(По замыслу это продолжение рассказа "Мятежник")
Канал во льдах протянулся до горизонта. По берегам, как россыпь рафинада, блестели на солнце ледяные торосы. От безоблачного неба вода переняла оттенок синевы. Налетел напористый арктический ветер, и по водной ряби рассыпались блики.
Вдали, у края обозримого мира, показалась крохотная точка. Она стремительно росла и приближалась. Мелькнула белой стрелой между льдов, взрезала воду, подняла в воздух брызги и... Остановилась у широкого причала.
Прозрачный купол глиссера поднялся, и арктический день зазвенел от детских голосов и смеха.
- Ждём трапа. А потом осторожно, выходим по одному, - предупредила экскурсовод Наташа в оранжевом комбинезоне. Полярники, смотрители музея, одетые в такую же униформу, пришвартовали глиссер и быстро пододвинули лестницу.
- Не разбегаться! - кричали взрослые. Но разве удержишь сорванцов? Мальчишки и девчонки в пёстрых туристических ветровках повыпрыгивали на причал. Блестел на солнце лёд и корпус глиссера, блестели трубы металлических перил и радостно блестели детские глаза, восторженные чистотой полярного простора. Потребовалось время, чтобы всех собрать, как полагается и вновь привлечь внимание.
Дети столпились кружком вокруг Наташи, взрослые встали чуть поодаль.
- Ребята, добро пожаловать в музей полярной биоконструкции! - объявила экскурсовод.
- А где же музей? - спросил белокурый мальчонка-первоклассник.
- Ступайте за мной и всё увидите,- поманила Наташа.
Дети послушались.
Широкая тропа изгибалась от причала в сторону скал, и за ледяным поворотом, как в сказке про волшебную страну, открылась уютная долина со зданием музея. Ажурные стены из блоков, похожих на снежинки, образовали многогранную постройку, увенчанную сводом в форме пятиконечной звезды.
Научный комплекс "Радамант" создавали для экстремальных погружений. Адаптивный корпус из композита, известного как ТВК, выдерживал давление в полторы тысячи атмосфер. В расчёте на месяцы и даже годы автономной работы, "Радамант" оборудовали замкнутой СОЖ, способной поддерживать пятерых участников плавания.
Первые недели погружения проходили штатно. "Радамант", внешне похожий на атомную подводную лодку, которой, в сущности, и являлся, неспешно курсировал в бездне подлёдного океана. Там, где он проплывал, густая солёная тьма, неявленная свету на протяжении тысячелетий, вспыхивала конусами поисковых прожекторов. Стихию прощупывали и просеивали сонарные антенны и зонды для взятия проб. Каждый час, проведённый подо льдом, обогащал экипаж бесценными данными. Несколько раз были замечены зеленоватые изогнутые всполохи на дне, на глубине, недосягаемой даже для "Радаманта". Холодный и на первый взгляд безжизненный мир неохотно делился тайнами с пытливым пришельцем.
- Определённо, это жизнь, - Андрей Скворцов, старший биолог в экипаже, поднял пробирку к лампе и посмотрел на просвет. В прозрачной жидкости белели образования, похожие на тонкие кристаллы.
- Кристаллическая форма жизни, аха? - предположил Поль Штроссмайер, специалист-геолог.
- Скажешь тоже, - Андрей усмехнулся в густую рыжую бороду. Порой понять, что он смеётся, можно было только по звуку, - Ты вот мог бы отличить живой кристалл от неживого?
- Существуют параметры, характерные для живых организмов. Потребление энергии, эволюция и адаптация, размножение и передача генов, - заметил Ши Янг, научный руководитель проекта.
Скворцов назидательно поднял указательный палец.
- Это суждение основано на знании Земной жизни.
- Ты ж говорил, э... что оно и тут может работать, - в раздумье спросил Роберт Смит, астрофизик и навигатор.
- И продолжаю это утверждать! В пробирке, друзья мои, сводный брат земных радиолярий. Одноклеточная жизнь, способная построить себе домик из соли. Легко обходится без света, дышит растворённым в воде кислородом. Питается простейшей органикой.
- Аха, дай посмотреть, - попросил Поль и протянул к пробирке тонкие пальцы.
- А то ты э... там что увидишь без микроскопа, - скривился Роберт.
