ШТУФ С СЮРПРИЗОМ
Это была рабочая поездка на карьер, где мы вели геофизические работы. В дороге я рассказал моему спутнику и геофизику Ивану N, что в прошлый раз безуспешно пытался заполучить у главного геолога Р., образец пегматита с музейным кристаллом молибденита, какого не имелось ни у меня, ни даже в музее горнорудного института.
Главный геолог ждал, и мы отправились в карьер. Я поинтересовался, Тем, какими еще находками он порадует нас. геолог рассмеялся. Есть одна, но она едва ли придется по душе, многие от нее шарахаются, но на вопрос Ивана, что это за штука он не ответил, но обещал показать после выезда, если не забудет и рассмеялся. Впрочем по лицу Ивана, я видел, что он догадался, сделав кислую физиономию.
Закончив работы и определив участок, где мы собирались поставить магнитную и гравитационную разведки, компания геологов и геофизиков возвратилась в отдел. Главный геолог попросил девчат из отдела приготовить всем чая и предложил осмотреть находку. Она хранилась в кладовке. На стеллаже из свинцовых блоков был сложен куб, откуда он извлек штуф пегматита, в котором тусклым темно-серым цветом металла отливал минерал. Не трудно было догадаться, что он радиоактивен.
-Убери его от греха, подальше,- посоветовал Иван.
-Кажется это уранинит,- предположил я.
-Нашли его на этой неделе. Точной диагностики, разумеется, никто не делал, но фонит он по сумасшедшему, и я сообщил в Киев о находке. Обещали прислать специалиста по радиоактивным минералам, но никто еще не появлялся.
-Трусят, как безапелляционно заявила недавно наша геологиня.
-Теперь с тобой опасно ссориться,- и Иван немного отодвинул стул от стола, за которым мы пили горячий и крепкий чай.- Вот Владимир Яковлевич говорил, что есть еще и молибденит. музейного качества, может, покажешь.
Геолог улыбнулся, и, достав из ящика стола образец, положил его на стол. Тот повертел его в руках и, обращаясь ко мне, поинтересовался. Тот ли это штуф. Я подтвердил, а Иван скептически заметил, что не видит в нем ничего особенного, и уже обращаясь к Главному геологу:- «Представляешь, будет он лежать в музее с примечанием, что это дар геолога из железорудного карьера, да ты хоть завтра сможешь подавать заявление в заочную аспирантуру. Сколько людей будут тебя знать, да и карьеру реклама».
Геолог ничего не ответил, но тень сомнения была видна на его лице. Я добавил, что фотография минерала, непременно попадет в новое издание книги «Минералогия Кривбасса», а в первом выпуске ни одного фото этого минерала. Геолог нахмурился и махнул рукой.
-Наверное, вы правы, забирайте, не вы так другие выпросят.
Иван с превосходством посмотрел на меня, а мне оставалось только развести руками.
Дома я еще раз осмотрел образец и обнаружил небольшую, едва заметную трещинку. Если бы удалось расколоть штуф по ней, чёрт взьми не спроста же она появилась, а образец только уменьшился бы, по толщине, почти наполовину, не задевая кристалла. Я колебался, а если испорчу штуф? Я осматривал камень еще и еще раз. И все же любопытство заглянуть внутрь штуфа взяло верх. Один удар молотком и штуф раскалывается, не повредив пластинчатого кристалла. я раздвигаю две половины штуфа и замираю от восторга. На нижней половине сидит еще один кристалл приблизительно такой же величины, но это не пластина, а усеченная ступенчатая пирамида. Вспомнилось, что у Костова в «Минералогии» есть что-то подобное. Действительно, фотография в книге мало чем отличалась от образца, который я имел полное право считать своим. Тут в моих мозгах закрутился бесененок. Я сдул с новых обнаженных плоскостей мелкие крошки.
и сложил обе половины, они сошлись так, что только при
внимательном осмотре трещина была заметна. Я показал штуф супруге.
-Он, как серый мышонок,- было определение.
