Паломничество в Элладу – 1 http://www.proza.ru/2015/08/21/395
ДЕНЬ ВТОРОЙ. ПЛАТЕИ - ЛЕВКТРЫ - ЛЕВАДИЯ - ФИВЫ - АФИНЫ (Храм Зевса Олимпийского)
17. Мы обзаводимся автомобилем
- …Прямо и еще немного левее, - сказал я.
- А какая это улица? – спросила Вика.
- Не важно, - сказал я, - если возьмем слишком вправо, то выйдем к Акрополю, а если будем забирать влево, то попадем в конце концов на наше авеню. Может быть, проскочим чуть дальше. Тогда вернемся назад.
- Хорошо, - сказала Вика, и мы повернули налево…
Весь предыдущий вечер был отдан сложной рекогносцировке. Адрес компании, у которой мы арендовали по интернету автомобиль, был, разумеется, хорошо известен, но на месте обнаружились неожиданные нюансы. Пришлось наводить дополнительные справки.
Обложившись всеми имеющимися у нас картами и вновь открыв план на страничке компании в интернете, мы долго сопоставляли их между собой, пока не убедились, что Леоф Андреа Сиггроу и Сиггроу-авеню (фигурировавшая в нашем договоре) это, в общем-то, одно и то же. Оказалось, что от пункта проката до нашего отеля на улице Аполлона рукой подать.
- Всего одна станция на метро, - сказал я.
- Пустяки, - сказала Вика, - доберемся пешком.
И действительно, все получилось на редкость удачно. Миновав Плаку, мы вышли на широкую улицу с оживленным движением.
- Наверно это и есть наше авеню, - сказал я.
- А вот и наш офис, - сказала Вика, указав на противоположную сторону улицы.
Действительно, его трудно было не заметить.
Мы явились к открытию и потому не застали делового оживления. Все выглядело сонно и даже провинциально. Несколько машин разных марок было припарковано у входа прямо на тротуаре. Через прозрачную стеклянную стену хорошо просматривалось помещение офиса. Там не было ни одного человека. Мы вошли внутрь: стойка вроде банковской, вдоль прозрачной стены рядком расставлены стулья, несколько низеньких журнальных столиков с рекламными проспектами на английском языке. Мы уселись и стали ждать. Минут десять никто не обращал на нас внимания. Какая-то девушка несколько раз прошла мимо - сначала с чашкой дымящегося кофе, а потом с каким-то кульком. Очевидно, она заканчивала завтрак, и все остальное ее очень мало интересовало.
- Прям Россия, - сказал я.
И ошибся. Через минуту появилась другая девушка – элегантная, бойкая и очень деловая. Пройдя за стойку, она приветствовала нас по-английски.
- Доброе утро, - сказал я, - боюсь, здесь не говорят по-русски.
- Ничего, - сказала Вика, - я справлюсь.
Она подошла к менеджеру и между ними завязалась оживленная беседа. То есть говорила в основном девушка, а Вика кивала в ответ и повторяла: «yes» или «well». Один за другим она доставала необходимые документы. Менеджер снимала с них ксерокопии. Из принтера бесшумно выскользнули экземпляры договоров. Вика расписалась и протянула пластиковую карту. Пока она набирала пин-код, сотрудница компании вежливо смотрела в другую сторону. Вся процедура оформления заняла меньше десяти минут. Девушка улыбнулась и вышла.
- Пошли, - сказала Вика.
- А где наша машина?
- Сейчас пригонят.
Из-за угла появился голубенький «ниссан микра».
- Красивая, - сказал я.
- Я никогда на такой не ездила, - сказала Вика.
Пока я прилаживал навигатор, она несколько раз обошла вокруг нашего авто, указывая на мелкие царапины. Девушка отметила их на схеме. Потом она записала показания датчика уровня топлива, улыбнулась и исчезла в офисе.
- Это все? – спросил я.
- Машина наша, - сказала Вика, - можем трогаться…
Прежде, чем сесть за руль она некоторое время осматривала подъезды к пункту проката.
- Придется разворачиваться, - сказал я.
- Ничего страшного, - сказала Вика.
