Было не так уж и поздно, всего-то одиннадцать вечера. Но улицы выглядели полупустыми. Это неудивительно. Жители Сан-Франциско привыкли рано ложиться, чтобы раньше вставать. Если бы не туристы, город казался бы совсем безлюдным. Даже бродяги исчезали в эти вечерние часы. Мне предстояло проделать немалый путь к Северному Пляжу. Транспорт в это время, конечно, не функционировал, а лишних денег на такси у меня не было. Но зато там я смогу набить живот недорогой едой. Я неторопливо шел, минуя улицу за улицей. От ходьбы по неровным холмистым дорогам сводило икры и тянуло плечи. Пока, я продвигался к Северному Пляжу, стало довольно прохладно. Поежившись, я, несмотря на усталость, прибавил шагу.
Преодолев несколько километров, и добравшись, наконец, до заветного оазиса дешевого пива и огромных бургеров, я еле волочил ноги.
«Припарковавшись» в ближайшем баре с зазывающими мигающими лампочками на фасадной вывеске, я с изнеможением опустился на высокий стул у барной стойки. Язык от жажды прилип к небу, а желудок предательски урчал. Завидев меня, высокий бармен дружелюбно улыбнулся и подошел ближе. Я заказал пинту темного пива и большой бургер с говядиной, розмарином и луком. В ожидании еды, я облокотился на деревянную поверхность барного стола. Она была прохладной и гладкой на ощупь. Я гладил ее ладонями, ощущая пальцами лаковое покрытие. Смутное чувство тревоги вползло в душу и тяжелым камнем легло на сердце. Что это со мной? - удивился я, наверное, от усталости.
- Рэй, пора валить отсюда. У нас еще есть дела, ты забыл?!
- Заткнись, придурок! И не ссмей мне указывать. Без мменя никаких дел у вас вообще не было бы.
- Джек прав, Рэй. Нужно идти. Ввыпить мы всегда успеем. Вот уладим наше дельце и вернемся сюда.
Громкие голоса привлекли мое внимание. Я обернулся. Посетителей было не так много. Я сразу увидел трех подвыпивших парней за круглым столиком в темном углу бара. Двое из них наклонились к третьему и уговаривали его уйти по какому-то делу. Мне даже не пришлось прислушиваться, их пьяные возгласы были отчетливо слышны. Самый патлатый из них, с длинными спутанными волосами, тот, которого звали Рэй, сидел покачиваясь. В зубах он держал тлеющую сигарету. Его дружки выглядели неопрятно: несвежие футболки и мятые джинсы, трехдневная щетина на одутловатых лицах.
- Еще пива, Коул! Ты слышишь?! Возьми-ка мне еще «Будвайзера», неповоротливая ты задница! Волосатый стукнул кулаком по столу и загоготал.
- Ты обращаешь на себя внимание, Рэй. Нам это ни к чему. Тот, которого назвали Коулом, понизил голос, и мне пришлось навострить уши.
- Эй ты, верзила! Грубиян, проигнорировав дружка, продолжал горланить.
- Я к тебе обращаюсь, парень поднялся и направил указательный палец в сторону бармена.
- Принеси нам пива и давай пошевеливайся!
Я перевел взгляд на бармена, ожидая его реакции, но он продолжал спокойно протирать мягкой салфеткой большие пивные кружки, доводя их до блеска.
- Ты что не слышишь меня, небоскреб?! Мы хотим пива и поживее, не заставляй нас ждать!
Бармен и глазом не моргнул, только нажал какую-то кнопку и словно джинн из бутылки появился крепкий широкоплечий человек в темных штанах и водолазке. Он подошел к нарушителям спокойствия неслышной пружинистой походкой и, молниеносно схватив самого громкого из них за запястье, резко заломил ее. Парень судорожно задергался, пытаясь высвободиться, его лицо исказила гримаса боли. Все разрешилось быстро. Шумная троица покинула заведение, так и не дождавшись пенного напитка. Выскочка Рэй шатаясь и тряся немытыми волосами, изрыгал проклятия, все время, упоминая чью-то мать. Два других забулдыги подталкивали его к выходу, оглядываясь на крепыша охранника. Тот спокойно смотрел им вслед, играя мускулами под обтягивающей водолазкой. Как только скандалисты ушли, воцарились тишина и покой, нарушаемые лишь негромкой электронной музыкой. Я погрузился в свои мысли. Ноги еще гудели, но по всему телу разливалась приятная усталость. Я чувствовал удовлетворение от выпитого холодного пива и сытной булки с мясом. Незаметно для себя я осушил еще три пивных кружки. Тяжелые веки наплывали на слезящиеся глаза. В голове стоял легкий шум. Так, Дэйви, пора бы уже добраться до дома и забыться хмельным сном в теплой кровати. Придется видно потратиться на такси, второй пешей прогулки точно не выдержу.
