26
Спустя неделю приехал Андрей и вместе с семьёй Светланы сразу же ушел в поход на несколько суток. Оля и Лука остались на даче вдвоём.
В первый день им обоим было пусто одним в большом доме, мальчик очень сильно расстроился, что его не взяли в поход. Николай обещал, что на следующий год он обязательно пойдет вместе со всеми, но его это не утешило — он хотел сейчас. На второй день их вынужденного одиночества Оля, чтобы хоть как-то развлечь сына, испекла для него его любимые булочки с корицей, и, прихватив с собой свежую выпечку и вишнёвое варенье из магазина, они отправились к озеру.
Когда их маленький пир был в самом разгаре, они услышали, что по тропинке, ведущей к их пристанищу, кто-то идёт. Это были Георгий и Мила. Лука очень обрадовался, увидев их, он обнимал и целовал их обоих так, словно не не виделись целую вечность, и позвал их присоединиться к пикнику. Ольга была гораздо более сдержанна, но и она тоже была рада их видеть.
После булочек с вареньем и чаем дети побежали искать красивые камешки к воде, и когда взрослые остались наедине, повисла неловкая пауза. Они поговорили о детях и о том, как удачно Николай, Света и мальчишки пошли в поход, потому что как раз остановилась теплая, комфортная погода, затем вспомнили майский приезд Ольги с детьми.
— Это были, наверное, самые лучшие выходные в моей жизни, — поделилась она.
— У нас с Милой — тоже, абсолютное счастье за долгое время, — в тот момент Георгий осёкся и, немного помолчав, спросил: — Вы разве никогда раньше не бывали в деревне?
— Нет, к сожалению. Мои родители — городские жители до мозга костей. В детстве нас с сестрой не возили в деревню к бабушкам, а вместо этого летом мы ждали отпусков мамы и папы и ехали на в Хабаровск к тётке.
— Печальная картина, — рассмеялся Гоша.
— Ничего смешного, — в шутку нахмурилась Оля. — Только сейчас я поняла, ЧТО мы упустили.
— Есть шанс наверстать.
— Я хотела бы остаться здесь навсегда... – призналась Оля.
На пути к дому Мила вспомнила своё маленькое утреннее приключение и решила рассказать:
— Сегодня по дороге к бабе Соне я видела, как её коза Майка отдыхала в тени вместе с Мухой, они лежали рядом. А потом пришли мальчишки хулиганы и хотели Майку прогнать, а Муха как вскочила и как начала на них лаять. Вы знаете, они ведь дружат!
— Погоди секунду, кто такая муха? — пошутила Оля, на самом деле она знала, что Муха – это собака. — Как она могла лаять? Мухи жужжат.
— Муха — это собака тёти Клавы. Она очень добрая и дружит с козой Майей. Она не любит только местных мальчишек, потому что они вечно ко всем пристают, — объяснила девочка.
— Что ты делала у бабы Сони?
— Мы покупаем у неё молоко от Майки. Папа меня постоянно отправляет, чтобы я сходила.
— А нас с Лукой ты можешь познакомить с козой Майей, её хозяйкой бабой Соней и с её подружкой Мухой? — спросила Оля.
— Вам действительно это интересно? — спросила Мила, не веря её словам.
— Конечно интересно. Я никогда в жизни ещё не была знакома с настоящей козой.
— С удовольствием вас познакомлю, — Мила очень образовалась, что у неё появились единомышленники, — давайте завтра вместе пойдем.
— Давай!
Когда они все вместе подошли к дому, дети увлеклись общением и не хотели расставаться. Мила уговаривала своего отца подождать «ещё чуть-чуть», Лука тоже очень огорчился, что веселью пришел конец и нужно будет расстаться с подружкой. В качестве утешения Ольга договорилась, что завтра они и Мила все вместе пойдут знакомиться с бабой Соней, так как она знала о замечательных полезных свойствах козьего молока и хотела этим летом, пока есть возможность, попоить им сына.
Иногда для неё оставалось загадкой, как Лука умудряется свободно общаться с другими детьми, ведь даже она не всегда понимала, что он говорит. Вот и сейчас он свободно находил общий язык с Милой, они свободно разговаривали о своём, и при этом девочка прекрасно всё понимала. Из всего этого Оля сделала вывод, что загородная жизнь и общение со старшими детьми идёт её сыну на пользу.
В назначенный день утром Мила пришла к Ольге и Луке, когда они ещё завтракали. Она объяснила свой ранний приход тем, что рано встаёт и у неё закончилось терпение ждать назначенного времени. Оля усадила новую подружку Луки за стол и, чтобы заполнить образовавшуюся паузу, спросила:
— А почему ты рано встаёшь? Вот Лука, например, очень любит утром поспать подольше.
— Я тоже люблю поспать, — горестно вздохнула девочка, — только папа говорит, что нужно соблюдать режим и вставать пораньше.
— Что-то типа: «Кто рано встаёт, тому Бог подаёт»? — улыбнулась Оля.
— Ага...
— А я считаю, что Бог даёт тому, кто встаёт в хорошем настроении.
— Ой! А скажите об этом моему папе! — Мила заметно воодушевилась.
— Скажу. Почему бы не сказать?
— А ещё мы вместе с моим папой закаляемся! — сообщила Мила, Лука, шедший рядом с ней, в этот момент удивлено выпучил глаза на девочку. Оля, увидев эту маленькую сценку, изо всех сил постаралась не рассмеяться.
— Да? И как же вы закаляетесь?
— Мы встаём пораньше, обегаем кругом наш участок, папа, потом я, потом наш пёс Дик, но он не всегда бегает с нами — иногда ленится и куда-то исчезает. Потом мы делаем зарядку и в самом конце обливаемся водой, — с некоей гордостью заявила девочка.
— Ух, ты! Но это же, наверно, очень холодно?
— Сначала было холодно, а потом привыкла и мне даже нравится.
— Ты просто умничка! — похвалила её Оля. — А не примите ли вы в свою компанию вот этого молодого человека? – она взглядом указала на сына. Как только она это сказала, мальчик как-то странно на неё посмотрел и отвернулся. Видимо, ему не очень понравилась эта идея с закаливанием. — Ну, что, сынок, будем обливаться?
В ответ мальчик отрицательно помахал головой.
— Лука! Лука! Девочка, малышка, красавица делает зарядку и обливается каждый день, а ты, будущий мужчина, боишься... — Ольга сделала вид, что разочарована.
— Ано (Ладно)! — вдруг заявил он, — Бум ливаться (Будем обливаться).
Вот так, весело болтая, они дошли до старой части посёлка, где жила баба Соня, хозяйка козы. Их встретила маленькая аккуратная старушка в белой косынке. Когда Оля с детьми вошли на её участок, она как раз хлопотала на летней кухне, увидев вошедших, женщина бодрым шагом пошла навстречу.
— Мила! — воскликнула она. — Кого ты мне привела? Здравствуйте, гости дорогие!
— Баба Соня, познакомьтесь, это Светина подруга тётя Оля и Лука, — представила девочка своих спутников.
— Доброе утро! — Ольга поприветствовала хозяйку и тихонько шепнула Луке, чтобы он тоже поздоровался.
— Пивет! — сказал мальчик.
— Здрааавствуйте! — не сказала, а пропела бабушка, она пристально посмотрела сначала на Луку, улыбнулась, потом так же внимательно изучила лицо его мамы. — Я всегда рада гостям. Пойдёмте в беседку, я вас козьим молоком напою. Дай мне ручку, солнечный мальчик! — она взяла ребёнка за руку и повела вглубь участка, Мила и Оля пошли следом за ними.
Беседкой, куда они пришли, оказался небольшой шатёр, образовавшийся из веток двух кустов черемухи, растущих друг напротив друга. Посредине этой импровизированной беседки стоял большой круглый стол и несколько разномастных табуреток.
