Что вам моя жизнь, мои привычки, -
Не проверишь, если и навру…
Я любил прикуривать от спички
И глядеть, как гаснет… На ветру.
Всяко было. Многое не помню.
Многое – не тянет вспоминать.
Кой за что платил, бывало, кровью,
Кой на что случалось мне плевать…
На исходе ночи так прохладно,
И спокоен дальний путь, и тих.
Посижу у речки, да и ладно,
И пойду, шепча неслышный стих.
Те слова по жизни мне – молитва!
В них понятной станет жизнь моя:
Уважал я честную ловитву -
Труд простой и тихий - не зазря.
Летом над ночной рекой в потёмках
Скрип уключин лодки рыбака,
Из воды тяжёлый невод тонкий
Выбирает смирная рука.
С завистью порой туда глядел я,
В смирный труд у дальних берегов,
И подмокшим спичкам слал проклятья,
Что ничем помочь я не готов.
Нету сил порвать мне тьмы объятья,
Потому устало, сквозь дремоту,
Мой невидимый старательный приятель
В одиночку делает работу.
Пусть он ловит рыбы полну лодку
И с утра назавтра – на базар,
И торгует гордо и в охотку
Честный свой, заслуженный товар…
Я ведь относился неважнецки
Ко всему, чего коснулась страсть стяжанья!
К позументов глянцу - жалкому, простецкому!
К распри, гордости и чинопочитанью!
Мне всегда претит словцо «зарплата»,
Званья – безнадёжны, деньги – злы…
Я терпеть не мог военкоматы
И жалел тюремные дворы.
Иногда, бывало, клял я долю
Незамысловатую мою,
Радовался утру и раздолью,
Огорчало то, что водку пью.
Я на берегу у ив присяду,
Отражаясь в стылых зеркалах:
Удалось добиться с жизнью слада
Стало явью то, что снилось в снах,
Удалось перебороть запреты, сроки,
Не сгореть в потоке ярких дней,
Ласковые девичьи упрёки,
Брань пивных и пыльных площадей -
Всё впитал я жадно без остатка!
…Шум моторной лодки вдалеке,
Заметают листопады землю сладко,
И вода прозрачная в реке.
Пусть дорога жизни, как скатёрка,
Будет гладкой, ровной для удач;
Без остатка перемелет, словно тёрка,
Все мои невзгоды, этот плач…
И в дорогу снова, по привычке,
Выйду пить свободу на ветру.
Посмотрю, как догорает спичка -
Как заря пылает поутру!