VIII
- Порох мы сделаем сами, - повторил Дмитрий, видя замешательство товарищей.
- Не потрудишься объяснить из чего? – задала логичный вопрос Марина.
- Элементарно. Мы в школе с пацанами его сами готовили. Нужно всего немного древесного угля, серы и селитры.
Возникла пауза.
- И где ты возьмешь серу с селитрой? – вновь скептически отнеслась к этой идее Марина. – На птичьем рынке купишь?
- Так. Давайте сперва разберемся с серой. Болота. Помните тот запах?
- Забудешь его… - подтвердила Марина.
- Я что думаю, что сера могла остаться после торфяников. Смотрите, на торфяниках обычно много пиритов. А после осушения к ним увеличивается приток кислорода. Поэтому он и окисляется до серной кислоты. А при насыщении водой образуются сульфаты и другие соединения серы. Вот сероводород выделялся к примеру. Так что думаю, поискать какую-нибудь грязную серу имеет смысл на торфяниках.
- Допустим так, - согласился Юрий. – А где ты возьмешь селитру?
Дмитрий поднапрягся.
- Проблема. А ведь селитры нам нужно больше всего. Семьдесят процентов смеси должна составлять именно она. Ладно. Если меня кто-нибудь постимулирует, то я придумаю, где ее добыть.
- Марин, - обратился к ней Юрий. – Ты у нас мастер по этому делу.
- Опять Марина. Слушай сюда, - неожиданно дерзко произнесла стимулятор, - если ты не достанешь селитру, то считай, что зря старался. Предыдущих два обещания благодарности аннулируются.
- Вот молодец, - одобрительно кивнул Юрий. – Вот это я понимаю стимул. Ну, Димон, есть повод задуматься.
- Заткнитесь вы уже. Не мешайте думать. Во-первых, какая селитра нам лучше подойдет?
- Тебе лучше знать, - заметила Марина.
- А я сам с собой и разговариваю. Натриевая селитра ничего так, но мы без азотной кислоты ее не добудем. Калиевая? Я помню, что мы получали из поташа и нитрата кальция. Поташ, допустим, мы найдем…
- Где? – поинтересовалась Катя.
- Его до фига в травяной золе. Это не проблема. А вот нитрат кальция… Это интересно. Опять же нитрат. Без азота мы никуда. Стоп! Почва известняковая под болотом? Известняковая, я помню, можете не отвечать. Значит, есть кальций. А при условии, что в болоте много всего гниющего, то и аммиака тоже в подстилке должно быть достаточно. А аммиак может нитрифицироваться до азотной кислоты, - лицо Дмитрия начинало потихоньку светиться по мере того, как разгадывался этот своеобразный химический ребус. – Азотная кислота… Именно она, лапочка, взаимодействуя с известняком и должна нам подарить нитрат кальция. Нитрат кальция, блин, это же и есть соль азотной кислоты.
- Кажется, я теперь понимаю, почему ты единственный, кто на первом курсе химию с первого раза сдал, - одобрительно покивала головой Марина.
- Аплодисменты потом. Сейчас за работу!
- Тут работы на все два дня, – заметила Катя.
- Наверно, что да, - ответил Дмитрий. – Завтра с утра у нас останутся ровно сутки на то, чтобы доготовить порох и взорвать этот склеп к чертовой бабушке. Согласен, что идти ночью на болото это не серьёзно, поэтому предлагаю пока заняться приготовлением древесного угля и поташа.
Теперь балом уже правил Дмитрий, и все, даже Катя, послушно выполняли его команды. Еще одно из качеств лидера – уметь не только командовать, но и подчиняться, когда этого требует ситуация. Дмитрий же в этот момент был в не себя от счастья, но старался этого не выказывать, а вел себя предельно сосредоточено, как и привык во время работы.
