После публикации своих записок в интернете я стал получать тёплые отзывы и интересные комментарии к ним своих читателей – земляков, знакомых, одноклассников, которые делились со мной своими воспоминаниями, мыслями о прочитанном, старыми фотографиями из семейных альбомов, что значительно дополнило моё повествование. Я искренне благодарен всем приславшим мне свои отклики и изложившим некоторые подробности жизни своих семей. Часть писем включены мной в текст записок, а некоторые я привожу ниже.
*** Уважаемый Александр Павлович, прочитала Ваше повествование о своей «Родословной» и глубоко была поражена тем, как вы досконально описали ваших предков. Когда-то и я жила в Новой Куватке, хорошо помню ваших родителей, Павла и Марию Рябцевых, а вас, их детей, тоже помню хорошо – двух мальчиков и больную девочку. Я не землячка вам, но мой муж, Брусенко Пётр Иннокентьевич, ваш земляк. Он родился в деревне Варгалик, тоже Тангуйского района, и знал и вашу семью и ваших дядей – Андрея и Ивана. Деревни по рекам Ия и Ока ему все знакомые, и его малая Родина, где он родился и рос (посёлки Варгалик, Атубь, деревня Паберега) ушли на дно водохранилища.
Я же росла и училась в Иркутске. Закончив десятилетку и лесотехнический техникум, взяла направление в комбинат «Братсклес». Попала я в ЛПХ «Нижнеийский» в посёлке Стрелка, а работать назначена была на участок в деревне Паберега. Здесь и познакомилась с Петром Брусенко, и вскоре, весной 1957 г., мы поженились. Муж мой был местным жителем, проживал с семьей матери и отчима, Голубева Тимофея Игнатьевича (или «Голубком» по деревенскому прозвищу).
В 1958 г. у нас родилась дочь Оля. К началу затопления мы с мужем переехали в леспромхоз Долонова, а родители его стали строиться и переселяться в Новую Куватку. Кстати, свой дом для переселения они купили у вашей бабушки Урезаловой Екатерины Никитовны в деревне Утузилка и перевезли его в Куватку. У жены Голубка Пелагеи Еф. была дочь Галя, с 1955 г. рождения.
В начале 1960 г. родители Петра стали нас звать жить в Куватку, там открылась новая организация – «Целина». И мы переехали, построив рядом с родителями свой дом. Здесь я и познакомилась с вашей семьей и особенно сдружилась с вашей мамой Марией, брала у неё молоко для детей. Но долго нам не пришлось жить в Куватке. Оказалось, что организация «Целина» сезонная. Пётр корчевал пни на бульдозере, а при северных условиях, корни пней оттаивали только в июне, а с сентября уже замерзали, работы по раскорчёвке прекращались. Плата шла в основном за 3 летних месяца, а в зимнюю пору рабочие-механизаторы работали на ремонте техники в Ключи-Булаке, получая копейки. Не имея своего подсобного хозяйства, нам трудно было прокормить семью. Хотя я и ходила в совхозе на хозяйственные и полевые работы, но это была поденщина по 2 рубля 50 копеек в день.
С детьми возилась моя мама, приехав к нам из Иркутска. Пётр мой устроился в ЛПХ в посёлке Харанжино за Братским морем. В 1963 г мы и переехали на новое место жительства. Уезжать из Куватки мне не хотелось. Мне нравилось местное население: народ был открытый, добродушный, весёлый. Все праздники справляли всей деревней, гурьбой идя из дома в дом. Да и природа кормила нас там ягодами, грибами, рыбой. Часто ходила с Петром на охоту за рябчиками. Проходили и мимо старой Куватки ещё до её затопления. Тяжело было смотреть на разрушенную деревню, заросшую бурьяном, крапивой, полынью, лопухами, коноплей. Пётр рассказывал мне про все местные деревни, что ушли на дно моря.
Когда мы уезжали из Куватки в Харанжино, нам местные жители говорили: «Куда вы едете, там тайга, даже хлеба никогда не росли!» Но в Харанжино у нас у обоих была работа по специальности, жили там и растили 4-х детей.