— Присаживайтесь, гости дорогие! Сейчас я буду угощать вас моим пирогом, ; Она очень быстро накрыла на стол, принесла большое блюдо с капустным пирогом, четыре чашки и чайник.
— Кофе я не пью, после него ночью плохо сплю, а вот ромашковый чай очень вкусный и полезный, — говорила она, разливая чай по чашкам.
За столом Ольга и Мила рассказали бабе Соне о том, у кого гостят Оля вместе с Лукой и Андреем. Они объяснили, кто такой Андрей и где он сейчас. Мила щебетала, как птичка, разбавляя неловкость первой встречи, Лука тоже пытался участвовать в разговоре и время от времени вставлял небольшие реплики. Немного погодя, Мила вспомнила, что у бабы Сони живут несколько кроликов, и она загорелась желанием посмотреть на них и показать своему другу..
— Баба Соня, можно мы посмотрим на кроликов? — девочка сделала такое умильное личико, что если бы даже было нельзя — всё равно, отказать было бы невозможно.
— Конечно можно, золотце, — разрешила бабушка, — и братишку прихвати. Хочешь посмотреть на заек, милый?
— Да! — был его ответ, и потом, спохватившись, спросил: — Ма, моно (можно)?
— Иди, только аккуратно, не обижай их.
Когда дети ушли, Оля поблагодарила хозяйку за гостеприимство и за вкусное угощение. Она смутилась, но всё же поправила бабу Соню:
— Софья... Простите, не знаю, как вас по отчеству...
— Афанасьевна я, — подсказала она.
— Софья Афанасьевна, вы немного не так нас поняли. Мы не имеем никакого отношения к Миле и её отцу, мы всего лишь соседи. Мила и Лука — не брат и сестра.
Женщина посмотрела на неё долгим и внимательным взглядом и, наконец, сказала:
— Я знаю это. Знаю и то, что сама ты своего сына не рожала. Бог наградит тебя за твою доброту, ты будешь счастлива.
От этих слов у Ольги мурашки побежали по коже, и ей стало не по себе. Она поспешила уйти, встала и начала взглядом искать свою сумочку.
— Что же ты молочка не попросила? Шла ведь за молоком... — засмеялась баба Соня, — Да не бойся меня, не ведьма я, ; она достала из корзинки пустую стеклянную банку и налила в неё молока из кувшина, стоящего на столе. После чего позвала детей и на прощание сказала: — Приходи ещё за молочком, оно полезное. Мальчику твоему на пользу пойдет. А денег я с тебя не возьму! — запротестовала она, когда Оля начала предлагать деньги за молоко.
На обратном пути дети без перерыва говорили только о кроликах. Лука пытался уговорить Олю завести дома маленького пушистика, но она не поддавалась на уговоры. Уже почти у самого дома мальчик сдался и, надувшись, ушел в их комнату и рисовал до самого обеда, пока Оля занималась домашними делами и готовила еду.
27
Так пролетели два летних месяца, с раннего утра Ольга занималась огородом, она полюбила это занятие и мечтала о своём собственном участке. После обеда в жару она работала, гуляла у озера с мальчиками или занималась с сыном. С каждым днём она всё сильнее жалела о том, что до отъезда остаётся всё меньше времени.
Начало августа ознаменовалось ненастными деньками, дождь зарядил на целую неделю, и было сыро и холодно. Подруги сидели на веранде, Ольга вязала Андрею тёплый свитер, Света листала журнал, и время от времени они переговаривались. В комнате было тепло и уютно, за стеной потрескивала печка, пахло свежей выпечкой. В такой момент Оля мечтала, что это её дом, и ей не придётся никуда уезжать отсюда.
— Почему вы не живёте здесь постоянно? — она озвучила пришедший ей в голову вопрос. — Ведь этот дом, кажется, предназначен для круглогодичного проживания.
— Что? Жить здесь круглый год? Я три летних месяца еле выдерживаю, а ты предлагаешь мне жить здесь всё время.
Оля только пожала плечами.
— Только не говори мне, что ты мечтаешь жить за городом. Хотя, о чём я говорю... Ты, конечно, мечтаешь жить тут! — Света сказала это полушутя и в то же время утвердительно.
— Честно говоря, да, — улыбнулась Оля.
— Тогда... у меня есть для тебя предложение.
— Интересно, какое же?
— Обрати внимание на Гошу. Он давно сходит по тебе с ума.
Сказать, что Оля удивилась — значит, ничего не сказать. Она была крайне изумлена.
— Что-то я этого не заметила.
— Он очень скромный. Будь с ним помягче.
— По-твоему, я веду себя с ним жестко? Мне кажется — так же, как и со всеми.
— Нууу... — протянула Света, — А нельзя ли не как со всеми?
— Нельзя.
— Почему?
— Потому что может сложиться впечатление, что я хочу каких-то отношений. А мне этого не нужно, — объяснила Ольга.
— Ну, и зря!
В ответ Оля только пожала плечами.
Закончилось лето и в сентябре Оля вместе с детьми переехали домой в город. Там снова началась обыденная, привычная жизнь: Андрей снова пошел в школу, Лука — в садик и в центр детского творчества, а Оля вернулась к ежедневной работе, к занятиям танцами и домашним делам.
О приезде Ирины в начале лета никто так и не осмелился заговорить вслух, хотя каждый, кроме Луки, думал о том, что рано или поздно Ольга и Ирина встретятся и им придётся выяснить отношения. А ещё Лука встретит свою родную маму и какой будет эта встреча будет зависеть от всех членов семьи. А пока всё шло своим чередом.
Приближался пятый День рождения Луки, незадолго до этого Оля начала подготовку к очередной комиссии на продление инвалидности, она надеялась, что в этом году им продлят инвалидность на несколько лет.
В конце сентября Оля с сынишкой ходили на приём к кардиологу, чтобы убедиться, что за год никаких изменений не произошло и взять справку для комиссии. На приёме у специалиста мальчик вёл себя замечательно, выполнял все просьбы и очаровал врача и медсестру своей лучезарной улыбкой. Обратно они шли пешком, хотя дорога до дома была достаточно длинной, они решили немного прогуляться. Их маршрут пролегал мимо парка аттракционов, и Луке захотелось покататься на каруселях.
— Мама, дёоом! — тянул он в сторону входа в парк.
— Сыночек, я обещаю тебе, что очень скоро мы обязательно придем сюда. Хочешь, в субботу?
— Сачу сяс (Хочу сейчас)!
— Сейчас мы не можем, нам ещё нужно Андрюшу забрать из секции. Ты забыл разве?
Так они могли спорить ещё очень долго, но в этот момент мимо них прошла лошадка, катающая детей. От изумления Лука замер и долго смотрел на животное, не отрывая глаз, он ещё никогда раньше не видел лошадь так близко и был поражён её видом. Верхом на лошади ехал мальчик по виду чуть постарше Луки, и Оля заметила восторг и зависть в глазах сына.
— Хочешь прокатиться? — спросила она.
Ответом ей были полные восторга и счастья глаза. Оля договорилась с хозяйкой коня, и через пять минут Лука уже сидел верхом. Он сидел на коне очень гордый и довольный, а Оля шла рядом, на случай, если мальчик вдруг начнёт падать. Но падать он не собирался.
После верховой прогулки ребёнку разрешили угостить коня кусочком сахара, а потом ещё немного постоять рядом и сфотографироваться. В то время, пока Лука кормил и гладил коня по имени Иртыш, Оля разговорилась с девушкой, которая смотрела за конём. Она рассказала, что её зовут Инна, и она работает на ипподроме.
— Летом и в начале осени посетителей не так много, поэтому нам приходится подрабатывать на содержание животных, катая отдыхающих по городу, — объяснила Инна.
— Как интересно! — Оля очень заинтересовалась. — И что же, вы даёте уроки верховой езды?