Расплатившись за выпивку, я нетвердой походкой вышел на улицу. Что произошло дальше одному богу известно, а может дьяволу. Собираясь домой, я почему-то свернул в противоположную сторону и, пошатываясь побрел на поиски такси. Хотя это всего лишь мое предположение, поскольку через несколько часов я проснулся на газоне в небольшом сквере совсем в другой стороне от квартирки, которую снимал. Я поднял налитую чугуном голову и осмотрелся вокруг, пытаясь понять, где нахожусь. По-видимому, ушел я недалеко от бара, где выпивал накануне. Лучше бы остался у Шона, а сейчас выгляжу совсем, как бродяга: одежда измята, волосы спутались. Красавец – нечего сказать! С трудом поднявшись на ноги и кое-как стряхнув с себя пыль я двинулся в глубь сквера, в надежде выйти на нужную мне улицу. Было еще темно, я взглянул на часы, до рассвета часа два. Вокруг ни души. Гравий хрустел под тяжелыми ботинками. Деревья растопырили в темноте свои колючие ветки, отбрасывая тени, искаженные в лунном свете. Обеспокоенная листва перешептывалась о чем-то с ночным ветром. Я прислушался. Мне показалось, что в этом тревожном шепоте я различил свое имя.
Вот это ты наклюкался, Дэвид! Как не стыдно, укорил я себя. Но стыдно не было. На вечеринки я теперь не ходок – это точно. Да и вообще пора сматывать удочки и уезжать отсюда. Поиски Мелани – пустая трата времени. Я не только не нашел ее, но и потерял себя в этих скитаниях. Мелани… Мелани, потерял…шелестели деревья. Я остановился и безучастно посмотрел в небо. Безумная усталость навалилась на меня, как будто моя душа вдруг состарилась лет на сто. Я и впрямь не могу больше, не хочу никого искать. Я хочу домой, осознал я, туда, где я вырос. И не в силах больше сдерживать нахлынувшие чувства, я закричал, как раненое животное, оглашая воплями спящий город.
- Посмотрите-ка на него! Это что еще за чучело? И чего ты разорался посреди ночи, недоумок?
Я обернулся и увидел пьяную троицу из бара. Я не видел лиц, но узнал голос Рэя.
- Вот так молодежь нынче пошла, а парни? Приличным людям уже и выйти нельзя подышать свежим воздухом, чтобы не нарваться на такого вот бескультурного охламона.
И все трое загоготали, довольные шуткой. Я стоял, выжидая, когда им наскучит эта сцена, и они уберутся восвояси. Однако пьяному хулигану нравилось разыгрывать из себя добропорядочного гражданина. Он подошел ближе, и я почувствовал его тяжелое смрадное дыхание.
- Ну и что ж ты молчишь? Только что горланил на всю улицу, а сейчас будто язык проглотил. Нечего сказать, приличному обществу? Это я понимаю, но ты все-таки найди пару слов, иначе я сам их из тебя добуду, угрожающе поднял кулак дебошир.
- Ты такой же приличный человек, как я восемнадцатилетняя выпускница, усмехнулся я. Даже в темноте было видно, как сверкнули глаза Рэя. Он обошел вокруг меня прерывисто дыша. От запаха алкоголя, исходившего от него, подкатывала тошнота.
- Ты что-то сказал, ублюдок!? Повтори, я не расслышал.
- Я сказал, что ты пьяный вонючий мужик и похож на приличного человека, примерно так же, как я на юную ученицу, только что окончившую выпускной класс.
Двое других приятелей захихикали в стороне.
- Чего скалитесь, придурки!? - взревел Рэй. Эта тварь оскорбила меня, а вы ржете, как глупые ослы.
- А парень - то шутник, - гоготнул тот, которого звали Коулом. Ловко он это про тебя. Ты и впрямь не слишком трезвый, да и пахнешь, как кусок дерьма.
- Сейчас он у меня превратится в кусок свежего пахучего дерьма, - зарычал главарь троицы. Надо проучить эту грубую скотину.
И с этими словами он подошел вплотную ко мне. Я спокойно смотрел ему в лицо. Кулак вошел в мой живот медленно и мягко. Резкая боль заставила согнуться пополам.
- Ну что, теперь-то ты станешь вежливее, надеюсь? – промычал Рэй. Я беззвучно смеялся над этим небритым детиной с мозгами величиной с горошину. У меня был крепкий пресс, но от удара остались неприятные ощущения. Я медленно выпрямился и снова смотрел в лицо нападавшего.
- Опять молчит! Парни, да он издевается над нами!
- Мне нечего тебе сказать, Рэй.
- Что? Ты знаешь, как меня зовут!? Он придвинулся и схватил меня за ворот рубашки.
- Откуда ты знаешь, как меня зовут?
Я молчал.
- Отвечай! - тряс он меня все сильнее.
И тут темной стороне моей натуры опять приспичило вылезти наружу. Не знаю зачем, но мне захотелось напугать этого бугая, вывести его из себя. Мне хотелось почувствовать его страх и заставить паниковать.
- Как твое дельце, Рэй? - усмехнулся я. Уладил? Или так напился, что не успел вовремя?