Мы уверенно тронулись с места и выехали передними колесами на боковую улочку, пересекавшую Сиггроу-авеню. Горел красный свет, и стоявшие на перекрестке мотоциклисты с интересом посмотрели в нашу сторону. Вика показала рукой, куда собирается ехать. Мотоциклисты отъехали в сторону, освобождая для нас место. Вспыхнул зеленый. «Ниссан» скатился с тротуара на мостовую, повернул налево и еще раз налево. Маневр прошел чисто, даже изящно.
- Прекрасное начало, - сказал я.
- Просто вежливые водители, - сказала Вика.
Так начался второй этап нашего путешествия.
18. О греческих дорогах
Прежде, чем поведать о нашем путешествии, скажу пару слов об общем впечатлении, которое осталось от езды по греческим дорогам. На туристских сайтах нам встречались рассказы с разного рода страшилками о греческих водителях. Дескать, они отчаянные лихачи, не соблюдают правила, сплошь и рядом превышают скорость, не уступают дорогу, подрезают и даже, о ужас, как ни в чем не бывало, проезжают на красный свет. Так вот, ни с чем подобным мы, к счастью, не столкнулись. В общем и целом греки «чтут уголовный кодекс» (ПДД) и даже самые спорные его положения, касающиеся ограничения скорости (на которые в России вообще не обращают внимания), имеют у них некоторый авторитет.
Сами дороги также оставили у нас приятные воспоминания. Причем не только центральные автострады, но и всякого рода местные, обозначенные на карте как тоненькие, едва приметные ниточки. Я грешным делом думал прежде, что это вообще проселки или грунтовки. Однако нет – при ближайшем знакомстве они оказались вполне приличными шоссе. Ямы и колдобины, вроде тех, что встречали нас на улицах Твери или Вологды, в Греции нам не попадались ни разу, даже в Богом забытых деревушках. Хотя, быть может, нам просто не повезло, и они тщетно дожидались нас там, куда мы, увы, так и не заглянули.
http://www.proza.ru/2015/08/22/1530
Отдельное замечание о платных дорогах. В Италии мне уже приходилось наблюдать это чудо. Правда в Греции все оказалось проще и патриархальнее. Никаких транспондеров. На границе платного участка располагается пункт взимания дорожных сборов – несколько (по числу полос) будок со шлагбаумами. Автоматика заблаговременно классифицирует ваше авто и определяет размер таксы, которая высвечивается на табло, когда вы подъезжаете к шлагбауму. Дальше все элементарно. Открывается окошко, появляется женское (как правило) или мужское лицо. Оператор на всякий случай озвучивает сумму по-английски (она колеблется в пределах 1,5 - 2,5 евро), вы суете ему в руку монетки. Протягивая чек, он произносит дежурное «thank you». Шлагбаум подымается – и вперед… до следующего «пэвэдэса».
19. Третий в нашем дуэте
И еще одно отступление – о навигаторе. Каждый раз, когда я вспоминаю о нем, мне приходит на ум избитая коллизия из старой доброй фантастики: человек и противостоящий ему искусственный интеллект. Да, человек создал компьютер, чтобы тот послушно выполнял его капризы, но у машины неожиданно проявилась собственная воля. Только не говорите мне, что это сюжет из будущего. Каждый, кто путешествовал на авто, знает, что он уже давно стал реальностью наших будней.
Заказывая машину, мы решили подстраховаться и озаботились о том, чтобы она была снабжена навигатором. Это стоило нам лишних 60 евро, но деньги оказались выброшены зря. Наш собственный навигатор, привезенный из России, довольно успешно справился с задачей, и помощь его греческого «коллеги» ни разу не потребовалась. Он так и провалялся все путешествие в бардачке.
Приняв на себя обязанности гида, я в придачу к ним должен бы исполнять также роль штурмана. Общение с навигатором вошло, таким образом, в круг моих повседневных дел. А поскольку я не удосужился прочитать дома инструкцию, это общение сплошь состояло из открытий и разочарований.
Разочарований поначалу было больше.