— Конечно. Мы набираем несколько групп, занимающихся распределяем в зависимости от возраста — дети до двенадцати лет, от тринадцати до семнадцати и взрослые. Ещё существуют индивидуальные занятия, но это дороже.
— Скажите, Инна, а... — Оля немного замешкалась. — У вас могут заниматься особенные дети?
— О, конечно! У нас проводятся сеансы по иппотерапии. Это отдельная группа: детишки с ДЦП, с отставанием в развитии или после травм. У нас есть замечательный, специально обученный инструктор по лечебной верховой езде, который их ведёт. И результаты потрясающие!
; А что такое – иппотерапия? – удивилась Оля.
; Это лечение с помощью лошади. Этот метод вспомогательного лечения эффективен для людей с нарушениями опорно-двигательного аппарата и некоторыми ментальными нарушениями. Привлечение больных к спорту также даёт положительный эффект.
— Я хотела бы попробовать водить Луку на сеансы иппотерапии.
— Конечно! Приезжайте. Уверена, вам понравится, — сказала Инна и порылась в сумке в поисках визитки, а после, немного понизив голос, как бы извиняясь, спросила: — Синдром Дауна?
— Да, — ответила Оля, — но мы не отчаиваемся и не сдаёмся.
— И правильно делаете! Я видела малышей с этим заболеванием, некоторые детишки совсем как овощи — всё потому что родители их жалеют и всё делают за них, мол, и так, бедняжка, наказан, а некоторые — просто не занимаются, не хотят или забросили, не видят смысла. Это грустно. А по вашему мальчику и не скажешь, что существуют проблемы.
— Спасибо! — поблагодарила Оля общительную девушку и позвала Луку, чтобы идти домой.
По дороге Оля спросила у мальчика:
— Ты хотел бы поехать на базу покататься на лошадках, сынок?
— Да! — воскликнул он и от нахлынувших чувств сделал пару кругов вокруг Ольги. С того дня Лука постоянно спрашивал, когда же можно будет поехать к лошадкам, а когда ему ответили, что в субботу он обязательно туда отправится, он ждал её так, как иные дети ждут День рождения или Новый год.
И вот, долгожданная суббота настала, это был погожий тёплый сентябрьский денёк. С самого утра Лука, узнав, что именно в этот день состоится долгожданная поездка, был возбуждён и обрадован. Пока Оля собиралась, он бегал по квартире и делился своей радостью со всеми остальными членами семьи.
— Что ты говоришь? — не мог разобрать его дедушка, поскольку от возбуждения речь мальчика стала ещё менее внятной. — Я ничего не могу понять.
Он несколько раз подходил к Андрею и интересовался, почему тот не едет вместе с ними. После третьего раза Андрей устал объяснять, что он идёт на День рождения к другу и взмолился, чтобы его оградили от приставаний племянника.
Когда все были готовы, Оля вызвала такси. Пока дожидались машину, позвонила Света и предложила провести следующие выходные в них на даче. Оля обещала подумать.
Всю дорогу, пока Оля с сыном ехали на базу, он без устали говорил о том, как ему нравятся лошадки, как сильно он хочет на них покататься, а потом он вдруг вспомнил, что Андрей накануне читал ему книгу про лошадей и начал рассказывать то, что узнал о них. Оля слушала ребёнка и поражалась тому, сколько всего он смог запомнить, и про себя отмечала, над чем ещё нужно поработать с логопедом.
Когда они приехали на место, их встретила приветливая миловидная девушка. Она сразу расположила к себе и Луку, и Ольгу, угостив мальчика леденцом на палочке, а его маму — своей лёгкостью в общении и открытостью. Девушку звали Оксаной и она, пригласив их в маленький домик, служивший, видимо, кабинетом для приёма посетителей, и, заполнив все необходимые документы, и предложила пойти познакомиться с инструктором. Они шли мимо административных зданий — таких же небольших домиков, как и тот, в котором они только что побывали, затем их путь пролегал через конюшни.
— Это сделано специально, чтобы дети, да и взрослые тоже ещё до знакомства со «своей» лошадью и до начала занятий могли полюбоваться этими прекрасными животными, — объяснила Оксана.
Лука, который до этого спокойно шёл рядом и разглядывал местность, вдруг настойчиво начал проситься в конюшню, чтобы посмотреть на «конек».
— Вообще-то не положено, но для вас я сделаю исключение, — разрешила девушка. — Только пообещайте, что ни инструктору, ни кому-либо из персонала не расскажете, а то мне влетит.
— Ни в коем случае не расскажем! — заверила Оля.
Миновав конюшни, они вышли к открытому пространству, огороженному невысоким забором. Немного поодаль стояло несколько человек.
— Почти вся группа в сборе, — сказала Оксана, — сейчас я вас представлю.
Подойдя поближе, Оля смогла разглядеть присутствующих: две девочки в инвалидных колясках, мальчик с тростью и трое женщин. До прихода инструктора все познакомились, девочек звали Аня и Юля, обе с ДЦП, они ездили на занятия вместе со своими мамами и давно дружили, мальчик, Миша, страдал от болей в спине и лошади помогали ему легче переносить болезнь, он жил с бабушкой и на ипподром возила его тоже она. За то время, пока ждали инструктора, новые знакомые Ольги рассказали ей, как проходят занятия и поделились успехами своих детей. Лука в это время бегал вокруг и знакомился со всеми.
Минут через пять пришел инструктор, ведя за собой пару лошадей, все очень оживились, Лука находился в эйфории от того, что близится момент его счастья, и лишь Оля была в замешательстве. Она не ожидала увидеть человека, который перед ней предстал. Инструктор тоже был слегка шокирован, когда среди прочих своих подопечных узнал её.
Это был Илья. Он внимательно посмотрел на Ольгу, а потом сделал вид, что они не знакомы. «Представившись» ей, он обратился к своим ученикам:
— Вы не будете против, если сегодня первым пообщается с нашим Ветерком новый член нашей группы??
Все согласились, и Илья, взяв малыша на руки, поднёс его к животному. Мальчик, сияя улыбкой, гладил и кормил лошадку хлебными сухариками. Потом ездили верхом другие дети, Миша на тот момент занимался дольше всех и уже довольно уверено держался в седле. Лука всё это время восторженно смотрел на животное и на присутствующих людей, от Ильи он, кажется, был в полнейшем восторге и всеми силами тянулся в эпицентр событий.
Ольга смотрела на своего бывшего мужа и не могла понять, он ли сейчас перед ней. Между тем, каким он был тогда, почти шесть лет назад и сейчас была пропасть. Это были два совершено разных человека: тот прежний Илья не выносил маленького Луку, не желал видеть перед собой ребёнка с отклонением, а теперь он с огромным удовольствием занимался с ним и другими не совсем обычными детьми, разговаривал, и было видно, что он делает всё это от души. Она не понимала, что с ним произошло, но очень хотела понять, как и почему произошли эти перемены.
Когда занятие подошло к концу, Илья попросил помощницу ещё немного побыть с Лукой и дать ему пообщаться с Ветерком, а сам подошёл к Ольге и спросил её:
— Вы приехали на такси?
— Да.
— Можно, я подвезу вас до города.
— Хорошо, — согласилась Оля.
; Мне очень хочется поговорить с тобой. Ты не против?
; Мне тоже хочется пообщаться, ; улыбнулась Оля.
; Тогда, пока я буду собираться, пусть Лука побудет с Оксаной, а потом мы поедем.
Пока Илья отлучался, чтобы решить кое-какие вопросы, как он сказал, Оля с Лукой и Оксаной прогулялись по территории ипподрома, полюбовались на лошадей, и на то, как проходят тренировки в других группах.
Как только они сели в машину и тронулись, Лука, утомленный долгим насыщенным днём, моментально уснул на заднем сидении. Некоторое время Ольга и Илья ехали молча, по радио Ёлка пела про Прованс. Когда песня закончилась, Илья произнёс:
— Прости меня, пожалуйста.