- Для древесного угля обычно лучше всего идут лиственные породы типа осины или липы. Но это в наши дни. Тут я не знаю, что за деревья, но берите лучше лиственные, а не хвойный, чтобы не было примесей смол и другой дряни.
- Дим, откуда ты все это знаешь? - недоверчиво глядя на него, спросила Марина.
- Книжки в детстве читал… знаешь правильные такие.
- Я тоже книжки читала. И сейчас читаю.
- Я сказал, что правильные книжки читал, типа Жюль Верна, а не всяких так Коэльо и других ванильных философов.
- А чем тебе Коэльо не нравится?
- Хотя бы тем, что в его книгах нет технологии получения пороха.
Марина отвечать ничего не стала. Работы было много. Обеда как такового не получилось. Каждый перекусывал тогда, когда появлялось время, и вновь принимался за работу. Потихоньку начинало темнеть. Дмитрий активно занялся сжиганием травы. Благо, что она была практически сухой, поэтому горела быстро и очень ярко. Через несколько часов у него уже было приличное количество грязно-белой золы. Все это было собрано в камне с вогнутым днищем и залито водой еще на несколько часов.
- Мы сейчас выщелачиваем из нашей золы соли. После того, как прокалим все это на огне, получим почти чистый карбонат калия.
- И зачем он нам? – охотно расспрашивала Дмитрия Катя.
- Я же уже говорил, чтобы из нитрата кальция сделать калиевую селитру.
Катя кивнула головой, делая вид, что все поняла. Но реально, никто кроме Дмитрия не понимал, что он сейчас делает.
Дмитрий за ночь так и ни разу не прилег, в то время, как все остальные по очереди поспали несколько часов. С первыми лучами солнца Дмитрий дал команду Кате и Юрию подниматься. Нужно было идти к болотам. Дорога заняла довольно много времени. Сначала примерно час ушел на то, чтобы вернуться к месту лагерю, а потом еще столько же, чтобы дойти до болота. Нитрат кальция нашли довольно быстро. Пришлось скинуть верхнюю часть сырой травы, от которой разительно несло запахом аммиака. Порода, подстилающая болото, и впрямь оказалась известняковой, потому сверху было довольно много белых бляшек.
- Это и есть нитрат кальция, - продолжал знакомить с химией своих приятелей Дмитрий. – Обычно он в виде порошка продается в магазинах, но тут из-за высокой влажности он слипся. Давайте, наковыряем его побольше, и пойдем дальше искать серу.
Этой противной субстанции набрали сполна. Катя была не очень довольна тем, что ее сумку изрядно запачкали, но Дмитрий убедил ее, что это того стоит. Серьезные проблемы возникли с поиском серы. Запах сероводорода ощущался, и даже очень сильно, но вот его источник найти было куда сложнее. Вновь пришлось бродить по пояс в мутной холодной воде, руководствуясь Катиным чутьем и умением ходить по болотам.
- Стоп! – неожиданно воскликнул Дмитрий. – Сера может образовываться лишь в тех местах, где есть доступ кислорода. То есть в тех местах, где болота почти пересохшие.
- Тогда зачем мы тут ходим, нам надо севернее.
Серу нашли только примерно через час. Да и качества ее оставляло желать лучшего. Дмитрия это очень беспокоило. Слишком много времени и сил был потрачено на то, чтобы воплотить в жизнь его затею, которая могла вот так просто прогореть. Причем «прогореть» в прямом смысле слова. Прогореть и не взорваться. Дмитрий уже знал, какое придумать оправдание – сера плохого качества. Но разве тут могли помочь оправдания? До закрытия портала, если верить предыдущим наблюдениям, оставалось примерно полдня.
К тому времени, когда Дмитрий, Юрий и Катя вернулись к скале, этого самого времени оставалось уже от силы часов пять. Но самое сложное было сделано – все компоненты для черного пороха были в наличие. И даже в изобилии. Оставалось всего ничего – все это намолоть в порошок и тщательно смешать до однородной консистенции. В итоге примерно за час намололи почти полную сумку черного порошка, то есть килограммов пять или шесть.
