Этот рассказ написан для участия в конкурсе «Вернисаж Конкурс 31».
Чтобы было понятно: надо написать/описать то, что ты увидел на картине Виктора Виноградова, которая присутствует выше. Есть и небольшая интрига: некий бонус прилетит к тебе, если употребишь в рассказе слова: жакет, лестница, стройный, спина, разлучиться/разлучаться.
Вот что получилось у меня (вариант №1):
- Валя, здравствуйте… - дребезжащий тонкий голос Роберта напомнил продавщице звук вчера разбившейся рюмки на её новой кухне.
- И вам не хворать. – Валя прекрасно понимала о чем будет разговор.
- Тут такое дело, Вал…Валентина. Вот. – Роберт утаптывал под собой деревянный пол, делая, видимо, его прочнее, чтобы не провалиться в нужный момент. – Надо пива…в долг…
- Великолепно! – Валя облокотилась на прилавок и устремила свой взор в потолок. - Сейчас Валя побежит на склад и принесет пива, а потом ты, по синей дыне, разболтаешь всем своим друзьям-алкашам о том, как в семь утра я торгую пойлом. И тетю Валю выгонят – это в лучшем случае! - с работы в продуктовом магазине, где она отпахала тридцать лет. Гениально, Роберт! Есть ещё какие мысли? Так ты рассказывай, не стесняйся! Мне ж тут делать больше нечего, как слушать просьбы и мольбы ребят, которых выпустили из психушки!
- Извините, пожалуйста, Валя. – Роберт медленно вышел на улицу и обернулся. – Извините.
I
Он шел по извилистой улице, не помня её название. Да и какая разница как зовут или называют длинную, разбитую, всю в лужах дорогу с кривыми домами или человека, например. Роберт пытался угадать время года, но и здесь возникала проблема: вроде и листья желтые, и куртка теплая, а вот гляди – жарко, пот так и заливает глаза!
Время вокруг него каким-то образом летело то вперед, то назад: вот он видит пустырь с шашлыками из семидесятых, вот грамоты и кубки из восьмидесятых, нищета из девяностых… Стоп! Роберт остановился и понял, что пришел: на берегу небольшого озера тихо стояла зеленая избушка на курьих ножках с огромной ласковой надписью «Пиво». Ах, да! Эти, до боли знакомые из прошлого пластиковые столы, «грибы-поганки», находились там же; и мужики с загадочными лицами жующие воблу, степенно попивая пиво, окружали их. Понравилась и тишина. Гробовая тишина. «Мечта поэта», - так охарактеризовал это место Роберт, подойдя к свободному столику.
- Тебе какого, темного «Рижского» или «жигулей»? – к Роберту подошел он же, Роберт.
- Начнём с «Жигулевского».
- Так я побежал?
- Да, извольте. – Роберт облокотился на стол и устремил свой взор в небо. Небо же смотрело на Роберта облаками и солнцем. Иногда так и бывает... В его голове даже промелькнула теплая мысль о том, что не надо удалять номера телефонов умерших: мало ли чего. Сжав рот кулаками, Роберт улыбнулся двум бокалам светлого и каким-то частям неизвестных рыб, отдыхавших на столе. Да, счастье не всегда предугадаешь!
II
- Пожалуйста, назовите ваше имя и фамилию. – сержант присел рядом с человеком в белом халате и достал песок.
- Жакет, лестница, стройный, спина, разлучиться, а можно и разлучаться.
- Так и запишем: Виктор Виноградов. – человек в белом халате стал малевать какие-то каракули на стене.
- Вот скажите, Виктор, когда вы поняли, что Робертов – двое? – сержант достал молоток и начал забивать гвоздь в дверь.
- Ну как же! Когда начал писать картину «Осенний пруд в период застойного пивного осмысления очевидного». На картине всё видно!
- Но там нет никакого ларька с пивом! И этих, Робертов, ваших…Мы же с вами вчера на этом месте были! – сержант выпустил голубей в окно и отряхнулся. Врач молчал.
- Да вы посмотрите на картину! – Виктор указал на две фигуры в коричневых куртках: один их них, на переднем плане, стоял у стола, другой, в такой же куртке – шел к нему с двумя бокалами пива. – Я вам что врать буду?!
- Мда-а…и точно: либо близнецы, либо… - человек в белом халате поднял указательный палец вверх и заглянул в Извне. Извне выдало справку на двух Робертов и улыбнулось Виктору Виноградову. Иногда так и бывает.