Лето. День восемьдесят шестой.
Сегодня путь лежит из гостеприимного Лимассола по дороге в Пафос. Именно там находится камень Афродиты. По легенде, Кронос, подговоренный Геей, оскопил своего отца, Урана, и из семени его и крови, попавших в морскую воду, неподалеку от острова Кифера родилась белоснежная пена. По воле ветерка ее отнесло к острову Кипр, где из пены и вышла на берег богиня любви Афродита. С греческого ее имя так и переводится - пенорожденная.
Место это просто пропитано мифами и суевериями. Считается, что влюбленные, искупавшись в этом месте, никогда не разлучатся. Найденный на побережье камень в виде сердца сулит вечную любовь. Вошедший в эти воды, выходит на берег перерожденным. А если оплыть камень Афродиты в полнолуние три раза против часовой стрелки, то обретешь вечную молодость. Но это все мифы и суеверия. Оттолкнувшись от них, можно сказать, что красота здесь просто не выражаемая словами.
Если вам когда-либо доводилось бывать на Кипре возле камня Афродиты, вы меня поймете. Если не были, обязательно побывайте. Ну а если ваши планы далеки от острова любви, то довольствуйтесь моим впечатлением и фотографиями, которых полно в сети. Я же постараюсь передать свои ощущения максимально точно.
Дорога из Лимассола в Пафос петляет меж холмов, покрытых редкой, чахлой растительностью и виноградниками. Солнце выжигает землю дотла. И даже эта скудная зелень (а точнее охра с проблесками мшисто-зеленого) - просто чудо. Лазурное море хитро подглядывает в просветы меж холмов. А небо кажется иссиня-фиолетовым. Проехать мимо нужной бухты сложно. Как только трасса подбирается к морю, Примерно за километр до цели начинаются смотровые площадки. С них открывается потрясающий вид и на Камень Афродиты, Петра-ту-Ромиу и Скифские камни. Бело-желтая порода, из которой состоят прибрежные скалы, круто обрывающиеся в море, выглядит ослепительно белой в лучах палящего солнца.
Даже если вы по каким-то причинам не увидели камень с трассы, пропустить нужное место просто невозможно. Напротив него по трассе справа расположено кафе, сувенирная лавка и бесплатная парковка. Только не рискуйте жизнью, перебегая шоссе, подобно мне. Как выяснилось потом, у входа в кафе есть лестница, ведущая к подземному переходу. По нему можно без опасений выбраться на залитый солнцем галечный пляж. У выхода из перехода растет раскидистое деревце, на котором влюбленные завязывают лоскутки ткани, загадывая свои сокровенные желания. Но его я встретила уже на обратном пути. Поэтому не буду забегать вперед.
Не смотря на относительно ранний час (на часах едва минула половина девятого), разноцветные камни пляжа, раскаленные как уголья, обжигают босые ступни. На море шторм. (Говорят, тут редко выдаются спокойные часы из-за сильного течения). Белоснежная пена с шумом и грохотом обрушивается на пустынный берег. Глядя на это великолепие, даже самый отъявленный скептик поверит в правдивость легенд и мифов Древней Греции. Кажется, еще секунда, и из искрящихся на солнце брызг на берег выйдет сама Афродита, в своей первозданной красе и неге.
Прилив. Величественный и самый огромный камень на пляже (а точнее целая скала на берегу моря, возвышающаяся над ним на добрых десять метров и поросшая мелким кустарником) - Петра-ту-Ромиу (камень римлян) - наполовину окунулся в чуть мутные у кромки от мелкого песка, но от этого не менее бирюзовые воды. С гулким стуком ударяются волны о его подножие. Табличка на греческом и английском предупреждает о том, что взбираться на него категорически нельзя. Сделав вид, что я не знаю оба эти языка, с истинно русским упорством и наплевательством на правила, я (в чем, мой читатель, ты наверное ни секунды не сомневаешься) забираюсь по крутым уступам на самый верх.*
Картина открывается потрясающая воображение. Прямо напротив Римского камня, на который я забралась, в море расположилась группа из трех огромных, почти соприкасающихся белоснежных скал. Чуть поодаль более низкий и плоский камень черного цвета, и слева от них совсем крошечный по сравнению с товарищами, обгрызенный морем как яблоко, и от того напоминающий кочерыжку последнего, камешек, то и дело перекрываемый водой. И через все это с ревом и грохотом, захлестывая пеной и образуя маленькие водовороты, проносятся волны. По цвету они напоминают слоеный пирог. У кромки моря вода мутноватая, бирюзовая. Чуть дальше сине-зеленая, прозрачная, и от того кажущаяся светящейся, резко переходящая в лазоревую из-за нарастающей глубины. А над всем этим голубое небо. Настолько голубое, что кажущееся на фоне воды почти фиолетовым. И насколько хватает глаз, только голубовато-фиолетовое небо, бирюзово-лазоревое море, белые скалы и поросшие чахлой охристой растительностью желтые холмы с серой петляющей лентой шоссе. Аж дыхание от этой красоты перехватило...