- Отличная работа, - сдержанно радуясь, подытожил Дмитрий. – Оксан, фитиль готов?
- Да. Чуть меньше метра, - ответила Оксана, обмазывая скрученные сухожилия сосновой смолой.
- Хватит.
Дмитрий, будто подрывник со стажем, тщательно выбирал то место, куда загрузить порох. В итоге этим местом оказалось небольшое углубление у самого основания скалы. Обложив это место двумя крупными камнями, Дмитрий высыпал весь порох внутрь этого своеобразного желоба. Фитиль он оставил снаружи, но к месту основной массы пороха сделал узкую полоску из небольшого количества пороха.
- Все готовы? – спросил Дмитрий. – Предлагаю всем спрятаться в лесу. Поджигать буду я. Вам советую залечь и не высовываться.
- А он не взорвется раньше времени? – недоверчиво спросила Марина.
- Нет. Тут с краю малое количество пороха, поэтому он будет всего лишь гореть.
- Гореть и не взрываться?
- Горение распространяется за счёт движения тепловой волны. Короче, проще говоря, переноса тепла от горячих продуктов реакции к непрореагировавшему пороху. А когда большое количество горючего вещества находится в замкнутом объеме, то происходит детонация. Образуется устойчивый комплекс, так называемая детонационная волна. Она состоит из ударной волны и следующей за ней химической реакции…
- Мы поняли, - грубовато перебила его Катя. – Прекращай свою лекцию, просто подрывай скалу и все.
Дмитрий пожал плечами и вопрошающе поглядел на Катю. Та кивнула головой, поспешно уводя всю оставшуюся группу подальше, мысленная желаю Дмитрию успеха. Еще бы, ведь больше суток он вынянчивал этот план до самой реализации. И теперь весь успех мероприятия зависел от случая. Дмитрий поджег край фитиля. Удостоверившись в том, что пламя медленно поползло к «черной материи» пороха, он развернулся и со всех ног бросился наутек. Рванул, что называется, на тысячу, как на пятьсот. Или десять тысяч, как на пятьсот. В точности Дмитрий не помнил песни Высоцкого, да и не должно было сейчас это его сильно расстраивать. Едва запрыгнув в первое углубление, он тут же вжался плотно в землю, не сильно желая видеть результат почти двухдневной работы. Тишина нарушалась только тихим шипением под скалой. «Ага, - подумал Дмитрий, - значит уже загорелся порох. Но почему нет взры…»
Обрываются на полуслове не только речь, но еще и мысли. Ведь что такое мысли – это диалог самим с собой. Так вот, этот диалог был явно прерван, поскольку за тем грохотом, который раздался следом, невозможно было расслышать даже свой внутренний голос. Дмитрий чуть-чуть приподнялся, но тут же почувствовал, как его прижимает к земле упругая ударная волна сжатого воздуха. А следом к земле его прижал едкий черный дым, которым заволокло почти все в округе. Тут уже пришло время борьбы желаний и возможностей. Желание было только одно – открыть глаза и посмотреть, что произошло со скалой. Но возможность была только одна – лежать с закрытыми глазами и стараться не дышать этим ужасно едким дымом.
На то, чтобы дым более или менее осел, потребовалось почти две минуты. Дмитрий обернулся назад. Все его друзья лежали по-прежнему ничком, изредка по очереди кашляя. У Дмитрия спазм тоже прихватывал горло, но сейчас его беспокоил только конечный результат сего мероприятия. Он вскочил на ноги и побежал к месту взрыва.
Разрушения были значительные. Каменная стена рухнула, но вместо аккуратной дыры, через которую можно было пролезть во внутреннюю пещеру, образовался завал, так как рухнула значительная часть верхнего свода пещеры. Но разбирать завал гораздо легче, чем пробивать стену. Еще через пять минуты дым полностью рассеялся, оседая черной копотью на траве, и вся группа приступила к интенсивной работе по разбору завалов.