-А если так,- я развел половины.
-Хм, так будет цирковой номер, только мало кто увидит и поверит.
Я сложил обе половины.
-Будешь готовить цирковой номер?- подтрунила она.
-Для начала покажу шефу по науке.
Через день я входил в кабинет заведующего кафедрой минералогии. Он беседовал с аспирантом, ведущим в институте практические занятия. Я всегда удивлялся, какую практику может вести инженер геолог, который ни дня не проработал на производстве и совершал редкие набеги в шахты, карьеры или на природные обнажения. А у меня уже накопилось более десятка довольно интересных зарисовок и описаний, которые могли соперничать с представлениями о генезисе железорудных формаций.
-Заходите, пригласил меня профессор .
-Можно я останусь,- попросил аспирант,- Владимир Яковлевич непременно принес что-нибудь интересное.
- А почему бы и нет,- отозвался я, разворачивая обертку
штуфа и открывая первую, верхнюю его половину.
-Хороший экземпляр,- вырвалось у аспиранта.
-Для домашней коллекции он великоват, а для музея в самый раз.– заведующий кафедрой и профессор рассмеялся,-и попросил аспиранта пригласить заведующую музеем.
-Что ж, не возражаю,- и я снял верхнюю половину и протянул ее шефу.- это кстати дар от геолога Р. Я написал на этикетке. А вот вторая половина моя.
-Побойтесь Бога, Владимир Яковлевич,- взмолился профессор.
-Геолог передал вам то, что у вас в руках. Можете позвонить и поблагодарить, наверное. Второй кристалл – мое открытие. Зачем музею два экземпляра.
-Но лучшие образцы должны лежать в музеях, это ваши слова.
напомнил мне заведующий кафедрой.
«Какой черт дергает, иногда, нас за язык»,- подумалось мне
Пока мы обменивались пикировкой в кабинет заходили другие преподаватели, и профессор демонстрировал им находку. Кто-то восторгался, кое-кто, едва взглянув, убегал по делам. Он убедил меня оставить штуф на несколько дней, ожидались гости из Киева и он образно представлял, какой это будет сюрприз, и как, столице утрет столице нос периферия. Даже у них нет такого штуфа приговаривал он. Я согласился. Мы обсудили вопросы, которые накопились при написании моей диссертации, и я ушел.
Уже по дороге домой я понимал, что штуф для меня потерян. И жалел, что не сфотографировал его.
Прошли годы и занимаясь подготовкой издания книги о минералах Кривбасса с цветными фотографиями, я напомнил новому заведующему кафедрой – о штуфе молибденита. Он не мог припомнить такого, а его предшественник уже уехал из Кривбасса, где через два года должны были перейти на преподавание по "украiньской мове". Мы осмотрели музей. Молибденит исчез и это был еще один сюрприз.
Я до сего времени далек от мысли, что его забрал мой шеф и руководитель по диссертации, ибо хорошо знал, сколько он сделал для, в общем-то, небольшого музея. Не многие из них могут показать онтогенический отдел, где на многочисленных примерах прослеживаются процессы зарождения, роста, изменения форм кристаллов и их разрушение (смерть). Почти все как у нас, у гомо-сапиенс.
Ну, а у меня осталась память о штуфе с сюрпризом, об эффектах, которые он производил на знатоков камня и, может быть, до сей поры радует других людей своей необыкновенностью, а может быть лежит в сейфе у знатока минералов.
2006.
БЕРЕЗОВСКИЙ ФЕНОМЕН
Это было время, когда я работал маркшейдером участка. после
бегства из Джезказгана. Получить место участкового маркшейдера в комбинате "Березовзолото", мне помог преподаватель В.Н.Никаноров, во время войны воевавший на северном фронте в должности зама начальника разведки Ленинградского фронта.
Моим помощником в роли горного съемщика был студент из УПИ Виктор, острый на словечки и, находящийся в академическом отпуске. В день замеров объемов выполненных горных работ в шахту мы спустились со сменой и первыми попали в забой где ночью произвели отпалку и порода в забое, при свете ламп, искрилась плоскостями кристаллов.
