Чихуахуа unlimited - 2 Афидерзейн, дядя. Начало
Вячеслав Винник
Дмитрий Винник
Чихуахуа unlimited
Кинокомедия
Часть вторая
«АФИДЕРЗЕЙН, ДЯДЯ»...
Фима совершенно ничего не понимал...
Он не понимал с какой горы на него свалилось эта зараза и почему все началось в самое неподходящее время - с утра.
С самого раннего утра и почти до... - тут уже не важно до какого «почти», - важно, что все выглядело как-то не по-настоящему, игрушечно, а местами совсем одесский афидерзейн.
Вроде и день, как день, но шо-то было не так. Шо-то неприятно мозолило глаза, если не сказать больше,- хамило на каждом шагу.
Взять хотя бы эта размытость... сознания.
Откуда? И шо это такое вообще и в принципе - сознательная размытость, или, как сейчас модно перешептываться - полная или частичная расконцентрация мозгов?
Фима никогда не страдал болезнью «афидерзейн», - то-ко один раз от знаменитой тети Цили, когда шлялся по Одессе начинающим босяком.
От этой тети Цили он полностью осознал за такое недомогание, как «афидерзейн», шо в переводе с одесского значило «иди ты на...», а куда - в стране знали все, от мала до велика..
То, шо тетя Циля не вызывала сомнений за это знали в каждом закоулке..
Ей доверяли за все, шо-б она не сказала.
Так повелось, и все были уверены, шо тетя Циля уже жила в Одес-се задолго до своего дня рождения.
Но самое загадочное, - ее боялись даже немцы.
(Те немцы)
Немцы ее так боялись, шо вместо «Айн цу либен, Августин» орали - «Ци-ля, Циля, яблочко з Одессы»...
С Цилей Ивановной (надо же было придумать ей такое отчество...) начинали здороваться за километр до дома и с дикими извинениями, за то шо ненароком потревожили...
Про «афидерзейн» тетя Циля посоветовала Фиме как-то ласково, и Фима, не то-шо туда пошел, - он побежал и очень быстро - быстрее, чем бегал при жизни.
По-правде, тетю Цилю (дай ей Бог здоровья) это сильно растрогало.
Когда Фима сразу дернулся в ту сторону, - так она в спину ему посоветовала ...
- Фима, вы еще только начинаете жить и не надо так сильно спешить... То, шо вы в мою плитку положили флягу с водой шо-б ее выровнять, как закипит, - так это еще не повод делать из этого канитель и бежать в афидерзейн!.. А то, шо вы таки да взорвали мою кастрюлю с буленом, то за это я оторву вам голову сраной метлой, пока не поумнеете.
Как можно было оторвать голову сраной метлой Фима только догадывался, но уличный опыт говорил, что это совсем плохо.
Так у Фимы появилось важное понятие - «афидерцейн»
Вот и сегодня утром...
Ночью он много думал, а утром - нет и на свежие мозги собрал свою команду быстро, как перед наводнением.
Когда народ расселся где попало, Фима уверенно прошел глазом по залосившимся мордам компаньонов по бизнесу и внезапно - как-то так сразу и совсем вдруг - он неожиданно догадался, шо они УЖЕ забыли про свое вчераш-нее состояние.
Навигатора это сильно удивило... и вызывало начальные формы икоты..
Члены Треста по совокуплению домашних животных сидели тихо, ожидая очередного финансового движения мысли Навигатора и эта заинтересованность партнеров жизнерадостно изменило розу ветров настроения Ефим Исааковича и он долго держал вытянутую руку вверх, собираясь с мыслями...
Эдди даже глянул на потолок, чтобы увидеть кто там сидит и шо там такое интересное...
Лорд Гемби неожиданно оформил фразу загадочными словами.
- Господа члены, - начал Фима красивой фразой, - мой папа привез из Одес-сы мысль.
Здесь Фима сделал паузу, чтобы окончательно сформулировать эту мысль, а барон фон Шнайпер отодвинул нераспечатанную банку пива и замер в оцепенении.
Билл повторил маневр Эдди, - подчеркнув важность надвигающихся сумерек.
Великий, а в глазах Навигатора, мелкий и павший до плинтуса, всегда иссякаемый труженник треста – сэр Кизякевичус – поправил бабочку, (это совсем не лезло ни в какие ворота - он... и бабочка...), так вот - этот сэр в бабочке, которая нелепо торчала в вертикальном положении, тоже проде-монстрировал глубокий интерес к происходящему - он поднялся с роскошного ко-жаного кресла, сложил руки на груди и, отрезанный спинкой шикарного сидения почти пополам, отдаленно напоминал высеченный из гранита бюст на надгробной плите.