Так в первый день я с удивлением обнаружил, что навигатор, оказывается, имеет очень смутные представления о географии Греции. То есть, он буквально не знал ни одного названия! Я еще мог смириться с тем, что он игнорирует мелкие деревушки вроде Платей или Левктр (действительно, кому теперь до них дело, кроме романтически настроенных русских?). Но когда выяснилось, что навигатор не имеет понятия ни о Левадии, ни о Фивах, я был не на шутку рассержен. Только на второй или третий день, рассматривая местную карту Греции (бесплатное приложение к каждой арендованной машине) я открыл, что греческие названия, оказывается, можно по-разному записать латиницей. Навигатор (эта тупая и бездушная машина, как я говорил себе в порыве раздражения) решительно отказывался признавать географические названия ООО «Артей», несомненный шедевр которого «Греция. Современная карта автомобильных дорог. Достопримечательности» была отпечатана в городе Санкт-Петербурге тиражом 5000 экземпляров (это вам не шутка!).
Порой он признавал написания, принятые в местной (греческой) карте. Но далеко не всегда! Весьма часто оказывалось, что навигатор имел на этот счет свое собственное, абсолютно ничем не обоснованное мнение, которое и навязывал с поистине деспотическим упорством.
Вдобавок к географическому невежеству навигатор обладал весьма своеобразным чувством юмора. На загородном шоссе он становился на редкость многословным и с необычайной пафосностью извещал нас буквально о каждом съезде. Повышая градус ожидания (подобно таймеру, отсчитывающему минуты до взрыва) навигатор вновь и вновь напоминал нам о каком-нибудь историческом «повороте налево». Осталось три километра… Шестьсот метров… Двести метров… Приготовьтесь… Наши нервы натягивались как струны, а в воображение представлялся проспект Мира, ответвляющийся от Садового кольца или другое дорожно-поворотное событие, сравнимое с ним по масштабу. Однако, ничуть не бывало! Слева мелькал проселок, уводящий куда-нибудь круто вниз и чуть-чуть более пологий, чем склон обрыва. Ну как не оценить эту заботливость? Хотя трудно поверить, что человек, находясь в здравом уме и твердой памяти, может перепутать эту козью тропу со скоростной трассой, нельзя не допустить, что подобные казусы могут иметь место (особенно у тех бедолаг, которые рискуют отправиться в путь без навигатора).
Зато в городах наш болтливый друг часто впадал в мрачную меланхолию. Он едва цедил слова и, бросив что-нибудь неопределенное, вроде «через два километра возьмите правее», с дьявольским хладнокровием наблюдая за тем, как мы лихорадочно вертим головами, пытаясь разобраться в паутине улиц. И все ради того, чтобы, дождавшись удобного момента, с ехидством выдать сакраментальную фразу: «вы ушли с маршрута»! Нет, я не мог относиться к навигатору как к простой машине. Я любил и ненавидел его как живое существо.
20. Платеи
Платеи расположены примерно в 65 км к северу от Афин на окраине обширной (по греческим меркам, конечно) равнины. От самого шоссе начинается роскошный травяной ковер, в котором среди множества мелких невзрачных цветков выделяются сиреневые мальвы и ярко-красные маки. Кое-где виднеются невысокие кусты олеандра с нежными полураспустившимися бутонами и отдельные островки, образованные зарослями колючего кермесового дуба.
И ни одного туриста! Мы вдвоем наслаждаемся прекрасным видом и тишиной.
http://www.proza.ru/2015/08/22/1536
- Представь себе, - сказал я, - на этой равнине произошла одна из величайших битв в истории не только Греции, но, может быть, и всей Древней Европы.
- Дай отгадаю, - сказала Вика, - это были персы?
– О морской битве у острова Саламин слышали все, - сказал я. - Некоторые считают, что она и решила исход всей греко-персидской войны. Однако это не так. Под Саламином был разгромлен только персидский флот. Но чтобы окончательно переломить ход событий, надо было победить персов в сухопутном сражении. Это и произошло здесь, под Платеями в 479 г. до н.э. Царя Ксеркса в это время уже не было в Греции. Армией руководил один из лучших персидских полководцев Мардоний, женатый на сестре царя. Под его началом, как свидетельствует Геродот, находилось до 350 тысяч отборных воинов.
- Неужели так много? – спросила Вика.
- В это число, - сказал я, - входили не только персы, но и греки. Ведь практически все материковые государства признавали тогда власть царя. Фиванцы были самыми верными его союзниками. Из всех беотийцев одни только платейцы примкнули к антиперсидской коалиции южных греческих государств, которую возглавляли афиняне и спартанцы.
- И чем все закончилось? – спросила Вика.
