Настраивая камеру, Светлана приняла для себя единственно правильное решение, как ей казалось в тот момент. Она будет вести себя с Мироновым так же, как, например, с Сологубом. Если Александр сочтёт возможным вспомнить об их прошлом знакомстве, разумеется, она не станет отказываться от этого и делать вид, что она — это не она. Интересно, узнал он её всё-таки или нет?
Саша узнал Светлану. Эта встреча была так неожиданна... Конечно, сначала ему и в голову не пришло, что сидящая за столом у Сологубов молодая красивая женщина — не кто иной, как Светлана Славуцкая, его первая настоящая любовь, первая душевная боль, первый предательский удар по мужскому самолюбию. Незнакомую фамилию назвала Эля. Значит, Светлана не вышла замуж за того парня с почти такой же фамилией, как у Егора? А он был уверен, что она бросила его, Сашу, именно из-за него. Он очень хорошо помнит того Володьку Салогуба, про которого она говорила, что любит его не больше, чем брата. Как же ему с ней держаться? Наверное, как ни в чем не бывало... Да и было разве что-нибудь? Ну, поссорилась девушка со своим парнем, с которым дружила ещё в институте, решила в отместку ему сблизиться с другим, подвернувшимся под руку. А подвернулся он, Миронов. Потом она то ли помирилась с тем Володей, то ли встретила другого. С ним же честно объяснилась, дав телеграмму из Алдана. Даже позаботилась о нём, позвонив потом домой, поинтересовалась у отца, всё ли в порядке у него, у Саши? Он сразу понял, что она волнуется, как он воспринял её сообщение. Она вообще-то добрая и хорошая. Разве она виновата в том, что он так влюбился в неё тогда? Жениться собрался! Готов был идти на конфликт с родителями, если бы мама её не приняла, чинила бы какие-то препоны... Эх, молодо-зелено! Сейчас уже дочь, того и гляди, со дня на день объявит, что замуж выходит. Жаль, что матери у неё нет. С Аллочкой ему очень повезло! Замечательной души была она, таких больше не найти. Всю жизнь Алла жила для кого-то и была счастлива этим. Эля, конечно, старается заменить Юльке мать. Да и он считает себя хорошим отцом. Девочка у них с женой получилась замечательной! Она взяла от родителей всё самое лучшее. Рассудительна, как её мать, умеет со всеми ладить. Уж если в Аллочке души не чаяла его мама, значит, она была действительно необыкновенным человеком! Какая свекровь достанется его дочери? Как они с Элей втайне мечтали, что их дети свяжут две дружащие много лет семьи родственными узами! Сначала эту мысль обсуждали в шутку, пока они с Аллочкой ожидали ребёнка. Потом, когда родилась Юля, жена и её подруга Эля всерьёз стали поговаривать об этом. Но пути Господни неисповедимы! Дочь как-то сказала ему, что очень любит Мишу Сологуба, как брата. Знакомая формулировка. Но эти дети и в самом деле почти всю жизнь вместе, как брат и сестра. Вряд ли их отношения могли быть иными. А жаль!
Надо, наверное, поговорить со Светланой. О чём могут говорить знакомые люди, давно не видевшие друг друга? Сколько лет они не виделись? Двадцать один год? Целая жизнь! Значит, о жизни, о детях и поговорим...
Светлана сделала несколько кадров с Мироновым: вот он один, вот в кругу друзей. Вот они о чём-то беседуют с Мишей. Можно и это схватить в кадр. Всё, хватит с него! Света села на своё место. Так! Она хотела поговорить с Андреем Стрельцовым, обсудить вопрос поиска Салогуба в бывшей Югославии. К Светлане подсела Эля:
— Сфотографировала Миронова? Спасибо тебе! Он хороший парень, но немного стеснительный, что ли? Особенно с женщинами! — заметив своего сына, подошедшего к Саше, она добавила: — Кстати, Мишку мы назвали в честь Сашиного отца. Замечательный был человек! И ты представляешь, я нахожу, что мой сын действительно становится похожим на Миронова. Ну, как тут не верить во все эти сентенции! Правда, он больше похож на Сашу, чем на Михаила Михайловича. Но это, видно, от слишком частого общения с ним. У Саши чудесная дочь! Я всю жизнь мечтала, чтобы она стала моей невесткой. Саша! — позвала она Миронова, видя, что он остался в одиночестве. — Иди к нам!
