Изменить ничего нельзя

 

Я училась на последнем курсе педагогического института г. Волгограда на факультете иностранных языков. Давно задалась целью изучить английский язык и уехать из страны, может и насовсем. Начиная со второго курса, ездила по обмену в Англию, где жила в семье, недалеко от Лондона. Я старалась разговаривать на местном  диалекте, старалась лучше освоить язык. Все-таки с языком я не могла достичь больших успехов, хотя и старалась, а вот в переводе технических и сложных статей натренировалась неплохо, даже в научный журнал давала свои переводы и меня хвалили.

 Живя в Англии, я обзаводилась знакомыми, русских там много живет, а когда с англичанами разговоришься, то у некоторых дедушки и бабушки были русские. С самого первого курса я дала себе слово не влюбляться и не выходить замуж, все было направлено на достижение цели – обучение и отъезд за границу. Я понимала, что надо трудиться, что я и делала. В Волгограде жила в общежитии с одной девушкой Настей, мы приехали из Михайловки.

 Наша секция была на три комнаты, в одной мы жили с Настей, другую занимала лаборантка, а в третьей жила преподавательница, но сейчас ее нет, она уехала и комната освободилась. Комнату никто не занимал и мы радовались. Мы с Настей содержали свой блок в чистоте, даже иногда краску белую покупали и подкрашивали окна и двери. На первом курсе, когда нам дали ключи и разрешили заселяться, то мы пришли в  ужас – грязь, тараканы, краны текут, стекла – улицы не видно. Конечно, мы все  вычистили
 
Когда преподавательница съехала, то через месяц к нам вошел молодой мужчина и сказал

 - Мне дали ключи от этой комнаты,  Вы не будете против моего присутствия?

Он был старше нас лет на 5-6, высокий, плотный, волосы черные, густые, кудрявые, даже не умещались на голове, и он был немного не поворотлив. Одет был красиво. Брюки светлые, видно, индивидуального пошива, туфли в тон брюк лакированные, цвета «кофе с молоком», а сорочка с каким-то отворотом, мы такие видели только в старых кинофильмах. Мы, конечно, оробели, т.к. блок маленький и посторонний мужчина стеснял бы нас. Я  в это время на кухне варила борщ, Настя сидела рядом, мы сразу представились, а он сказал

- Зовут меня Владимир. И открыл свою комнату.

Мы с Настей не знали как вести с ним, а я предложила

 - Давай сначала накормим его борщом, а там видно будет.

 Владимир вышел и пошел в душ. Честно сказать, у нас везде было чисто и нам не было стыдно. Я предложила без церемоний Владимиру пообедать с нами, он согласился и поставил на стол банку сока и коляску колбасы. Мы пообедали,  и он сказал, что ему нужно идти. И ушел

. Я говорю Насте - Давай вымоем его комнату, ведь мы не знаем,   в каком она состоянии осталась.

 Больно близко мы принимаем с Настей то, что другим бы и в голову не пришло. Как можно в грязную комнату поселить молодого человека, предварительно не посмотрев и не убрав?

Я пошла к коменданту и сказала - Вы поселили к нам мужчину, не помыли комнату и не дали постель.

 Она была удивлена, что я такие предъявляю требования, видно, это было правилом – поселять в свинарник молодых людей. Я получила одеяло, подушку и еще чего-то. Мы с Настей скинулись по две вещи – наволочки, полотенце, простыни и привели комнату в порядок.
 
Вечером Володя принес торт, попросил вскипятить чай и сказал - Спасибо, девочки, за заботу.

. Тогда я сказала - Мы беспокоились лично не о вас, т.к. мы вас практически не знаем, а для успокоения своей совести – что могли, но не сделали. Володя удивился, но не обиделся
.
Долго сидели и пили чай. Владимир нам рассказал, что он разошелся с женой, т.к. женился неожиданно.
 
На мой вопрос - Как это можно такие важные вещи в жизни, как женитьба, делать неожиданно?