Здесь мне довелось работать и с твоим дядей, Иваном Рябцевым. Очень разговорчивый, общительный, добродушный мужчина. В семье его только не было благополучия: жена Мария пила, её лишили материнства. Иван вскоре женился на женщине из какого-то западного города, и они уехали с ней и детьми на её родину.
Где-то в начале 70-х годов у нас в Иркутске осталась осиротевшая моя племянница, а маме внучка, она была ещё школьницей, и маме пришлось ехать, помогать ей вставать на ноги. А потом мама мне рассказывала, что как-то внучка заболела, и она с их квартиранткой вызвали на дом врача. Приехал молодой врач-юноша и узнал мою маму, так как она ходила к вам за молоком в Куватке. Вот с тех пор я узнала, что Вы выучились на врача. Поэтому, читая ваши воспоминания, я не сомневалась, что знаю Вас и ваших родных, хотя с фамилией «Рябцевы» я встречала много и в Харанжино. Больше полвека я прожила в Братском районе.
Желаю Вам и Вашей семье доброго здоровья, успехов и благополучия. Поздравляю Вас с Новым годом!!!!
Брусенко Валентина Сергеевна 2 января 2010 г.
Ответное письмо автора Валентине Сергеевне Брусенко:
*** Уважаемая Валентина Сергеевна, спасибо Вам за тёплое письмо, за Ваши трогающие душу воспоминания. Всё было именно так, как Вы пишите: и о старой Куватке, и о посёлке Харанжино, и о моём дяде Иване, и о нашей случайной встрече с Вашей мамой в Иркутске. И хотя я почти всю жизнь прожил в городе, мне до боли в сердце дороги воспоминания о своей родной деревне Куватка, о людях, среди которых прошло моё детство, юность. И чем старше я становлюсь, тем чаще воспоминания уносят меня в то безвозвратно прошедшее время, в родные края, в родную деревню на берегу Ии. Спасибо Вам за Вашу память, за письмо, так растрогавшее меня. Валентина Сергеевна, я очень хорошо помню отчима Вашего мужа Тимофея Голубева (человека невысокого роста, коренастого, очень подвижного) и его маму Пелагею. Тимофей купил дом в деревне Утузилка у моей бабушки Урезаловой Екатерины, перевёз его в Новую Куватку и поставил невдалеке от дома моих родителей. Как быстро минули годы! Уже нет на свете ни деда Тимофея, ни бабки Пелагеи, ни моих родителей, ни многих-многих других дорогих по детским и юношеским воспоминаниям жителей Куватки! И только память всё чаще возвращает образы и лица этих добрых и милых сердцу людей.
Ещё раз большое Вам спасибо, Валентина Сергеевна, за Ваше неожиданное для меня, доброе и трогательное письмо. С уважением и наилучшими пожеланиями к Вам Александр Рябцев.
*** Здравствуйте Александр Павлович! Моя девичья фамилия Рябцева и я тоже из Куватки. По рассказам своего отца и детским воспоминаниям я помню Вашего отца, помню где был ваш дом на Лесной улице. Наши отцы вместе ходили на охоту. Прочитала Ваши мемуары и многие моменты глубоко прочувствовала и пережила заново. То, что вы описываете, мне знакомо из рассказов моих родителей, правда, многие детали стёрлись из памяти, т.к. родилась я уже в новой Куватке. Вы сделали хорошее дело, описав историю нашего рода, я вам очень благодарна.
С уважением Ирина. г. Нижний Новгород. 13 марта 2010 г.
*** Александр! Прочитала Ваши записки-воспоминания «На берегах Ии», «Погост на Косачихе», «Письма матери...» и спешу Вас поблагодарить за память, которую Вы сохранили и передали. Для меня все, о чём я прочла – глоток родниковой воды в знойное лето. Словно босиком по стерне: каждая строчка, каждое слово накалывало моё сердце. Я мысленно возвращалась в бревенчатый амбар к моей прабабушке Мани Париловой, которая проживала по улице Бурлова, что в 2-3 домах от вашего, у деревенского колодца.