Миронов подошёл к дамам, соображая, что лучше — присесть или выслушать Элю стоя. Но Эля поднялась сама.
— Дорогой! — обратилась она к Саше. — Займи, пожалуйста, Светлану, пока я схожу на кухню. Куда подевались Егор с Андреем? Вот, ещё их надо поискать! Я думаю, вам есть о чём вспомнить со Светочкой. Наверняка, у вас могут быть общие знакомые по факультету. Вы не встречались в институте? Впрочем, мы с Сологубом, учась на одном факультете, познакомились на Бирюсе! А так могли бы никогда и не встретиться в институте. Судьба порой творит с нами удивительные вещи! Ну, я вас оставлю ненадолго!
Саша занял место Эли, которая вышла из комнаты. Наступила долгая минута молчания. Первым нарушил её Миронов, понимая, что пауза непозволительно затянулась.
— Да! — произнёс он. — Судьба, действительно, творит удивительное, то, что и придумать невозможно!
— Егор сегодня сказал, что наш мир — общежитие, в котором обязательно столкнёшься с тем, кто в нём живёт, даже если не ищешь с ним встреч.
— Ты, конечно, встречи со мной не искала.
— Ну, разумеется! — Светлана пожала плечами. — Ты, я думаю, тоже!
— Ты права. Я не искал встреч с тобой. Нам обоим, действительно, не стоило встречаться. У каждого из нас своя судьба.
«Конечно, судьбы у нас с тобой разные, только сын общий», — подумала Света. Но даже под пытками она ни за что бы ему этого не сказала.
Саша обратил внимание на обручальное кольцо на правой руке Светланы. Значит, Волевская — это фамилия по мужу. Конечно, говорить с ней надо о детях, если они у неё есть.
— Я слышала, у тебя взрослая дочь, — опередила его Светлана. — Элеонора о ней говорит, пожалуй, больше, чем о собственном сыне.
— Да, Эля любит Юльку. А та этого заслуживает, — при воспоминании о дочери лицо Саши стало совершенно иным, такой любовью, нежностью и отцовской гордостью оно озарилось. — Она у меня замечательная! Будет врачом, как мать и бабушка.
«Может, и мой сын пошёл в медицинский оттого, что сказались гены этой самой бабушки?» — подумалось Светлане.
Она спросила Сашу, лишь бы о чём-то спросить:
— Замуж ещё не собирается? Сколько ей? Я поняла, что они дружат с Мишей Сологубом?
— Ей девятнадцать. Ты знаешь, недавно она сказала, что мне не мешало бы привыкать к мысли, что когда-нибудь рядом с ней, кроме меня, будет ещё один мужчина! Представляешь, каково услышать это любящему отцу?!
— Представляю! Не думай, что любящей матери это приятнее слышать.
— А с Мишкой у них просто дружба с самого детства. Недавно она познакомила меня с парнем. Говорит, вместе учатся в институте. Хотя, боюсь, что это нечто серьёзнее. Впрочем, чего уж бояться? Это удел всех родителей: растить детей, а потом терять их, в некотором смысле слова, — Саша потёр пальцами мочку правого уха, будто помассировал её. Знакомый жест! — Ты знаешь, понравился он мне, на удивление! Славный парень. Косая сажень в плечах, спортсмен. С таким и за дочь не страшно, даже в наше неспокойное время. И, как ни странно, не дурак для спортсмена! Правда, Егор тоже был спортсменом, а стал вон каким человеком. Егор, за что бы он ни брался, всё доводит до профессионализма! Мой отец в своё время восхищался Сологубом, теперь я не устаю поражаться цельностью его натуры. Он прирождённый лидер! Неудивительно, что...
Мысль, периодически тревожащая Светлану на протяжении всего вечера, забила в набат.
— Как его фамилия? — совершенно невпопад спросила она Сашу.