-Не фига мне, вырвалось у Виктора. Он принялся перебирать
отбитые кристаллы горного хрусталя, а я прошел в тупик орта и не
зря, здесь в Кварцевой жиле находился небольшой занорыш с чистыми, не испорченными взрывом кристаллами. Мне удалось извлечь из полости друзу, где у основания Более десятка кристаллов горных хрусталей покоились кубики пирита, тетраэдры халькопирита и даже галенит. Виктор, набив карманы кристаллами, подошел ко мне, мы начали замер. Работа в шахте закончилась и ничего особенного больше не случилось.
Только на выходные я приезжал к семье в Верхнюю Пышму и сынишка Гоша-Георгий, ухватив друзу, заявил,- «Мое!». Мне еще пришлось поработать с ней, чтобы очистить кристаллы пирита от побежалости. Теперь она сверкала всем своим великолепием. На молочно-белом основании кварца были небрежно разбросаны кристаллы пирита. Из основания поднимались призмы горного хрусталя прозрачные, как дестиллированная водица; между ними, иногда, нарастая друг на друга, расположились соломенно-желтые кубы пирита, золотисто-желтые тетраэдры халькопирита, и темно-серые с изогнутыми гранями кристаллики галенита - свинцового блеска. Штуфом восхищались, даже те, кто ни черта не смыслил в камнях. Вручая образец минералов Гоше, я сказал:- "Теперь он твой, это очень редкий камень, береги его. Сын прижал его к груди и тихо сказал, никому не отдам. В этот день я уехал и вернулся из Березовского через две недели. Пройдя по комнатам камня не обнаружил он исчез. Супруга виновато улыбнулась и приложила камень к губам, глазами показав на сынишку. Оставшись наедине рассказала, что брат Леня приезжал и забрал сказав, что ты себе можешь еще найти.
-Такого больше не будет, я же тебе говорил, пусть бы подождал, пока подберу и ему, а потом это же подарок сыну, возможно будущему геологу.
-Я ему тоже так говорила, он соглашался подождать, а в последний момент забрал. Я и не видела, а Гоша наревелся, пока успокоился, ты уж не тревожь его.
С Леонидом мы встретились на Украине, в Галещине, где он работал главным инженером геологоразведочной экспедиции. Я все еще занимался маркшейдерией, но уже в Кривом Роге. Пройдя по комнатам коттеджа, я не увидел камня, но спросил о нем только после ужина с горячительными напитками. Он засмеялся.
-Пришлось подарить одному нужному человеку.
-Понятно, что за подарок ты сделал, если пришлось.
"Приехал инспектор из Полтавы, кто-то сболтнул ему про камень, я и не подозревал ничего, но камень убрал, предчувствие такое вселилось в душу. Угостил его, как полагалось, но он все же спросил, с ехидненькой улыбочкой:- «Друза хрусталя, говорят, у тебя есть необыкновенная, не покажешь? Я много чего повидал и рассказам таким не очень доверяю». Мне бы придумать что-нибудь, ну например, что ты на днях был и конфисковал обратно. Но у хмельной головы, фасон в мозгах. Да и проверку он закончил, и претензий устных особых не было, так мелочи одни. Выложил я друзу. Он был само безразличие, хотя в глазах, я заметил, хищные огоньки заблестели.
-Неплохой камень, говорит, но люди все же любят приукрасить
то, в чем не разбираются.
Расстались мы, как обычно. А через день он положил передо мной акт проверки, от которого волосы дыбом и, хоть тут же заявление об отставке пиши.
-Я попробовал спокойно возражать, а он повернулся и вон из кабинета. Только и процедил сквозь зубы, можете и не подписывать, даже опровержение настрочить, только будет у вас другой проверяющий или комиссия. Подумайте, чем всё это закончится.
-По-размыслили мы с начальником и решили: «не будить лиха».