- Пока был жив персидский полководец, персы храбро нападали и умертвили многих греков. Но когда Мардоний пал, сраженный кем-то из пращников, и был перебит весь отборный отряд его телохранителей, персы дрогнули и повернули назад. Их отступление превратилось вскоре в беспорядочное бегство. Это была великая победа, и греки справедливо гордились ей на протяжении всей своей истории.
- А платейцы, наверно, больше всех остальных? - спросила Вика.
- Конечно, - сказал я, - они никогда не забывали о том, что Мардоний был разбит под стенами их города и при случае не стеснялись напоминать об этом другим. Но, увы, эти ссылки на прошлые заслуги помогали им далеко не всегда. Ведь славная победа над персами была только кратким эпизодом в долгой истории города. Черные времена наступили пятьдесят лет спустя, после начала Пелопоннесской войны. В 430 г. до н.э. к Платеям подступил спартанский царь Архидам II. Он предложил горожанам перейти на сторону Пелопоннесского союза. Однако те остались верны союзу с афинянами. Это было самоотверженное решение, ведь афиняне не могли им помочь, и платейцам пришлось в одиночку противостоять огромной армии. Когда все попытки взять город штурмом провалились, пелопоннесцы решили захватить его измором. Они нарыли много глины, наделали кирпичей и возвели вокруг Платей высокую стену. Отрезанные от внешнего мира, осажденные были обречены на голодную смерть.
- Какой ужас, - сказала Вика.
- Действительно, - сказал я, - положение платейцев вскоре сделалось отчаянным. Поэтому осажденные решили сделать вылазку и пробиться через вражескую стену. Преодолеть ее они решили с помощью лестниц. Правильную длину последних установили, взяв мерой для этого толщину отдельного кирпича. Чтобы избежать ошибки в этом важном вопросе ряды кирпичной кладки в стене считало сразу много людей.
- И им удалось бежать? – спросила Вика.
Завершив свои приготовления, - сказал я, - платейцы дождались бурной ночи с ливнем и ветром, и к тому же безлунной. Сначала они перешли окружавший город ров. Затем, не замеченные стражей, достигли неприятельской стены. В полной темноте ничего нельзя было разглядеть, а вой бури заглушал шум шагов. Первыми подошли воины с лестницами. Они взошли на стену, перебили часовых на двух башнях и захватили их. Град дротиков сверху и снизу удерживал всех врагов, спешивших на помощь. После этого жители приставили к стене сразу много лестниц и, опрокидывая брустверы, открыли себе проход через стену между башнями. Благодаря непогоде половине осажденных удалось вырваться из взятого в кольцо города.
http://www.proza.ru/2015/08/22/1550
- Только половине? – спросила Вика.
- Не все верили в успех прорыва. Действительно, на это смертельно опасное дело могли решиться только отчаившиеся люди. Те, кто проявил благоразумие, остались под прикрытием стен. Они продолжали упорно обороняться, пока не дошли до крайней степени истощения. Тогда они вынуждены были сдаться. Сначала спартанцы не предъявили платейцам никакого обвинения, но потом они стали одного за другим вызвать пленников в суд. Здесь им задавали только один вопрос: оказали ли они во время войны какую-нибудь услугу лакедемонянам и их союзникам? Тех, кто отвечал «нет», спартанцы уводили и предавали казни. Всех пленных женщин продали в рабство. После этой расправы обезлюдевший город был разрушен до основания…
http://www.proza.ru/2015/08/22/1551
21. Левктры
От Платей до Левктр всего 13 км. Покинув одно знаменитое поле битвы, мы через двадцать минут прибыли на другое. Ландшафт почти не изменился. Те же горы на горизонте, те же пологие холмы с редкими деревьями. Те же маки, которые капельками крови алеют среди дикого ячменя и невзрачных пупавок (очень похожих на наши ромашки).
- На этой равнине, - сказал я, - спартанцы потерпели самое жестокое поражение в их многовековой историй. В течение тридцати лет после победы в Пелопонесской войне Спарта была признанным гегемоном Греции. И вот, всего одна проигранная битва навсегда подорвала их могущество.
- С кем они сражались на этот раз? - спросила Вика.