- Между прочим, тренированный глаз замечает разницу в две десятых микрона. Без всякого микроскопа, - Ши склонил голову на бок и прищурился. А может, и нет. С китайцем легко ошибиться.
- Друзья, это конечно замечательно, но пока мы просто записываем данные, выводы делать рано. К тому же и без там нас разберутся, - Халид ибн Хальди кивнул на потолок.
- Чтобы ИМ ТАМ разобраться, надо вернуться на поверхность и послать пакет данных, - Роберт сложил на груди руки и откинулся в кресле, - Собственно, я готов хоть сейчас.
- Ты что, смеёшься? - Андрей выпучил глаза, хотя за бородой казалось, по-прежнему улыбается, - Мне из шестнадцати квадратов надо сетки собрать и фильтровать.
- Всему своё время, - урезонил Ши Янг.
- Аха, охо, - Поль переложил пробирку из одной руки в другую, - Она ледяная!
- Эндотеримическая реакция, - Андрей пожал плечами, - Вокруг холодный, тёмный океан. На сотни километров один или два термальных оазиса. Выживают, как могут.
В помещении Наташа показала ребятам, где гардероб. Сама расстегнула ворот оранжевой униформы и сняла шерстяную шапку. Встряхнула короткими русыми волосами.
- Проходим на первый уровень экспозиции, - скомандовала экскурсовод и повела туристов полутёмным залом с предметами на полках и в застеклённых витринах.
Дети с удивлением смотрели на странные приборы с экранами и кнопками, читали надписи на маленьких табличках и, разумеется, понимали не всё. Задерживались взглядами на стендах с манекенами в тяжёлых экспедиционных комплитах. Заворожено вглядывались в лоскутки с эмблемами, изъеденными солью и радиацией и временем.
Научную программу завершили в срок, и "Радамант" направился к точке выхода на поверхность. За несколько недель до этого сейсмические датчики фиксировали встряску, и неоднократно. Активность ледяных пластов, предсказанная ранее, не исключала сдвига или деформации тоннеля. На этот случай стенки ледяного ущелья укрепили системой жёстких ферм.
Но данных о влиянии Юпитера на сдвиги льда шестого спутника, Европы, оказалось недостаточно.
И вместо зеркала в десяток метров толщиной над местом выхода к поверхности сомкнулось тридцать километров льда. Холодные монолиты играючи смяли все фермы, и запечатали "Радамант" в подлёдном океане.
- На самом деле это не проблема, - заявил Халид, - Мы знаем циклы тектоники льда. И примерные зоны расколов нам тоже известны. Надо только подождать.
- Подождать? - съязвил Роберт, - Посмотри в свои таблицы, там сказано, что коридор устойчивый. Где коридор?
- Успокойся, - попросил Ши и натянуто улыбнулся.
- Да я-то спокоен. Просто прикиньте, чего стоят все его расчёты, если про коридор они оказались неверны.
- Охо, - отозвался Поль, - Это печально, но надо сесть и заново всё рассчитать. Продолжим вести наблюдение, собирать данные. Чем дольше мы тут пробудем, тем точнее поймём...
Роберт шумно вздохнул и громко промолчал.
- Не будем терять времени, - согласился Андрей и подмигнул Роберту. Вспыльчивый астрофизик нахмурился, но взялся за дело вместе со всеми.
- И сколько же они оставались подо льдом? - спросила девочка, одна из тех, кто постарше.
- На Земле прошло семь лет и три месяца, - ответила Наташа.
- Обалдеть, - воскликнул белокурый первоклассник, - Да ведь это целая жизнь!
- Да, ребята, долгий срок, - согласилась экскурсовод, - На Земле полагали, что "Радамант" потерпел крушение, и все погибли. Им очень повезло, что было принято решение оставить автоматический орбитер на месте. Как база для будущих экспедиций, он мог оказаться неплохим подспорьем, но вряд тогда кто-то всерьёз думал о повторном полёте на Европу.
- А каково было тем, кто продолжал их ждать? - спросила мама одного из маленьких туристов, - Ведь кто-то же надеялся и верил.
Наташа виновато улыбнулась и остановилась возле вывески с тремя портретами, под одной фотографией с косой чёрной лентой блеснула звезда героя.