— За что? — удивилась Оля.
— За наш развод и за то, что я вёл себя, как подлец.
Оля помолчала несколько минут, а потом сказала:
— Я давно всё простила. Отчасти, я тебя понимаю — тогда я поставила тебя перед фактом: «Усыновляю ребёнка, и баста!», я не дала тебе право выбора. Так что, я тоже виновата. Прости и ты меня!
— Значит, мир?
— Мир, — улыбнулась Оля.
— Расскажи, как ты живёшь... как вы живёте,— Илья понял, что немного ошибся и стразу поправил себя.
— У нас с Лукой всё прекрасно. Я перевожу в издательстве, график гибкий, и это очень удобно. Сынок просто умничка у меня — ходит в обычный садик, нас даже приглашают на будущий год в подготовительную группу для школы. Ещё он ходит в центр детского творчества, и ему очень нравится. Знаешь, я ни единого раза не пожалела, что забрала его тогда...
— Лука — замечательный ребёнок. Мне стыдно за то, что я тогда так себя повёл по отношению к нему.
Они некоторое время помолчали, потом Оля спросила:
— А как ты живешь?
— У меня тоже всё хорошо... Я женился через год после нашего развода, потом родилась дочка — Эллочка, ей скоро три.
— Я очень рада за тебя.
— Мне тяжело об этом говорить, но я понял твоё отношение к Луке и то, почему ты так боролась за него только когда сам стал отцом.
— Почему тяжело? По-моему, это нормальное состояние любого нормально любящего отца, — недоумевала Оля.
— Потому что моя девочка тоже не совсем обычная, ; Оля вопросительно на него посмотрела, и, немного погодя, он продолжил: — Дочка родилась с ДЦП... Врачи предлагали нам отказаться от неё, но ни я, ни моя жена даже слышать не захотели об этом, — Илья показал Ольге фото дочери в телефоне.
— Я рада, что вы приняли самое правильное в этой ситуации решение. Я считаю, что дети даются нам на радость, а их болезни — это, с одной стороны, испытание, а с другой — способ понять, чего ты, на самом деле, стоишь. И ещё — когда преодолеваешь препятствия на пути к нормальной жизни ребёнка, радуешься ещё больше, даже больше, чем получив новую должность или приобретя какую-либо вещь.
— Ты очень правильно сказала сейчас. Я никогда не был так счастлив, каким бываю, когда у Эллы получается что-то или когда она просто улыбается мне.
— А иппотерапией ты увлекся уже после рождения дочки? — поинтересовалась она.
— В детстве я немного занимался конным спортом, после окончания школы забросил всё. А когда Эллочке был годик, мне на глаза попалась статья про этот метод, там говорилось об удивительных результатах у детишек с проблемами. Вот я и решил попробовать себя здесь.
— И какие у вас результаты? — Оле стало очень интересно узнать «из первых рук».
— У нас пока никаких — Маша, моя жена, считает, что ребёнку ещё рано седлать лошадь, но они очень часто бывают на базе, и дочка без ума от лошадей, — пояснил Илья.
— Как и мой Лука, — рассмеялась Оля. — Он целую неделю меня терроризировал, чтобы я отвезла его покататься на лошадях.
— Я видел, что он был в восторге. Он чем-то напомнил мне меня самого, когда я впервые сел на лошадь, — Илья сделал небольшую паузу, вспоминая своё детство, потом продолжил: — Ты обязательно привози его на наши занятия! Я уверен — это поможет ему лучше и быстрее развиваться.
— Я тоже в этом уверена, — согласилась Оля, — иначе мы не приехали бы сегодня.
— Знаешь, я хочу попробовать помимо групповых занятий, давать ему отдельные уроки верховой езды. Я уверен — у него всё получится.
— Мне неудобно нагружать тебя, — сомневалась Оля. — И потом, лучше проводи побольше свободного времени с семьёй.
— Не волнуйся, это не будет в ущерб моей семье, — заверил Илья.
Когда они подъехали к дому Ольги, было шесть часов вечера.
— Подняться не приглашаю — боюсь, мои домашние не поймут, — сказала Оля, — Да и тебя дома уже заждались, наверное.
— Эх! А я так надеялся! — пошутил Илья, — На самом деле — да, заболтались мы с тобой.
Оля и Лука уже входили в подъезд, когда Илья окликнул бывшую жену и подбежал к ним.
— Оль, я надеюсь, все наши разногласия остались позади?
— Конечно! Не беспокойся, всё хорошо, — заверила его Оля, а потом, выдержав небольшую паузу, добавила: — Только... ничего, кроме дружбы, между нами быть не может...
— Уф, я-то переживал, что ты теперь будешь мне на шею вешаться, — снова пошутил Илья.
— Ну, и шуточки у тебя! — возмущению Ольги не было границ, — Чао-какао!
28
В День рождения Луки Оля устроила для сына праздник, к ним в гости пришло много друзей мальчика по двору, по детскому саду и по кружкам. Домашний телефон и телефоны всех членов семьи не успевали остывать от входящих звонков. В этот день Оля почувствовала, что не напрасно всё эти годы занималась развитием сына, не напрасно она изо дня в день, не смотря на насмешки и колкости скептиков, делала вместе с ним развивающие упражнения и водила к разным специалистам. Конечно, Лука отставал в развитии от своих сверстников, но ему нравилось учиться и познавать новое. А ещё он был чертовски обаятельным парнем. «Я горжусь моим мальчиком!» — думала Оля, глядя, как он играет вместе с другими детьми.
В дверь позвонили, и, поскольку Ольга находилась ближе всех ко входу, она пошла открывать. На пороге стояли Георгий и Мила, он держал букет из белых ромашек, а его дочь — красивую коробку с бантом на крышке.
— Поздравляю Вас с Днём рождения Луки! — торжественно произнесла девочка.
— Спасибо, дорогая! Проходите-проходите! Как я рада вас видеть! — от неожиданности Оля засуетилась. — я звонила вам на мобильный, Георгий, хотела пригласить на сегодняшний праздник, но он был выключен.
— Я потерял телефон неделю назад. А вчера я виделся с Николаем, и он сказал, что Вы не можете меня найти, — и, как бы в своё оправдание, он сказал: — Мне казалось, что без приглашения приходить неудобно, но Мила настояла.
— Я очень рада, что вы пришли... — это было сказано очень искренне.
Оля провела девочку в комнату, где веселились дети, усадила её за стол и велела Андрею следить, чтобы девочка была всем довольна, а потом вместе с Георгием ушла в кухню, там Света, Ангелина Тимофеевна, Евгений Борисович и ещё несколько мам детей, гостящих у Луки, пили чай. Оля представила отца Милы присутствующим и усадила за стол пить чай. Сначала разговор не клеился, возникали длинные неловкие паузы, несмотря на то, что и Оля, и Света пытались разговорить гостей. Евгений Борисович, приняв Георгия за молодого человека дочери, засыпал его неловкими и, подчас, бестактными вопросами, а тот, в свою очередь, пытался достойно отвечать на них. Весь вечер Оле было ужасно неудобно и стыдно перед ним за некорректное поведение её отца и вечером, когда она вместе с Лукой вышла провожать Милу и Георгия к машине, она пыталась загладить возникшее напряжение и пригласила девочку и её отца съездить с ними на ипподром, на что оба согласились с огромным удовольствием. На улице дети долго не хотели расставаться, да и взрослые тоже каждый раз искали повод, чтобы побыть вместе подольше.
Через неделю Ольга, Георгий, Мила и Лука большой дружной компанией, как и договаривались, отправились за город на конюшню. Мила в тот день впервые в жизни видела лошадей так близко, она была в диком восторге и хотела прокатиться на каждой лошадке, которые им встречались, а Лука к тому времени был уже почти профи, по крайней мере так он сам считал, ведь он был на занятиях уже целых два раза. Мальчик быстро взял инициативу в свои руки, он показал девочке конюшню и всех лошадей, которые находились там в это время и в самом конце экскурсии подвёл её к коню по кличке Мирный и сказал, что этот — самый лучший. Оля и Жора улыбались от умиления, глядя на отношения своих детей.
