Страна незаконченных строек и пошатнувшихся надежд. Страна высочайших гор и величайших стремлений. Страна лошадей, золота и воды. Страна, переплавляющая и сливающая в себе языки, культуры, еду, внешность всех людей, когда-либо державших путь через центр земли, через пересечение основных торговых артерий Евразии.
Вот ты едешь по центру города: Проспект Мира, улица Льва Толстого, улица Кирова, Чапаева, Московская - все так понятно. Вот слабый скрип ворот и разноцветная вывеска пансионата зазывает тебя на отличный отдых с зарядкой и трехразовым питанием, грязевыми ваннами и радоновым душем. Вот закрытый пивной завод, вот старый дедушка с козьей бородой и в белой шапке, похожей на банную, позже ты узнаешь, как она называется. Вот вывеска "У Зульфии"-магазин швейных принадлежностей, вот Чач Тарач- стрижка на любой вкус, магазины с корейской косметикой, китайские рестораны, арабские блюда халал, магазин "Народный", все так непривычно. Каждый раз встречая русского на улице, думаешь, откуда он тут взялся, внутри этого прикрытого европейской накипью азиатского котла. Придумываешь, при каких обстоятельствах его предки переселились сюда. Твой тугой кошелек, герои и мудрецы в котором делятся друг с другом последними новостями, жжет карман все сильнее при виде копеечных цен на все, начиная с жер-жемиштер:картошка, морковка, бадыран, помидор, урюк, алма, дарбыз, вишня - заканчивая одеждой, жильем и нехитрыми развлечениями.
Приезжаешь в айыл - там уже ждут с распахнутыми воротами, выбегают и бабушки в цветастых платках и детишки, кто как. Все рады гостям, просят мыть руки и проходить в чистый, просторный, обдающий тысячью запахов дом. Огромные комнаты, узорные войлочные ковры, стол, белые стены, вот и весь нехитрый быт. Зато на столе буйство красок. Гости непривыкшие, поэтому на полу нам пока не накрывают, как должно быть. Салаты, дыня, арбуз, конфеты, боорсоки, вишня, яблоки, все ждет нас. Перед едой принято пить чай. Знаем, что впереди еще главное блюдо, поэтому едим экономно-место еще пригодится. "Чай ичкиле" звучит от хозяйки, когда она протягивает очередную обжигающую пиалу, самим наливать не дадут. Потом все-таки поняли, что объелись. Пошли осматривать местность, дети бегают, старики рассказывают про былые времена, потом приходят колядовать, слушаем национальные песни, одним глазом поглядывая, как хозяин разделывает мясо для основного блюда. И вот, зовут. Дымящаяся баранина, которую обнимает подушка из самодельной лапши. Есть можно и руками, и вилкой, тает во рту так и так. Потом приносят душистое шорпо и под конец для пищеварения пиала кымыза. После такой трапезы ни одна мысль в голову уже не лезет, поскорей бы утрамбовать и завалиться спать. Крепкий сон на домашних узорчатых коврах, а наутро снова еда еда еда. Дымдама - тушеные овощи с мясом, снова хозяйка разливает чай и, подперев подбородок рукой, смотрит на всех теплыми глазами, следя, чтобы всего было достаточно. Все лучшее гостю. Приезжаешь домой к родственникам знакомых и ходишь как хозяин: тут вишня, тут черешня, тут абрикос, в доме опять все накрыто, как на свадьбу, все к твоим услугам, все рады, что ты приехал. После мантов идешь через деревца и травы к озеру. За посадками открывается вид на бескрайнюю гладь, а вдали виднеются снежные вершины, растущие прямо из горизонта. А потом снова едешь по дороге, где все несутся по встречной, обгоняя, на обочинах всевозможные фантазии для привлечения гостей в сдающиеся дома, черешня, дети зазывают купить баранину, сушеная рыба, магазины с именами местных знаменитостей, а на заднем плане всегда горы, стада, юрты. Да, те самые горы, куда ты забираешься по камням и студеной снежной воде, обрушивающейся с вершин. Те горы, где прыгаешь с одного устойчивого места на другое в надежде не упасть, а азарт разгорается с каждым преодоленным метром. Те горы, забравшись куда, смотришь на долину внизу: с рекой, с лесом, с полем - смотришь, куда забрался и чувствуешь, что вместе с водопадом тут течет и жизнь. И сейчас за то, что ты добрался, она течет и сквозь тебя. Выглядывающая из-под камня змея еще раз доказывает тебе, что сейчас ты Человек. А потом ты спускаешься и, находясь мыслями и душой еще там, на пике, смотришь на мелькающих по дороге людей с жезлами: одни гаишники, другие предлагают купить горячую кукурузу. Проплывают мимо продавцы абрикосов, где стоящие рядом 50-60 заполненных до краев ведер походят на целое желто-оранжевое море, и отнюдь не соленое. Вот выстроились в ряд юрты на берегу горной реки, у каждой из которых табличка: свежая форель, жареная форель, кымыз, курут, курдак. Все смешивается, запах острого узбекского плова, сухофруктов и мяса, вкус добрых ругательств на базаре со вкусом липких от персиков и вишни пальцев, минута, которая нужна, чтобы завести знакомство с кем угодно: с киргизом, с казахом, с уйгуром, с корейцем, со стариком и малышом - все здесь проще, непринужденней, понятней. Поэтому ты стоишь, пьешь шоро, тот самый, который сила, и готов покорять дальше.