Принес я ему камень, который и закончил дипломатические переговоры. Камень уехал в Полтаву. Акт был подписан по обоюдному согласию. Года через два мы снова заехали к Леониду. Я уже учился в заочном институте по специальности геология и разведка и Леонид выложил мне эпилог истории с камнем.
В следующий приезд этот инспектор снова напросился в гости и пришел уже не с пустыми руками, с бутылкой коньяка и коробкой конфет «птичье молоко», их только-только начали производить в Днепропетровске, и продолжил тему о необыкновенной друзе. Он держал камень в кабинете и скоро многие в управлении знали о нем. Слух по всему дошел до начальника. Он и заглянул, на огонек. Камень,
как и следовало ожидать, понравился и начальник попросил подарить, а как откажешь такому человеку. Уходя, тот подсказал:- «Ты мужик правильный еще себе достанешь».
-Командировочку, на Урал выпишете, возможно и достану,- грустно заметил инспектор, вызвав приступ гомерического смеха.
Начальник погрозил ему пальчиком и насмеявшись вдоволь выдал,- "а может за границу куда, в Витватерсрад* не хочешь, юморист ты наш. ,
Инспектор признался, что уезжал тогда с отвратительным настроением, с чувством вины и того, что недобрые поступки - добром не заканчиваются. А камень возможно продолжит ещё своё восхождение по ступеням власти.
*Витватерсранд - крупнейшее в мире месторождение золота расположенное в Южной Африке, в шестидесятых годах там добывалось за год около 1000 тонн золота. 2005
АМЕТИСТОВЫЙ БУКЕТ
Эту историю рассказал мне Володя Ч. – спутник по походам и охоте за минералами.
"Когда в Кривом Роге, на шахте им, Ленина, в квершлаге 50 вскрыли аметистовую зону, ажиотаж был огромный. Начальник шахты, на оперативке, объявил выговоры нескольким рабочим предупредил, что следующим шагом будет увольнение. Я обычно спускался в шахту со сменой из руководства шахты, но не мог пропустить такой момент и поехал с первой клетью. Квершлаг, похоже, был уже на выходе из зоны дробления, где вскрыли аметистовую минерализацию. Я покопался молотком в одном углу забоя и постепенно переместился в другой. В это время и появился горный мастер участка и, подойдя ко мне, спросил:- «Что, тоже заболел каменной лихорадкой?» Я ответил что главный геолог рудника попросил присмотреть штуф для музея. Еще немного поработав молотком и упаковав образцов не очень высокого качества, я собрался уходить, когда мня окликнул мастер. Я подошел и ахнул. В его руках сверкала гранями кристаллов глыба около 25-30 сантиметров в поперечнике. Она была местами еще с присыпкой и грязноватой, но уже эффектной, а когда мастер отмыл ее струей воды, казалось, сам образец принялся источать кванты света и энергии, которые чер знает сколько были заперты в недрах. Она сформировалась из нескольких сфер, нежно сиреневого цвета, будто собранных искусной рукой в букет. Не хватало лишь стебельков снизу. Но
там был дефект и я уже мысленно наметил, что если штуф насадить на отполированный цилиндр керна красно-полосчатого кварцита, то иллюзия букета будет полной.
-Хорош образчик?- утверждающе спросил меня мастер.
-Да этот букет достоин любого музея.
-У меня дома ему тоже будет неплохо,- он рассмеялся удачной параллели".
Я видел в Киевском музее природоведения образцы из нашей шахты, Они не шли ни в какое сравнение с только что извлеченной фантазией природы.
-А правда, что аметист не дает пьянеть?- спросил он.
-Не пробовал, но легенды Древней Греции да, говорят об этом, я не проверял, а для этого достаточно любого образца, и я предложил ему такой выбор, а в музее этот образец будет с надписью:- «Дар горного мастера К.»
-Давненько я супруге подарков не дарил,- гнул свою линию мой визави,- нет, что ни говори, а в центре серванта он будет великолепно смотреться.