- Сэр, у меня начинает нервничать пульс... – очень тихо сказал Билл, - вы имеете совесть?
- Да, ее у меня в изобилии, - уверенно заметил Лорд Гемби. – Поэтому прошу, джентльмен Альберт, вернитесь в кресло, шо-б вы случайно не упали в обмо-рок.
Глаза барона заметались в истерике, а Билл требовательно посмот-рел на джентльмена Кизякевичуса...
Сэр Альберт вызывающе вернулся в сидячее положение и дал сигнал Фиме сказать шо-то важное..
Фима собрался с духом и выдохнул.
- Господа... – сказал Лорд Гемби, – за две...– он демонстратив-но показал почему-то три пальца... - Всего за две недели, в Одессе, моему Папе было так хорошо, шо ему сильно понравилось и даже хватило ума привез-ти здесь такое, шо я тоже занервничал вместе с Биллом.
- Вы, наконец родите мысль или мы должны делать кесарево сечение? – джентльмен Альберт по привычке закинул ногу на ногу, лениво-небрежным движением вытащил из футляра (за два дешевые доллара, кстати...) курительную трубку и стал постукивать ею о каблук роскошного «Райкера»...
Фима про себя отметил,шо «Райкер» был настояший, а не китайской поделкой и с обидой за себя подумал - где он надыбал этот «Райкер»....
После несложных мысленных завихрений, Фима взял себя в руки.
Он достаточно дружелюбно подождал, когда джентльмен Альберт выльет свою желчь этим хамским постукиванием трубки о каблук «Райкера» и очень вежливо продолжил.
- Я могу сказать только одно – мы в новом кульбите, господа! – Лорд Гемби положил ладони на стол, раздвинув их так широко в стороны, слов-но хотел обнять большой глобус,
- В чем, сэр? – тихо пролепетал барон фон Шнайпер.
- Мы открываем новый бизнес, дорогой мой Эдди. – твердо добавил Лорд Гемби. – Папа сказал, шо в Украине это уже в разгаре, а здесь мы будем пионерами. Эдди, вы хотите быть пионером?
Барон то ли прикидывался дурачком, то ли в самом деле не читал историю мормонов с их кибитками на просторах Юты, но Навигатор, чтобы найти повод и втюхать джентльмену Альберту про свою образованность, узнал и про пионеров, и про Юту, потому что давняя страсть к походам в библиотеку и натаскать оттуда книги для тети Цили, чтобы ими растопить печку, дала свои плоды - он иногда их читал
И уж если совсем быть откровенным, - тяга к знаниям у Фимы все-таки была, хотя и небольшая, но с твердым знаком.
Так вот, если Барон и знал об американских пионерах, - то совсем не с той стороны, с которой надо знать и как учили в советских школах.
Особенно - о советских пионерах. Это - вообще Клондайк...
- Сэр Гемби, a это хорошo или плохо? - упадническим голосом спросил Барон.
- Эдди, как вам сказать, если несет деньги – ты пионер. Если денег не стоит – ты на кладбище и песню уже не поешь, за шо я особенно сегодня и в отличие от вас сильно переживаю.
- А если поточнее, - профессионально поинтересовался джентльмен Аль-берт. – Вы знаете, что с вокалом у нас полный атас, да и слова на нуле.
- Тогда, слушайте меня здесь и затаите дыхание.
Барон фон Шнайпер даже прикрыл ладошками свой рот, - только глаза вращались по орбите, обьятые обьяснимой и неприкрытой тревогой.
- Господа, мы дружно шагаем на вершину денежной свалки, а, если совсем прямо – мы уже там. Мы уже так там, шо начинаем толкаться кто первым поставит флаг на этом золотоносном пике.... Эдди, вы имеете этот флаг для залезть наверх?
- Скажите, а это где, мистер Фима? – совсем одурел от догадок Барон.
- Там где наш дорогой Билл, и выбившийся последнее время из рук великий труженик Треста - джентльмен Альберт.
- Я совсем далеко от того места, куда вы меня ведете, но я всегда там, куда вы меня тянете, Лорд Гемби... – выпалил Эдди и эта витиеватая фраза моменталь-но сняла витающее напряжение – все неожиданно расхохотались.
Даже клизмоватый джентльмен Альберт, изображающий из себя дешевого эстета при бабочке, - даже он хихикнул, правда – язвительно.
- Это... опять Бачело – Мутант Х, сэр? – почему-то нервничая спросил Билл.