- Вот он, один из тех, кто не смирился. А остальные двое тоже известные личности, Людмила Казакова программировала комплекс биоконструкции, а Фёдор Акимов разработал основные узлы фрактальных решёток.
Мальчишка с настороженным взглядом исподлобья поднял руку.
- Спрашивай, - разрешила Наташа.
- Интересно, а ему не говорили, что он псих? Это ж свихнуться можно, ждать семь лет.
Экскурсовод ответила на сразу.
- Как видишь, его наградили. А психов разве награждают? Но я вам расскажу ещё вот о чём, у нас в музее не принято про это говорить, но вам ведь любопытно, не правда ли?
Звонкое "да" прозвучало единодушно.
- После того, как прервалась связь с "Радамантом" возник культ Чёрного Монолита.
- А, мы знаем, знаем! - дружно отозвались дети.
- Откуда? - изумилась Наташа.
- Да нам в школе рассказывают. Вы разве не знали? Теперь "Космическая одиссея" в школьной программе.
- А ещё с восьмого класса у нас будет астрономия! - гордо заявила девочка-подросток.
Наташа робко улыбнулась и поискала взглядом поддержки у взрослых экскурсантов, но ей ответили растерянными взглядами.
Андрей теперь часто видел один и тот же сон. Из года в год к сюжету прирастали мелкие детали и подробности. Почти на середине восьмого года подо льдами Европы он уже не мог сказать наверняка - где правда, а где вымысел.
Катя, одетая в полупрозрачный, лёгкий сарафан, сидела у окна. В морозной темноте поблёскивало отсветом на зимнем стекле острое жало свечи. Длинные волосы, мягкий контур лба и щеки, Катя сидела в пол оборота и лицом к окну. Она проводила пальцем по веточкам и листьям, причудливой, нерукотворной росписи из инея.
- Смотри, они растут, - говорила Катя, вставала из-за стола и шла в сени.
- Босиком по доскам? Стой, там же холодно, - Андрей пытался урезонить жену, но всякий раз она отвечала задорным смехом.
- Разве? - Катя распахивала дверь, и ветер игриво взвивал ткань полупрозрачного сарафана.
Андрей в два прыжка оказывался рядом, вновь пугался, что за дверью мороз, но там светило тёплое солнце, и на лугу белели пушком шарики спелых семян одуванчика.
- Пусть летят мои мечты, высоко-высоко. Ты только возвращайся, хорошо?
Последние слова Катя шептала горячо и на ухо.
Солнце ласкало её волосы и гладкую кожу, а рукам становилось прохладно от листьев и стеблей весеннего луга.
Поль растолкал Андрея.
- А? Что?
- Кажется, есть проход, - прошептал Поль.
Уже никто не помнит, когда привыкли разговаривать шёпотом. Наверное, с тех самых пор, как посчитали мощности реактора и начали экономить энергию.
- Неужели? А ты уверен? Он стабилен, нас не раздавит?
- Должно быть пролезем. Сонар уже три дня передаёт стабильную картину.
- А далеко? - насторожился Андрей.
- На другом полушарии. Придётся обойти материк дельта. Там из-за криовулканизма мощное течение.
- Да, я помню. Сколько туда идти?
- Дней двадцать. Вот координаты, - геолог ткнул карандашом в сторону стенки, где нарисовали и постоянно корректировали карту подводного мира Европы.
Андрей нахмурился в бороду, и Поль угадал его мысли.
- До зоны высадки оттуда двести километров. По суше не преодолеть. А там директ, без его топливной системы мы не взлетим.
- Да, - сказал Андрей и добавил русское слово, которое давно стало понятно всем обитателям "Радаманта".
- Охо, он самый, - вздохнул Поль, - Но хоть не полный, раз есть надежда.
- Расклад плохой, - резюмировал Ши.
В отличие от остальных людей на борту "Радаманта" китаец не впитал богатства русской лексики и продолжал выражаться на общепринятом английском.
- Я в детстве смотрел испанский фильм "Космическая одиссея", - напомнил Халид.
- Ты уже плешь проел своей одиссеей. Мы её раз двадцать вместе смотрели, - огрызнулся Роберт, - И месяц назад ещё.
- Ребята, но ведь другого выхода нет, или я не прав? - Андрей пожал плечами.
Они проспорили несколько часов подряд, и никакого другого выхода действительно не придумали.
