Чем выше поднимались они по косогору, тем больше открывалась стоявшая у опушки леса небольшая часовня.
– Сами, говоришь? – не отрывая от нее взгляд, недоверчиво переспросил Алексей. – Заливаешь! Перевезли, небось, из какой-нибудь заброшенной деревушки…
– Сами! – солидно, с гордой улыбкой подтвердил Рыков, явно довольный произведенным впечатлением. – Чего мне заливать? Поручил своим мальцам, они по Интернету порылись – по архитектурным сайтам, по туристическим, где памятники деревянного зодчества указаны… А там же и фотографии есть, с любого ракурса! Эту мы с Кижей скопировали. Не полностью, конечно, немного и своей выдумки добавили… Но все под контролем отца Глеба – он у нас вроде как за Главного Заказчика! А после бревен из реки натаскали – да, заметь, бревна дубовые, от воды уже черные! Правда, дуб в воде каменеет, и что-то рубить из него потруднее, чем из железа ковать! Но, ничего, помаленьку справились! Как говорит отец Глеб, с Божьей помощью!
Вдоволь налюбовавшись этим маленьким рукотворным чудом, Алексей вспомнил, наконец, о своем намерении позвонить жене. Он вытащил из нагрудного кармана мобильник и вопросительно взглянул на Рыкова.
– Звони! – милостиво согласился тот. – Да не забудь от меня привет передать! Скажи, жаждет познакомиться!
Алексей отошел в сторонку и, набрав код быстрого вызова, прижал трубку к уху.
– Ну, ты где? – раздался встревоженный голос Ирины. – Со своей рыбалкой уже забыл, конечно, обо всем на свете! Обещал ведь, что будешь звонить чаще!
– Ну, извини… – принялся виновато оправдываться Алексей. – Я тут, понимаешь, друга встретил, давнего… Очень давнего, еще с института… Мы с ним в общаге в одной комнате жили… Нет, ну что ты, какая пьянка! Я же за рулем! Да, обязательно, к вечеру буду дома… Да, буду осторожно… Не волнуйся… Ну, все, ладно, до вечера! Целую...
– Ну, так что, заглянем к батюшке? – спускаясь по тропинке назад, в деревню, Леонид кивнул головой в сторону небольшого аккуратного домика, стоявшего у самой окраины, неподалеку от часовни.
– Нет, старик, времени уже совсем мало осталось… Давай в следующий раз, ладно? – извиняющимся тоном попросил Алексей. – Да и неловко так, без приглашения…
– Насчет приглашения можешь не переживать! Отец Глеб сам говорит: "Чтобы с Господом общаться приглашение не требуется! А я у него, вроде как, посредник!" Правда, всегда добавляет, что, мол, в посредниках Бог тоже не нуждается. Впрочем, смотри сам…
– Товарищ Рыков! Товарищ Рыков! – донесся откуда-то из-за спины высокий женский голос.
От неожиданности оба приятеля обернулись – сбоку по тропинке, ведущей от одного из домов, который они уже миновали, к ним торопливо спускалась невысокая худощавая старушка. Впрочем, название "старушка" совершенно не сочеталось с ее обликом. В строгом, темно-коричневом в тонкую полоску "английском" костюме, под которым виднелась однотонная бежевая капроновая блузка, стянутая у ворота коротким коричневым же – в тон костюму – бантом, завязанным в виде галстука, с непокрытой гладко зачесанной седой головой, к ним направлялась пожилая дама. Заметив изумленный взгляд Алексея, Рыков едва заметно усмехнулся и пояснил:
– Ракитина, Антонина Николаевна! Наша, так сказать, активистка… И "женсовет", и "отдел образования", и вообще… Между прочим, заслуженный учитель! Не то Мордовии, не то Удмуртии.
– Товарищ Рыков! – подойдя к ним вплотную, строгим голосом обратилась дама. – Если не ошибаюсь, вы у нас председатель сельсовета?
– Знакомьтесь, тетя Тоня, это мой старый институтский друг, Алексей, – бесцеремонно перебил ее Рыков.