- Масштабнее, Билл, ширее, наш новый тур де Франс - покойники. Самые настоящие наши дорогие покойники!
Лорд Гемби роскошно осмотрел одним растопыренным глазом ошара-шенную публику в ожидании эффекта, но ничего так и не заметил, кроме застыв-ших в изумлении физиономий членов главка.
- То есть... – официально засомневался джентельмен Альберт.
- Я бы советовал не разносить запах, джентльмен Альбер. От вас несет одними и теми же издевками, шо и все время. Я даже скажу больше. Мы и покойнички....
- Я в своем уме? – поинтересовался джентльмен Кисякевичус и отхлынул в сторону после странного поведения Манюни
А с Биллом случилось такое, словно под его креслом подорвалась граната...
Он странно взвился вверх и тут же рухнул вниз, глядя на партне-ров такими квадратными глазами, что Эдди моментально позавидовал...
- К...к... какие п-п-покойники, сэр? – охнул, словно после удара под дых, ошарашенный Билл.
Что касается джентльмена Альберта, то его просто заклинило от застрявшего в горле дурацкого вопроса именно такого же характера.
- Самые обыкновенные, Билл, и их – море, - очень спокойно заметил Лорд Гемби. – И очень последнее время! Если обратить внимание, шо тайное Мировое правительство решило урезать земное население до полумиллиар-да душ, то вы себе теперь представляете? Наших клиентов будет такое море, шо нам срочно надо делать еще один очень длинный Беломор-канал в сберкассу и мани потекут упругой струей, как из рога в изобилие. Короче - это сов-сем не фуйле штык. А теперь, ухватитесь за мою мысль и сильно прижмите ее к груди - мы делаем бизнес на... покойниках...
Лорд Гемби с трудом перевел дыхание.
- ... и будем доить это вымя, до опупения. Джентльмен Альберт, астролог Глоба, случайно, не ляпнул сколько вам еще тянуть лямку в бабочке до этого опупения?
- Я пока – не глобальное событие...
- А зря – вы бы не обрадовались, - сказал, как отрезал Лорд Гумбольт.
- Не допонял…
- Вы будете жить долго – такие, как вы не пупеют, потому что они вечны. . Так вот, господа – дело наше будет простым, как грабли - красиво отпевать, а оставшимся в живых – красиво петь, и как?
- А… как же… горе от потери родных или близких?.. – неожиданно спросил Эдди и спросил очень тихо.
Лауреат Нобелевской премии “мы - собаки” проникся к Барону глубоким со-чуствием.
- Дорогой мой Барон, я смотрю на вас и мое сердце заполняется любовью за ваши слезы... Слезы текут и у меня, - и так сильно, шо вы их даже не видите – я весь мокрый, и моя душа горюет с утра до вечера... И тут, сегодня, я взял и посоветовался сам про себя, шо и как... - Фима показал ладони, как весы, где левая или правая ладонь перевешивает... - и мне стало совсем интересно куда мы лезем или как живем сидя, а может, - даже карабка-емся назад – и шо я принес в знаменатель из оттуда, дорогой мой Эдди, - я принес такое, шо вы тоже перестанете терзать свою совесть. Это... они... – кто нас покинул или уже по дороге туда, - это они должны плакать в нашу сторону, на что я теперь сильно согласен. На to day нам надо сильно воспи-тывать вокал.
Пламенную речь Навигатора перебил все тот же назойливый, как навозная муха, джентльмен Альберт.
- Вы, по-моему, поехали… И даже знаю куда. Откуда весь этот бред? – джентльмен Альберт стал похож на кавказского жеребца с грузином на спине.
- А оттуда. Там, где моему Папе хватило всего на две недели. Из Украины!!! И категорически хочу добавить – в той прошлой, но еще сильно близ-кой мне стране, там уже на государственном этаже открыто заявляют, шо гено-цид нации – это самое главное дело народного правительства! А если эта забо-та имеет такие масштабы, значит – это бизнес. И они делают все, шо-б он был прибыльным, а геноцид повальным! На сегодня там так: геноцид стал глав-ной заботой государства, а вот... похоронить - личное дело генофонда и пока еще, правда, не дорогое. Но зато клиентов в очереди - море, только успевай отпевать. Эдди, как у вас с вокальными способностями, вы берете верхнее “си”? – неожиданно обратился Лорд Гемби к полуистлевшему барону.
- Фима, я в шоке, - пришел на выручку барону фон Шнайперу все тот же джентльмен Альберт. – Фима, и где вы откопали за геноцид? – поинтре-совался он у Лорда Гемби.