- Двести километров. На ровере потребуется день, если окольно, через северное плоскогорье. Там сейчас меньше всего разломов, - Поль показал маршрут на карте.
- Можно за пол дня, если повезёт, - оспорил Халид.
- Будь реалистом, это чудовищные бэры, как не крути, - нахмурился геолог.
- Ну что сказать, герр Штроссмайер, - научный руководитель пожал плечами, - Кому-то бесплатный солярий.
- Мужики, только давайте не о бабах, - взмолился Роберт.
- Что ты, никаких баб, - согласился Ши, - речь не об этом.
- А о том, кто вытянет жребий.
Подводный переход к разлому потребовал чуть меньше времени, хотя и Роберт и Халид старались проложить маршрут не только самый безопасный, но и по возможности долгий. Каждый хотел продлить, растянуть, посмаковать любую минуту из отпущенных и гарантированных дней в уютном и надоевшем до одури "Радаманте". Андрей с Полем играли в шашки, Роберт угрюмо сторонился товарищей и часто запирался в собственной нише. Халид дни и ночи напролёт проводил у мониторов, оптимизировал программный код для подлёдной навигации, а Ши педантично приводил в порядок результаты наблюдений и научных экспериментов.
Но как бы не отодвигали неизбежность, день и час настал.
Пять скомканных бумажек в шлеме.
Ши встряхнул, но неудачно. Две выпали, пришлось поднимать.
Сердце Андрея бешено застучало, когда Роберт и Ши бросились поднимать бумажки.
Хотели было снова бросить в шлем, но Роберт рассмеялся первым, а китаец сдержанно улыбнулся.
По выражению его лица наверняка не поймёшь. Но вот ещё вчера Андрей мог бы с этим поспорить. Всё-таки семь лет в одной лодке, уже не только с полу слова, с полубуквы всё понимаешь. Но не на этот раз. Ши смотрел перед собой с непроницаемым лицом. И на немой вопрос, полубезумный взгляд с испариной на лбу ответил Халиду коротким кивком - жребий ещё не решён.
- Сволочи, - процедил Роберт и стукнул кулаком о стену, - Ну сволочи, что вам сказать, живите.
Закусил губу, сощурился, потёр ладонью глаза.
- Теперь я? - прошептал Халид.
Андрей шумно вздохнул и вытащил бумажку. Следом потянулся Поль, а Халид побледнел так, словно вся восточная кровь отхлынула куда-то с лица, он поднял было руку, но не выдержал, отдёрнул, как от огня.
- Успокойся, аха, - негромко осадил его Поль, - Можешь не тянуть.
- Скажите, Наташа, а каков был план, и что в итоге? - поинтересовался один из родителей-экскурсантов. Одетый дорого и неброско, мужчина смотрел на сотрудников музея беззлобно, со скукой во взгляде.
- Всё прошло, как задумали. На малом боте подняли ровер. Роберт и Поль отправились в недолгое путешествие.
- А обязательно было вдвоём? На Европе сила тяжести меньше, чем на Земле.
- С одним может что-то случиться, а второй подстрахует. Модуль директа разобрали на части и приняли решение грузить в "Радамант". Потребовалось несколько часов, чтобы найти удобный разлом, а потом пол дня сверлили проходным буром. "Радамант" ждал внизу под водой.
- А у них и правда всё получилось? - восторженно воскликнул первоклассник.
- Да, конечно, - улыбнулась Наташа, - Но Роберт и Поль погибли от радиации.
О том, что пилюли для космонавтов действуют быстро и безболезненно, экскурсовод промолчала.
- Мы переходим в следующий зал, - Наташа замахала рукой, - Не отставайте! Мульт-съёмка разрешена, ещё успеете сделать фото на память.
Дети и взрослые последовали за экскурсоводом, и оказались в зале с огромной диорамой. Непрерывный горизонт - небо и море - очертил круг по форме зала. На смотровую площадку, подвешенную над диорамой, вёл проход по узкой лестнице.
- Вот бы мне такие модельки! - горячо прошептал первоклассник. Диораму составили макеты эсминцев, адаптивных ракетоносцев и гибридных стартовых платформ. Роем металлического конфетти висели над кораблями облака дроно-сфер, серебристая пыль в глубине модельной смолы-океана обозначила подводные группировки МБПБА. Полупрозрачные двойки хищных стрел зависли над океаном - стекло неплохо имитировало ПАК МА Су-87 в полярной обшивке.