Возможно, Вы помните её сына Анатолия Васильевича, который преподавал в Куватской школе, вёл уроки труда и рисования. Я его внучатая племянница. Помню, сын его рассказывал мне о загадочной больной девушке (вашей сестре), которая никогда не выходит из дому. Я не верила Витальке, но когда читала ваши записки, шептала: «Да, да, я это знала, это было…». Я ощущала вкус выкопанных саранок, запах пучки!!! Мой муж даже не представляет что это такое. Когда я была совсем маленькой, мои дед Матвей Дмитриевич с бабушкой усаживали меня на телегу, и лошадь везла нас в лес, где мы собирали ягоды клубники, голубики и заготавливали на зиму берёзовые веники. Запах цветущих трав, душистый аромат таёжных цветов, та сладкая истома вновь и вновь возвращаются ко мне в моих снах.
Со своим отцом, Анатолием Петровичем Париловым ( он работал агрономом отделения совхоза «Братский»), мы ездили по окрестным полям, определяли спелость пшеницы, зимой измеряли глубину снежного покрова. Отец регулярно составлял сводки для районного сельскохозяйственного управления. Печально сознавать, что теперь всё это никому уже не нужно. А рыбалка и охота на глухарей!!! Я плакала, читая ваше повествование, и Вы, конечно, понимаете, как мне всё это дорого!!!
Я, как и Вы, уехала из Куватки в 1982 году, окончив 10 классов Калтукской средней школы. Уехала в г. Иркутск поступать в сельскохозяйственный институт, чтобы уже никогда не вернуться обратно в деревню, так как родители мои в это же время переехали в г. Братск. Вернулась лишь однажды, в 1977 году, навестить бабушку. То, что осталось от нашей некогда красивой Куватки, больно ранило мою душу: развалившийся дом моей бабушки, мамы моего отца, по ул. Трактовой, около почты, уничтоженный яблоневый сад. Хорошо помню, как дед бережно ухаживал за ним! Вспомнила, как бабуля натирала окна дома газетами, смоченными раствором нашатыря, чтобы стёкла блестели. Тщетно попыталась «выкричать» из полуразвалившегося, заросшего травой дома свою подругу детства Любку Циркунову (она тогда ещё была жива).
Я шла по местному кладбищу, и словно со скамеек у своих палисадников, улыбаясь, смотрели на меня лица тех, кого я оставила, уезжая из деревни. Да, совсем мало осталось в Куватке людей, кто дорог сердцу!
Интересные моменты открылись для меня из Вашего повествования «На берегах Ии». Внучка Ивана Коротеньких Даша, дочь моей двоюродной сестры со стороны папы Валюшки, разговаривает «с хрипотцой». А два его внука, Рома и Саша – высокие, стройные, со светлыми вьющимися волосами ребята, видимо, очень похожи на своего деда, которого, к сожалению, никогда не знали. У Вали, так похожей на отца Ивана, с детства на него обида: «Если б любил нас с мамой, не погиб бы, берёг бы себя». Чтобы понять её, надо прожить её детство, в котором ей так не хватало отца.
Ещё хочется немного сказать о Лёше, Вашем брате. Мы общались с ним, когда в 10 класс я приехала учиться в село Калтук. Лёша учился в 9. Удивительно хороший человечек, «Лучик!». Отзывчивый, добрый, и шутки его были добрыми. Из писем Вашей мамы я узнала, как сложилась его дальнейшая жизнь и искренне радовалась за него. Мы дежурили с Лёшей по кухне Калтукского интерната, я спросила его: «Правда, что у тебя есть старший брат – врач, который работает в Иркутске?» Лёня просто пожал плечами и ответил: «Да, но я был маленький, когда он уехал, мы мало с ним общались...» А другой бы сказал: «А тебе что до этого?"
Я узнала о Вас от своей тёти Тани Дорофеевой, она ещё тогда услышала Ваш рассказ по радио. Мне было любопытно, т.к. я тоже в то время уже мечтала о далёком и незнакомом Иркутске.
Вы описываете любовь мамы к обоим своим сыновьям, но не пишите о том, что теперь общаетесь с Лёшей. Знаете, брат моего мужа старше его на 16 лет и живёт в Москве. Ситуация похожая. Они оба горячо любили свою маму, а мама их. Ее нет с нами 16 лет, и столько же братья не общаются. Пётр счастлив в Москве –Анатолий не бедствует в Иркутске. Я стараюсь заменить ему всех родных, окружая любовью и заботой. Но я точно знаю, что братья нуждаются друг в друге. Недавно Анатолий встретил друга детства Петра. Они как две подруги болтали всю ночь, я видела, они плакали, вспоминая детство, хотя оба солидные немногословные мужчины.