— Кого? — недоумённо посмотрел на Свету прерванный на полуслове Миронов.
— Друга твоей дочери.
— Видишь ли, я не из тех отцов, которые проверяют паспорта друзей дочери. Какая мне разница, как его фамилия? Что изменится от того, что я буду знать её? — Саша усмехнулся. Странная женская логика!
— Что ж вы так, папаша? — вскинула правую бровь Светлана. — Ну, а имя его тебе хоть известно, надеюсь?
— Да, конечно! Имя у него, кстати, редкое, не избитое — Викентий.
«Понятно!» — прикрыла на минуту глаза Светлана, пытаясь справиться с охватившим её волнением.
— Поздравляю тебя! — сказала она Миронову. — Скорее всего, это мой сын. Потому что спортсмен и имя действительно редкое.
Наступила пауза, ещё более длительная, чем та, когда они не знали, с чего начать разговор.
— Надеюсь, ты понимаешь, что родственниками нам становиться ни к чему, — собрав всю свою волю в кулак, сказала по возможности спокойно Света.
— Ну, отчего же! Если дети полюбят друг друга, я не вижу в этом ничего предосудительного! — промямлил Саша. — В конце концов, мало ли что между нами было в юности...
«Кретин! Откуда ты взялся на мою голову вместе со своей дочерью! Как мне тебе объяснить, что нельзя, ни в коем случае нельзя нашим детям любить друг друга так, чтобы у них было желание жениться! Пусть бы твоя Юля любила Мишу и выходила на радость всем вам замуж за него, а к Витьке питала сестринскую любовь! — всё нутро Светланы вопило от сознания того, что может произойти, если вовремя не вмешаться. — А вдруг уже поздно? Нет! Этого не может быть! Скорее всего, это всё ерунда. Мало ли с кем мы дружили, в кого влюблялись в таком возрасте?»
— Как ты думаешь, это у них серьёзно? Может, он просто заходил к вам по институтским делам? — с надеждой взглянула она на Сашу.
— Не знаю. Я дочь не спрашивал. Я не считаю возможным навязывать ей свои взгляды. Не знаю, не знаю...
— Так узнай, чёрт возьми! Пусть мать спросит у дочери! Как, интересно, ты представишь меня ей? Как старую знакомую? Или будем делать вид, что мы встретились впервые у Сологубов? — разгорячившись, Света не сразу заметила, как у Саши посерело лицо.
— У Юли нет матери. Уже девять лет. Она умерла, — глухо проговорил он. — Я думал, тебе это известно. Что ж ты, упрекаешь меня в том, что я плохо знаю друзей дочери, а сама, как видно, тоже не очень хорошо осведомлена о связях своего сына.
— Ты думаешь, у них уже связь? — бросила испуганный взгляд на Миронова Светлана.
— Я не это имею в виду, — поморщился Саша. — Связь в смысле знакомства, только и всего.
— С чего ты взял, что я должна быть осведомлена о смерти твоей жены? Извини, пожалуйста, что потревожила твою память. Ты, может, думаешь, что мне было известно о нашей предстоящей встрече?
— Не думаю. Если бы было известно, вряд ли она состоялась бы. Я немного тебя знаю. Но я считаю, что коль ты мне предъявляешь такие претензии, то тебе должно быть известно, что у подруги твоего сына нет матери, — Саша грустно усмехнулся.
— Ладно, не будем больше муссировать эту тему. Надеюсь, всё обойдётся.
— Тебе так не понравилась моя дочь? Или тебя в очередной раз смущает перспектива породниться со мной? Чем же я так противен тебе? Больше двадцати лет назад ты внезапно и наотмашь прервала наши отношения, теперь хочешь стать на пути наших детей... — Саша снял очки, потёр рукой свои усталые веки.