- Перед вами диорама, посвященная Пятиминутной войне, - объявила Наташа.
Полярный конвой растянулся на многие морские мили. По внешнему периметру волны вспенивали корпуса новейших эсминцев, угловатых и с низкой посадкой. Во втором кольце эскорта шли небольшие суда с ячеистыми блоками, едва приподнятыми над водой. С них стартовали дроны разведки и поддержки. Эскадра грозных кораблей держала ровный строй вокруг трёх крупных и с виду старомодных представителей арктического флота. Два ледокола и научный фрегат с эмблемой МАГЭ не щетинились стволами "Дуплетов" и цилиндрами ракетных батарей. Пространство на палубах заняли монтажные краны и штабели полупрозрачных элементов для подводной сборки. На глубине наземный флот сопровождала похожая подводная группа, в которой ударные крейсеры вели под охраной гражданские субмарины строительного назначения.
Никогда прежде воды Северного Ледовитого океана не бороздила настолько разнообразная армада судов. И уж тем более давно не покидали доков исполины-ледоколы. В последние годы полярная навигация обходилась без их участия.
Глобальное потепление изменило Арктику. До безмятежной синей грани горизонта, куда не взглянуть, простёрлось спокойное зеркало вод. Полярный лёд остался ещё где-то у полюса, но по прогнозам климатологов в ближайшее десятилетие исчезнет и он. Уровень моря, снижение солёности и повышение температуры достигли предельных значений. В любой момент мог наступить экологический коллапс, в сравнении с которым затопление прибрежных территорий Западной Европы или сокращение запасов промысловой рыбы покажутся мелкой неприятностью.
Дежурный офицер на вахте поймал в бинокле яркий отблеск у самого горизонта.
- Докладывает пост 12, вижу в нейтральных водах группировку... партнёров, - сообщил по рации наблюдатель. Доклад приняли на мостике ледокола "Ломоносов".
- Кто бы сомневался, - адмирал Василенко прищурился и потёр пальцами короткие жёсткие усы, - Не уймутся никак. Интересно, сколько их там всплыло? Показать развёртку со спутника.
Компьютер послушно расчертил экран значками судов и линиями пеленгов. Густой узор переплетений тянулся в направлении курса эскадры, не чужие суда пока не приближались.
- Товарищ адмирал, на радаре воздушная цель. Дозвуковая, идёт прямо к нам, - сообщил моряк из-за пульта с радарным дисплеем.
- Подготовьте площадку, - адмирал кивнул капитану ледокола, снял с вешалки чёрное пальто и надел фуражку. Матрос открыл люк, и адмирал вдохнул полной грудью солёный морской воздух. Позади раздались осторожные шаги.
- Вы тоже идёте? - спросил Василенко и обернулся. Человек (в?)синей спецовке с опущенным капюшоном вместо ответа пожал плечами.
Старенький "Оспрей" развернул моторы вертикально, и машина опустилась в центр вертолётной площадки. Ещё не отсвистели лопасти, а дверь открылась, и на палубу спрыгнули два морских пехотинца в серых комплитах и с пижонскими аугами наперевес. Один тут же спустил из двери лестницу. Комиссар Альянса Альберт ван Хаазе ступал осторожно. То ли боялся морской качки, то ли опасался, как бы не помять идеально отутюженные брюки. Ван Хаазе прибыл в строгом синем кителе, без наград и с кожаной папкой под мышкой. Василенко вышел на площадку в сопровождении ординарца - офицера в чёрной форме ВМФ. Адмирал приветливо улыбнулся гостю и шагнул навстречу. "Партнёры по обеспечению стабильности в мире" тепло пожали друг другу руки.
- Иван Матвеич, я обязан доставить вам ноту протеста со стороны США, - гость раскрыл и вручил папку хозяину.
Адмирал бегло прочитал текст на бланке с орлом, закрыл и передал ординарцу.
- Да, друг мой Альберт, их можно понять. Проект тестировали слишком быстро. ООН отменила процедуру вето. Повторные Ассамблеи прошли с тем же результатом. Одно к одному, как говорится. Но скажите мне, разве не проще отправить письмо по электронной почте?
- На флоте свои традиции, сами знаете.
- Конечно.