- С фиванцами, - сказал я. – Верные союзники Спарты во время Пелопоннесской войны, Фивы через несколько лет после победы превратились в их злейшего врага. Первые десятилетия IV века до н.э. были отмечены упорными войнами – сначала была Коринфская война, потом Беотийская. Кульминацией долгого противостояния и стала битва под Левктрами. Войском фиванцев командовал Эпаминонд. Человек необычайно одаренный, он доказал в этот день, что был не только философом, но и гениальным стратегом. Вопреки обычаю, он отказался от равномерного распределения воинов по всему фронту и создал значительный перевес сил на направлении главного удара. На левом фланге он поставил лучших своих солдат (в том числе "Священный отряд" из 300 отборных фиванских юношей, которыми руководил друг Эпаминонда Пелопид). Более слабых воинов он разместил на противоположной стороне фаланги. Им было приказано избегать сражения и при наступлении врага отходить.
http://www.proza.ru/2015/08/23/509
- Одним он велел наступать, а другим разрешил отступить? – спросила Вика.
- Да, - сказал я. – Свой строй Эпаминонд растянул по косой линии, максимально удалив от врага правое (слабое) крыло. Он полагал, что исход битвы решиться на левом фланге. Так оно и случилось на самом деле. Спартанский царь Клеомброт слишком поздно заметил грозившую ему опасность. Он остановил наступление своих воинов и стал спешно перестраивать их боевой порядок. Но этим приказанием он только усугубил свое положение. Триста воинов Пелопида рванулись вперед и врубились в расстроенные ряды спартанцев. Удар фиванцев пришелся как раз на то место фаланги лакедемонян, где находился Клеомброт с охранявшим его отрядом спартанских воинов. В последовавшем затем жестоком бою почти все они были перебиты и одним из первых пал сам царь. Лакедемоняне некоторое время удерживали строй, но потом, претерпев страшный урон, отступили за ров в свой лагерь. В бою пало более тысячи человек, и почти половина из них были спартанцы. Никогда за всю свою историю Спарта не испытывала такого жестокого поражения.
- Пятьсот спартанцев? – спросила Вика. – Разве это много?
- Считай сама, - сказал я. – Во второй четверти IV в. до н.э. число спартанцев едва ли превышало три тысячи. Лишиться в одном бою шестой части всех граждан – это была невосполнимая утрата.
http://www.proza.ru/2015/08/23/511
http://www.proza.ru/2015/08/23/516
22. Левадия
Любое путешествие имеет свои крайние точки. Самой северной точкой нашего автопробега должна была стать Левадия.
- Почему именно Левадия? – спросила Вика.
- Ну, начать с того, что она является нынешней столицей Беотии, - сказал я. – Хотя это и не так важно. Что такое столица нома по греческим меркам? Какие-то восемнадцать тысяч жителей. К тому же современная Греция меня мало занимает. Я ищу Элладу, которой уже нет.
- Тогда почему Левадия? – повторила Вика.
- Из-за оракула Зевса Трофония, - сказал я. - Желающие узнать будущее съезжались сюда со всех греческих государств. Каждый из них должен был пройти многодневное очищение, затем разместиться в доме, посвященном Удаче или некоторому Доброму демону и принести жертвы Трофонию. После соответствующей подготовки двое мальчиков тринадцати лет препровождали просителя к реке Эрикине, купали и умащали маслами. Он пил из источника, называемого Вода Леты, позволявшего ему забыть свое прошлое; затем он должен был испить из соседнего источника, называемого Вода Памяти (Мнемосины), позволявшего ему лучше запомнить, что он видел и слышал. Надев простую обувь и полотняную тунику, украсив себя лентами, как человек, приносимый в жертву богам, он подходил к пропасти прорицалища. Она напоминала огромный горшок для выпечки хлеба глубиной восемь локтей. Спустившись по лестнице, паломник находил внизу на дне узкое отверстие, куда он, усевшись, протягивал ноги, причем в каждой руке у него было по ячменной медовой лепешке. Неведомая сила неожиданно начинала тянуть его за лодыжки, и словно по воле быстрого течения, он оказывался в темноте и ощущал удар по голове, означавший его мнимую смерть. После чего незримый голос открывал пришедшему будущее и множество других тайн. Как только голос смолкал, проситель терял чувство и разум, и он снова оказывался на дне пропасти ногами вперед, но уже без медовых лепешек в руках. Жрецы выносили беднягу на свежий воздух, водружали на Трон Памяти и просили повторить, что он слышал. Наконец, еще не пришедшего в себя, его возвращали в Дом Доброго демона, где паломник окончательно приходил в чувство и вновь обретал способность смеяться. Оракул Трофоний пользовался в Греции большим авторитетом, особенно после того, как сбылось данное им Эпаминонду предсказание о грядущей победе фиванцев при Левктрах.