Не забывайте Лёшу, ему там сложнее и он раним.
Ещё многое хочется сказать. Вас помнят на родине. Мой дядя, Алексей Парилов (он с 1953г.р.), брат Вашей одноклассницы Нади Париловой (теперь Малишевской), пересылает вам из Леонова горячий привет. Ваши воспоминания я обязательно повезу в Братск, почитаю маме и её подруге Галине Никифоровне Водиновой. Она тоже жила в старой Куватке, они ждут.
Александр! Я желаю Вам крепкого здоровья и больших творческих успехов, ещё раз благодарю за великолепную память.
С уважением, Ольга Малинина (в девичестве Парилова) 8 апреля 2010 г.
*** Здравствуйте, Александр!
С огромным удовольствием прочитала всё Вами написанное!
Наше поколение моложе, чем Ваше, но так всё остро ощутила, как будто вернулась в своё детство. А может нас так воспитали родители: Ведерниковы Виктор и Галина, что сумели привить любовь к родному краю, родной деревне, что всё, о чём Вы пишете, так близко и знакомо. Живу в Братске, но когда удаётся приехать в деревню, прохожу по изменившимся улицам, вглядываясь в лица детей, с трудом узнаю их и спрашиваю, кто их родители.
Приятно, что видишь знакомые фамилии: Омелянчук Ананий Денисович, Мария Никифоровна Бирюкова... Последняя навсегда останется в моей памяти, как первый и самый главный учитель русского языка и литературы в моей жизни. Это благодаря ей у меня отличный почерк. Она, глядя на каракули ученицы 4 класса, смело ткнула меня носом в тетрадь и поставила в пример тетради моего папы (тетради тоже были за 4 класс), которые были у неё бережно сохранены. Такие мелочи навсегда остаются в детской памяти, и, слава Богу, что таких воспоминаний у меня много. Это и летние походы в ближайший лес, и зимний бег на лыжах по прилежащим к деревне склонам!
А чего стоит рыбалка с папой на Братском водохранилище, а чудная пора сенокоса, сбор лесных ягод!!! Можно перечислять бесконечно.
Низко Вам кланяюсь за то, что своими записками хоть ненадолго вернули меня в светлую пору моего детства.
Светлана Дорофеева 16 сентября 2010 г.
*** Здравствуйте, Александр. Я почти случайно попала на этот сайт и стала читать Ваши очень ностальгические и очень тёплые воспоминания о Куватке. Дело в том, что мой отец, Николай Филиппович Пшенников, 1924 года рождения, родом из д. Шаманово Братского района Иркутской области. Поскольку он рано ушёл из дома, чтобы стать лётчиком, и судьба военного забрасывала его в разные места, в Шаманово и Куватке он жил очень давно – в начале 40-х. Я всю жизнь живу в Прибалтике и была в Сибири только один раз в 3-х летнем возрасте. Но моя бабушка Акулина Харлампьевна (мать отца) жила какое-то время у нас, когда я была ещё школьницей. И я слышала от неё такие слова как «Куватка» и «Новая Куватка», «заимка» , «Шаманово», «деревня Калтук». Сама она была родом из Беларуси, но в детстве (или юности) её семья перебралась в Сибирь, где она и вышла замуж за Филиппа Пшенникова. Позднее у них родился мой папа. Бабушкина родня жила в Могилёвской области, поэтому я думаю, что она была оттуда же.
К чему я это пишу. В Ваших воспоминаниях я прочла о деде Ефиме и бабушке Степаниде. Я слышала не раз эти имена от моей мамы – «дядя Ефим и тётя Степанида». Мама рассказывала мне, что они были добрые люди и о том, что у них всегда были собаки и щенки в доме. Особенно вспоминала тётю Степаниду. Мама в Сибири у родственников своего мужа (моего отца) тоже была всего несколько раз в отпуске в 50-60 годы. Я не помнила фамилию деда Ефима, пока не прочла в Ваших воспоминаниях. И теперь мне кажется, что у бабушки девичья фамилия тоже была Урезалова Акулина Харлампьевна. Она стеснялась своего имени и называла себя Галей. Ни бабушки (которая, прожив у нас несколько лет, всё же вернулась на родину в Сибирь), ни мамы, ни папы уже нет в живых. И уточнить этого я уже не могу. Но мне стало приятно, когда я вдруг увидела знакомые имена, и даже их любовь к собакам показалась мне знакомой. Я думаю, что Вы писали о моих родственниках – родном дяде (брате папиной матери Акулины Харлампьевны) и его жене Степаниде.