— Надо же, Лука — настоящий джентльмен, — поразился Георгий. — Маленький, а понимает, как нужно обращаться с девочкой.
От этих слов Оля вся зарделась, она была города за своего мальчика, и ещё она была безумно благодарна Георгию за то, что он сделал акцент на том, что её сын ещё маленький, а не на том, что он неполноценен.
Почти весь день дети катались на лошадях, Мила сидела в седле так уверено, как будто она всю свою жизнь занималась верховой ездой. Они долго уговаривали своих родителей присоединиться к ним, и, чтобы угодить малышам Ольга и Георгий поехали по нескольку кругов. Ближе к обеду они кое-как уговорили детей дать лошадкам отдохнуть и пойти пообедать. Расспросив у сотрудников базы, где здесь неподалёку можно подкрепиться, Георгий отвёл детей и Ольгу в кафе неподалёку, но в помещении оказалось очень душно, и дети начали капризничать, как только сделали заказ. Ни Жоре, ни Оле не хотелось портить такой прекрасный день нравоучениями и ссорами, и они терпели и пытались придумать, как облегчить ситуацию.
— Можно попросить, чтобы нам разрешили приоткрыть окно, — предложила Оля.
— У меня появилось идея получше, — сказал Жора и куда-то ушёл.
Через десять минут он вернулся очень довольный, неся в руках два пакета.
— Я решил, что сидеть в душном кафе — не самая удачная идея.
Дети и Оля с интересом ждали, что он ответит, но Георгий продолжал загадочно молчать.
— Ну же! Не томи! — воскликнула Оля.
— Папа, где же мы будем обедать? Мы есть хотим, — настаивала Мила.
— Мы с вами сейчас поедем на берег ручья, что течёт неподалёку и устроим настоящий пикник! — радостно сообщил Георгий.
— Ураа! — первым закричал Лука.
Они пешком пошли к ручью, Георгий нёс пакеты с едой, а Оля взяла за руки обоих детей, чтобы они шли рядом и не убегали далеко. По дороге она спросила:
— Ты уверен, что мы идём в нужном направлении? Откуда ты узнал про этот ручей?
— Про ручей мне рассказал работник кафе, в котором мы только что были, он же показал мне направление, куда нужно идти.
Через пятнадцать минут они пришли к ручью и почти сразу выбрали уютное местечко — небольшую полянку, заросшую вокруг кустами ивы и черемухи так, что отдыхавших не было видно. Первым вопросом, который задали дети, был «А на чём же мы будем есть?» На их счастье, немного в стороне оказался огромный плоский валун, который и стал неким подобием стола. Никто не мог понять, как на абсолютно ровном берегу, рядом с речкой, у которой было илистое дно, оказался этот камень. Но факт оставался фактом.
Георгий сразу же позвал мальчика идти вместе за дровами, и они вдвоём быстро развели костёр, чтобы разогреть мясо, купленное в кафе, а Оля и Мила, в свою очередь, расстелив на камне два пакета, накрывали на стол. «Да уж, Жора постарался!», — подумала Оля, вынимая продукты из пакетов, она ворчала себе под нос о том, зачем он купил столько продуктов, но в глубине души ей были приятны внимание и щедрость Георгия. Когда мужчины подошли к столу с готовым «шашлыком», Мила с присущей только детям непосредственностью повторила слова Ольги, сказанные ею незадолго до этого:
— Папа! Ты как будто на месяц сюда приехал! Куда нам столько еды?
От такого наскока Георгий сначала опешил, а потом, придя в себя и хитро прищурив один глаз, пошутил:
— Ну, что ж, тогда будем жить здесь до тех пор, пока всё не съедим!
— Ну, папа! Я не хочу жить здесь целый месяц! — возмутилась малышка.
— А Лука, кажется, наоборот, очень рад этому обстоятельству.
И действительно, у мальчика на лице появилась лучезарная улыбка, когда он услышал шутку Георгия о том, что придётся здесь остаться.
После обильного обеда, когда было съедено всё мясо, закончились овощи и фрукты, дети играли и бегали по полянке, а Оля и Георгий присели на берег около воды перед тем, как отправляться назад к конюшне. Она была очень признательна ему за этот чудесный день.
— Жора, большое спасибо за то, что ты сегодня для нас с Лукой сделал, — поблагодарила она.
— Не понимаю, что я такого особенного сделал, что ты благодаришь меня, — Георгию стало неудобно за то, что Оля благодарит его, и он постарался обратить всё в шутку.
— Понимаешь... — запнулась она, — для нас ещё никто никогда не делал так много... Мы с сынулей всё делаем вдвоём или с втроем с Андрюшей — занятия, кружки, отдых... Нам ещё никто не устраивал такие замечательные пикники.
— Не может быть, — удивился Жора, — А как же твои родители?
— Ну, у нас не самые радужные отношения. Когда я решила забрать Луку из дома малютки, они были против и считали, и до сих пор так считают, что я поступила глупо. Они никогда не верили в то, что мальчик может жить нормальной полноценной жизнью, — с грустью рассказала Оля.
— Постой... Я что-то не совсем понимаю, сначала ты отказалась от сына, а потом решила его забрать?
— Я его не рожала. Это сын моей сестры. Когда Лука родился, Ирина не смогла справиться со всеми свалившимися на неё проблемами: больной ребёнок, её парень бросил их, когда узнал диагноз Луки… Она уехала в Санкт-Петербург.
; А ты?
; А я не смогла жить с мыслью, что мой племянник оказался никому не нужен и забрала его, ; улыбнулась Оля.
Георгий молчал некоторое время, мышцы на его лице были напряжены, брови нахмурены. Потом он сказал:
— Чем больше я тебя узнаю, тем сильнее восхищаюсь!
От этих слов Оля смутилась и отвела взгляд, а Жора, кажется, хотел ещё что-то сказать, но промолчал.
На обратном пути к конюшне дети убежали далеко вперёд, а их родители медленно шли позади, они молчали всю дорогу, лишь изредка перебрасывались ничего не значащими фразами. Придя назад на ипподром, Оля и Жора заговорили об отъезде домой, так как день клонился к концу, а ехать было не близко, но Лука при упоминании об отъезде начал капризничать и уговаривал побыть ещё немного. Поддавшись уговорам, Жора разрешил ему и Миле ещё разок прокатиться верхом, отчего дети были счастливы.
На обратном пути Мила и Лука, уставшие за этот долгий, насыщенный событиями и эмоциями день, уснули сидя, пристёгнутые ремнями безопасности. За окнами автомобиля стемнело, в машине было тепло, негромко играла музыка, и Олю тоже разморило, прикрывшись плащом, она словно плыла куда-то окутанная негой. Находясь в полудреме, она переваривала прошедший день, заново лицезрела конную прогулку и мечтала снова повторить те незабываемые моменты, вдыхала запах их пикника и пробовала на вкус разговор, произошедший после между ней и Георгием, в какой-то момент ей даже показалось, что она небезразлична ему, и она снова и снова прокручивала у себя в голове их разговор. Потом Ольга поймала себя на мысли, что ей очень хотелось бы, чтобы этот вечер не заканчивался, она даже позволила себе немного помечтать о том, что все они — семья, что ей не нужно возвращаться в квартиру родителей, где она может чувствовать себя свободно, только находясь в своей комнате. Она представила, как они все вместе, вчетвером, приедут в их уютный загородный дом, она приготовит вкусный ужин, и они сядут за стол, а после ужина, уложив детей спать, она и Жора сядут рядышком у камина и будут мечтать об их общем будущем, или просто помолчат. На самом интересном месте автомобиль Георгия затормозил у подъезда Ольги, и ей пришлось стряхнуть с себя и сонное оцепенение, и мечтательное настроение.