- Это моему Папе откопали в Одессе – ему даже подарили лопату с советом где копать.
- И, что это имеет отношение к здесь?
- Тут, как и там… - нежно вспорхнул Фима и закатил глаза - ... только тут все в красивых фантиках и перевязано красной ленточкой... а там... – Фима махнул рукой куда-то в пространство, - там пока в таких грубых формах, шо я лично просто обижюсь за это хамство.
Неожиданно Навигатор ударил кулаком по столу
- Но зато(!) с каким размахом!! Вот напримерно – рождаемость населения! Если в разгул румяных большевичков умирало по две, ну... там - по три тысячи народа в месяц и, - гляньте на карту, - отсюда и до туда - то сегодня - 20 штук в день, и только в отдельно взятом коллективе, как вся Хохляндия вместе с евреями. Я уже не говорю за Одессу, - шо мне говорить за Одессу, когда там этот вопрос уже давно в повестке дня и уже совсем давно стоит ребром.! Там все женщины из Одессы - от мала до велика вкалыв-ают на полную катушку, (куда там!!!) – вся страна гудит и воет, как паровой котел и... – ни -хе-ра. То, шо базарит Президент с донецких курганов, - шо мы, мол, догоним или не дай Бог - перегоним всех по душе на население – так это на бумаге, а не в постели. Он кровью харкает и обещает, шо все будет хорошо, а геноцидники развивают презервативную промышленность, потому шо они - какие? Без-на-ло-го-вые! Их скоро будут выдавать вместо зарплаты, особен-но льготникам! Грубо, но дешево.
Навигатор от ненависти сверкнул глазами.
- А тут...
Лорд Гумбольт резко сорвался со стула и выкинул руку в нацистском приветствии, ведя ладонью, с растопыренными двумя пальцами, словно охватывал земной шар...
- ... боженьки мои, какой тут непочатый край (!), - и все так заботливо, так нежно и красиво, шоб я так жил! А теперь - подумайте себе вопрос, - а сколько стоит похоронить!.. И-? Билл, вы когда-нибуть интересо-вались, между бутылками, сколько будет стоить нашей ограниченной компании, шо-б вас спрятать под землю?
- Например? - неожиданно с агрессией завопил Билл.
Его несдержанность была на грани истерики.
- Вы хотите шо-б обязательно и напримерно? – Лорд Гемби так прищурил правый глаз, что тот совсем закрылся. –Эдди, дорогой мой, вы, случайно, не хотите сыграть роль покойника, а мы тут выясним за деньги для похоронить Билла еще при жизни?
Наступила отвратительная пауза познания истины – Эдди в самом деле хватил удар и он заглотил пиво вместе с алюминиевой оболочкой.
Лоб Билла покрылся испариной...
- Вот так вот, дорогой Билл, вас уже кинуло в потливость, хотя вы еще совсем при жизни и имеете такие размеры бычка, шо меня, по правде, уже совсем не радует - тут ходят всякие слухи, шо скоро будут хоронить по весу, и мы из-за вас пойдем целовать бикицер. Вы думаете зря треть поголовья Америки уже еле передвигается от ожирения?. А-? Они оно специaльно откармливают шо-б и тут на них делать деньги!
- Кто они, Лорд? – совсем безнадежно спросил Барон.
И в этот момент произошло страшное – входная дверь дома, в кото-ром засeдал трест, от мощного взрыва сорвалась с петель и со скоростью шари-ка в пинг и в понг отлетела к противоположной стене...
Из пылевого облака один за другим в помещение влетел замаскирован-ный с ног до головы отряд специального назначения “жизнерадостный питон” и, поливая задымленное пространство розовыми струями лазерных прицелов, и с криками ''лежать сидя на месте'', - наконец, замер в угрожающих позах...
Члены главка боялись шелохнуться.
Откуда-то из глубины пылевого облака доносились ядовито медленные зву-ки шагов самого главного питона...и, наконец, он появился во всей красе...
Одет захватчик был вызывающе неопределенно - правая сторона формы-одежды состояла из гражданского покроя, а левая – сшитый по последнему крику военной моды, увешенный невероятной коллекцией боевых заслуг, мундир...
На левом плече выделялся банан с шариком, а на правом – граждан-ском – знак скрещенных и до боли знакомых фигур - вилку и ложку, символа единения армии и народа...
Питон остановился в непосредственный близости от членов главка и, лениво похлопывая себя по левому сапогу (на правой была самая обыкновен-ная туфля) плетью, сказал.
- Вы имеете право хранить молчание, потому что...
