Незабываемый отпуск лета 1978-го года. Мы, три подруги, работающие студентки-вечерницы, накопили за год денег, и отправились отдыхать в Гурзуф.
Всю первую неделю шёл сильнейший ливень, было холодно, ни тёплой одежды, ни плащей, ни зонтов мы с собой не взяли. Сидели дома - по дорогам и с гор неслись потоки дождевой воды, превратившиеся в реки, на "грунтовке", ведущей к ближайшему магазину, грязи было по колено.
В первый погожий денёк отправились на пляж под скалами вблизи пионерлагеря "Артек". Я заплыла дальше всех, внезапно потемнело небо, начался сильный ветер и шторм, и я никак не могла выбраться на берег. Только мне удастся доплыть до пляжа, делаю попытку выползти на камни, как огромная волна накрывает меня с головой, и тащит обратно в море. Выбилась из сил, нахлебалась воды, стала тонуть. Меня спас парень, поплывший ко мне с берега в ластах. Вдвоём с ним мы вылезли на волнорез, а я дышать не могу - воды наглоталась слишком много. Парень присел на корточки, положил меня животом к себе на колено. Так, толчками, выходила из меня морская вода.
Уже на берегу познакомились. Мой спаситель назвался Сашей, он приехал из Москвы с двумя друзьями. Получилась хорошая компания: три парня из Москвы и три девушки из Ленинграда.
В тот же вечер мы отмечали у ребят моё "второе рождение". Они жили в маленьком домике в самой высокой части Гурзуфа, на вершине горы. Пили сухое вино разлива местного "Винзавода", казавшееся совсем не пьяным, танцевали под кассетный магнитофон около "Хижины пастуха", так они назвали свой домик, снятый по совету друзей. Я плясала с Сашей около магнитофона, вынесенного на небольшую площадку перед домиком, не обратив внимания на то, что из всей большой компании на импровизированной "танцплощадке" нас осталось только двое - он и я.
Саша позвал меня в "хижину" "чего-нибудь выпить". Пить очень хотелось, но ничего, кроме бутылок с местным "сушняком", в домике не было. Меня почему-то не удивило, что в тесной аскетичной обстановке друзей стало просторнее. Куда-то исчезли две разложенные раскладушки с бельём, остались только кровать и ящик из-под овощей, служивший обеденным столом.
Глотнув виноградного вина "За спасение утопающих", я очень быстро оказалась лежащей под Сашей на кровати. Первая и последняя в моей жизни попытка изнасилования. А я - девица. Мы боролись ни на жизнь, а на смерть, сарафан на мне был весь изорван, я чувствовала себя совершенно избитой, и эти противные мокрые, пьяные губы... Мне, домашней девочке, которая только и знала, что работать и учиться с утра до вечера, а в выходные - ходить в баню, стирать, убираться и заниматься зубрёжкой на следующую неделю, ещё не приходилось бывать в компаниях и знакомиться с парнями. Саша был на много выше и крупнее меня, мне было с ним не справиться, а слов моих он не слышал.
Спасла неожиданная идея: я сказала, что мне срочно нужно в туалет, который находился в некотором отдалении от домика. Саша пошёл за мной, но я попросила его отойти шагов на десять, "потому, что стесняюсь".
Мимо маленькой будочки туалета я рванула со всей мочи вниз по довольно крутой горе, поросшей лесом. В черноте южной ночи, на каблуках, я летела вниз по горе, не зная направления, куда мне надо, думая только о том, чтобы не расшибить свою глупую голову об какое-нибудь дерево. Выбежала из леса около "Винзавода", и долго, ориентируясь на неяркие огни города, шла по шоссе к Гурзуфу.
Утром вернулись подруги, и поругали меня за то, что я убежала с вечеринки, не дождавшись их. Мой сарафан, сшитый бабушкой к лету, был безнадёжно загублен, с неудовольствием смотрела я на синяки у себя на руках и ногах, болела вздувшаяся губа. В общем, на пляже после той вечеринки я чувствовала себя не вполне уютно.
В последний день отпуска мы пошли прощаться с морем. Спускаясь с горы по козьей тропке, я оступилась, и не полетела со скалы вниз на каменистый пляж только благодаря случайности: моя ситцевая пляжная юбка зацепилась за какой-то низенький сучковатый куст, растущий на скале.
...Бесконечная шоссейная дорога маршрутного троллейбуса тех лет, везущего нас до аэропорта в Симферополе. Еду, и думаю о том, что никогда больше не поеду "дикарём" в столь экзотические места без надёжного защитника, своего будущего мужа.
"А иначе, - мысленно говорила я себе, поглядывая на своих подруг, не на шутку загулявших в том отпуске, - ты либо утонешь, либо свалишься с какой-нибудь очередной скалы и разобьёшься вдребезги, либо сопьёшься, либо пойдёшь по рукам...".
Осень после отпуска в Гурзуфе была беспокойной. Одна из моих подруг готовилась делать аборт, другая в перерыве между работой и началом занятий в институте ездила на уколы в Кожно-венерический диспансер.
А я в конце ноября достопамятного 1978-го года вышла замуж за первого парня, который предложил мне руку и сердце. Наверное, тот год был не очень удачным и для меня. Через три года, о которых не хочется вспоминать, я встретила человека, который впоследствии стал моим вторым мужем, и у нас с ним родился сын.
в "экзотических местах" мне с тех не удалось побывать ни разу, и к тому было много причин. Но это, как говорится, уже совсем другая история.