Она бросила на Алексея короткий сердитый взгляд и, едва заметно кивнув в знак приветствия, вновь обернулась к Рыкову:
– Я, кажется, просила вас, обращаться ко мне по имени-отчеству! Что за фамильярность! Какой пример вы подаете нашим молодым согражданам!
Алексей заметил, как лицо Рыкова, и без того покрытое пятнами ожогов, стало совсем пунцовым. Скрывая улыбку, Алексей отвернулся в сторону, а Рыков принялся, было, неловко оправдываться, но "учительница" не дослушав его до конца, все тем же строгим голосом повторила свой вопрос:
– Так вы у нас председатель или нет?
– Тё… Антонина Николаевна, дорогая! Вообще-то, ни председателей, ни, тем более, сельсоветов уже лет двадцать как не существует! – принялся терпеливо объяснять Рыков. – А я здесь вроде как за старосту! Да и то, больше по личной, можно сказать, инициативе.
– За старосту! – возмущенно хмыкнула учительница. – Прямо как в оккупацию, при немцах! Лучше скажите, вы знакомы вот с этим? И как прикажете это понимать?
Она сунула едва ли не в нос Рыкову зажатый в руке небольшой газетный листок.
– Что понимать? – удивился Рыков. – Что вы там такое ужасное прочли?
– Именно, что ужасное!
С этими словами она повернулась к Алексею, стоявшему рядом и с улыбкой наблюдавшему эту сцену.
– Нас выселяют! Как в тридцатые годы при Сталине! И это в двадцать первом веке! Прямо, крепостничество, да и только!
– Постойте, – растерялся от такого напора Рыков. – кто выселяет? Кого? Куда? И причем здесь Сталин! Крепостничество, между прочим, при царизме было. Дайте-ка вашу газетенку! А, ну понятно… "Вести Приозерья"! И вы что, верите всему, что здесь пишут?! Кстати, а что там "такого" написано?
– Вот, – она ткнула пальцем в одну из заметок, – читайте!
– Так… "Деревня возрождается"… "Начавшееся не так давно восстановление дороги, некогда связывавшей деревню Щукино с районным и областным центрами, вызвало у наших читателей множество вопросов. С просьбой прояснить ситуацию мы обратились к Главе районной администрации Сергею Валентиновичу Бересневу. Предлагаем вашему вниманию интервью, взятое нашим внештатным корреспондентом Люсьеной Тукаловой у Главы нашего района"… – Рыков принялся, было, читать вслух обведенную красным карандашом заметку, но затем умолк.
По мере того, как он углублялся в текст, лицо его приобретало все более хмурое выражение. Наконец он дочитал до конца, на мгновение задумался, затем решительно сложил газету пополам и сунул в карман куртки. Правый уголок верхней губы Рыкова подрагивал, приоткрывая иногда крайние зубы, а по лицу бродила зловещая ухмылка, некогда так напугавшая первого встреченного им местного рыбака. Он обернулся к ожидавшей его ответа "учительнице" и, продолжая все так же ухмыляться, жестко обрезал:
– Все, уважаемая Антонина Николаевна, обсуждения не будет! Спасибо, что проинформировали, но… Возвращайтесь сейчас домой и ни о чем больше не переживайте! Никто вас никуда не выселит и не переселит! Уж это-то я вам точно обещаю!
Оробев при виде происшедших с Рыковым перемен, старушка – теперь ее преклонный возраст стал вдруг очевидно заметен – согласно кивнула головой и торопливо засеменила назад к своему дому, а Рыков развернулся и решительно зашагал вниз, к реке. Алексей проводил женщину взглядом и поспешил вдогонку за другом. Догнав Рыкова он некоторое время молча шел рядом. И лишь пройдя порядочное расстояние, бросил на него косой взгляд и с деланным равнодушием поинтересовался:
– А чего это она тебя Рыковым назвала? Ты что, фамилию сменил?
– Рыковым? – растерялся от неожиданного вопроса Леонид. – А, это! Ну, да… типа того… сменил.