У отца были ещё две младшие сестры – одна родная Нина, а вторая сводная по матери – Валентина. Вот фамилии отчима моего папы я не помню. Он, кажется, пропал без вести или погиб во время войны. У моих тётей есть сыновья, которые более 30 назад гостили у нас в Риге. Они теперь живут в Иркутске. Я знаю, что у отца в деревне (в Шаманово или Куватке - не припомню) были ещё какие-то родственники. Наверное, дяди и двоюродные братья. Знаю, что его двоюродный брат Степан Пшенников был каким-то большим начальником (инженером) на строительстве Братской ГЭС.
Теперь только всплывают у меня в памяти смутные отрывочные детские воспоминания отдельных слов, названий и имен, о которых спросить у родителей уже не представляется возможным. И остаётся только предполагать, что речь в Вашем изложении шла о наших родственниках.
Извините, что заняла Вас своей не слишком полезной и познавательной историей. Просто два имени людей, которых я лично совсем не знаю, упомянутые Вами, всколыхнули во мне воспоминания детства и показались родными.
Всего Вам доброго.
Ирина Пшенникова 29 января 2012 г.
Ответное письмо Ирине Пшенниковой
***Здравствуйте, Ирина!
Очень приятно было получить ваше письмо из далекой Прибалтики в ответ на мои записки-воспоминания о родной деревне Куватка.
Да, я хорошо помню деда Ефима Харлампьевича Урезалова и его супругу Степаниду Григорьевну, которые жили на нашей Лесной улице на самой окраине Куватки. Их дом стоял у живописной березовой рощи и всегда был полон декоративными собачками (я плохо разбираюсь в породах собак, но они были всегда некрупные, типа болонок). Детей у них никогда не было, и в деревне считали, что они отдают свою нерастраченную любовь и заботу этим милым животным. Моя мама, Мария Андреевна, в девичестве Урезалова, всегда мне, ребенку, говорила, что Ефим Харлампьевич наш родственник по линии ее отца (моего деда Андрея Урезалова, погибшего на фронте в 1942 г). Мама до момента смерти деда Ефима поддерживала с ним дружеские родственные отношения, они бывали в гостях друг у друга, и я, хотя и нечасто, но гостил в его доме и всегда с опаской относился к его питомцам, которые без устали лаяли на незнакомых людей и старались своими остренькими зубками ущипнуть за ногу. Дед Ефим был заядлым пчеловодом, более десятка ульев, ухаживал за пчелами, качал мед, угощал им родных и знакомых. Очень интересовался ходом политических событий в стране и в мире, всегда у него в руках была газета, и он с удовольствием беседовал о политике с односельчанами, жаль только, что достойных собеседников по этой теме в деревне у него было немного. Деда Ефима в деревне так и прозвали - "политикан", в добром значении этого слова. Бабка Степанида была кроткой, мягкой, безвредной женщиной, никогда не перечила своему мужу - семейному лидеру, уступала ему во всем, полностью полагаясь на его мужской ум и житейскую мудрость.
Я знаю, что долгое время они жили в Шаманово, потом уезжали в Иркутск, а после строительства Братской ГЭС, с 1959 года переехали в Новую Куватку, которая раскинулась на колхозном поле километрах в четырех от старой деревни выше зоны затопления Братского водохранилища.