 Владимир сказал - Именно такие важные события и происходят в жизни часто неожиданно. Моя будущая жена тогда забеременела тоже неожиданно, - он улыбнулся, - и я по течению жизни зарегистрировал брак. После, как бы изнутри стал понимать, что это случайность и долго я не смогу так жить. Жена была хозяйственная и поняла одно, что она полновластная хозяйка надо мною. Я только и слышал - Руки  помой, садись, раздевайся, обувайся, не грязни.  И, кроме этого, у нас, практически, не было другого общения.

Я часто, просматривая газеты, журналы, думал, вот она гремит и гремит, моет что-то и моет, а ведь я мог нанять домработницу для этого. Мне нужен рядом человек для общения. Я решил изменить ее, включал ее в разговор, уточнял ее личное мнения, но все напрасно. И вот, когда у нее произошел выкидыш, то я не обрадовался совсем, но решил прервать брак. Работаю я в конструкторском бюро, приехал в Волгоград переводом из Новосибирска. Вот и все про мою жизнь, а теперь, девочки, очередь за вами.

Настя сказала, что после школы поступила в пединститут, где и учится сейчас. Ничего значительного в жизни не было, даже за границу по обмену студентов не ездила, т.к. родители очень ждали ее на каникулы.
 Хочу немного сказать о Насте - Красивая девочка, светлая, голубоглазая, глядит как-то преданно на людей, а у меня наоборот, взгляд решительный, недоверчивый, может, поэтому все ребята были ее.

Наступила моя очередь исповедоваться -  Мое имя Ольга, но с малых лет меня зовут – Лелей, и я давно к этому имени привыкла. Я стала рассказывать, что мы с Настей приехали из города Михайловка, это недалеко от Волгограда, около трех часов езды. Настя хотела быть учителем английского языка, а я нет. Хотела и сейчас хочу уехать за границу. Учу язык всеми методами, какие имеются –  видеотренинг,  диски разные, но главная цель – это перевод технической литературы. Что и говорить, я хуже, чем другие освоила английский язык, потому что я из провинциального городишка, а Волгоградские ребята еще до поступления в институт нанимали репетиторов, учились на курсах, в большом городе было больше возможностей изучить язык.

 Но как я училась в первые годы, то вряд ли кто так трудился. Из библиотеки им. Горького не  вылазила, прошла курсы интенсивного обучения для отъезжающих за границу, ходила на платные курсы в политехническом институте. Я догоняла свое время, упущенное в школе. Вот и вся моя жизнь. Два раза ездила по обмену в Англию. Жила недалеко от Лондона у людей, немного знающих русский язык, но я просила их разговаривать со мной только на  английском. Эти люди пристроили меня в  редакцию, и я переводила статьи, в основном научные, технические из журналов, которые присылали из России. Мне очень помогло обучение на курсах в политехническом институте, там я взяла направление на технические переводы. Сегодня я уже свободно могу переводить статьи по новым разработкам, доклады ученых на семинарах, совещаниях, ведь их содержание трудно простому человеку и по-русски  понять. Мне кажется, что это сложнее и ответственнее переводить, чем художественную литературу.

Володя спросил: - Леля, у тебя какая цель в жизни?

- Это самый главный вопрос и на него у меня есть ответ уже давно.

- Хочу выучиться намного лучше других, освоить перевод с русского языка на  английский  и,  наоборот, в совершенстве и уехать из страны. Уехать – вот причина моей  зацикленности  на учебе, – ни тебе ребят, ни любви, ничего, что отвлекает от цели.

Володя сказал - Леля, а молодость проходит, ты упускаешь прекрасное время!

Я ответила - Любовь - это обязанность перед  другим человеком, а вдруг дети и тогда крест на моей мечте.

Володя, вставая, сказал нам еще раз  спасибо,  было уже поздно, и он пошел в свою комнату.