— Ты что говоришь? — Светлана удивлённо уставилась в его близорукие и оттого кажущиеся беспомощными глаза. — С дочерью твоей я ещё не встречалась. Видишь ли, я много работаю, недавно уезжала на несколько дней. Они заходили к нам вместе, когда я была в отъезде. Но могу потешить твоё отцовское самолюбие — моя мама от твоей Юли в восторге. Она ей очень нравится. Боюсь, их с внуком вкусы совпадают. А что касается перспективы породниться с тобой в очередной раз... Мне непонятно, чем и как я ударила тебя наотмашь, чтобы прервать наши отношения? Если ты о моём письме в ответ на твоё, в котором ты мне поведал о том, как ровно горит огонь твоей любви к другой девушке, то, поверь, я не раз сожалела, что написала его тебе.
— Нет, я о телеграмме, — Саша снова надел свои очки, и лицо его стало прежним, только седые усы и волосы, некогда иссиня-чёрные, напоминали Светлане о том, что знакомы они очень давно.
— О какой телеграмме? О чём ты? — искренне удивилась, ничего не понимая, Света.
— О твоей телеграмме из Алдана, где ты сообщала, что встретила другого и нам следует забыть друг друга. Как видишь, я тоже почти цитирую её. У меня ещё есть память, хоть и прошёл двадцать один год, — Саша потеребил мочку своего уха.
— Ничего не понимаю! Я не давала тебе никакой телеграммы из Алдана. У меня в то время умирал самый дорогой для меня человек! Поверь, мне было не до телеграмм! И уж тем более, не до встреч с другими, не до флиртов. Я и о тебе-то вспомнила лишь тогда, когда спохватилась, что давно не получаю от тебя писем. Испугалась, что с тобой что-то случилось. Потому и позвонила тебе, а попала на отца. Он тоже умер? Сочувствую, жаль, когда хорошие люди уходят из жизни. Теперь, я думаю, тебе понятно, что испытывает человек, похоронивший близких. И когда, вернувшись с кладбища, получаешь письмо от друга, которому верил, от которого ждал поддержки, я не говорю о любви... Когда получаешь такое письмо, какое получила я... Слава Богу, всё быльём поросло! Всё осталось в прошлом!
Теперь Миронов не сводил с неё глаз, спрятанных за тёмными стёклами очков. Нет, она не играла, не лгала. Светлана всегда была чистой и светлой. Он знает это. Тогда откуда эта телеграмма?! Хотя, откуда — известно: из Алдана. Но кто её дал? Если её не давала сама Света... Абсурд! Если бы он сам не держал в руках той телеграммы тогда, он подумал бы, что всё это злая шутка. Просто маразм какой-то!
А Света вдруг вспомнила, как когда-то Люда Милая давала из Якутска телеграмму шофёру ЗИЛа из райцентра, в которого была влюблена Сущевская, назначая ему встречу на вокзале от имени проезжающего несуществующего армейского друга. Вот уж поистине «Боже, какими мы были наивными…»
Проходящая из кухни в комнату, Эля видела, как мило беседуют Светлана с Мироновым. Она была довольна. Слава Богу! Такая хорошая пара получилась бы из них. Дети выросли. Теперь можно подумать и о себе.
***
Егор и Андрей сидели в домашнем кабинете Сологуба. Начали с разговора о политике. Егор пытался убедить друга, что в одиночку в политике трудно. А тот упрямо стоял на своём: «За себя я сам отвечаю. Ни я ни на кого тень не брошу, в случае чего, ни меня никто не скомпрометирует!»
Но Сологуба, в общем-то, сейчас волновал другой вопрос, который ему было просто необходимо обсудить со Стрельцовым. Он хотел поговорить с ним как с другом, как с профессионалом, разбирающимся в том, что мучает его, Егора, уже несколько дней.
— Слушай, Андрей, ладно, оставим в покое этот вопрос до поры, до времени. У тебя своё мнение, у меня своё. Нужна будет моя помощь, я тебе всегда рад помочь.
— Не побоишься? Я ведь опальный гражданин! Меня даже пытались в изменники Родины записать, — Стрельцов улыбается, но глаза у него абсолютно серьёзные.
— Не побоюсь, не сомневайся! Я думал, ты меня знаешь. Но сейчас мне, кажется, самому понадобилась твоя помощь, — Сологуб потянулся к макушке головы, но, спохватившись, отдёрнул руку. Жена высмеивает эту его привычку.
— Вот как? Давай, выкладывай. Что в моих силах...
