Разговор семнадцатый. Осень

Ольга Тимохина
Почему-то именно осенью возникает необъяснимая грусть, а ветер, сам того не подозревая, сдувает с того, что казалось бы, уже и не вспомнить, пепел прошлого.
Пепел разлетается, обнажая то, что когда-то было забыто и замуровано, и ты остаешься один на один с собой.
И памятью.
Я подняла глаза на горы.
Я уже свыклась с той, поселившейся во мне болью, что они навсегда опустели.
Но каждый раз глаза искали ту единственную вершину, находили, и сердце на мгновение переставало стучать.
Боль уже не убивала, но и проходить не хотела.
Я привыкла.
Как привыкла и с тех пор жила с той самой, первой болью, когда...впрочем, не важно.
Осень наступала неизбежно и ожидаемо.
Уже все говорило о том, что совсем скоро календарь сравняется с погодой за окном и официально лето закончится.
В палисаднике уже горели астры, степенно красовались хризантемы, любовались собою вычурные георгины, как солдатики стояли гладиолусы.
Тропинка в горы была усыпана листьями, которые складывались в замысловатые узоры, словно старый ковер из моего детства.
Осень...
Я вышла из домика, и верный пес тут же подскочил ко мне, помахивая пушистым хвостом.
Всегда рядом, никогда не предаст.
Я потрепала пса и мы двинулись в сторону гор.
Мне хотелось подняться в туман, окунуться в тишину и вечный покой, какого никогда не будет здесь, в моем лесу.
Лес всегда живой, всегда дышит и чувствует, а горы совсем другие.
Горы позволяют нам любоваться собой, замирают, словно боясь, что мы разгадаем какой-то их секрет и никогда не отвечают на вопросы.
Тропинка была знакома, и вот мы уже у подножья.
Начать подниматься - это самое сложное.
Уже потом, когда дыхание выровняется, когда ноги привыкнут, а голова освободится от мыслей, идти становится легко.
Но этот момент надо дождаться, перетерпеть, привыкнуть, стать сильнее.
Каждый раз, когда я поднималась в эти горы, я становилась сильнее.
Так и в этот раз.
Моя собака бежала вверх, словно не замечая трудностей.
Может быть, потому что у нее четыре лапы, а не две ноги, как у меня?
Я улыбнулась этой мысли и меня накрыл туман.
Я не боялась заблудиться.
Эти горы тоже были моим домом, частью меня, а дома заблудиться невозможно.
И словно, поняв это, и, узнав меня, туман рассеялся и я вышла к знакомой скамейке.
Я не удивилась, увидев, что она занята.
И тем более, не удивилась, когда увидела того, кем была занята моя скамейка.
Бог сидел на ней, закрыв глаза, и, казалось, что спал.
Хотя, может быть, и не казалось.
Собака подбежала к нему, лизнула руку, и Он открыл глаза, ни чуть не удивившись.
Кивнул и подвинулся, освобождая мне место.
Я села.
Собака улеглась у наших ног и успокоилась.
Я сидела на скамейке и смотрела вверх.
Гнездо дракона пустовало вот уже почти месяц.
Я знала, что так будет теперь всегда, и сердце сжималось от тоски, которую невозможно было отогнать от себя.
Да и не хотелось.
С воспоминаниями, какими бы они ни были, человек гораздо богаче.
Наполненнее.
Честнее.
Я уже не плакала, вспоминая тот страшный день, когда дракон покинул меня, просто помнила.
Я вздохнула, и смогла наконец-то произнести:
-Здравствуй.
Он внимательно посмотрел мне в глаза, удовлетворенно кивнул и ответил:
-Здравствуй. Осень тебе к лицу.
Я улыбнулась:
-Я знаю, спасибо.
Мы снова замолчали.
Говорить не хотелось.
Осень всегда настраивает меня на волну молчания.
Кажется, что именно в таком молчании ты и слышишь самые важные слова, видишь самые важные картины, чувствуешь самые важные эмоции.
Облака вокруг вершины начали расступаться, и голубое небо, словно зонтик, раскрылось над нами.
Солнце, откуда-то сбоку, вежливо выглянуло и опустило свой луч перед нами.
Невесть как заброшенный сюда желтый лист, вдруг словно почувствовал робкое тепло солнца, и развернулся перед ним.