- Потому шо шо? – заорал во весь голос Лорд Гемби и...
Тут надо сделать отступление, потому что эта деталь очень важна.
Фима никогда не страдал бессонницей, его никогда не преследовали кошмары и он всегда спал, как убитый.
Некоторые завистливые и злые языки утверждают, что тот, кто не ворует, всегда спит крепко - это правда, как и правда то, что настоящие бан-диты тоже спят спокойно и без остановки, но только на кладбище. Фима себя к категории настоящих бандитов не относил и поэтому всегда спал спокойно, разве что иногда вскакивал, в зависимости, какая нужда заставляла его быть на финише первым..
Фима, по своему глубокому убеждению никогда не воровал, - он де-лал простую вещь - лишал деляг, воров, бандитиков, бандитов награбленного ими чужого добра и делал это путем незатейливых, очень простых, почти дет-ских махинаций, которые точно, напоминали государственную игру в лотерею. Не хочешь играть - не играй. Тебе же не выламывают руки или бьют молотком по голове, чтобы ты обязательно купил лотерейный билет, - не так ли? Ну, а если проиграл - пеняй на себя и не надо ругаться, или бить в грудь или хвататься за голову.
Все добровольно и просто - государство имеет миллиарды и никто к нему не предьявляет никаких претензий. Даже придумали красивое название - гэмблин.
Так и Фима, у которого фамилия была почти рядом с «гемблин» - Мистер Гемби!!!- так вот: Фима никогда не лез пальчиком в карман, и никогда не говорил «дай, не то убью» или совсем что-нибудь неприличное - ему никогда не приходило в голову хвататься за утюг, включать его в розетку и требовать у жертвы денег... А что, если в этот момент и именно в этом доме, например, - вырубило свет, а других комбинаций отьема наличных нет - что тогда? Говорить «извините», мол, мои мозги настроены только на утюг и никаких отклонений?..
Фима такого позволить себе не мог - он всегда и всегда точно знал, что, где, когда и самое главное - сколько.
А тут этот кошмар.
Первый раз за всю жизнь!
Да такой явный, будто и не во сне, а наяву...
Когда полу-генерал, полу хрен знает кто приказал ему хранить молчание, потому что...
Короче, Фима …проснулся в своем доме с истерикой на всем теле...
Проснулся в поту и со скомканной простыней в зубах, словно ему угрожали утюгом, но сосед от скуки и ядовитого желания ему насолить, перере-зал провода и свет ёкнул в темноту...
Он так орал от увиденного во сне, что перепуганная Мама влетела в комнату с тем же криком-визгом за свое чадо и вместо неотложной первой помощи, которая всегда ценилась в каждой еврейской семье, - она тоже закати-ла истерику, скорее от того, что с детства любила петь в хоре...
- Потому шо шо? – продолжал кричать Фима...
МАМА закатывала глаза под потолок, крутила головой туда-сюда, пытаясь узнать с кем это Фима ведет такую беседу...
- Та шо такое здесь? Мальчик мой, ты тут или где ты там? - наконец не выдержала Мама из-за врожденного женско-еврейского любопытства.
Выражение на лице Фимы было такое, что он был совсем не тут...
За Мамой возник на пороге и ПАПА, очень похожий на привидение в проходе и почему-то не спешил с вопросом, - он только взял Фиму за руку, прижал указательный палец выше локтя и стал про себя называть какие-то цифры – одна за другой...
МАМА, даже не дослушав до конца, что делает ее ПАПА, уже стала причитать на весь дом.
- Шо ты его там щупаешь?? Ты шо, не знаешь где у нас работает пульс? У всех нормальных людей он там где пальцы! Фимочка, золотце ты мое!! На кого ты нас покидаешь! Теперь ты видишь с какой кровью он делает эти деньги в этой стране?!
- Я – вижу, поэтому шукаю верхнее давление – там еще хоть шо-то можно найти...
Наконец, бедный Фима открыл глаза и Мама тут же врезала его по морде...
- Ирод ты, зараза! Женить тебя надо, а не делать деньги, шо-б ты был живой и совсем целый! Мальчик мой, как ты меня перелякал!!!
- Шо ты орешь, как зарезанная? Ты не видишь, шо Фима уже совсем окей и даже хочет шо-то сказать? Фима, ты хочешь шо-то сказать этой женщине?
- Я тебе дам женщину, раком до печки!
Мама с большой любовью влепила Папе затрещину
- Мама, я вас убедительно умоляю – есть у меня к вам золотые слова... – сказал Фима.
- И ну?