Жизнь наша продолжалась как обычно. То, о чем мы разговаривали втроем и рассказали чужому человеку, нас не тревожило, об этом весь наш курс знал, мы все озвучивали свои мечты. А как легко все рассказывать постороннему человеку, который появится  и исчезнет, и ты забудешь о нем, но выскажешь то, что близким не расскажешь.
Где-то месяца через три Владимир съехал от нас, ему дали квартиру, нам даже стало скучно.

 Не знала я, что это начало истории чужой жизни.

Наступили  госэкзамены, а у кого дипломные работы начались и мы закрутились. Напряжение было стократное, а еще потому,  что мечта могла не сбыться. Я ждала вызова или приглашения из Англии, ездила в Москву в посольство узнать об этом. Но вдруг меня вызвали в органы и известили, что пришло приглашение из редакции, для которой я делала переводы технической литературы и я стала оформлять документы.
 А ведь могла несколько раз остаться в Англии, как «невозвращенка», но я никогда на это не пошла бы, хочу жить в России тогда, когда хочу и уехать тогда, когда захочу.
 
Конечно, я ничего не рассказала, что я не такая уж «паинька». В Англии, когда я там жила в семье, то у них был племянник Виктор, который мне помогал во многом - с кем надо договаривался, представлял и рекомендовал меня – это главное в чужой стране.

И, когда я прилетела в Лондон, то он меня встретил. Сказал, что снял недорогую комнату, и мы сразу поехали в редакцию журнала, где меня уже ждали. Он,  конечно, много хлопотал по поводу вызова, контракта и других дел. Вот теперь все.

Я начала учиться жить по правилам этой страны, но мне это не было в тягость,  я  не боялась никакой работы, и была весьма обучаемая в быту и в коллективе. Скоро у меня финансовое положение стало улучшаться, главный редактор дорожил мною. Заказов было много, я переводила быстро, переводила и художественные произведения по просьбе русских журналистов. У меня образовался круг знакомых, с которыми я советовалась, и они мне помогали.

Прошло два года, как я работаю в Англии. Несколько раз приезжала в Михайловку к родителям. Взять их в себе я не могла, т.к. пока у меня не было такой возможности. Долго жить в Михайловке я не могла. Чего уж говорить,  друзей там не осталось, нечем заняться совсем,  быт неустроенный, да и к другому качеству жизни я привыкла –  к хорошему быстро привыкаешь. Но если долго не еду на родину, то по настоящему заболеваю.

Виктор со мной продолжал дружить, но я поняла, что это не мое, да и он часто говорил об одной англичанке, с которой вместе работал, ее отец был владельцем архитектурной компании. На свадьбу Виктора я была приглашена, ревности у меня не было, все эти годы я вспоминала с благодарностью – он меня поддерживал и давал уверенность.

Один раз я попала на совещание ученых по разработкам в области физики и приборостроения. Ученые были из многих стран, как-бы  по обмену новыми достижениями. Наш редактор был авторитетным человеком в освещении этой темы и был приглашен.

 Вдруг он вызывает меня и говорит - Пойдешь со мной, форма одежды «военная» и засмеялся.

Подъехали мы к зданию, где было совещание, везде охрана и на улице и в помещении. Я подумала, что значит, уровень не так себе, а ОГО! Посадили меня и других, которые записывали выступающих в отдельное место, нас особенно и не было видно из зала.
 
В перерыве Главный сказал - Леля, быстро переводи и передай  нашим,  пусть в номер ставят.

Весь перерыв я работала, и все успела сделать, а также кратко изложила тему совещания. Вдруг мне показалось, что очередной  выступающий, мне знаком. Я пригляделась лучше и узнала – это наш Володя – сосед по общежитию. Совещание закончилось, всем раздали пригласительные в ресторан, мой редактор тоже получил, но меня он не пригласил. Побоялся, наверное, своей жены – красивой и властной англичанки.
 Я подошла к нему и попросила взять с собой, сказала, что мне очень-очень надо.

Он поглядел и говорит - Узнала кого?

- Да.

Тогда главный редактор отдал мне приглашение и сказал - Для тебя это, вижу, важнее.

