"Вот всё и кончилось... Будто и не было ничего... " - глядя, как он уходит в промозглую полночь, глухо произнесла Юлия. Вздохнув, женщина прикрыла балконную дверь и подошла к большому зеркалу. Из холодной зеркальной бездны на неё устало взглянула молодящаяся тридцатипятилетняя дама с морщинками вокруг ярко накрашенных глаз и тусклой от постоянного недосыпания кожей.
"Ну, здравствуйте, Юленька Витальевна! Как ваши дела? Судя по вашему виду, не ахти..." - горько усмехнувшись, шепнула она своему отражению. Прошлёпав по ковру босыми ногами, женщина выключила свет и тяжело опустилась на пол. Молча вглядываясь в темень, она попыталась заплакать.
"Не думала я, что всё так выйдет. А ведь каким искренним был, нежным... Прижимал к себе, целовал... Едва войдя в квартиру, обнимал меня жадно, и я таяла в его руках, как сахар. Зарывался лицом в мои волосы, дышал ими... Э-эх... Десять лучших лет просто как псу под хвост... Знала ведь, чувствовала, что никогда он толстуху свою не бросит
Зарывшись лицом в ковёр, женщина безнадёжно и глухо завыла. Вдруг запиликал сотовый.
"Одумался, понял, что я одна нужна ему!" - отчаянно закричало всё её существо. Вскочив, схватила трубку, но... звонила мама.
"Ненавижу... Ненавижу!" - прохрипела Юля, запустив несчастный аппарат в кота Тимофея, единственного верного и преданного своего друга. Оскорблённо мяукнув, обиженный зверь уставился в её глаза огромными зелёными глазищами.
"Фу... Глянь, на кого ты похожа: бледная, раскосмаченная, тушь по всей морде растеклась. На меня-то ты рычишь, когда с грязными лапами на постель лезу, а сама? Как тряпка на полу валяешься да телефонами в настоящих друзей швыряешь... А не лучше ли будет накормить меня и привести себя в порядок?" - прочла Юлия в кошачьих глазах, невольно улыбнулась и поплелась на кухню. Она достала из шкафа бутылку водки, налила стопку и опрокинула её одним махом. Алкоголь, обжигая пустой желудок, приятной теплотой медленно растекался по телу, Юля наконец-то согрелась, стало легче и захотелось поплакать у кого-нибудь на плече. Быстрым движением она вновь наполнила стопку и хотела уже было проглотить её, но Тимофей, важно вошедший на кухню, позволить ей этого никак не мог. Взлетев на стол, котяра живо опрокинул налитую до краёв рюмку и, уставившись в глаза хозяйки своим самым невинным взглядом, удовлетворённо замурлыкал. Юлия хотела было его отшлёпать, да вот только...
"Что это ты задумала? Спиться из-за какого-то среднестатистического мужика? Не стоит. У тебя же есть я! И ты всегда можешь доверять мне! А без тебя я пропаду... И дай, наконец, мне покушать!" - промурлыкал Тимофей и, спрыгнув с хозяйских колен, гордо прошествовал к своей миске.
Плеснув молока в кошачью посудину, Юля накинула куртку и вышла. Во дворе уныло танцевала осень, уставшая, грязная и вымокшая от серых дождей. Юля брела куда-то, не разбирая дороги. Ветер, непрошено забравшись под куртку, небрежно ласкал ледяным своим дыханием её распущенные волосы. Тяжело опустившись на скамейку, она заплакала. Немолодой, утомлённой дальней дорогой женщиной, Осень неслышно опустилась рядом. Завёрнутая в подаренную туманом дымчатую органзу, причудливо расшитую золотом, она молчала, и лишь слёзы струились по серым постаревшим щекам. Распущенные красно-медные кудри её небрежно прикрыли полуобнажённые плечи, глаза же смотрели устало и отрешённо. Осень шепнула:
"Он не стоит твоей печали. Ты не любишь его... Тебе просто льстило, что он предпочитал тебя своей жене. Мой роман с Ветром походит на твой. Ветер играл мной, целовал и любил, дарил платья и золото, но никогда я его не любила... Знаешь, по-настоящему я люблю только Дождь. Пусть с ним непросто, но мы никто друг без друга и он будет со мной до самой Зимы. Всё к лучшему, совсем скоро он покинет твоё сердце. И ты оставишь эти отношения в прошлом ради своей настоящей любви."
Голос Осени тихой хрустальной звенью опустился на сердце Юлии.
"Откуда ты всё это знаешь?" - недоверчиво шептала она. Осень устало усмехнулась:
"Мне ли не знать? Я ведь тоже женщина... Помнишь, в детстве вы переехали в другой город и ты впервые пришла в свой класс? Помнишь того маленького рыженького мальчишку в очках? Шла ты в школу или из школы, а паренёк тот всегда был рядом. Он мечтал больше всего на свете, чтобы ты доверила ему нести свой портфель. Каждый вечер перед сном он загадывал желание, чтобы ты наконец-то заметила и полюбила его. Помнишь, как тебя, весёлую и красивую, со всех сторон окружали влюблённые мальчишки? Вздыхая, они заглядывали в твои глаза, дрались за право нести твой портфель, дрались за каждый твой взгляд и за каждую улыбку? Помнишь, как наперебой дарили они тебе огромные букеты багряных кленовых листьев? И только лишь он один любовался тобою издали. Робок был, вот и не смел подойти ближе... Смотрел во все глаза на тебя и... и не смел подойти ближе. Ну а как звали его, ты помнишь? Митя?.. Да, его звали Митя. Страдая от твоего равнодушия, мальчишка по-прежнему любил тебя, мечтал о тебе, грезил тобой... Ведь он даже в ВУЗ технический поступил из-за тебя, чтобы всегда быть рядом. Ведь он же поэт, с детства мечтал поступить в литературный, но ради тебя предал свою мечту. О самом себе забыл... Но ты по-прежнему не видела его, не замечала, а значит, отвергала. Что ж, тебя можно понять. Самая яркая девушка курса, лучшие парни по тебе тогда сохли. А он, Митя, тихо и незаметно продолжал любить, ничего не требуя взамен... Помнишь тот давний осенний вечер? Тогда ты удостоила Митю вниманием, снизошла до него, любезно позволив проводить себя до дома. Вы шли рядом, луна выглядывала из-за тёмных тяжёлых туч, а ветер бесцеремонно швырял в лицо вам остатки грязной пожухлой листвы. Вы брели по ночному, залитому сердитыми дождями городу, болтая ни о чём... Вернее, говорила одна ты. Он лишь слушал твой голос, мечтая и не смея сказать тебе о своей любви. Они напали на тебя в тёмном безлюдном переулке, свалили с ног... Помнишь, как ты кричала тогда? А он, Митя, спасая тебя, вступил в схватку с тремя насильниками. Удар ножом в спину, который он получил тогда, предназначался тебе.