- А как же камень Афродиты? - наверняка спросите вы меня.
А он немного в другой стороне. Если стоять на пляже лицом Скифским камням, сразу за желтой скалой у кромки воды на расстоянии метров двадцати в море будет трапецевидный черный камень. Это он и есть. Оплывала ли я его? Нет. О том, что это именно он, я узнала позже. Да и вечная молодость, собственно говоря, мне ни к чему. Каждый возраст имеет свою прелесть. А мне ровно столько, на сколько я себя ощущаю. То есть вечно семнадцать.
Но в бушующее море я все-таки рискнула заплыть достаточно далеко. К тому камню-кочерыжке от яблока, который я видела сверху. Он был наименее опасен для приближения. Оказалось, что у этого огрызка есть огромная подводная часть - платформа диаметром метра четыре-пять (при общем диаметре верхушки, возвышающейся над платформой на тонкой полутораметровой сердцевине, не более чем в метр), поросшая полипами и рыжими водорослями. Камень оказался изъеден морем как швейцарский сыр. Но в отличие от сыра намного тверже. Приноровившись к уступам, я совершаю поступок на наивысшей грани безумия - забираюсь наверх, ежесекундно рискуя быть сброшенной разъярившимися волнами в бушующее море, или того хуже, на поросшую полипами платформу. Острые грани рассекают ноги в кровь подобно кинжалам, или когтям хищника. Но, не чувствуя боли в порыве азарта, я узнаю об этом лишь потом, на берегу. Шрамы останутся знатные. Зато будет о чем потом вспомнить.
Шторм усиливается. Из прибывших туристов уже никто не отваживается так далеко заплывать. Меня просто фотографируют с берега. Пора перестать позировать и найти пути к отступлению. Что оказалось не так просто. Спрыгнуть с высоты полтора метра (потому что слезть невозможно) на оказавшуюся не такой уж большой для этой цели платформу при ежеминутно налетающих волнах - дело более геройское и безумное, чем на него залезть. Выгадав момент, прыгаю чуть вбок, чтобы не быть оглушенной волнами о камень. Меня тут же подхватывает потоком и относит по бурлящей воде метров на пять. Едва хватает сил, чтобы удержаться на поверхности. Море затягивает в свои объятья. А проплыть нужно почти сто пятьдесят метров, чтоб хотя бы почувствовать под ногами дно. Спасать рискуя собственной жизнью, ясное дело, никто не полезет. Остается надеяться только на свои силы. Нахлебавшись до горечи соленой воды на всю оставшуюся жизнь, я все-таки выбираюсь на казавшийся почти недостижимым берег.
Из глубоких ран на ноге безостановочно течет кровь. Надо как-то с нею справиться при отсутствии бинтов. Я повязываю рану обычной влажной салфеткой и, немного обсохнув, отправляюсь в обратный путь в Лимассол. Вот тут-то я и нахожу тунель под шоссе, выводящий к парковке, а возле него дерево желаний. И воспользовавшись все той же салфеткой, пропитанной моей кровью и солью Средиземного моря, собранной в том месте, где на берег, согласно легендам, из пены вышла Афродита, повязываю одну из ветвей, не забыв загадать свое сокровенное. А сбудется ли оно? Время покажет...
------------------
* Здесь следует сделать пометку: "Не повторять! Трюк выполнен профессионалом".