- Когда всё начнётся?
- Скоро, - адмирал кивнул на синий китель, - Награды носить не модно?
- Не стоит нагнетать, когда и так все на нервах.
- Пожалуй, вы правы.
Комиссар оглянулся на край площадки. Оттуда открывался замечательный обзор на акваторию океана.
- Ну что же, пойдёмте, поговорим, - согласился адмирал, - Приватно. Вам не холодно так, в одном кителе?
Альберт сдержанно и белозубо улыбнулся, - А вам в пальто не жарко?
- Настоящий сибиряк жары не боится.
Партнёры посмеялись и отошли к перилам.
Человек в синей спецовке стоял поодаль и безучастно смотрел на море из-под капюшона.
- Иван Матвеич, а кто это? - удивился комиссар на незнакомца без уставной формы.
- Андрей Скворцов.
- О, Господи, - воскликнул ван Хаазе, - это действительно он? Можно с ним поговорить?
- Попробуйте, - меланхолично ответил Василенко.
Комиссар протянул руку и произнёс:
- Здравствуйте, товарищ Скворцов! Разрешите выразить вам своё почтение и восхищение. Это великая честь для меня, познакомиться с первым лауреатом Нобелевской премии по космонавтике. Ваш подвиг подо льдами Европы - предмет гордости и пример мужества всего Человечества. Как Комиссар НАТО я выражаю опасения и настороженность по поводу проекта, но как гражданин Нидерландов я искренне надеюсь, что всё получится. Кто бы мог подумать, что русский астронавт вернётся буквально с того света и не с пустыми руками, а с надеждой для всей Земли.
- Космонавт, - негромко поправил комиссара человек с лицом под капюшоном.
Бледные пальцы крепко сжимали поручни, Скворцов не подал руки в ответ на приветствие.
- Конечно, простите, - ван Хаазе сглотнул, - Я не хотел...
- Альберт, оставьте его, - адмирал Василенко взял партнёра за локоть и легонько потянул прочь. Собеседники отошли вдоль перил подальше от Скворцова.
- Что с ним? - спросил натовец.
- А то вы не знаете? Его судьба обсуждается в СМИ не первый год.
- Иван Матвеич, вы верите тому, что сообщают журналисты?
Адмирал невесело усмехнулся и поправил фуражку.
- Вы спрашиваете, что с ним? А что может быть с человеком, который провёл вне Земли почти двадцать лет? Вместо шести. И тот срок не каждый бы выдержал. Надеялся вернуться к жене, но она не дождалась его на этом свете. Сами помните, какая была эпидемия, не только в Европе.
- Да уж, - побледнел Комиссар, - Но есть же профессиональные психологи.
- Бывает, и они бессильны.
- Я до сих пор с трудом понимаю, как подводная лодка вышла из-подо льда и не просто поднялась на поверхность, а стартовала к орбите и пристыковалась к межпланетному транзиту?
Воздух рядом с ледоколом взревел от реактивных двигателей. Струи ударили в воду, и за секунды прочертили пенно сотни метров океанических волн. Собеседники посмотрели вслед едва заметному мареву.
- 87-ые? - догадался Комиссар.
- Это секретная информация, - улыбнулся Василенко.
- Понимаю, и всё же, как им это удалось? - переспросил ван Хаазе.
- За год до экспедиции к Европе послали беспилотную миссию, так называемый Директ, разработку американского учёного Роберта Зубрина. Это завод по производству реактивного топлива и окислителя. То есть "Радаманту" после завершения миссии осталось только заправиться. Когда открылся коридор во льдах, подводная лодка встала вертикально и превратилась в пусковую платформу. Пятиместный модуль с экипажем без труда преодолел притяжение и вышел на расчётную точку орбиты. К тому моменту в экипаже осталось три человека, и стартовый вес позволил взять больше бесценных образцов.
- А дальше?
- До Земли добрались не все. Ши Янг вернулся вместе со Скворцовым, но не прожил потом и месяца. Но он помог довести идею Андрея до стадии проектной разработки. И вот - результат, - адмирал махнул рукой на краны и пирамиды сложенных цилиндров.
- Многие по-прежнему считают, что экзо-микробы могут навредить биосфере Земли.
