А потом  выходила замуж Женя.  У них с женихом была многолюдная  модная в те годы "Комсомольская свадьба", на которой им, молодожёнам, вручили ключи от отдельной квартиры в  новостройке. Об их свадьбе поведала областная газета.  Евгения хранила газетные строчки, ей  так хотелось пригласить подругу с мужем на торжество, но очередной адрес Наташа пока не сообщила.
"Вот и я не выполняю Клятву. выхожу замуж без Наташи," - грустно думалось Евгении.
                Через год  Женя с мужем ждали первенца. Евгения восторженно  разговаривала с ещё не родившейся крошкой, называя малютку самыми ласковыми и нежными словами и очаровательным для неё, Жени, именем – Натали. Однажды врач сказала ей: «Я  не говорила вам, кто родится?»  Евгения недоверчиво улыбнулась: "А вы что, умеете угадывать?". «Умею.   И никогда не ошибаюсь. Во всяком случае, почти никогда. У вас очень крупная девочка, не раскармливайте» - даже без тени улыбки недовольно отвечала врач. Женя ликовала - главный пункт Клятвы будет выполнен. Но  на этот раз "никогда не ошибающаяся" врач явно ошиблась. Вместо Наталочки родился Виталочка.  «А как же Клятва?» - печалилась Женя. Только  ничего изменить не могла...
                А Наташа в своих крайне редких весточках писала, что лечится, что детей пока нет.
                Через 5 лет  Евгения ожидала второго ребёнка. По всем приметам должна была родиться девочка. Женя постоянно твердила сыну, что он будет старшим братом, защитником маленькой сестрички Наточки, Талочки, Наталочки, Наташи, Натали… Мальчик пытался робко возражать: "Мамочка, а может всё-таки купить мальчика? Ведь у мальчика лучше вид!" Но мама, даже забыв уточнить, где же вид лучше - спереди, сзади или сбоку - так самозабвенно убеждала ребёнка, что самое большое и почётное дело - быть старшим братом сестрички, что мальчик, скрепя сердце, наконец согласился на сестричку. Однако - увы… И на этот раз на свет появился вместо прелестной Натали замечательный мальчишка.  Опять Клятве не суждено было исполниться, что вновь опечалило Евгению. 
                А у Наташи всё не было детей. И вдруг приходит счастливая  весть - Наташа наконец  забеременела. ТОлько не успела Женя нарадоваться сообщению, как пришлось опечалиться... Наташа поведала, что беременность оказалась внематочной, что она перенесла сложнейшую операцию, чуть не погибла. А теперь всё  кончено, ни малейших шансов забеременеть в будущем больше нет. «Будем жить без детей,» - заканчивала Наталья своё горькое повествование.
                После этого Женя долго  переживала, ей было безумно жаль подругу..  Однажды к Евгении зашла на минутку пожилая соседка. Евгения угостила её чаем с вареньем из ежевики. А за столом разоткровенничалась, изложив   историю своей юношеской Клятвы  и о невыполнении её с обеих сторон. Анастасия Петровна помолчала, а потом изрекла:      «Давать Клятву – большой грех. Не дал Бог вообще детей твоей подруге, а тебе не дал девочки из-за Вашего невольного греха. Поклявшись, вы заведомо обрекаете своё обещание на невыполнение. Ведь человек предполагает, а Бог располагает. Запомните это сами, да и детям своим передайте». И мудрая соседка поведала ряд примеров, иллюстрирующих сплошные нарушения всевозможных Клятв,  и объективные причины их невыполнения …
              Уважаемый  читатель, а каково  Ваше мнение по этому вопросу? Доводилось ли Вам давать Клятву?  Удалось ли Вам её выполнить?
Изложенная история достоверна от первой до последней строчки.
          Да, вспомнила забавную деталь. Дети Евгении знали о маминой Клятве. Однажды им подарили сиамского котёнка, кошечку-девочку. Но достойного имени для голубоглазой красавице никак не могли подобрать. Все имена оказывались "недостаточно хороши". И Женя называла малюточку пока просто  «Доця». Как-то  младший сын долго гладил котёнка. Гладил молча, глубокомысленно наморщив лоб.   А потом вдруг обратился к маме: «Мамочка, ты называешь кису Доцей, правда? Значит, она тебе дочка. А дочку ты хотела назвать Наташей. Выходит, что наша кисонька - Наташа". И мальчики, а потом и родители, согласились с этим именем.
                Но у Наташи-кисы был «жутко крутой нрав». Некоторые из друзей семьи утверждали, что безумно боятся этой кошки. Она могла над головами присутствующих носиться со шкафа на телевизор, с ковра настенного на оконную занавеску. Иногда она кусала не понравившихся ей гостей.    А когда  кошечке  "пришло время любить», тут она стала совершенно неуправляемой. Она вырывала огромные куски обоев, чуть не в ленточки рвала занавеси и орала страшным, леденящим душу голосом. Женя привезла ей красавца-кота сиамского, но она на него напала с такой свирепостью, что он забился под шкаф и не выходил даже отведать  свои любимые деликатесы.  Пришлось его через два дня отвезти с извинениями хозяевам.  Потом привёз такого же изумительного кота папа. Но история повторилась.
            Зато киса могла часами переговариваться через входную дверь с «рыжим бродягой» - бездомным котом из подвала, грязным и худым. И вот однажды, когда Виталик, возвратившись со школы, открывал дверь, топнув на рыжего чумазого "воздыхателя", наша Наташа мгновенно выскочила, и они вдвоём с "неприглядным возлюбленным" умчались стрелой в сторону соседней многоэтажки.  Наша кошечка, наша Натали сердце отдала безродному-беспородному, отвергнув холёных и благородных "претендентов"…  Да так и в жизни нередко случается…
      
             Кису искали, писали объявления, но тщетно, найти её не удалось…
             А имя Наташа, Наталочка, Натали так и осталось вечно любимым и самым прекрасным для Жени.  Да и для автора этих строк тоже…