- Звучит заманчиво, - сказала Вика.
И мы тронулись в путь.
От Левктр до Левадии 47 км. Меньше, чем через час мы были на месте.
Но добраться до города это одно, а найти в нем то, что тебе нужно – это совсем другое. Улочки Левадии (даром, что она столица) оказались довольно тесными. Нам пришлось изрядно покружиться, прежде чем мы отыскали место для парковки.
Карты города у нас не было.
- А как мы найдем реку, источники и все остальное? – спросила Вика.
- Ничего страшного, - сказал я. – В путеводителе написано, что, пробираясь по городу, надо ориентироваться на таблички с надписью «Springs».
Мы стали оглядываться по сторонам, но ни одной такой таблички не увидели.
- Речка ведь стекает с горы, - сказала Вика. – Если идти вдоль склона в сторону центра, мы на нее где-нибудь наткнемся.
Так мы и поступили.
Сама по себе современная Левадия показалась нам достаточно заурядным и ничем не примечательным городком. ,
http://www.proza.ru/2015/08/23/689
Город расположен на самой окраине Беотии, в месте, где равнина сменяется горами. Многие переулки понимаются круто вверх, карабкаясь по отрогам Геликона. Следуя избранному направлению, мы не стали в них углубляться.
Было жарко и душно, пыльно и шумно, многолюдно и многомашинно.
Прогулка стала казаться нам утомительной.
Никаких рек и источников!
И никаких табличек с таинственным словом «Springs». Сплошь одна только греческая вязь.
Я стал искать глазами какую-нибудь кафешку или на худой конец киоск с прохладительными напитками.
Неожиданно у Вики зазвонил мобильник. Пока она общалась с клиентом из России, я отошел в тень узкого переулка. И тут… о чудо… до моих ушей донеслось журчание воды.
Неужели?!
Я пробежал до конца переулка и оказался на берегу речки.
http://www.proza.ru/2015/08/23/700
Так вот где эта пресловутая Эрикина! Скрытая от глаз, она, оказывается, все время была неподалеку.
И право, она стоила того, чтобы ее искать. В путеводителе о Левадии написано буквально следующее: «В ущелье, в центре города бьют холодные ключи: это те самые Лета и Мнемосина, которые рождают бурную речку Эрикину. Через них перекинуты мостики, они перегорожены многочисленными дамбами, образуют пороги, водопады и крутят несколько водяных мельниц. Вдоль этого сельского мини-Петергофа растут громадные платаны и проложены дорожки – идеальная передышка в летнюю греческую жару…» Клятвенно подтверждаю, что все оно так и есть на самом деле. Это действительно, одно из самых приятных и живописных мест в Греции. И насчет жары все тоже очень верно подмечено…
http://www.proza.ru/2015/08/23/705
http://www.proza.ru/2015/08/23/709
Поднимаясь вверх по реке, мы добрались до «холодных ключей».
http://www.proza.ru/2015/08/23/1642
http://www.proza.ru/2015/08/23/1643
Дальше город кончается, и начинается заросшее деревьями ущелье. Источники вытекают прямо из подножья горы.
http://www.proza.ru/2015/08/23/1646
- А что это за ниши в скале? – спросила Вика.
- Пишут, что в древности в них стояли небольшие статуи и посвящения паломников Трифонию, - сказал я.
Справа от ручья высится мощная башня, возведенная в XIV веке каталонцами из античных блоков – память о средневековой поре, когда Левадия была военной столицей Афинского герцогства.
Вверх по скале уходит стена замка, также построенного каталонцами.
- Если подниматься дальше в гору, - сказал я, можно добраться до места, где располагалось древнее прорицалище. В путеводителе говорится, что там есть часовни, и с горы открывается прекрасный вид на город.
- Сколько идти? – спросила Вика.
- Полчаса, - сказал я.
- А что у нас еще по плану?
- Археологический музей в Фивах.