— Да понимаешь, дурацкая история у меня какая-то... Письмо я тут недавно получил. Я бы, может, не стал на него обращать внимания, но ты сегодня сам подлил масла в огонь, — Егор всё ещё сомневался, стоит ли рассказывать о такой ерунде другу. Но если не ему, то больше некому. — Ты рассказал про женщину, которая работает у вас в лаборатории уборщицей. Ей ещё не те останки в гробу прислали...
— Да-да, Мария Степановна Сорокина, конечно помню.
— Ну, точно, она! Чуяло моё сердце, что одно и то же лицо! — воскликнул Сологуб. — Ты не думаешь, что она не в себе? Может, она и вправду немного с ума сошла от пережитого горя? Как полагаешь? — Егор с надеждой посмотрел на друга.
— Да нет, здесь не тот случай!
— Слушай! Я ведь недавно от неё письмо получил, — Егор оглянулся на дверь и слегка понизил голос. — Она утверждает, что подменила сына моей жене в роддоме. Я связался с Красноярском. В больнице, где лежала тогда Элеонора, никакая Сорокина не работала. Я бы и думать об этом не стал больше, да ты сейчас снова всё всколыхнул во мне своими рассказами. Вот и решил поговорить с тобой.
— Ну, а письмо можно прочесть? — спросил Андрей.
— Да, пожалуйста, конечно! Вот, возьми! — Егор вынул из сейфа конверт и протянул его Стрельцову.
— Ты понимаешь, как всё закрутила! Я сначала подумал, что насмотрелась баба бразильских сериалов, решила свой написать. К известным людям чего только не лепят! Но самое главное, я ведь знал ещё в студенческие годы одного Салогуба в Красноярске. Как-то уж больно правдоподобно всё получается. Хотел у Светланы спросить, не училась ли она с тем Салогубом вместе? Потому что он был сантехником. В смысле, учился на этом факультете. Да не хочу я никого из знакомых Эли впутывать в это дело! Сделал запрос в красноярский паспортный стол — Салогуба там уже нет, выбыл. Вот и не знаю, что делать? Ну что, прочитал? Как тебе это нравится?
— Да, брат, похоже на правду. Такими вещами не шутят, тем более эта Сорокина пережила такое...
— Ну, а сдвиг по фазе?.. Ты исключаешь? — с надеждой на обратное спрашивает Егор.
— Я её помню нормальной женщиной.
— Нет, ну я не знаю тогда, что делать? Если это правда, то как же дальше жить-то?!
Андрей пристально посмотрел на друга. Чем можно ему помочь? Что сказать в утешение? Да и уместно ли здесь разглагольствование?
— Наверное, жить, как раньше. Что изменится от того, что Миша не твой, не ваш сын? Вины вашей в этом нет. Парень он замечательный…
— Да перестань ты, Андрей! Ты что, думаешь, если выяснится, что Мишка не наш, то он сразу станет нам чужим? Да Эля его любит больше жизни! И я, между прочим, тоже. Хоть мне иногда и казалось, что в нём очень мало от нас с матерью. Эля же объясняла это то генами Анджиевских, то моих предков. Слушай! Но, если Мишка сын того самого Володьки Салогуба, то мы в какой-то степени родственники! Просто мой дед сменил себе в фамилии букву, чтоб не быть похожим на остальных Салогубов. Вот и доигрались, мать твою! Нет! Всё это ерунда! Миронов покойный тоже всегда говорил, что я ему больше напоминаю его самого, чем их Сашка. Это же не значит, что я его сын! А Мишка с Сашей Мироновым находит больше общих тем для разговоров, чем со мной. Как я бывало с его отцом. Они о литературе, о музыке беседуют. Мне это как-то... Хоть Эля и старалась привить в своё время мне любовь ко всему подобному. Нет! Всё это хорошо! Но тот-то парень, который наш… Где он? Как ему жилось все эти двадцать лет? Может, он голодал? А, может, его уже и в живых нет? — страшная мысль внезапно обожгла Сологуба. — Может, он уже сгинул где-нибудь там, в Чечне?! Тебе не попадалась такая фамилия в работе, через «а»? Нет? Ты же не помнишь все фамилии! Не можешь помнить! Надо сделать запрос! Как я Эле скажу об этом?