- Мама, вы знаете, как я не переношу ваши слезы и даже очень переживаю...
- А я? Я уже потеряла все десять кило от такого паралича, а шо будет для вечера? Скажи, как мне дожить до этого ивнинга и как я буду выглядеть себя на пляже? Я-ж так тебя люблю, золотце ты мое!! Шо тебе на завтрак – курочку? Так и скажи - Мама дай – курочку с омлетом!! Токо ты лежи и не двигайся! Дернешься – покалечу!
Мама выпорхнула из комнаты, а Фима сделал вид, что сильно интере-суется.
- И шо такое с Мамой?
- Вчера Мама пришла с пляжу такая злая, как с цепи! Ты можешь в это поверить (?) - она сказала, шо там в заливе не было отлива!
- Не понял, это шо – шутка такая? – растерялся Фима.
- Я тоже не понял, может она шо-то попутала и ловила крабов в бассейнах, но мешок для них совсем пустой.
- Папа, скажите нашей Маме, шо ее посадят, не доведи Господи. Я вам на досуге делаю такие красивые деньги, а Мама ворует с пляжей этих кра-бов!
- Фима, это дурное горе Мама привезла еще из Одессы – это у нее уже в крови, шо тут поделаешь... . И, если в Одессе мы ели этих крабов до несварения в желудке, то тут Мама бегает по берегу и ховает их в купаль-ник, шо-б не взяли с поличным... У нее весь живот в клешнях... И шо тебе такое приснилось на досуге?
- Фазер, они меня пасут даже во сне...
- И кто такие, Фима?
- На вид?
- На вид я знаю – бандиты. Наши?
- Хужее, Папа, – здешние, так шо бизнес с покойниками тут не канает.Я никому ничего даже не намекал, а они уже все знают и они везде, даже тут, под этой подушкой... Токо не говорите нашей Маме, а то придется покупать новую постель.
- Думать надо, Фима, и сильно напрягать сейхел...Ты помнишь дядю Рому?
- Помню и ну?
- А ты знаешь, как дядя Рома делал свои копейки?
- А шо, пианино несло ему какие-то мани?
- Деньги давала ему флейта – он пере-научился на ней играть, потому шо тягать рояль из вагона в вагон, если тебе за пол-сотни с гаком, уже не с руки...И знаешь, шо придумал дядя Рома – никогда не догадаешься - он придумал себе ле-вую руку.
- Папа, я шо-то не догоняю, у него их стало три чи шо? Хотя даже совсем интересно.
- Слушай сюда... Дядя Рома – ты знаешь, он хороший музыкант, но ты не знаешь, шо он всегда был фирменным клециком... Так вот...- сначала он взял и сделал себе правую руку, шо-б играть на флейте, нацепил вместо кипы шляпку гецела, тайно расстегнул ширинку, а левую руку запихнул под рубашку и штаны... Получилась сильная живопись однорукого нищего в электричке...
- Это наш дядя Рома? – взъерошено расхохотался Фима.
- Да, это наш дядя Рома Черкасский, которому сам Слава Рихтер пообещал красивое завтра. А дальше было такое, Фима, шо те электрички даже сегодня ходят набитые под потолок и все ждут дядю Рому с флейтой, хотя он уже пять лет как в Чикаго играет джаз в похоронном ателье.....
И тут Папу понесло – он стал показывать...
Он засунул левую руку в штаны, схватил мухобойку, которая попала ему под руки и отдаленно напоминала флейту и... через ширинку, пальцем левой руки, как крючком, стал держать ее между ног...
- А в правой, Фима, он держал шляпу и вел с пассажирами беседу за деньги... Фима, вот те крест - ему давали все, даже бабушки, которые собирались на кладбище – им всем сильно хотелось увидеть чем наш дядя Рома держал флейту.
Фима корчился на кровати от непрерывного смеха, а Папа тяжело присел на стул и уже, когда Фима пришел в себя, он тихо сказал.
- Тут, Фима, местная еврейская шпана кинула мне кость... Так, токо ляпнули... А я, как ты знаешь, то шо ляпнули, я – перевариваю... Ты знаешь – они такие умные эти пацаны и такие дурные, - особенно тут, - никак не пойму, это от большевиков пошло или как?
- Папа, говорите дело и не портите настроение за этих большеви-ков.
- Ну, и вот... У главного яйценосителя тутошней провинции боль-шие разногласия с собственным животом, - другими словами, сразу после пож-рать, все с криками “ура” и без остановки переходит в понос... Его докто-ра совсем свихнулись, и за отсутствием понимания, шо это такое и как ле-чить, дошли до того, шо окончательно отупели.