- Тогда нам пора, - сказала Вика.
И мы повернули назад, так и не насладившись великолепным видом…
Увы, если бы мы знали тогда, что музей в Фивах окажется закрытым на ремонт… Мы бы, конечно, дошли до конца, и наше воспоминание о Левадии было бы еще ярче (я сужу по фотографиям, которые позже нашел в интернете). Но и так мы вполне ощутили очарование этого места. Я не могу утверждать, что Левадия это тот город, который обязательно надо посетить, но уверен что равнодушным она не оставит ни кого…
23. Фивы
Путеводитель честно предупреждает, что любителям античности нечего осматривать в Фивах (кроме музея, разумеется). И все же я хотел прогуляться по улицам этого города. Просто, чтобы почувствовать его ауру. Даже простой перечень имен мифологических персонажей, которых мы можем считать «фиванцами», вызывает невольное уважение. Здесь появился на свет бог виноделия Дионис, здесь родились Эдип и Геракл. В «Семивратных» Фивах правили Зет и Амфион, Этеокл и Полиник. Здесь жили гордая Ниоба и непреклонная Антигона. Правда в историческую эпоху список уже не будет таким представительным (тут Афины далеко обошли своего северного соседа). Но все же не стоит забывать, что здесь творил великий Пиндар. Наконец, в Фивах родился и провел всю свою жизнь Эпаминонд, которого Монтень считал «самым выдающимся из всех древних греков».
Фиванцам не повезло. Медленно, шаг за шагом поднимался их город к вершине могущества. Победа при Левктрах сделала Фивы первым городом Греции. Но его гегемония продолжалась всего несколько десятилетий. Дальше начался упадок. Завоеватели один за другим приходили в Грецию, и так получалось, что самые суровые репрессии каждый раз обрушивались именно на головы фиванцев. Филипп Македонский словно не заметил участие афинян в Херонейской битве, а фиванцев наказал со всей строгостью: самым видным гражданам отрубили головы, а других отправили в изгнание. Его сын Александр, вообще говоря, не отличался жестокостью, но как раз с Фивами он обошелся особенно безжалостно: в 335 г. до н.э. город был взят штурмом, его жители преданы поголовному истреблению, а тех, кто остался в живых, македонцы продали в рабство...
Все это и многое другое я рассказал Вике, когда мы выехали из Левадии.
- Нам даже сворачивать никуда не придется, - сказал я, - Фивы лежат по дороге в Афины.
- Без вопросов, - сказала она. – Остановимся, пройдемся и поснимаем.
Так мы и поступили.
24. Паркинг. Мой безукоризненный английский
Наш отель в Афинах не имел своего паркинга. Впрочем, при всем желании его затруднительно было устроить на узкой улочке Аполлона, где едва разъезжались две машины.
- Паркинг есть в одном квартале от гостиницы, - сказал я. – Можно попробовать.
- Я не поеду в Плаку, - сказала Вика. – Там на каждом шагу слепые повороты и развилки, толпы туристов, полно машин и улиц с односторонним движением.
- Жаль, - сказал я, - это было бы очень удобно. Пристроили машину и через пять минут дома. Каких-нибудь триста метров. А завтра…
- Я не поеду в Плаку, - сказала Вика.
- Попробуем другой вариант, - сказал я, - на Сиггроу, чуть-чуть не доезжая до офиса аренды машин, я видел подземный паркинг. Въезд из переулка.
- Это подойдет, - сказала Вика, - только не пропусти поворот. Здесь замучишься разворачиваться.
Поворот мы не пропустили. Но все обочины в переулке были забиты автомобилями.
Никакой возможности остановиться и спокойно «пойти разузнать». Прямо с мостовой Вика повернула на пандус. Мы лихо скатились вниз и остановились. И, конечно же, сразу вслед за нами затормозила другая машина. Ее хозяину не терпелось проехать на свое место.
- Черт! – сказала Вика. – Иди выясняй, что здесь и как. А я пока попробую его пропустить.
- Ладно, - сказал я и неохотно вылез из «ниссана».
Из стеклянной будки навстречу мне уже спешил дежурный – плотный седовласый мужчина лет пятидесяти пяти, в джинсах и синей футболке.
- Это самое… - сказал я, - machine leave… yesterday …то есть, тьфу… tomorrow …
Дежурный сочувственно посмотрел мне в глаза.