— Приехали, — сказал Жора. — Я помогу тебе донести Луку до квартиры.
— Нет-нет, не нужно! Он всё равно проснётся! — воскликнула Оля, но потом, опомнившись, что слишком эмоционально отказывается от помощи, она добавила уже спокойно: — Я знаю, он всегда просыпается, когда его переносят.
— Хорошо.
В салоне автомобиля повисла неловкая пауза, пора было прощаться и отправляться по своим домам, но, ни Ольга, ни Георгий не решались первыми закончить этот совместно прожитый день.
— Ну, что ж, нам пора. Спасибо тебе за сегодняшний день, спасибо за то, что ты отвёз нас за город и устроил этот праздник, — первой заговорила Оля, — Доброй ночи...
— Как ты смотришь на то, чтобы завтра всем вместе поехать в дельфинарий?
— Я не знала, что в нашем городе есть дельфинарий, — удивилась Оля.
— К нам приехал дельфинарий из Москвы. У меня уже есть билеты, — ответил Жора, глядя на неё в упор. Они говорили о дельфинах и дельфинарии, как бы цепляясь за эти слова, чтобы подольше побыть вместе, но главных слов, которых каждый из них ждал друг от друга, ни он, ни она так и не сказали.
Вечером, уложив Луку спать, Оля хотела позвонить Георгию, она долго не решалась, но потом всё же взяла себя в руки и, найдя в телефонной книге его имя, нажала вызов.
— Добрый вечер! — она стеснялась назвать его по имени и ограничилась одним приветствием, — Прости, если отвлекаю от дел...
— Добрый вечер, Оля, — он был рад слышать её голос. — Всё в порядке, ты не мешаешь. Что-то случилось.
— Нет. То есть, да. Не совсем случилось... — от волнения она совсем запуталась и уже не помнила, что хотела сказать, но всё же взяла себя в руки и продолжила: — Дело в том, что Андрей, когда услышал про дельфинарий, тоже захотел поехать, оказывается, он давно мечтал там побывать. Можно, он завтра поедет с нами?
— Конечно, можно! Почему ты спрашиваешь?
— Спасибо! — Оля очень обрадовалась.
— Странно, что сегодня его не было с нами.
— Сегодня он ходил на День рождения к своему однокласснику, — как бы оправдываясь, сказала Оля.
— О'кей, завтра в одиннадцать, как и договаривались, мы заедем за вами.
Закончив разговор, Оля ещё некоторое время сидела с трубкой в руке, не понимая, почему она боялась позвонить Георгию, ведь он такой милый и отзывчивый человек. Но если бы ей снова пришлось набрать его номер, она снова дрожала бы, как осиновый листочек.
29
На следующее утро, как и договаривались, Георгий и Мила заехали за Ольгой, Лукой и Андреем, дети были возбуждены в ожидании представления и общения с дельфинами.
День прошел очень удачно — сначала они смотрели выступление дрессированных животных, а после дети фотографировались с ними, а потом ели мороженое в кафе.
Прошёл этот день, а через три дня Георгий пригласил Ольгу в театр. «Классический сценарий, подумают некоторые, — любую девушку приглашают на свидание в театр или в ресторан». Но для Ольги это было не просто свидание — она чувствовала, что он, узнавая её ближе, пытается понять ее душу. А ещё Оля, впервые в жизни чувствовала, что она под защитой и понимала что она ему нужна. Это было непередаваемое ощущение и хотелось летать.
Они стали встречаться каждый день, Георгий забирал Ольгу с работы, затем они забирали Луку, Милу, а иногда и Андрюшу из школы, садика или кружков, и все вместе они ехали в театр, в кино, в кафе или просто гуляли в парке. Оля, кажется влюблялась в Жору всё сильнее и сильнее, и это было взаимно. Созваниваясь иногда по вечерам со Светланой, Ольге приходилось выслушивать множество шуточек и подколов. Её подруга, памятуя о том, как когда-то Оля отмахивалась от её предложений присмотреться к этому человеку, теперь старалась всячески напомнить об этом. После нескольких недель свиданий, встреч, совместных прогулок с детьми Георгий предложил Ольге начать жить вместе.
— Переезжайте с сыном к нам, — напрямую предложил он, когда они вдвоём шли домой к Ольге, к тому времени она уже познакомила его и Милу со своими родителями, и Мила часто бывала у них, как и в этот вечер.
— Неожиданно... — выдохнула Оля, — Мы не слишком торопимся?
Он остановился, удерживая её руку в своей и тем самым заставил и её остановиться тоже, потом он близко подошел к ней, посмотрел на неё серьезно и сказал:
— Я люблю тебя, и надеюсь, что это взаимно, я хочу каждое утро просыпаться рядом с тобой, я хочу вместе с тобой нести ответственность за наших детей и за детей, которые у нас ещё родятся. Хочу быть с тобой... — он немного помолчал и сказал: — Мне не нужно время на раздумье, я уже всё для себя решил. Теперь слово за тобой
Олю очень тронуло то, что она услышала из уст Георгия, и, сама того не желая, она расплакалась.
— Что ты? Не плач! Я не хотел тебя обидеть, — начал утешать её Георгий.
— Ты не обидел меня, — заверила его Оля, вытирая слёзы. — Просто... Даже не знаю, как выразить словами то, что я сейчас чувствую... — она подумала с полминуты и сказала: — Каждая женщина мечтает услышать от своего мужчины то, что ты мне сказал, и я — не исключение. Я тебя тоже очень люблю, но я не знаю, имею ли я право взваливать на тебя мои проблемы, моего сына, общение с моими родными. Лука — не простой ребёнок, ты сам это понимаешь, ни с кем я больше так много не провожу времени, как с ним. Многие посчитали бы такого ребёнка обузой. А мои родители бывают ещё несноснее, чем кажутся. Если ты узнаешь их поближе, ты это и сам поймешь.
— Ты с ума сошла? Как ты можешь называть мальчика обузой? Никогда в жизни я не отказался бы от тебя из-за ребёнка, а твой сын — самый лучший! А родители... Думаю, ради тебя я потерплю и постараюсь выдержать общение с ними.
От таких слов на душе у Оли потеплело, и она, уже почти успокоившись, прижалась к нему.
— Раз на то пошло, то я тоже должен тебя предупредить — у меня противный характер: я бываю занудным, не люблю беспорядок и ещё, меня нельзя трогать в течении получаса после того, как я приезжаю с работы. Кажется, обо всём предупредил... А, вот ещё что — у меня дочь, которой нужна любящая мама, — полушутя сказал Жора.
В ответ Оля рассмеялась. Она готова была мириться со всеми его недостатками, хотя, те качества, которые он перечислил, она таковыми не считала. А его дочка была скорее большим плюсом, чем минусом, Оля её уже любила, как свою родную дочь.
— Даже не знаю, соглашаться ли мне после всего того, что я о тебе узнала... — с улыбкой, глядя на небо, сказала Оля, — Я подумаю...
Дальше они пошли молча, взявшись за руки, счастливые и оба уверенные в том, что скоро они будут вместе и навсегда.
30
Прошло пять лет с тех пор, как Ирина уехала в Санкт-Петербург. В первое время после приезда она работала в танцевальной школе обычным хореографом и жила в крошечной квартирке на двоих с сослуживицей.
Сначала она безумно корила себя за всё произошедшее с ней, она ругала себя за глупость, что доверилась Алексею, хотя с самого начала он не был идеалом, но это она поняла уже намного позже. Она ненавидела, презирала отца своего ребёнка за то, что он оказался таким слабым и никчёмным мужчиной, но иногда она скучала по нему. Она представляла, как бы они могли жить, не брось он её. Девушку не пугала даже мысль о том, что у них был бы не совсем здоровый ребёнок, она представляла, как они вместе заботятся о нём.
