К Флавию вбежал Ромул:
- Отец, к нам идут дружины Одоакра. Но и это не все, ему помогают легионы императора Зенона и императора Непота.
- Проклятие! Зенон решил защищать своего змееныша! Поднимай вестготов!
- Я уже всех созвал! – Ромул замялся, - Отец, ты можешь перемещаться молниеносно, может ускользнешь от них? Боюсь за тебя. Я сам поведу войска. Никто не посмеет меня ослушаться.
- Я не трус! И я не Непот, который укрывается под родной крышей. Если суждено погибнуть, то от смерти не буду бегать с визгом, а сражусь лицом к лицу!
- Отец… - перебил его сын.
- Что еще?
- Одна крестьянка, которая обстировала Непота, мне сказала утром, что вересковый мед со скалы может не только излечить раны, но и помочь уберечься от ранений. Если намазать медом лицо и руки, то противник бьет мимо! Нужно только намазать. У тебя должны быть запасы, я знаю, что Сигнифер предлагал. Это наш шанс остаться в живых.
- Их нет, сынок! Мне казначей рассказал, что мед вылечивает и отравляет, но словом ни обмолвился об этом!
- Об этом никто не знал, только Юлий Непот: он всегда мажет лицо и руки перед сражением себе и своим солдатом, но говоря им, что так раны быстрее заживают. Поэтому он всегда победоносно одерживает победу. Его одежду всегда стирала только она. Но когда император покинул свой дворец, она убежала, боясь дикарей, но была поймана моими людьми.
- Идиот Сигнифер! Доверился дураку! Я знал, что Юлий не просто так собирает столько меда! Распустил сказки про отравление и исцеление! Думал, что Непот простак, а он обхитрил как всегда всех. Но меда нет! Даже одного горшка. Что же – что будет, то будет. Завези как можно больше провизий и воды. Когда они будут у нас?
- Думаю, завтра к утру.
- Ночь предстоит тяжелая, а день тягостным.
- Отец, но ты можешь переместиться в любую точку страны! Зачем это тебе? Я, как император должен сразиться, тебе же этого можно избежать.
- Сын, ты моя гордость и надежда, - Флавий посмотрел тепло на Ромула, и вздохнул, - по моей вине войска идут сюда. Я вижу тебя настоящим императором, но им предстоит это доказать. И я буду отстаивать твоё право до последнего вздоха. Скажи Эвриху, что у нас кровь растеклась по разным руслам, но имеет один ручей – германский источник. Пока они будут поддерживать меня, мы в выигрыше, как только они дрогнут, то и их планы падут.
- Ты им доверяешь?
- Выхода нет.
- Да, ты знаешь, что Глицерий идет под видом вестготов к скале? Ему тоже мед понадобился?
- Этому старому черту? – равнодушно ответил Орест, - Нет, он помешан на бессмертии и вечности. Ему нужны какие-то камни с этой горы.
- Которые прыгают и вертятся?
- Это знает только он. Поторопись, ночь окончится быстро, а дел много.
- Хорошо, отец, Как ты решил, так и будет.
- Иди, встретимся утром около ворот.
Ромул Август ушел. В душе Флавия боролось желание забрать горшки меда от Сигнифера, еще оставалось время, но он не захотел встретится с ухмылкой Глицерия, который мог появится около казначея. Поэтому он отогнал эту мысль, которая могла спасти критическое положение, и вышел посмотреть наличие готовых к бою солдат и их вооружение.
Рассвет наступил мгновенно. Казалось, ночь мелькнула как один взмах ресниц. Утро выдалось холодным и слегка туманным. Флавий уже стоял на воротах, когда к нему подошел, уставший от бессонной ночи, Ромул.
- Отец, ты их видишь? – спросил Август Ромул, затягивая на ходу ремешки цестуса на запястьях рук.
- Да, сын. Их туча. Эврих тут?
- Нет, он прислал только несколько воинов, а сам удалился. Сказал, что как император вестготов не имеет право рисковать своей жизнью, ибо его подданные останутся без поддержки.
- Еще один трус. Как бунтовать против римлян и притязать простых крестьян, он первый, а как биться один на один, он – удаляется. Видно германская кровь у него давно смылась другими народами.
- Будем сражаться? Их больше.
- Я никогда не уходил с боя, пока не падал от боли и ран, или пока не выигрывал. Вот мой пилум и вот мой гладиус! Вперед! Открыть ворота!
Он, а за ним Август, сбежали с высотки ворот и выбежали навстречу войскам. За ними последовали верные солдаты и оставшиеся вестготы.
По численности сторонников Одоакра было больше, но легионеры Зенона, которых было больше в два раза, остались в запасе. На Ореста двинулись только варвары Одоакра и солдаты Непота.
Пилумы и гасты свистели над ушами, от которых не защищали и шлемы. Гладиусы рубили ближних. Павших солдат становилось все больше и больше с двух сторон. Воины яростно боролись друг с другом. Видя, что потери удваиваться с немыслимой силой, Орест приказал отступить:
- Ромул, поворачивай своих назад! Я останусь!
- Нет, я до конца!
- Не глупи! В замке продержишься еще несколько дней! Помучь их!
- Отец!
- Не время перечить! Иди!
Ромул и маленькая кучка его близких солдат стала отступать к воротам. Тут легионеры Зенона бросились в атаку добивать оставшихся бунтовщиков. Перед Орестом оказался Одоакр:
- О, Флавий, тебе нельзя ничего доверить: ни ведение боя, ни дружбу!
- О какой дружбе ты ведешь речь? О подлизывании к Непоту?
- Не он ли поднял тебя?
- Я поднялся бы и без него!
- Так высоко, как сейчас?
- Императором мой сын стал только благодаря мне!
- Но будет ли?
Тут выпад Орест оказался неудачным и он промахнулся, чем воспользовался Одоакр и тут же вонзил свой короткий меч в бок Ореста. Тот упал от боли. Одоакр взмахнул гладиусом и отрубил ему голову.
Вестготы и войска Ореста пали. Одоакр подошел к закрытым воротам и крикнул вверх, прикрываясь щитом от падающих гастов и пилумов:
- Ромул Август! Если ты через час откроешь ворота, то останешься жить! Если же нет, то умрешь как твой отец! Нас больше, ты видишь сам! Через два дня от замка не останется камня на камне. Подумай о жизни!
Одоакр отошел.
Ромул стал ходить взад – вперед. Его мучила жажда мести – отомстить за смерть отца, но здравым умом он понимал, что численность врагов превышала во много раз, и сражение с малой толикой своих людей не имела смысла. Да и людей своих он погубит просто так. Август что-то сказал своим и пошел в замок.
Ворота открылись. Но во дворе было пусто. Одоакр и несколько воинов вступили. Сражение окончилось полным поражением императора Равенны. Одоакр приказал искать Ромула. Его нашли в комнате отца. Ромул сидел на кровати и перед ним лежал гладиус.
- Не глупи! – сказал Одоакр, войдя к нему. – Ты слишком молод умирать таким образом.
- Нет, - усмехнулся Август, - ты ошибаешься, этот меч не для меня, а для…
Он метнул мечом в сторону Одоакра, вождь изогнулся и увернулся от летящего гладиуса.
- Ты вырос у меня на глазах, - прорычал Одоакр, - но еще такая выходка и я тебя точно убью! Сегодня запру тебя в этой комнате. Завтра ты отправишься куда хочешь! Все отныне я тут! Император Зенон назначил меня правителем, но при подчинении Непоту. Ты слышал всё!