- Месяцы тестов их ни в чём не убедили? К тому же это замкнутые экосистемчего?? Я не биолог, но даже мне понятно, что без капсул микробы не выживут в океане. А повлиять на чуждую биосферу они просто не в состоянии.
- Значит, в ближайшие месяцы всё и решится? - вздохнул комиссар.
- Возможно, потребуется несколько лет. Но если биоконструкция не снизит температуру океана и не восстановит полярные льды, что бы мы не делали, уже не имеет значения.
- Пожалуй, - грустно согласился ван Хаазе, - Нидерландам, правда, уже ничто не поможет, но надо дать другим прибрежным государствам хоть какую-то надежду.
- Это небольшой сувенир на память, - адмирал забрал у ординарца сумку с хохломским узором и передал комиссару.
- У вас над каждым эсминцем дроны-шершни, - с притворным удивлением ван Хаазе разгадал давно известный ребус, - И поэтому в подарок - русский мёд?
- Именно так. Это на "Восточном" наливают квас, а здесь свои традиции.
- Традиции это хорошо, - согласился натовец и взошёл на борт "Оспрея".
- Товарищ адмирал, проводим как обычно или с фанфарами? - осведомился ординарец.
- Давайте только без глупостей, - строго наказал Василенко.
Конвертоплан поднялся в воздух и взял курс на горизонт.
Через несколько минут винтокрылый аппарат стрекотал уже едва заметной точкой над безмятежной синевой полярного неба.
Звено ПКА МА Су-87 развернулось для сопровождения, и под соплами невидимок вспенились волны.
00:00 Сигнал на сонаре сообщил о быстром приближении цели. Особенный сигнал, таких лейтенант Кларк прежде не видел.
- Сэр, похоже на запуск торпед. Три рыбы.
Капитан подводной лодки "Ниагара", коммандер Арскин, побледнел и склонился над экраном, взглянуть на след.
- Пеленг определён? Русские?
- Не ясно, цель идёт по верхнему клину.
- Дайте штаб, - приказал коммандер.
- Сэр, на такой глубине мы вне зоны, - доложили с поста связи.
- Проклятье. Курс 2-50 полный вперёд, угол всплытия 15, Запускайте ложные цели, собьём ищеек со следа.
00:30
Звено Су-87 вошло во встречный поток, и самолёты снизились вплотную к волнам.
- Сэр, они слишком близко. Игнорируют ложные цели, идут прямо на нас.
- Пеленг противника?
- По прежнему чисто.
- Если это восьмисотки, мы их не услышим. Торпедный отсек?
- Расчёт закончен, сэр.
- Огонь из первой и четвёртой.
00:45
Сонар и дроны подтвердили американские торпеды по встречному курсу.
- Да ладно, - капитан первого ранга, Анатолий Лазарев, командир, новейшего ракетоносца "Белая акула", не поверил своим глазам, но чёткий сигнал не оставил сомнений.
- Товарищ капитан, это определённо торпедная атака. Лодка класса "Свордфиш", слышим отчётливо.
- Свяжите меня со штабом флота, срочно.
Несколько секунд ушло на бесполезные попытки. Лицо связиста Николая Беркутова, совсем ещё детское и безусое, покрылось холодной испариной.
- Боюсь, это невозможно, товарищ капитан. Пиндосы накрыли зону противодействием. В воде не только шершни, но и натовские креветки.
"Бывают случаи, когда подводник должен принимать решения самостоятельно", - мрачно подумал Лазарев и отдал приказ об ответном ударе.
01:15
Рация ожила с оглушительным треском, слов было почти не разобрать.
- Адмирал, полундра, - закричал ординарец, - Обнаружен запуск ракет.
Завыли сирены, и ледокол ощутимо лёг на новый курс - адмиралу пришлось вцепиться в перила.
Группа эсминцев в отдалении вспенила воду остроносыми силуэтами, и начала боевой разворот.
- Дайте бинокль, - приказал Василенко.
Вдали, над гранью неба и моря, вырастали вверх белые полосы. Дюжина или чуть больше.
- Сколько до удара? - хрипло спросил адмирал.
- Их собьют "дуплетами", можете не сомневаться. Мы под надёжной защитой.
- А если это "Рубины"?
Новейшие противокорабельные средства НАТО вблизи цели погружаются в воду, и могут уйти от заградительного залпа "дуплетов".