- Russian? – спросил он.
- Ага, - сказал я, - yes…
- Вот сюда встаньте, - сказал он по-русски и сделал знак Вике.
«Ниссан» дернулся вперед, а потом сдал назад, освобождая проезд. Дежурный и вновь прибывший шофер обменялись парой фраз по-гречески. Узнав, что ему надо, шофер поехал дальше, а мы остались втроем.
- Откуда будете? – спросил дежурный.
Мы назвали свой город.
- А я из Ростова-на-Дону, - сказал он. – Очень приятно.
- Нам тоже очень приятно, - сказал я, пожимая протянутую руку.
- Хотим оставить у вас машину, - сказала Вика.
- До завтрашнего утра, - сказал я. – Завтра утром мы уезжаем на Пелопоннес.
- Нет проблем, - сказал дежурный, - давайте ключи, я отгоню.
Через пять минут мы были на улице. Вместо автомобиля у Вики остался крошечный клочок бумаги с неразборчивой надписью. Стремительность совершившегося обмена, вновь превратившего нас в пешеходов, привела меня в некоторую растерянность.
- Может, не стоило оставлять ему ключи? – спросил я.
- Все нормально, - сказала Вика. – Да и что было делать? У них там такая теснота, что я бы все равно не припарковалась сама.
- Если тебя это не тревожит, то меня, наверно, тоже, - сказал я. – В конце концов, договор на аренду автомобиля они заключали с тобой…
25. Храм Зевса Олимпийского
Мы шли по нечетной стороне улицы в сторону площади Синтагма и, не доходя до Национального парка (который осмотрели вчера), увидели руины храма Зевса Олимпийского: пятнадцать 17-метровых колонн, поднимающихся посреди живописной лужайки.
http://www.proza.ru/2015/08/24/248
- Давай, заглянем, - предложила Вика.
- Вообще-то это не тот период, который меня интересует, - сказал я. - В путеводителе пишут, что храм построил император Адриан во II веке нашей эры. Но зато у нас есть билеты.
(Как я уже писал, билеты на Акрополь действительны в течение четырех дней и дают возможность посетить еще несколько афинских достопримечательностей).
Мы прошли на территорию храма.
- Впрочем, - сказал я, - здесь есть, на что взглянуть и любителям классики. Рядом с храмом есть кусочек Длинной стены.
http://www.proza.ru/2015/08/24/249
- Не очень впечатляет, - сказала Вика.
- Длинные стены связывали Афины с портом Пирей, который располагался в шести километрах от Акрополя - сказал я. – Их построили по предложению Фемистокла.
- Зачем? – спросила Вика.
- Благодаря им, в случае осады города Афины нельзя было отрезать от моря, - сказал я.
Мы прошли дальше и присоединились к немногочисленным туристам, которые с увлечением фотографировали руины.
- Храм имел 104 колонны, - сказал я. – Длина его была 96 м, а ширина 40. Говорят, что это самая большая античная постройка на территории современной Греции.
- Выглядит внушительно, - сказала Вика, - даже сейчас.
http://proza.ru/2022/12/27/1705
В путеводителе написано, что еще в XIX веке стоящих колонн было шестнадцать. Ураган 1852 года свалил одну из них. При помощи современной техники, наверно, было бы не трудно вновь установить друг на друга развалившиеся блоки. Однако, к великой радости местных сорок, этого не делают. Птицы устроили среди руин свою колонию.
http://proza.ru/2022/12/27/1708
И это не единственная живность, которая привольно чувствует себя на обширной лужайке храма в самом центре огромного мегаполиса. Темные полосы среди жухлой травы – это муравьиные тропы. Или даже настоящие муравьиные проспекты.
Мы обошли вокруг храма и вернулись к билетным кассам.
- Пора домой, - сказала Вика. – Что-то я немножко устала.
- Пошли, - сказал я.
Домой, домой! В уютный отель на улице Аполлона. Даже трудно поверить, что подходит к концу только второй день нашего путешествия. Сколько нового мы уже увидели.
И сколько нам еще предстоит увидеть!
Паломничество в Элладу – 3 http://www.proza.ru/2015/08/27/273
Паломничество в Элладу http://www.proza.ru/2014/04/18/351