- Между прочим, недра – это государственная и общенародная собственность,- решил напомнить я, и тут же понял, не надо было этого делать.
-Знаем, наслышаны, как из гохрана и музеев до Эрмитажа уплывает неизвестно куда народная собственность. Да и вы геологи не безгрешны. Многие имеете коллекции, тоже из общенародной…
-Имеем, а сколько образцов вылавливаем из отвалов пустых пород и передаем в музеи самые лучшие из них. Вот недавно, на Урале умер один коллекционер, а коллекцию завещал Миасскому музею имени Ленина, и там открыли в его минералах новый совершенно не известный науке. Царегородцевит назвали, в честь того геолога.
Мастер остановился, внимательно посмотрел на меня и махнул рукой:-
-Я подумаю.
Уже на следующий день штуф красовался в кабинете начальника шахты. Главный геолог пытался заполучить его для музея, но тоже безуспешно. А вскоре потрясающий красавец исчез, и никто не знал дальнейшей его судьбы.
Встретившись как-то с мастером, я не удержался и спросил, как получилось, что аметистовый букет оказался у начальника шахты. Мастер нахмурился.
-Твой вопрос как "соль на рану". Сначала я подозревал, что ты и настучал, но, как выяснилось, это был другой дятел. Я сожалею, что не послушался тебя, так как вынужден был, отдать образец. Все мы под земными богами ходим.
-Хочешь знать, куда уплыл букет? Его начальник производственного отдела Объединения увез и, надо думать, недолго им любовался. Впрочем, если не хвастался, а в домашний сейф положил, то букет и сейчас у него.
Я привел его в кладовку с геофизическими приборами, где на стеллаже лежали подарочные образцы для гостей шахты и рудника. Были там и аметисты, и я предложил выбрать любой. Заметив, что это, конечно же, не музейные образцы. Он осмотрел их и пробурчал, что они, увы, не смотрятся. Сказывалась инерция мышления: после прекрасного, даже хорошее, кажется невзрачным. Я напомнил ему, что на безптичье и кастрюля соловей, а главное он сможет провести свой эксперимент по влиянию алкоголя, при встрече с друзьями. Он рассмеялся,и сказав спасибо, выбрал-таки один камень. С той поры горный мастер непременно звонил мне, если в каком-либо забое начинали сверкать грани кристаллов".
За пятнадцать летработы на шахте, мы неоднократно встречали кварцевую минерализацию с аметистами, цитринами и другими разновидностями этого минерала. В кивском музее природоведения должна лежать плита размером 15х25 сантиметров из красного кварца, где окраск вызвана ионами трехвалентного железа. В музей криворожского горно-рудного университета мы пекредали аметистовую "сосульку" длиной в 40 сантиметров. Рудничный музей пополнился целой глыбой аметистов, которая вызывала восторг у посетителей.
Мы расположили ее у окна, у светонепроницаемой шторы.
Когда экскурсия подходила к ней, я резко отодвигал защиту, и глыба вспыхивала, на солнце, сотнями искр. Казалось, кванты, вырвавшись на свободу, спешили выдать посетителям все великолепие природного совершенства. А в зале непременно раздавался вздох общего изумления и восторга.
Несколько лет спустя я посетил рудничный музей, и новый его хранитель виновато объяснил, что великолепная глыба аметистов исчезла, как и некоторые другие экспонаты. Оставшаяся коллекция перекочевала в другое помещение, в ней были перепутаны этикетки, часть образцов сбилась в кучу… Хаос разрушения девяностых и здесь пронесся разрушительным торнадо. А ведь хотели как лучше.
2005
На фото шахта им. Ленина, где на глубине 900 метров был найден "Аметистовый букет" и множество других не менее примечательных образцов пополнивших коллекции музеев многих городов Украины.
2011.
Родонит - Mn(SiO2)2.
Образец по трещинам окислился и образовал черные полосы и пятна окислов марганца.
Из огромных монолитов родонита приготовлены Родонита огромные Ажурные вазы Изредка в природе встречаются и кристаллы.