Опубликовано с разрешения автора. Оригинал: http://www.proza.ru/2015/03/13/1335
Прасковья, сухонькая старушка на восьмом десятке, жила с младшим сыном Михаилом, он после службы и войны с Японией, вернулся в отчий дом, она и жила в семье сына со снохой Марией, внуки уже выпорхнули, старший в институте учился, а младший служил в армии.
Прасковья жила тихо, по возможности помогала по хозяйству, да и на кухне хлопотала, когда Мария была на работе. Прасковья с детства верила в бога, была набожная - иначе нельзя, грех без бога и веры жить. Власть не запрещала религию, но не поощряла. Все средства массовой информации были направлены против религии, опиума народа, воспитывая молодежь атеистами.
Прасковья все религиозные праздники соблюдала , постилась в посты , хотя ей приходилось готовить еду отдельно, в семье она одна соблюдала пост. У нее были , иконки и медный крест, доставшийся ей от родителей, и она его берегла. В праздники она доставала из дощатого чемоданчика, обитого плотным материалом, свои иконки, образа и, даже, дореволюционные открытки с изображением Христа.
Это сын, когда вернулся с войны с Японией, отдал матери дембельский чемодан под ее личные не хитрые вещи. Сноха Мария просила убирать иконку, когда приходили гости в их дом, Мария была член партии и иконки ей могли навредить. Прасковья соглашалась, зная в какое время живет, и прятала от глаз людских подальше иконку.
Прасковья была не одна, конечно, со своей верой в бога, в селе были еще старушки, что верили в бога, молодежи среди верующих не было. Старушки по религиозным праздникам собиралась вместе в молельном доме у Клавдии. Она знала грамоту и умела читать молитвы на старо - славянском языке по старым книгам, закапанными воском, сохраненными до этих дней из прошлой жизни. Клавдия, это мать зятя Прасковьи Ивана, что живет с ее дочерью Марусей. Родня.
Иван для своей матери Клавдии прирубил трое стенок к своей избе с ветреной стороны, где мать могла молиться и принимать старушек, не мешая семье сына своими религиозными убеждениями. До домика Клавдии было не далеко и Прасковья, можно сказать, регулярно ходила на все праздники, когда позволяло здоровье.
Не стало Клавдии, ее прихожане разошлись кто куда. Прасковья осталась одна, конечно не одна, а с богом и продолжала все обряды, что можно проводить в домашних условиях, регулярно проводила. Пришло время, и Прасковья попросила у сына денег, хочу напоследок съездить в Барнаул в церковь исповедоваться и причаститься, да тебе это не обязательно знать- это мои заботы.
Денег мне не жалко, сказал Михаил, ну куда ты поедешь мам, не умея читать, да и счет денег мало знаешь. Миша, везде люди, спрошу - подскажут. Михаил дал матери денег, она уехала в Барнаул. Через три дня Прасковья вернулась тихая, какая-то просветленная. Ну как мам, спросил Михаил, съездила, где ночевала? Доехала хорошо, а люди добрые дорогу до церкви показали.
Все службы справила, а переночевала в сторожке таким, как я, кров дают. Бабушка одна, что рядом живет, купила мне булку хлеба, я с водичкой ее и ела, Ну ты, мам, даешь - проговорил Михаил, не замечая раньше такого ее упорства. Немного погодя не стало Прасковьи, ушла из жизни, но успев выполнить задуманную миссию - посетив напоследок храм божий.