И, конечно, самая большая боль в жизни Ирины была – боль матери, оставившей своего малыша. Она не была бесчувственной, как это могло показаться ранее. Когда прошло немного времени, Ира стала понимать, что неправильно поступила, оставив сына, и теперь, спустя время, поразмыслив, успокоившись и придя в нормальное состояние, она думала о том, что неправильно поступила, оставив ребёнка. Но было уже поздно. Из рассказов матери она знала, что Оля оформила опеку над мальчиком, и, зная свою сестру лучше, чем кто бы то ни был, она понимала, что Ольга уже никогда не отдаст ей ребёнка, она уже считала его своим. Прощение сестры она даже и не надеялась когда-либо получить.
Ирина много о чем мечтала и ко многому стремилась, но самой главной её мечтой было когда-нибудь вернуться в семью, обнять своих близких, вернуть прежние отношения с сестрой и прижать к себе сынишку, пусть даже он не будет знать, что это ОНА его мама. Ира стала часто заходить в храм и ставить свечки за здравие родных и молила Бога о прощении.
Квартира, в которой Ира жила по приезде, была очень маленькой, тёмной и неухоженной, там Ира чувствовала себя крайне неуютно. По возможности она старалась привести жильё в порядок и хоть как-то облагородить, но все её попытки сводились к нулю тогда, когда её соседка, с которой она вместе жила, приходила вечером не одна, а с компанией подвыпивших друзей и подруг. Каждый раз они приглашали Иру присоединиться к их посиделкам, но она каждый раз отказывалась, мотивируя тем, что устала и хочет спать и уходила на свою половину комнаты, которая была разделена пополам большим старым шкафом. На следующее утро Ира просила «подругу» больше не приводить в дом пьяную компанию, на что та обижалась, обещала соблюдать правила, заведённые в самом начале их совместного проживания, но вскоре снова устраивала вечеринку.
Чтобы не видеть, что происходит в квартире, Ира часто оставалась допоздна на работе. Днём она занималась с детьми, а вечером давала уроки танцев взрослым ученикам. Она преподавала бальные танцы. С вечерней группой она сразу нашла общий язык, с некоторыми даже подружилась и общалась вне занятий. А вот с детками было гораздо сложнее, в первое время Ира изо всех сил контролировала и сдерживала себя, чтобы не закричать и не надавать оплеух какому-нибудь неумелому юному танцору. Идя к ним на урок, она пила успокоительное, а во время занятия, прежде чем прокомментировать то или иное действие ученика, мысленно считала до десяти. Со временем она стала привыкать к детям, да и они начали лучше понимать, чего она хочет от них добиться, и через пару месяцев после начала занятий атмосфера в зале стала более спокойной и дружелюбной.
С появлением взаимопонимания между Ириной и её учениками у неё стали возникать мысли о том, что в то время, пока она, Ирина, учит чужих детей танцевать, свободно двигаться и не бояться публики, её сын живёт где-то без любви и ласки. Иногда, когда она лежала без сна долгими зимними ночами, эти мысли доводили её до отчаяния. Ирина стала часто плакать и каждый раз, видя молодую мамашу с коляской, она думала о маленьком одиноком мальчике.
Прошло полгода с тех пор, как Ира уехала из родного города в Санкт-Петербург, за это время она ни разу не позвонила домой, и, конечно, она ничего не знала о том, что там происходит. Она много раз порывалась набрать номер телефона Ольги, но каждый раз сбрасывала звонок ещё до того, как начинали идти гудки, так как понимала и чувствовала отношение сестры к её поступку. Ирина изнывала от одиночества и от изгнания, в которое сама себя отправила. В начале мая она, наконец, набралась храбрости и позвонила матери. В трубке долго раздавались гудки, и Ира была готова отключиться, когда услышала:
— Алло! — некоторое время Ира не решалась сказать ни слова, и Ангелина Тимофеевна повторила: — Алло! Я вас не слышу!
— Мама, это я, — произнесла Ира.
Дальнейший разговор Ирина запомнила плохо, она лишь немного успокоилась, когда услышала голос мамы и убедилась, что дома всё в порядке. Под конец разговора дочь смогла поделиться с матерью своими переживаниями:
— Мам, ты знаешь, мне так стыдно! Я почти теряю сознание, когда думаю о сыне. Зря я его оставила...
— Ты же ничего не знаешь... — сказала мама и задумалась.
— Чего не знаю? Что произошло, пока меня не было?
— Оля забрала мальчика из дома малютки.
— То есть как забрала? — взволнованно спросила Ира.
— Она оформила опеку, и ей отдали ребёнка на воспитание.
— А как же её муж?
— Объелся груш! Разошлись через три месяца, Ольга теперь с ребёнком живёт у нас.
— Вот оно что! Неожиданно... Хотя, это вполне в духе сестры, — в замешательстве протянула Ира.
— Доченька, у меня к тебе небольшая просьба.
— Да, мама, я слушаю.
— Только ты не обижайся! — как бы заранее предупредила Ангелина Тимофеевна, — Раз ты всё равно уехала от нас...
— Мне не нужно приезжать? — опередила мать Ира.
— Нет-нет! Я не то хотела сказать, — ей стало неудобно за свои мысли, и она в нерешительности замялась, — Просто... повремени пока с приездом. Оля развелась со своим мужем, живёт у нас, ребёнок маленький, а она ещё успевает подрабатывать. В общем, нервы у неё ни к чёрту... Да и сердится она на тебя сильно. Дай ей время, пусть остынет, придёт в себя, а потом, я надеюсь, всё будет, как раньше.
— Как раньше, мам, уже не будет никогда... — Ирина сильно обиделась на маму за то, что та, пытаясь оградить Ольгу от лишнего стресса, не подумала о ней, Ирине! Ведь она тоже её родная дочка и у неё тоже есть сердце, которое разрывалась на части от всего пережитого, и, да, у неё тоже нервы ни к чёрту! Но об этом она промолчала, а только произнесла: — Всё нормально, мамуль, я понимаю, и, конечно же, я не собираюсь пока ехать домой, у меня здесь очень много дел.
Закончив разговор, Ира долго рыдала, уткнувшись в подушку. Одна часть её была очень обижена на мать — как же так, стоило ей один раз оступиться и её уже не хотят видеть в доме, где она выросла, её родная мама просит, чтобы она повременила с приездом, это уму непостижимо! Но, в то же время Ирина прекрасно понимала, что всё верно, всё так, как и должно быть — Ольга права, она имеет право не желать общаться со мной, в мама просто не хочет столкновений между сестрами, поэтому, и только поэтому, решила, что одна из дочек должна быть подальше от дома.
«Оля. Как там она с моим сыном? — часто думала Ира после разговора с матерью, — Наверное, она стала хорошей мамой для малыша, ведь она всегда любила маленьких детишек. Никогда не забуду, как она водилась с маленьким Андрюшей, иногда даже казалось, что это она его маленькая мама», — Ира улыбалась, вспоминая то время.
Ирина по-прежнему работала в школе танцев. Ей нравилась её работа, она с удовольствием занималась с детками и чувствовала себя нужной и полезной, но когда она узнала от матери, что Ольга оформила опеку на Луку, она решила, что раз уж её нет рядом с ними, она обязана хотя бы помогать им материально. С тех пор она стала каждый месяц часть своей небольшой зарплаты перечислять на специальный счёт, который она открыла для сына. Ангелина Тимофеевна по телефону рассказывала, что Оля не хочет принимать эти деньги. С тех пор Ира сменила тактику — теперь она помимо денег стала отправлять детские вещички, игрушки, подгузники и присылала всё по почте или через знакомых. От вещей Оля отказаться не могла, и, к тому же, это было хорошим подспорьем, и с тех пор она могла свободнее планировать свой бюджет, а деньги их мама откладывала на счёт в банке — «на всякий случай».