Последние годы жизни бабка Степанида тяжело болела. В начале 1970 годов (71-72г.) я, будучи ещё студентом Иркутского мединститута, приезжал на лето в деревню к матери Марии Андреевне в девичестве Урезаловой, и дед Ефим приглашал меня, как медика, посмотреть его жену. Бабка Степанида плохо себя чувствовала, кашляла, задыхалась, тяжело дышала. У нее был хронический бронхит, осложненный эмфиземой легких, и развилась уже хроническая сердечная недостаточность (одышка, отеки на ногах). Если сказать медицинским языком, то она страдала Хронической обструктивной болезнью легких (ХОБЛ) тяжелой формы с декомпенсированным легочным сердцем. Она с трудом передвигалась по дому, и уже редко выходила во двор. Реально помочь ей было сложно. Через несколько лет ее не стало. Дед Ефим доживал свой последний десяток лет жизни один. Умер он в 1987 году, похоронен на деревенском погосте на Косачихе.
У Филиппа Митрофановича Пшенникова, вашего деда по отцовской линии, был брат Пшенников Семен Митрофанович, который женился на Урезаловой Агафье Егоровне - тёте моей матери. Но Агафью Егоровну почему-то родные звали Галей. У них родились дети: дочери Агафья (Груша) и Анна (Нюра), сын Степан (род.17.05.1928 г.). Они жили в деревне Куватка (это совсем рядом с деревней Утузилка), а позднее перебрались в пос. Братск. Семён Митрофанович ушёл на фронт и погиб 12.07.1943 г. Похоронен в братской могиле в дер. Крутогорье, Болховского района, Орловской области. О его и Агафьи Егоровны сыне Степане Семёновиче вы можете прочесть в первой главе моих записок. К сожалению, Степана Семеновича, его супруги Тамары Ивановны и сестёр Аграфены и Анны уже нет в живых. Ваша бабушка Акулина Харлампьевна была родной сестрой Урезалова Ефима Харлампьевича, который был двоюродным братом моего деда Андрея, погибшего на фронте в 1942 году (т.е. двоюродным дядей моей матери).
Прилагаю к своему ответу вам фото деревни Куватка, могилы деда Ефима. Я последний раз был в родной деревне в 2014 году, чтобы побывать на кладбище, где похоронены мои родители, бабушка, брат с сестрой и другие родственники. Живу в Иркутске. Фото сделаны мной в 2002 году. Не знаю, кто теперь живет в доме деда Ефима, кто ухаживает за его могилой. Выяснить не удалось.
С уважением, Александр Рябцев. 12.10.2019 г.
***Здравствуйте Александр.
Я внук Пелагеи Игнатьевны Дурных, вашей соседки, которая проживала по ул. Бурлова, сын Василия Васильевича. Мы жили по улице Лесной, 20. Это возле дома дяди Андрея Колоушкина. В этой усадьбе раньше жили Рябцевы (они уехали в Калтук в 1970 году ), а родители у них дом купили. Вас уже в деревне не было- учились в Иркутске.
А сестра моего отца, Катерина Васильевна Романова,1936 г.р. когда-то жила на другом краю деревни, рядом с домом Анания Денисовича – директора Куватской школы. Катерина работала на разных работах в совхозе. У неё было три сына: Александр, Василий, Владимир и дочь Валентина. Муж её, дядя Володя Романов, родился в поселке Марал, в междуречье Ии и Оки, работал в совхозе трактористом. Тетя Катя погибла в Мальте в 1968 году (несчастный случай – попала под поезд ). Там и похоронена. Дядя Володя детей поднимал один. Помогала бабушка Пелагея, как могла. Старший его сын Александр, 1954 г.р., отслужил в армии, вернулся в Куватку. Женился, работал в совхозе. Он был хорошим парнем, мы все уважали его, особенно Сашу любила моя мама. Первого декабря 1983 года у него родилась дочь Катерина. А второго декабря Саша погиб вместе с тещей. Их застрелил из ружья тесть, будучи в нетрезвом виде. Приревновал зятя к тёще!!!? Второй сын, Василий, с 1956 года, женат не был. Тоже погиб в Куватке - убил односельчанин. Оба похоронены на деревенском кладбище рядом с отцом Владимиром и бабушкой Пелагеей. Дочь Катерины, Валентина, появилась на свет в 1958 г., проживала в городе Ангарске, работала поваром, умерла в 2018 году, покоится там же. Младший сын Катерины Васильевны Романовой, Владимир, родился в 1960 году, с женой Ириной живет и работает водителем в Братске. У них двое взрослых детей - Светлана и Андрей. У детей уже свои семьи, дети. Все живут и работают в Братске.