Не знаю, что за околесицу я нес, но как всегда бывает, я ткнул пальцем в небо и попал. Видимо то, что эти бродяги обсуждали в баре не вышло, от того они и решили сорвать злость на мне, особенно Рэй. Повисла пауза, во время которой я от души ликовал и смеялся про себя. Но смеяться мне оставалось недолго. Вместо страха, мои слова вызвали у троицы дикую ярость. Они окружили меня, а главный наносил удар за ударом, злобно шипя: «А ну отвечай, откуда ты про нас знаешь?» Рот наполнился кровью, глаза заплыли под тяжестью гематом, но удары продолжали сыпаться один за другим.
- А ну говори ублюдок, пока я тебе башку не размозжил!
- Да ничего я не знаю, - прохрипел я. Увидел вас в баре, вот и все. Слышал ваш разговор краем уха, и как не услышать, когда вы так горланили!
-В баре говоришь увидел? Так ты оттуда за нами тащишься или еще раньше сел на хвост? Фредди тебя подослал? Я убью его и тебя убью, если не скажешь!
Не то чтобы мне стало страшно, скорее скучно. Я ловко вывернул одну руку и тут же мой кулак угодил прямиком в челюсть Рэя.
- Ах ты гад! Он грязно выругался, вытирая кровь с разбитой губы.
Зря я это сделал, тут уж опьяненные алкоголем и дурманом преступники набросились на меня не жалея сил. Ребра с хрустом ломались, внутри микровзрывами лопались сосуды. Я ничего не чувствовал, я видел только звездное небо и расплывчатый силуэт женщины.
- Мелани, Мариса спекшимися губами шетал я.
- Слышишь, Рэй, какую-то бабу зовет? Может и правда ни при чем парень?
- При чем, ни при чем, мне плевать! Вытряхну из него кишки, чтобы не совал свой вонючий нос в чужие дела, а если это - человек Фредди и тому будет наука. Одной шестеркой больше, одной меньше. Хватит трепаться! Делай тут за вас всю грязную работу!
С этими словами, он достал небольшой нож в кожаном футляре. Стальное лезвие блеснуло в руках бандита и вонзилось в мою плоть. Как будто кусок каленого железа впился в брюшину. Откинув голову, я медленно опустился на землю. Звезды стали большие и матовые, словно звездная пыль разом растворилась, оставив ночное небо без сияния. Стремительно увеличиваясь, они падали на меня, рискуя раздавить. Я смотрел на них широко раскрытыми глазами, чувствуя их безразличный холод. Вот уже и кончики пальцев посинели от ледяного дыхания их лучей. Глубокий, бездонный космос затягивал меня, делая легким и невесомым, пока я окончательно не растворился в нем, не понимая, где небо, а где земля. Я летел во мраке и вскоре мои веки сомкнулись…
Легкая предрассветная дымка окутала парк. На одной из аллей, окруженной вязами копошились трое мужчин.
- Похоже, ты перестарался, Рэй Он ведь сдохнет к утру.
- Заткни пасть, Коул! Сдохнет, туда ему и дорога. Достань-ка мне лучше дури. Подкинем ему немного, и вопросов у копов будет меньше.
Самый высокий из мужчин пнул лежащее на дороге тело молодого светловолосого человека и зло сплюнул сквозь гнилые зубы.
- А теперь пора валить отсюда!
И все трое нетвердой походкой спешно покинули аллею, скрывшись за поворотом. Молодой светловолосый человек лежал скрючившись, колени были сведены к животу, а руки прижаты к ране. Широко открытые глаза смотрели в небо. Возле него растеклось пятно вязкой красной жидкости. Смешавшись с дорожной пылью, она стала грязно-серой. Через несколько часов сквер наполнится звуками шагов и скрипом велосипедных колес, а сейчас черная расплывчатая тень возникла на фоне светлеющего неба и чуть задержавшись возле неподвижного тела стремительно унеслась вверх, пока яркий солнечный диск не застал ее врасплох.
Тишина. Пустота. Ни звука вокруг, как это бывает перед рассветом. Люди, дома, сама природа спит. Все, как будто наслаждается последними минутами отдыха, готовясь к пробуждению. Вот и в городском парке в ранние предрассветные часы время остановилось, заморозив мельчайшие травинки и лепестки цветов. Ветер не беспокоил листву, облака замерли, остановив бесконечный бег. От коченеющего тела, лежащего на земле, медленно отделился силуэт, напоминавший его прозрачный трафарет. Эфирный силуэт поднялся вверх на несколько метров, паря в воздухе. Облака нахмурились и сдвинулись плотнее, образовав большую темную тучу, сквозь которую пробивались яркие белые лучи. Эти лучи магнитом притягивали силуэт к себе. Он летел навстречу, переливаясь и искрясь, затем превратился в золотой шар и взмыл навстречу сиянию. Лучи поглотили его, растворив в своем беспощадном ультрафиолетовом свете и все пропало, сгинуло, оставив парк в его утреннем безмолвии.