– Так ты что, в бегах? – уже не скрываясь, уточнил Алексей. – Если не хочешь, можешь не говорить! Просто, я подумал…
Он помолчал еще немного и, наконец, решился:
– Так ты что – разобрался с этими? Ну, которые твою семью… Ты только не думай, я вовсе не собираюсь осуждать тебя или, тем более, читать мораль!
От удивления Рыков даже остановился.
– Так, ты решил, что я их грохнул, да?! А после, значит, смылся сюда, в вашу глухомань! Ну, ты меня уморил, старик!
Рыков от души расхохотался во весь голос. Алексей, чувствуя, как спадает невольно возникшее напряжение, тоже улыбнулся и, смущаясь, с вызовом ответил:
– Ну, решил! А что? Ты считаешь, что это было бы чем-то "из ряда вон"? Нормальный поступок нормального мужика!
– Ладно, кончай этот бред! – уже совсем благодушным тоном прервал его излияния Рыков. – Фамилию я действительно сменил. И насчет "в бегах" ты тоже правильно догадался. Только причина совсем другая, а не то, что ты там на фантазировал. Ты, видно, не обратил внимания или забыл, что я тогда валялся в больнице с переломанной ногой и с забинтованной обгоревшей башкой. Это только в кино, брат, героя убивают, убивают, а он снова оживает и побеждает всех врагов! В жизни все не так…
Февраль 1992 г.
=============
– Платили, хоть, неплохо? – поинтересовался следователь.
– Неплохо… Десять штук "зелеными".
– Ух, ты, – завистливо присвистнул Кияшев, – действительно, неплохо! Ну, да ладно, хватит сопли да слюни жевать, давай к делу! А дело такое…
Из объяснений следователя Рыков понял, что компания "Глобус" была далеко не единственным и даже не самым главным звеном в той криминальной цепочке, что крепко опутала все Гуманитарные фонды. Как те, что занимались, как фонд, возглавлявшийся им самим, поставками продовольствия, так и те, через которые в страну завозились другие гуманитарные грузы, в частности – собиравшуюся простыми гражданами других стран и доставлявшуюся в Россию поношеную, или вышедшую из моды взрослую и детскую одежду. Большинство поставок осуществлялось бесплатно, хотя деньги на них выделялись немалые. Эти деньги поступали в региональные отделения всевозможных фондов и миссий, откуда, по замыслу руководителей и организаторов фондов, должны были перечисляться на счета поставщиков товаров за рубежом. Тут и включались в дело многочисленные посредники вроде Пузырева и его компании. Через своих покровителей, находившихся на значительно более высоких уровнях и занимавших самые высокие государственные должности, все эти "глобусы" получали достоверную информацию о том, какая именно часть гуманитарных грузов требует оплаты, а какая поставляется совершенно бесплатно. Так у этой денежной реки появлялся первый "исток". Первый, но далеко не единственный! Гуманитарные грузы, закупленные и доставленные в страну - "сопровождение" и контроль доставки обеспечивали также включенные в цепочку чиновники в таможенных службах и транспортных компаниях – вместо оговоренных в контрактах мест назначения, попадали в коммерческие сбытовые сети – еще один источник дохода. Но и этого им казалось мало! Значительная часть указанных в таможенных декларациях – действительно, первой необходимости! – товаров, подменялась другими, представлявшими для этих коммерсантов значительно больший интерес. Так в страну попадали сигареты и алкоголь, дорогостоящая бытовая техника, мебель, автомобили…
– Поэтому, – спокойно пояснил Быкову следователь, – меня сейчас беспокоят не твои наивные фантазии относительно мести, а вполне реальная опасность того, что они сами постараются доделать неоконченное дело. Попросту – убрать тебя! Сам знаешь, в наше лихое время проще убрать всех потенциальных свидетелей, чем выяснять, кто из них действительно что-то знает. Так что, никто и не станет разбираться, догадываешься ты об истинных причинах взрыва, или нет. И даже в случае, если тебя убьют прямо здесь, в госпитале, могу дать почти стопроцентную гарантию, что в заключении о смерти будет фигурировать вполне безобидная причина, вроде сепсиса, возникшего после переливания крови, или даже обычной простуды, с которой ослабленный организм не смог справиться. Да, мало ли профессиональный врач-патологоанатом может найти причин! Особенно, если за это хорошо заплатят... А надежно прикрыть тебя я сейчас не могу – я ведь и сам здесь на полулегальном положении! – спокойно констатировал Кияшев.