Мои же родители, Дурных Василий Васильевич и Клавдия Максимовна, уже умерли. Они прожили честную трудовую жизнь. Отец работал бульдозеристом в ПМК-7, а мать дояркой в совхозе. В нашей семье было восемь детей: четыре парня и четыре девки. Родители нас всех выучили, дали высшее образование, учили всех за свой счёт, очно, никто от совхоза или от иных организаций не учился. Были времена, что одновременно в семье было по четыре студента. Родителям приходилось несладко, всем надо было отправить денег на проживание, питание, одежду, дорогу, за что мы им очень благодарны. Учились в разных городах и институтах. Я в Улан-Удэ, в институте культуры, младшие братья: Олег – во Владивостоке в госуниверситете, на историческом факультете, Саша окончил наш Братский индустриальный, механический факультет, Андрей получил диплом Иркутского педагогического института, учился на физфаке. За плечами сестёр Людмилы и Наташи – Иркутский пединститут. Люба окончила то же что и я – Институт культуры в Улан-Удэ. Валя – наше Братское медучилище. Она всю жизнь проработала фельдшером. Все живы и здоровы, только вот на родине в Братске и Братском районе никто не живёт.
Ваших родителей, особенно отца вашего, Рябцева Павла Миновича, я хорошо помню. Очень хороший был человек. И с братом вашим покойным Женей не раз приходилось общаться. Мимо вашего родительского дома по улице Лесной я и теперь всегда проезжаю, когда навещаю на кладбище могилу моего отца...
С уважением, Василий Дурных
12.01.2015 г
Ответное письмо автора Василию Дурных:
*** Здравствуйте, Василий.
Спасибо Вам за письмо.
Ваших родителей, братьев и сестёр Ваших я знал плохо. Вы поселились в деревне уже после моего отъезда на учёбу в Иркутск. А вот семейство Катерины Романовой я помню хорошо. Часто бывал у них в доме в гостях. Заходили к ним с Володей Дурных, её братом. Мы с ним учились в одном классе и были дружны. Замечательный был парень – хорошо сложен, внешне обаятельный, дружелюбный. Жаль, что так рано он ушёл из жизни. Мама мне писала в письме, что Володя сгорел в таёжной избушке. Выпивали там с друзьями, остались ночевать, курили. Случился пожар. Никому не удалось выбраться наружу и спастись. Владимир последние годы перед своей трагической гибелью нигде не работал, много пил, опустился.
Не знал я, что Ваша тётка Катерина тоже погибла под поездом. Очень печально. Она была ещё совсем молода. Помню, общительная, улыбчивая, очень приветливая была она женщина. Я очень уважал её.
Помню хорошо дядю Володю, её мужа – доброжелательного, невысокого , коренастого с вьющимися рыжеватыми волосами мужчину.
Валю помню. Она часто гостила у бабки Пелагеи, дом которой был от нашего метрах в ста. Хорошо у меня отпечаталось в памяти, как Валя однажды тяжело заболела менингитом, но всё закончилось благополучно и без последствий.
В Куватке я бываю теперь не часто. В 2001 г. ездил хоронить отца, в 2004-ом – мать. В минувшее лето приезжал в деревню, побывал на могилах родителей. Сколько на кладбищенских надгробиях фотографий знакомых лиц, сколько известных мне фамилий!!! Постоял и у могилок бабки Пелагеи и её сына Округина Николая, нашего соседа.
В деревне меня уже никто, считай, не знает, приходится объяснять, кто я есть. Время летит быстро. Меняются поколения.
А вы, ребята, молодцы! Многодетная семья была у вас, но вы все получили достойное образование, вышли в люди. Это, конечно, заслуга Василия Васильевича и Клавдии Максимовны. В деревне не так часто встретишь родителей, которые так стремятся и делают всё, чтобы дать своим детям хорошее образование.
Еще раз спасибо Вам, Василий, за письмо.
С уважением, Александр Рябцев 12.01.2015
*** Добрый день, Александр.
Натолкнулся в интернете на Ваши мемуары, когда искал Анисима Архиповича Оводнева. Пытаюсь выяснить судьбу сибирских родственников по линии бабушки.