Начался обед в ресторане, я сидела рядом со знакомыми по прессе, но должна же я узнать он это или не  он!  И, вдруг, «О счастье!», пришли журналисты и хотели взять интервью у некоторых ученых – русских, а рядом переводчиков не оказалось. Я подошла и сказала - Чем могу помочь? и начала переводить и, между прочим, общаться с этими Богом помеченными людьми, рассказывая им, что иногда переводила для публикации в своем журнале их работы.
 Одного седого ученого я спросила - А кто, вон тот высокий, кудрявый мужчина, я его вроде бы знала давно?

- А это Воронов Владимир Васильевич, руководитель КБ – большая башка! Хотите, я позову  его, и вы выясните все. Я застеснялась, но ученый сказал, что нас не так много здесь русских и надо общаться.

 Он подвел меня к Владимиру и сказал

- Представляю вам нашего переводчика, сколько статей она перевела, создавая рекламу, известность и объединяя с учеными многих стран. Он сказал это высокопарно и сам рассмеялся

. Владимир смотрел на меня и молчал, а я уже его признала.

 Потом он тихо сказал- Общежитие, Леля.

Мне не надо было подтверждать правильность его памяти. Мы отошли от общего стола и стали вспоминать тот маленький кусочек жизни.

 Володя молчал, а я выпалила - Мечта сбылась! Третий год живу в Англии, стала классным переводчиком,  язык освоила тоже очень хорошо, не замужем!

 Володя рассмеялся, и я заметила, что появились морщины около глаз.

- Леля, ты осталась такой же категоричной и прямолинейной.

Мы стояли и глядели на всех вокруг. Участники совещания в основном очень известные ученые – это, наверное, счастливые люди, каждый из них бог в своем деле. Внешне они не отличались от других, но что-то есть у них внутри такое, что позволяет им изобретать, открывать, наполнять свою жизнь смыслом и значением. Мне казалось, что у таких людей нет времени думать о мелочах, что они идут к своей цели всю жизнь, и не сдаются, если верят в успех. Мне они очень симпатичны за их целеустремленность.
 
Я первый раз в жизни не знала что говорить, язык окостенел, пригласить его в свою квартирку – прилично это или нет?   Быть ему экскурсоводом по Лондону, а вдруг он город лучше меня знает?
 
 Я сказала - Володя, я  хочу  есть,  переводила в обед и не успела перекусить.
 
Он снова рассмеялся и говорит - Сейчас скажу,  и нам накроют отдельно.

Мы сели за столик и я стала есть так, вроде меня не кормили месяц, я не находила темы и старалась забить рот едой, но еда когда-то заканчивается. Володя рассказывал, что он меня разыскивал, ездил в Михайловку к Насте, она работает учителем, от нее узнал, что я осуществила свою мечту и работаю в Англии.

 Володя продолжал - Когда ехал за границу, то думал, а вдруг встречу Лелю,  но вероятности не было никакой, т.к. совещание было два дня, а на третий уже улетаем.
 
Вдруг он деревянным голосом говорит - Леля, я женат и у меня двое детей, живу в Москве, работаю в КБ. Изменить ничего нельзя.

Когда он это сказал, я  как-бы получила пощечину, но сумела сдержаться. Неужели мои слова прозвучали,  как предложение,  а ведь я по - девчачьи только радовалась за себя и поделилась этим. Мы немножко повспоминали  Волгоград, где он работал, а потом перевелся в Москву. Так закончилась эта неожиданная встреча.

 Ночью я лежала и не могла уснуть, любила ли я его хоть немножечко – наверное, нет. Просто он мне нравился и не более, а если бы он любил, то нашел бы меня. Я поставила на этой истории второй раз большую точку, но история опять продолжалась.