– Ну, и что ты предлагаешь? Бежать? А куда? Если я правильно понял, то найти им меня будет совсем несложно – с такими-то связями!
Кияшев немного помолчал, затем ответил:
– В общем, так… Мы, когда еще планировали твое участие в этой операции, разумеется, учитывали возможные риски для тебя и твоей семьи. Ну, и подготовили на этот случай необходимые документы и легенду, чтобы при необходимости быстро выдернуть вас отсюда! Эти документы у меня с собой – паспорта, свидетельства о рождении, о браке… Короче, все, что нужно! Думаю, разберешься. Легенду, конечно, придется немного доработать, с учетом возникших обстоятельств... Но с этим, думаю, ты и сам справишься! Деньги-то на первое время имеются?
– Имеются – и наличкой сотни полторы, и на банковских картах… Только у нас же в стране банкоматов нет – значит, пока что только наличка!
– Полторы сотни долларов? – удивился Кияшев. – Маловато, даже на первое время!
Быков покосился на него и скептически ухмыльнулся:
– Полторы сотни тысяч! Думаю, пока этого хватит, а там посмотрим… Так, а что делать сейчас?
Он вопросительно посмотрел на следователя.
– Пока ничего. Просто лежи и выздоравливай! Я к тебе больше приходить не буду – незачем лишний раз светить и тебя, и себя. Мне сейчас нужно добрать еще кое-какие документы и переслать их в Москву. Если, конечно, успею! А то меня уже настойчиво выпроваживают отсюда! Почувствовали, крысы, что тонут, вот и засуетились... Короче, я планирую выбираться отсюда не раньше, чем через две недели. Если до этого времени произойдет что-то необычное – ну, меня отошлют раньше или еще чего…
Быков тревожно покосился на следователя.
– Или еще чего… – задумчиво повторил Кияшев и, после короткой паузы, добавил. – Тогда сваливай сразу! Только заранее посмотри, как это лучше сделать! А дальше уже все будет зависеть только от тебя! Тут я тебе не советчик, и не помощник. Ты ведь, насколько я понимаю, имеешь солидный опыт оперативной работы? Вот и используй его. А насчет мести помни – если меня будут спрашивать, я прикрывать тебя не стану! Я "по понятиям" не работаю!
Он полез за пазуху, вытащил небольшой пакет, упакованный в полиэтилен и перетянутый тонкой резинкой, и протянул его Быкову. Тот освободил одну руку от костыля, забрал пакет и засунул его под халат, за пояс больничных штанов.
– Все, давай! Возвращаться в палату я уже не буду! – следователь крепко сжал его руку, затем обернулся и решительно направился по дорожке к забору.
Леонид махнул ему вслед рукой и, повернувшись спиной, заковылял к служебному входу.
Ждать чего-то необычного, впрочем, долго не пришлось. Не прошло и недели, как сидя в кресле у стоявшего в холле больничного коридора телевизора и просматривая ежедневную вечернюю передачу "600 секунд", выпуски которой он старался не пропускать, Быков услышал:
"Еще одно странное событие произошло в деле о Гуманитарных фондах, о котором я рассказывал вам две недели назад. В Кемеровской области на одной из горных дорог, связывающих два малоизвестных поселка, сорвалась с трассы и упала в обрыв машина следователя областного УБОП Кияшева Равиля Мухамметдиновича. В возникшем после падения и взрыва пожаре следователь погиб. Областная прокуратура уверена, что речь идет об обычном ДТП. Нас же настораживает тот факт, что по нашим сведениям у Кияшева, – кстати, не так давно командированного из Москвы для усиления местного УБОП, – до этого происшествия никаких интересов в поселках, между которыми оно и случилось, не было. А пока продолжаем новости..."
----------------------------------------
(продолжение: http://www.proza.ru/2015/08/24/487)