Думая о маленьком сыне и о сестре, заботящейся о нём, Ирина, подчас, забывала о своих нуждах, однажды дошло до того, что за неделю до аванса у неё закончились деньги, и ей не на что было купить продукты. В тот раз она одолжила у коллеги, чего никогда раньше принципиально не делала, но тогда ей пришлось задуматься о том, как жить дальше, она видела только два варианта: начать зарабатывать больше или вернуться домой и пытаться заслужить прощение и растить мальчика вместе с сестрой и родителями. Поразмыслив, Ира поняла, что в свой родной город, в квартиру, где она выросла она вернуться не сможет, во-первых, потому что её там никто не ждёт, и вряд ли Оля будет рада видеть её, а во-вторых, она сама уже не хотела возвращаться, она полюбила Питер, ей нравилась работа, нравились люди, живущие в этом городе, и ещё, она понимала, что почувствовав суету большого города, она физически не сможет существовать в тихом и спокойном городке, где когда-то была счастлива. Теперь у Иры оставался один вариант — стараться больше работать и больше зарабатывать, чтобы она смогла помогать своей семье и чтобы не нуждаться самой.
И почти сразу после принятого ею решения Ире подвернулась возможность улучшить своё финансовое положение. В один из обычных, ничем не примечательных дней, когда Ира занималась с самой младшей группой, в дверь комнаты, где проходили занятия, постучали. Ира сразу поняла, что это кто-то посторонний, потому что свои либо ждут, пока закончится урок, либо входят без стука. Оставив детей отрабатывать движение, Ира вышла в коридор. За дверью стояла молодая высокая женщина лет тридцати, с каштановыми волосами и ярким макияжем.
— Ирина Евгеньевна?
— Да. Добрый день, — поприветствовала она незнакомку.
— Здравствуйте! — сдержанно улыбнулась женщина. — Мне посоветовала обратиться к вам Вероника Скворцова.
— Вероника... Скворцова... — Ира нахмурила брови, пытаясь понять, о ком идёт речь.
— Она брала у вас уроки танцев, — подсказала посетительница.
— Ах, да! Вспомнила! Отлично, чем я могу вам помочь?
— Ника очень хорошо отзывалась о ваших уроках, и я хочу брать у вас уроки, — сказала она.
Ира была необычайно рада этой новости, так как на тот момент она как раз набирала новую группу учеников, и дела пока шли не очень удачно.
— Хорошо! — улыбнулась в ответ Ира, — Я сейчас набираю группу. Заниматься мы будем...
— Вы меня не поняли! — перебила её женщина. — Я собираюсь брать у вас частные уроки. Платить я буду хорошо, но моё условие — вы должны уделять мне максимум своего времени.
От такого поворота Ира немного растерялась и на несколько секунд потеряла дар речи.
— А почему вы так уверены, что я обязательно соглашусь? — спросила она.
— Потому что я хорошо заплачу, и мало кто отказался бы от такого предложения.
— Я могу подумать?
— Только не слишком долго. Вот моя визитка, — сказала она, протягивая белый прямоугольник, — Позвоните мне не позже завтрашнего вечера.
Времени на раздумье у Иры оставалось не слишком много, но и этого было вполне достаточно, потому что она уже всё решила.
На следующий день у Иры не было занятий с детьми, и она, выспавшаяся и отдохнувшая, пошла готовить себе завтрак. Она съела горячую гренку с малиновым вареньем, которое накануне купила у бабушки в переходе, допивая чай, Ира вспомнила о визитке, которую дала ей накануне странная гостья. Имя и фамилия, написанные на картонном прямоугольнике, показались ей знакомыми, она ввела их в Яндексе. Интернет выдал множество ссылок, открыв некоторые из них и почитав информацию, Ира узнала, что Илона Невинная — известная в городе бизнес-леди, хозяйка модного ресторана и светская львица. «В таком случае, понятно, откуда мне знакомо её имя», — подумала Ира и набрала номер с визитки. На другом конце ответил уже знакомый голос, обладательница которого, кажется, куда-то очень спешила. Женщина выслушала Ирину и назначила ей встречу вечером в ресторане в центре, после чего отключилась, не попрощавшись.
Ирина тщательно подготовилась к встрече — сделала прическу и макияж, надела своё любимое платье кораллового цвета — и в назначенный час была на месте. Там её уже ждали, секьюрити встретил Иру и сразу же проводил в отдельную комнату. Она впервые была в заведении такого класса и чувствовала себя немного неуютно, идя следом за провожатым, она исподтишка рассматривала интерьер. Её привели в просторное помещение на втором этаже, по мнению Иры, оно было слишком пустое и неуютное. Вся стена слева от входа и смежная стена были скрыты за огромными шкафами, полными папками с бумагами, у окна напротив двери стоял большой кожаный диван, а рядом с ним — маленький кофейный столик красного дерева. Больше в помещении не было ничего, и у Ирины сложилось впечатление, что если здесь что-то было, то это что-то предварительно вынесли. На диване с чашкой кофе в руках сидела Илона.
— Вы пунктуальны. Это хорошо, — произнесла она и, даже не предлагая Ирине присесть, продолжила излагать свои мысли. — Я надеюсь, так будет продолжаться и дальше. Я наняла вас для того, чтобы вы научили меня красиво двигаться и танцевать. Так как я занимаюсь бизнесом, мне приходится часто бывать на светских мероприятиях, поэтому, чтобы выглядеть достойно, мне просто необходимы эти уроки. Заниматься мы будем четыре раза в неделю во второй половине дня. Мой помощник покажет расписание. Вам всё понятно?
Ира не нашлась, что ответить и ограничилась одним «Да». Вообще она, яркая и далеко неробкая девушка, всегда знающая, что сказать и как ответить на грубость, хамство или пренебрежительное к себе отношение, в присутствии этой женщины вдруг терялась и не могла подобрать ни слова. В какой-то момент ей захотелось закрыть глаза на то, что здесь пообещали хорошо заплатить за уроки танцев развернуться на сто восемьдесят градусов и уйти, но в следующий момент она вспомнила, что приближается зима, а у неё нет тёплых вещей, что несмотря на категоричный отказ Ольги, она должна перевести им деньги на карту, что уже три месяца не вносила плату за квартиру, и если так пойдет и дальше, то скоро ей негде будет жить. Итак, она осталась.
— Итак, что ты мне можешь предложить? — перешла на «ты» Илона.
— Э-э... — Ира слегка замешкалась, но быстро сообразила, что от неё хотят услышать. — Я могу преподавать бальные танцы, стэп и современный танец, то есть я могу научить Вас хорошо двигаться под любую музыку и при этом выглядеть и чувствовать себя на все сто.
— М-м... Это-то мне и нужно, — капризно протянула Илона.
Чуть позже подошёл помощник Ирининой собеседницы и принёс расписание, напечатанное на плотном листе бумаги формата А4. Ира осталась довольна тем, как его составили — в любой день в первой половине дня она была совершенно свободна, так что, можно было продолжать заниматься с детьми, не нарушая своего прежнего распорядка; а вот от занятий со взрослыми ей пришлось отказаться, так как Илона требовала, чтобы Ирина была готова работать с ней в любой из удобных ЕЙ вечеров. Но для девушки это не было большой неприятностью, поскольку она только неделю назад попрощалась со своей предыдущей группой, а новую набрать не успела, да и в финансовом плане она осталась в выигрыше — Илона платила ей в несколько раз больше, чем она зарабатывала, занимаясь с группой.
В тот день Ира ничему не учила свою новую ученицу, она всего лишь показала ей видео своих выступлений и выступлений своих учеников, и они определились, в каком направлении будут работать. А после — Ира пошла в сторону метро, чтобы ехать домой, а Илона — сев в автомобиль, отправилась по своим делам.