- Я ее вижу, - крикнул Дмитрий минут через пятнадцать.
- Где ты ее видишь? – недоверчиво спросила Марина.
Вместо ответа Дмитрий только откинул два крупных камня, в результате чего светящийся заветный портал стал хорошо заметен каждому. Расчищать завал дальше не было необходимости. Катя первой перелезла через каменные завалы и спокойно протиснулась внутрь аномалии. Ее примеру последовали все остальные. Дмитрий заходил последним со словами:
- Ну и что тут у нас?
Правда, следом же осекся от пахнувшего в лицо горячего, почти раскаленного воздуха. Глаза успели зафиксировать песчаные пустоши, которые на полуденном солнце казались ослепительно белоснежными. Собственно эта «ослепительность» и привела к тому, что глаза успели лишь «зафиксировать» песчаные пустоши, так как следом же они спешно сомкнулись от болезненного ощущения, вызванного ярким светом.
Первой «прозрела» Катя. Что и не удивительно, хотя бы только потому, что она самая первая вошла в эту новую эпоху, столько богатую на солнечный свет, по сравнению с пасмурным палеоценом.
- Не очень-то веселая картинка, друзья, - воскликнула она, окидывая взором окрестности. – Постойте пока здесь. Я на минуту.
Катя спешным шагом направилась вперед. Она выбрала целью небольшое возвышение, с которого, как ей казалось, можно оглядеть довольно большие территории. Правда подняться на него было не очень-то и просто, так как песок обильно засыпался в поношенную и худую обувь. Через две минуты она стояла на вершине холма, обозревая унылые песчаные дюны. Вскоре к ней присоединился Юрий, тоже решив поучаствовать в обозревании местности.
- Я так подозреваю, что нам туда, - кивнул Юрий в сторону юго-запада.
- Как всегда, - ответила Катя. – К тому же там виднеются скалы. Может в их тени есть источники какой-нибудь влаги.
- Это важно. Запасы воды ограничены. Если экономить, то хватит на два дня.
- Не хватит, - скептически покачав головой, ответила Катя. – Тут почти сорок градусов жары. Солнце еще высоко, так что думаю, что да заката успеем добраться до скал.
- Опасно. Вдруг там нет никаких источников.
- Все возможно. Пойдем, посоветуемся с ребятами.
Вернувшись ко всем остальным, Катя озвучила свои планы и опасения. Исходя из этого нужно было сделать выбор. Продолжить путь в неизвестность, рискуя окончить его посреди пустыни, так как запасов еды было на два дня, а воды еще меньше, так как элементарно не было больше тары для ее хранения и переноса. Второй вариант – вернуться в относительно комфортную плейстоценовую эпоху, где в изобилии воды и пищи. Но не понятно когда и где найти из нее выход.
- Ваше мнение? – многозначительно окинув всех взглядом, спросила Катя.
- Я за то, чтобы идти вперед, - твердо ответил Дмитрий.
- Нет. Я за возвращение. Боюсь, что не дотянем, - ответил ему Юрий.
- Я согласна с Юрой, - отозвалась Оксана.
Два-один – в пользу возвращения. В знойном воздухе повисло знойное напряжение.
- Я поддерживаю Диму, - ответила Катя. – Я готова зацепиться за шанс вернуться домой. Марин, твой голос решающий. Только учтите, никакого разделения не будет. Мы все равно останемся вместе.
- Я… - Марина неожиданно замялась, блуждая взглядом по лицам товарищей.
- Марин, - шепнул Дмитрий. – Я в тебя верю.
- Димон, не дави, - остудил его пыл Юрий. – Она должна свое решение принять.
- Я согласна, - поджав губы, произнесла Марина.
- На что? – хором спросили остальные.
- Идем… вперед.