Моя бабушка – Мария Никитична Оводнёва (в белорусском варианте - Аваднева или Оваднева, хотя она сама говорит, что правильным будет вариант ОВОДНЕВА). Её отцом был Никита Архипович Оводнев. Со слов бабушки (она может путать, ей уже 90 лет), у Никиты Архиповича были братья: Анисим (он же Анисий, Аниська), Иван, Павел, Роман ( самый старший) , сёстры Ольга и Дарья (по другим сведениям имя её Аксинья). Бабушка родилась в с. Городок в Полоцком районе Витебской области нынешней республики Беларусь. Соседние сёла, находящиеся практически рядом – Паулье (у вас написано Поулья), Тётча, Акулино. Она считает, что её отец Никита Архипович был родом из Сибири (Иркутская область). Но, вполне возможно, что туда он переехал в детстве с отцом, а также может быть, что он вообще туда не переезжал. Она считает, что он там родился, после революции попал в армию в Кронштадт, после чего переехал к своим родственникам в Витебскую область, там женился на Домне Андреевне Багрец и остался в селе Городок (Акулино, Паулье – это всё рядом с этим селом-деревней).
Анисим и Иван, с её слов, были осуждены в Сибири, попали под репрессии. Никита им боялся писать после 1937-го года.
Год рождения Никиты Архиповича – 1898-й. Я был на его могиле в 2011-м году в Белоруссии. Теперь пытаюсь понять, откуда же он сам, где родился, как сложилась судьба родственников из Сибири. Немного смущает то, что у Вас в мемуарах указано, что Оводневы перебрались позже всех в Утузилку, в 1929 году. Непонятно, почему тогда моя бабушка считает, что Никита Архипович уже жил там. Может они перебирались не на пустое место? Довольно точно совпадают сведения про Анисима Архиповича (1900 г.р.). Скорее всего, это и есть родной брат моего прадеда, Никиты Архиповича (1898 г.р.). Иван, отец Михаила Ивановича, он же тоже был Иван Архипович? Тоже, скорее всего, брат Никиты Архиповича. Но бабушка моя не помнит про Ефрема (Ефима). Помнит только, что был такой двоюродный брат, но вроде как не родной.
Ещё знаю, что в г. Усть-Кут живёт Зинаида Маркова – дочь Ольги Архиповны Оводневой, сестры Никиты, Анисима, Ивана и остальных. С ней контакты были потеряны после 1992 года, но я нашёл её телефон, попробую ей позвонить.
По совпадению, летний отпуск в августе этого года я провёл на Байкале. Перед этим бабушка сказала, что где-то в тех краях есть родственники. Вот я и заинтересовался всем этим.
Прадед Никита Архипович говорил практически без белорусского акцента, мало знал белорусских слов, что как бы говорит, что детство он должен был провести вдали от Витебской области.
Никита Усачёв, г. Москва 6 января 2016 г.
*** Здравствуйте, Александр.
Ещё в начале 2016 года в интернете на сайте «Проза.ру» я случайно прочитал пару строк из Ваших мемуаров, и они с такой силой вцепились мне в душу, что я не смог остановиться, пока не прочел все: и воспоминания детства, и про деревню Утузилка, и о «Райском уголке», учёбу в Иркутске, письма Вашей мамы.
Как Вы точно описали жизнь Ваших близких в военное время, как им было тяжело без отцов, мужей и братьев, ушедших на войну.
Хочу сказать Вам большое спасибо за проделанный труд. Он великолепен!
Именно Ваши воспоминания придали мне сил и подтолкнули меня на составление своей родословной.
Мне 28 лет, но и сейчас уже почти нет тех людей, которые могли бы мне помочь воспоминаниями.
К сожалению, пока мы молоды, то не задумываемся о своих корнях, своем происхождении. Потребность эта приходит с годами. Вот как сейчас помню, было мне лет 14, и говорил мой классный руководитель: « Пишите родословную вашей семьи, пока есть у кого спросить!»
Но, тогда этого мне было не надо, а сейчас только остаётся развести руками и общаться с архивами да интернетом...
С уважением Валентин Мельников, с. Калтук, Братский район, 05.01.2017
Фотографии к данным запискам смотри по ссылке https://ok.ru/profile/562064181842/album/908269638738