- Хорошо, а мы здесь как?
- Я не гарантирую, шо мысль денежная, но она у меня есть, Фима. Надо нюхать и идти на запах откуда воняют зеленые деньги...
То, шо Папа кинул идею, а Фима стал ее переваривать, было похоже на паровоз, который, попыхивая трубой, дернул состав и медленно стал двигаться куда-то вперед.
Навигатор думал и надувал щеки, и ловил себя на мысли, шо Папа зря никогда не скажет такого, шо-б было не туда...
Короче, еще не зная, где расходятся рельсы, которые ведут к победе, Фима созвал экстренное совещание по случаю запаха денег.
Барон фон Шнайпер появился в гостинной комнате, как привидение и вытер вспотевшее лицо скомканным листком газеты.
Члены Треста смотрели на Эдди с некоторой долей иронии, тогда как сам Навигатор не скрывал своего негодования.
- Я чуть-чуть немножко запоздал? - невинно сказал-спросил Эдди.
Лауреата Нобелевской премии распирало от желания говорить дол-го и по делу, но внутренний голос советовал ему молчать - он только мотнул головой, как затравленный бык.
- Я еле держу свои руки в негодовании, Эдди, и наверное смот-рюсь со стороны как-то оживленно... – обычился Лорд Гемби. – То, шо вы, Барон, последнее время ведете себя еще хужее, чем сэр Кизякевичус, гробит меня ниже плинтуса, если не сказать – до самой макушки! Наш Трест добрался до поля чудес не потому,шо Якубович из наших,- хотя он никогда не был одесси-том,- а за то, шо мы, пролетая на его вертолете, всегда садились по делу, в нужном месте и, самое главное – во-время. И шо там у вас такое, що вы чуть-чуть за****нылысь, от чего я стал нервным и совсем потерял ориентиры мысли?
- Сэр Гемби, я очень задумался... – барон протянул Навигатору страницу из местной газеты, - тут напечатали такую сумму денег, что я никак не могу свести зрение вместе – глаза так разлетелись в стороны, что я уже вижу газету с обратной стороны...
Навигатор взял газетную страницу и засопел от прилива мыслей, то и дело закрывая рот ладонью, чтобы не сболтнуть что-нибудь неприличное.
- Друзья и... даже – господа... – наконец он извлек долгождан-ную фразу. – Когда на моем пути встречаются английские буквы, у меня насту-пает очень счастливое состояние – я ни хера не понимаю... Но эти цифры... они даже по-русски вызывают нежный прилив уважения. Дорогой мистер Билл, вы можете пустить жизнерадостную струю в мое воображение?
- Не допонял – куда, господин Гемби? – спросил Билл и нервно заерзал.
- Меня интересует это, господин Билл – твердо произнес Навига-тор и все почувствовали напор его энергии....
Сэр Гемби ткнул ткнул пальцем в газету где на фотографии демон-стрировался набор из духовых музыкальных инструментов, а жирным шрифтом была прописана сумма в десять миллионов долларов..
Билл углубился в чтение текста.
- Они... – Навигатор махнул куда-то в пространство, - они (ч)то - (на букве “ч” Лауреат сделал особенное ударение,) - рекламируют то-вар или идет разговор за шо-то особенное? И при чем здесь семь нолей и все зеленого цвета ?
Барон фон Шнайпер сразу же оживился, ознакомившись с озвучен-ной суммой.
Наконец Билл освоился с содержанием, тяжело вздохнул и сказал.
- Лорд Гемби, нам это не под силу...
- И шо такое, шо мы не можем поднять?
- Здесь объявляют конкурс на... – Билл почесал себя за ухом, - короче, выше указанную сумму денег дадут победителю...
- Победителю чего? – нетерпеливо перебил его Лорд Гемби, - Билл, у вас шо, глюк в голове?
- Это конкурс на самый лучший джаз оркестр мира! – неожиданно прогремел Билл. – А десять миллионов баксов получит победитель этого конкур-са.
- И все? – удивительно спокойно спросил Лорд Гемби.
- Мало? – сьязвил сэр Кизякевичус. – Хорошие деньги...
Джентльмен Альберт ткнул пальцем в статью.
- Фима, я вас разочарую - десять миллионов зеленых - это зазы-валовка, что-бы приехали лучшие оркестры мира...
- A как узнать за подробности? – после задумчивой паузы спро-сил Навигатор. – Кто, что и откуда ноги?
- Вы хотите сказать, что у вас есть мысль? – подлил масла в огонь Барон.