Егор с силой сжал голову руками, застонав от отчаяния. Только сейчас, во время собственного страстного монолога, дошёл до него весь ужас случившегося. До этого он старался не задумываться над письмом. Не забивать голову бредом сумасшедшей.
— Погоди, погоди, Егор! Не паникуй! Рассказ правдивый, но ты ведь в России не один Сологуб, наверное. Как ни старался твой предок выделиться, я думаю, ещё несколько человек найдётся с таким корнем в фамилии. Может, к тебе это письмо действительно попало по ошибке, и Миша — ваш сын. Надо провести экспертизу, сделать молекулярно-генетический анализ крови парня, сравнить с образцами твоей и Элиной крови и потом уж делать какие-то выводы, — в Стрельцове заговорил профессионал. — Не заводись раньше времени!
— А того где искать?! — отчаянно воскликнул Егор.
— Да погоди ты искать! Может, тебе никого не нужно будет искать! Что тебя заклинило?! Возьми себя в руки!
— Андрюха, милый! Как я скажу Эле и Мишке, что хочу провести эту экспертизу? Почему я вдруг надумал сделать это? Недоспал? Или наоборот, переспал и мне втемяшилось в голову, что Эля родила сына не от меня? Так это абсурд! Я никогда в жизни не смог бы заподозрить подобное! Как я им объясню эту свою прихоть? А журналюги прознают? Ты представляешь, как они будут на все лады смаковать эту новость? Строить всевозможные предположения... Нет, что делать, ума не приложу! Сам я, положим, могу сдать свою кровь на анализ. Мало ли, на всякий случай, чтоб был банк моих данных — летаю много, просто убьют...
— Типун тебе на язык! Но это мысль! И Эля пусть сдаст кровь под этим же предлогом. Убеди её, в конце концов, что обыкновенные туристы гибнут в самолётах и поездах всё чаще и чаще. Не дай Бог, конечно! И пока далеко не у всех наших граждан есть такая возможность, иметь свои образцы крови. Не все знают свою группу крови и резус-фактор... Особенно молодежь. А с Мишей я решу сам. Мы же с ним в Ростов поедем скоро. Вот там я инкогнито, как говорится, и сделаю это прямо у себя в лаборатории. Уже не у себя... — вздохнул Стрельцов.
— Слушай, может, и мне махнуть с вами в Ростов? Чёрт! Работы невпроворот! — загорелся Егор.
— Куда это ты собрался махнуть, Сологуб? Не пора ли вам примкнуть к общей компании? Вы не находите, что это уже неприлично, так долго отсутствовать? Миронов, правда, за троих развлекает Светлану, но пора и чай пить! — в кабинет без стука вошла Эля.
Егор в очередной раз восхитился своей женой. До чего же она красива! Годы не властны ни над ней, ни над его чувствами к ней. А если сейчас подтвердится предполагаемое, что с ней будет? Как она это переживёт? Господи, всякое в жизни бывало, но подобное в страшном сне не приснится!
Вернувшись в гостиную, увидели, что Светлана собирается домой.
— Светочка! А чай? — огорчилась Эля. — Всё из-за вас! — оглянулась она на мужа.
— Спасибо, Эля! Мне, действительно, пора. Нужно хоть раз в неделю столкнуться с сыном. Я после поездки в Красноярск ещё толком с ним не поговорила.
— Ну, извини нас, пожалуйста, Светланка, что мы с Андреем заболтались. Но, говорят, тут Миронов оказался галантным кавалером? Для меня это новость. Он девять лет живёт схимником! — Егор похлопал по спине Сашу, пытавшегося протестовать против такой характеристики.
— Андрей! Мне нужно будет с тобой поговорить по поводу твоей поездки в Хорватию. Ты не возражаешь, если мы встретимся как-нибудь до твоего отъезда в Красноярск? — обратилась Светлана к Стрельцову.
— С удовольствием, Света! Всегда готов помочь! Позвонишь Эле, дашь команду, и я к твоим услугам в любое время!