- Тогда две минуты, - произнёс Скворцов из-под капюшона, - А потом мы ответим в полную силу, как и наши партнёры.
02:15
- Я "Витязь-1", вижу след, на радаре пусто. Это "Рубины", снижаются. Нырнут через двадцать километров, - сообщил пилот Су-87.
- Попробуем накрыть "дуплетом", - отозвался координатор огня с эсминца "Степан Разин".
- Принял, иду на перехват, попробую двадцатимиллиметровыми.
- "Витязь-1" рассчитали зону поражения "дуплетов". Один на пределе. Двести метров, можем промазать.
- Вас понял, веду огонь на упреждение... два километра, промах, пятьсот метров. Прощайте, ребята, служу Отечеству.
Над морем вспыхнуло маленькое солнце, а воздух над бортами эсминцев взревел и окутался дымом. "Дуплеты" накрыли ракеты до погружения.
Почти одновременно вдалеке взвился столб подводного взрыва, а следом ещё один.
03:45
- Товарищ адмирал, "Белая акула" потоплена. Спутник фиксирует множественные подводные цели, идут на перехват.
- Гусары в седле?
- Так точно, взлёт через пол минуты.
- Что ж, мы хотя бы ответим достойно, - прошептал Василенко.
Над горизонтом взвились новые белые нити "Рубинов".
А на стартовых платформах загудели винтами противолодочные вертолёты.
04:25
"Катя, вот и всё. Мы сделали, что могли. Я и мои товарищи. Что-то пошло не так, кто-то первые не выдержал и нажал на кнопку. Я мечтал, что когда-нибудь мы снова пройдёмся по летнему полю, вместе на счастье сдуем семена одуванчиков, пусть летят, и где-нибудь вдали по воле ветра прорастёт новая жизнь. Как глупо всё. Хватило бы им смелости доверить нам попытку, доверить последнюю надежду. А нам бы крутить ежегодно "На последнем берегу" вместо заезженной и пережёванной истории про улицу Строителей".
Скворцов вздохнул в последний раз, и понял, то дальше нечем дышать, да и незачем, - мелькнула последняя бессильная мысль.
04:55
- Товарищ адмирал, главком на связи, - ординарец кричал в полный голос, наперекор вою сирены, - Отбой, отбой!
Адмирал твёрдой рукой взял рацию и выслушал предельно чёткий приказ, - Так точно, товарищ главнокомандующий.
Василенко кивнул ординарцу, и тут же сигнальные огни над мостиком зажглись прерывистым командным кодом.
Солёный ветер смахнул с лица адмирала непрошенную влагу, а в небе над океаном надежды вспыхнули взрывы - "Рубины" уничтожились до погружения.
- В короткой войне погибло чуть больше тысячи человек, и это был последний раз, когда мир чуть не перешёл последнюю грань, - закончила рассказ экскурсовод Наташа.
- Неужели все они погибли напрасно? - тихо спросила девочка-старшеклассница.
- Надеюсь, нет, - пролепетал сквозь слёзы впечатлительный первоклассник.
- Конечно не напрасно! - ответила сотрудница музея, - А теперь идите за мной, мы поднимемся на свежий воздух, и каждый получит возможность отпустить мечту на счастье.
Под пятиконечной крышей завывал крепкий полярный ветер. Легко простудиться на сквозняке, но они пришли сюда ненадолго. Детям раздали прозрачные футляры, чтобы каждый мог открыть и выпустить на ветер пушистый ворох спелых семян одуванчика.
- А они не замёрзнут? - спросил мальчишка с настороженным взглядом.
- Они не настоящие,- шепнула ему Наташа, - Сегодня, когда Арктика опять скована льдами, откуда бы тут взяться одуванчикам?
- А наши мечты? - спросили дети, когда пушистые парашютики умчались в небо, - Они - настоящие?
Наташа вздохнула.
- Это зависит только от вас.
Август 2015
СОЖ - система жизнеобеспечения
комплит - общее название защитных костюмов различного назначения (фант.)
МБПБА - малый беспилотный боевой аппарат
ПАК МА - перспективный авиационный комплекс морской авиации (фант.)
Ауг - Австрийская винтовка Steyr AUG, разработанная в конце 70-х годов XX века.
В истории "Океана надежды" она по-прежнему знаковая в основном благодаря своему "футуристическому" внешнему виду.