Я улыбнулась.
-Твоя работа?
Бог посмотрел на лист, на меня, на солнце, и весело спросил:
-Ты по-прежнему любишь кофе с корицей или предпочтешь с шоколадом?
Теперь я уже рассмеялась:
-С шоколадом.
И перед нами вдруг оказался столик с двумя чашками дымящегося кофе, который разносил вокруг себя умопомрачительный запах шоколада.
Тут же стояла вазочка с печеньем, золотистым, только что из печки.
Бог умеет удивлять даже в мелочах.
Солнце тем временем, уже уверенно теснило облака в сторону, и небо все больше голубело тем самым пронзительно прозрачным голубым цветом, который бывает только осенью.
Облака уходили ниже, накрывая мой лес плотным одеялом, там, внизу, сейчас, возможно, шел осенний дождь, а я пила кофе с запахом шоколада и ела свежее печенье.
Бог смотрел на меня и улыбался так, словно это была самая лучшая картина.
Я повернула голову и спросила:
-Как Ты?
Он пожал плечами:
-Ты знаешь, весьма неплохо. - И неожиданно добавил:
-Если ты хочешь, то гнездо не будет пустовать.
И я поняла, что он предлагает мне новых драконов.
Я очень аккуратно поставила свою чашку на столик:
-Нет, спасибо.
Он внимательно смотрел на меня, а потом сказал:
-Я знал, что ты откажешься, но я не мог не спросить.
И я тоже посмотрела Ему прямо в глаза:
-А я знала, что Ты предложишь мне это. Но мне не нужны другие драконы. Это будет совсем другая история, а мне нужна моя.
Мы снова замолчали.
Солнце уже вступило полностью в свои права и на нашей площадке стало тепло.
Не лето, но его отголоски.
Мне казалось, что все это было слишком.
Если осень уже пришла, то пусть она остается.
Он вдруг сказал:
-Может быть, ты и права. Может быть, правильно, когда мы живем дальше, не пытаясь вернуть лето, каким бы оно ни было.
Я покачала головой:
-Можно подумать, Ты только сейчас об этом догадался.
И вот тут Бог рассмеялся так, что даже собака подняла удивленно голову:
-Ты и в самом деле считаешь, что Я всегда всё знаю и помню?
Я пожала плечами:
-Ну конечно. Ты же непогрешимый.
Бог удивленно замолк и смотрел на меня, словно видел впервые:
-Каждую нашу встречу ты удивляешь меня. Каждый раз я вдруг узнаю о Себе такое, о чем даже не думал.
Я молчала.
Даже если это и так - ну, значит, так тому и быть.
Солнце, засмущавшись, отошло в сторону, и облака тут же не замедлили вернуться.
Я встала:
-Мне пора. Я приглашаю тебя к себе, у нас будет пирог на ужин.
Бог встал:
-Не откажусь, ты удивительно вкусно готовишь.
Собака первая нырнула в облако тумана на тропинке, а я оглянулась на опустевшее гнездо.
Голубое небо затягивалось пеленой, гнездо уже почти исчезло в ней.
Нет, я не буду ничего менять, пусть будет так.
И шагнула вниз, держась за руку Бога.
В лесу и правда, шел мелкий дождь.
Он висел в воздухе, наполняя собой все пространство.
Мы вымокли, пока подошли к моему домику, но огонь в печке, разожженный Богом, согрел нас и высушил.
А потом был тихий домашний ужин со сгустившимся вечером за окном, желтым светом лампы на столе, уютное молчание и разговоры о разном.
Главного мы больше не касались.
Когда пришла пора уходить, Бог обнял меня и покой растекся у меня внутри.
Снова странная грусть поселилась в моем сердце, но она была светлая, легкая, хрустальная.
Я знала, что она пройдет, но пока за дверями моего домика осень - пусть она будет со мной.
Я всю ночь просидела у огня, в кресле-качалке, глядя, как языки пламени постепенно угасают, ложась спать, оставляя после себя пепел.
Он ровным слоем лежал в печке, превращая прошедший день в ту самую память, которая вернется потом.
Когда я буду к этому готова.
А пока на календаре без трех осень.
Совсем скоро.
Еще чуть-чуть.