- Их у меня есть, но я все-равно полезно думаю.
- А я вам сейчас скажу такое, что вы сразу замолчите про это думать, – закончив читать статью и отложив газету в сторону, попытался успо-коить Навигатора джентльмен Альберт.
- И шо такое, шо я испугаюсь?
- Этот фестиваль – это не то, что мы имеем в уме, а одни хлопо-ты. Каждый оркестр играет только один раз, и поиграть надо так, чтобы всем выбить табуретку из - под ног, - сказал джентльмен. - А за поиграть на фес-тивале надо кинуть в кассу копейку.
- И какую?
-Двести тысяч долларов, вы их имеете, так шо-б взять и швыр-нуть в мимо? - Из... – джентльмен Альберт сделал небрежную паузу, - из Донецка (!) – там эти копейки имеются и донецкие хлопцы в тужурках, поменяв депутатскую неприкосновенность на саксофоны, уже летят к нам за десятью мил-лионами...
- Из Донецка? На народные деньги Ахметова? – расхохотался Навигатор. – Вы хотите сказать, шо они уже совсем окэй и стали играть джаз?
- Тут так и пишут, что – таки да, и джаз оркестр называется “Янек Крот Ltd”, шо в переводе на английский даже красиво смотрится – “Yanek Mole Ltd”. Но... тут я даю руб за сто, что Ахметов уже давно купил эти де-сять миллионов и на этот подвиг потратил двадцать лимонов взяток всем, кто сидел за круглым европейским столом. Бартер — я вам, вы - мне, а потом я все — себе.
Лорд Гемби откинул голову назад, словно рассматривал звезды на потолке.
- Вы так думаете? – иронично спросил Навигатор. - Ладненько... Крот-Ltd, так Крот-Ltd... Мы тоже рыть умеем – и в ш(ы)рь и в глыбину, прав-да Барон? И как мы назовем наш джаз оркестр? Эдди, сведите глаза в середину и выдохните название!
- Название чего, сэр Гемби? – почти упал в обморок барон фон Шнайпер.
- Нашего джаз оркестра, Барон, вы (ч)то – глухой? – Навигатор по-отечески потрепал Эдди по затылку... - Вы гуляете по полю или поете в квартете?
Навигатора нельзя было понять – то ли он шутит, то ли говорит серьезно... Барон как-то ссутулился и не знал, что ответить Навигатору, кото-рый завелся от нахлынувших переживаний.
- Сэр Гемби... – тихо начал джентльмен Альберт, - как я понимаю, наше совещание имеет цель пошукать на новый бизнес, или нет? Вот мы имеем Барона,который с перепугу родил джаз оркестр, - Вас это, как я пони-маю, сильно возбудило, - и шо, - на этом все? По глазам Билла я вижу.... – продолжил джентльмен Альберт и Навигатор нетерпеливо его перебил.
- Ну, так я вас слушаю про шо-то еще... – огрызнулся Ефим Исаакович. – Билл, вы так сильно молчите, шо так и хочется спросить, как у вас идут дела?
- Сэр Гемби, я может внесу переполох, но я нашел... корову... – с трудом выдохнул Билл Манюня. – И имел беседу...
- Не понял... - Навигатор как-то странно дернулся от неожидан-ного заявления Большого Человека и повернулся к нему всем корпусом. – Какую корову, дорогой мой Билл? И с кем вы вели беседу?
- Сс... Снежинку, - совсем затих Манюня. – Это имя такое...
- Дорогой Билл, прошу, внесите ясность в мысль государствен-ного масштаба, а то у меня уже сохнет в горле.
- Я встретился с коровой, мистер Гемби...
- Нет, это я уже слышал. Какую корову, а главное – на хера, извините меня за словоблудие?
- Сэр, я не могу такое перевести, - сказал джентльмен Аль-берт, - вы заметили, что Билл находится в возбужденном состоянии и его чув-ства опережают слова?
- Хорошо, Билл, успокойтесь – я чувствую трепет вашей души, но зайдите ко мне во-внутрь и согласитесь со мной – шо я должен думать?
Сэр Кизякевичус отстрелял, как автомат.
- Я имел беседу с вашим Папой и сразу нашел корову...
- А с какой стороны корова и с какой - Папа?
- Папа был справа... И то, что посоветовал мне ваш Папа, роди-ло корову, сэр. Так вы хотите?
- Кого?
- Корову.
Навигатор набрал полные легкие свежего воздуха и шумно выдох-нул
- Вы настаиваете?
Билл мотнул головой
- Да.
- А я вот возьму и поеду.
продолжение следует