Замуж вышла по расчету, так многие здесь делают. Может это и правильно, когда вполне обеспеченные люди, имеющие симпатии, думают о будущем своих детей. Муж у меня,  Эдвин,  настоящий англичанин, никаких корней из России, стройный, рыжеватый с умными глазами и старше меня на девять лет. Отец передал ему управление большой строительной компанией, владельцем которой он в настоящее время является. Строят они небольшие домики, у нас бы назвали вагончики, но это быстро собираемые дома со всеми удобствами, красивой отделкой, хорошо утепленные. Муж говорит, что заказов так много, что несколько раз расширял производство и пора открывать филиалы в других городах

 Мне Эдвин часто предлагал перейти к нему работать по части оформления заказов, контрактов, договоров, заниматься перепиской и другими делами семейного бизнеса, но я четко стояла на своем – что задумала в юности – тому не изменю.
 Меня назначили заместителем главного редактора, я вошла в совет директоров и уходить не желала. А вот семейному бизнесу я помогала на этой должности, общаясь с поставщиками и заказчиками по рекламной части, что приносило больше пользы нашему бизнесу. У нас растет сын  Мэт, ему уже скоро 10 лет. Семья прочит ему замену отца в бизнесе. Эд  часто берет его с собой на стройкомбинат, сын рисует дома, как ему кажется современнее, чем строят сейчас, и быстрее собираемые и говорит, что утепление уже надо делать по новым технологиям, он много читает и показывает статьи отцу. Я и сама вижу – растет смена в нашей семье. За все эти годы я часто летала  в Россию, ездила в Михайловку к родителям, но на очень короткий срок, они ни за что не хотят переезжать ко мне.
 Муж никогда со мной не ездил, да и сама я не хотела, что бы он видел, как мы в Росси живем, а вот Мэт все годы ездил со мною к дедушке и бабушке и был в восторге. Даже через 10 лет мало, что изменилось в жизни людей – какая-то  убогость везде и во всем.

 Я все сделала для своих родителей, что бы жизнь у них была обеспеченной, ведь они поднимали меня, сколько денег было потрачено, ущемляли себя во всем. Они верили в меня. Я это знала.

 Выполняя задания редакции, я летала в Москву, заключала договоры, брала материал для своего журнала. Переводила статьи и Воронина В.В., но не встречалась с ним.

Хотела ли я изменить что-то в жизни? и сама отвечала - Нет и еще раз нет!

 Мужа я стала любить сильнее, чем в начале брака. Эдвин  любил, раз пошел против родителей и взял в жены русскую. Его родители долгое время относились ко мне, как к чужой, а сейчас, после 10 лет жизни, говорят, что их сын счастлив в браке, такую жену поискать нужно, так заботиться о нем,  редкая англичанка смогла бы. Это правда.

И, вот, когда мы с мужем собирались в отпуск и выбирали место куда поехать, смотрели рекламу, альбомы, радовались предстоящему отдыху, мне позвонил Владимир и попросил о встрече.
 Встретились мы в кафе, от ресторана я отказалась, очень дорого, а я всегда была бережливой. Нет,  не жадной,  а именно  бережливой – деньги просто так  не тратила,  даже чужие.

Владимир немного поседел, сильно пополнел. Как мальчишка сбивчиво говорит мне, что все эти годы любил меня безумно. Женился потому,  что думал – изменится, забудется.

 Добавил - Сейчас я один.

 Я сказала - Володя,  у меня любимая работа, о которой я мечтала с юности, я совладелец журнала. У меня сыну 10 лет, он настоящий англичанин, муж владелец крупной компании, я люблю его. Изменить ничего нельзя.

 Теми же словами, которые он мне сказал 10 лет назад. Я не хотела его обидеть, мне его было жалко, но сделать я ничего не могла.

Прошло еще 10 лет, и вот в журнале, который мне прислали из Москвы, был некролог на Воронова В.В. Трагически погиб, перечислялись его заслуги, хвалили очень. В общем, все, что в таких случаях пишут, подробности смерти не сообщали, а ведь ему было чуть более 50 лет.

Я заплакала. Вот мимо меня прошла огромная любовь, а смогла ли я на нее также ответить? Я перевела статью и некролог на  английский. Большего  сделать для него,  как и при жизни, так и после, я не могла.