"Ты же замочил чувака, придурок! Валим!" - завопил один из той троицы, и они сбежали...
"Помогите! Кто-нибудь..." - отчаянно, изо всех сил кричала ты, а Митя умирал, истекая кровью. Помнишь, как ты, плача, коснулась губами его холодеющих губ?
"Господи, пусть он выживет! Я всегда буду с ним, всю жизнь! Прошу тебя, Господи, пусть он только выживет!"
Тогда тебе пришлось тащить на себе его холодеющее тело, благо, станция "Скорой помощи" была рядом... Помнишь, как ты боялась, что он умрёт у тебя на руках? К счастью, Митю прооперировали вовремя и он выжил. И ты каждый день навещала его в больнице. Вы сидели рядышком, разговаривая ни о чём, и Митя был тогда таким счастливым... Ну а потом совершенно случайно встретила женатого мужчину на много лет старше себя и влюбилась. Он увёз тебя в Москву, снял квартиру и взял к себе на работу. В обмен на любовь, он оплачивал твои счета, дарил платья, жемчуг и золото. Ты старалась быть как можно красивее, женственнее, сговорчивее с ним. А помнишь свои те одинокие, вымокшие от слёз ночи, когда он оставался со своей толстухой и забывал тебя? И всё ждала, когда он сдержит обещание и разведётся с ней. И так много-много лет по одной и той же наезженной колее... Собирая на себя всю эту ложь и грязь, ты постарела. Уже не столь хороша и свежа, как раньше. Заметь: несмотря на все твои диеты, салоны красоты и кружевные пеньюары, он предпочёл тебе свою толстуху. Потому что по судьбе ты должна быть не с ним, а с тем самым мальчиком, с Митей..."
"Замолчи... Замолчи..." - задыхаясь от обиды и боли, шептала Юлия.
"Взгляни на меня! Помнишь, какой я была когда-то и во что превратилась? Так же и ты... Живя столько лет во лжи, ты обкрадываешь свою душу. Совсем скоро Зима, и я умру,... Исчезну под её ледяными покровами. Так же и ты исчезнешь тоже..."
Юля задохнулась вдруг от пронзительной жалости к себе, так, что в глазах потемнело... Но порыв ледяного ветра с дождём привёл её в чувство. Только сейчас женщина заметила, что кроме лёгонького халатика, куртки и домашних тапочек на ней ничего нет. Со всех ног бросилась она тогда домой. Верный Тимофей, возмущённо мяукая, встречал хозяйку подле приоткрытой квартиры. Наклонившись, она бережно подняла своё рыжее сокровище с холодного кафеля и прижала к себе. Кот, благодарно сверкнув глазами, замурлыкал, и Юля поняла, что он прощает ей её глупое бегство. Войдя в квартиру под одобрительный взгляд Тимофея, женщина вылила остатки водки в канализацию и заварила чай. Завернувшись в шерстяной плед, она забралась в кресло с чашкой чая и пирожными. Преданный кот, уютно мурлыкая, согрел своим большим мягким телом её колени.
Рассвет они встретили вдвоём, в кресле. Тревожно запиликал сотовый. Звонила мама, она всегда очень беспокоилась за дочь.
"Юлюшка, приезжай! Давно ты нас не навещала, дочка! Ждём!" - повторяла она.
"Приеду, мамуля, сегодня же и приеду! Мама... Мама, а Митя, Митя там как?"
"Митя? Он живёт со своей мамой. Юлюшка, так тебя сегодня ждать?"
"Мамуля, я только соберу вещи - и сразу к вам!"
Собрав всё необходимое и закинув вещи в машину, она заехала в офис. Написав заявление об уходе, Юля вошла в кабинет своего бывшего любовника и положила заявление на стол .Молча добавив к этому его подарки: серьги, пару колец и ключи от квартиры, она наконец-то выбежала наружу. Дорога серой, серебристой лентой летела перед глазами. Верный Тимофей спал на заднем сидении. Берёзки, осинки да ёлочки, пёстрым хороводом мелькая навстречу, приветливо махали ей длинными гибкими ветвями. А вот и он,тихий провинциальный городок, где пролетело её детство. Юля остановила машину.
"Волнуюсь очень. Ну вот что я ему скажу, когда увижу?" - погладив кота, в раздумьи произнесла она. Тимофей, ничего не ответив, прыгнул на колени хозяйки и, ласкаясь к ней, умиротворённо замурлыкал. Женщина улыбнулась.
"Наверное, ты, как всегда, прав... - тихонько шепнула она. - Так и скажу: Здравствуй, Митя... Я вернулась..."