http://www.proza.ru/2015/08/23/656
...Утро не обещало никаких потрясений. С неба обрушивался солнечный золотой светопад, уже ощутимо горячий. Перед завтраком они, по обыкновению, искупались в лагуне. Теперь Адоня хлопотала у стола. К золотистым от загара ногам прилип белый песок. Андрей любовался этим песком, ногами, её неторопливыми, но удивительно сноровистыми и уютными движениями. Вдруг она обеспокоено подняла голову, будто прислушиваясь.
- Адоня?
- Что это? - Она испуганно шагнула к нему. - Андрей, что это?
- Что? Я ничего не слышу, - он взял её за плечи, заглянул в испуганные глаза.
Вместо ответа она вскрикнула и прильнула к нему. Андрей включил ТИСС, и в тоже мгновение у него едва не вырвалось такое же ошеломлённо-недоумённое: "Что это!?"
Теперь он ощущал странную раздвоенность Адони: она сознавала, что находится в безопасном благоустроенном бунгало на изумительно красивом рифе посреди тёплого океана, руки Андрея заслоняют её от всего страшного и потому ей ничего не грозит в этом его мире... Но одновременно она была жутко одинока и беспомощна. В том, её мире не было Андрея, и бунгало не было, ни моря, ни рифа и вообще, была ли Земля? Хаос из тьмы и света, безмолвие, которое было то же самое, что жуткая какофония. И её неодолимо тянуло туда, вот-вот, ещё мгновение и она сорвётся в этот чудовищный хаос. Он звал, она чувствовала, что должна идти туда, и всё труднее было бороться с этим пониманием. Ей надо туда! Ещё одно мгновение... и что-то случилось бы... Но в этот ужас, в хаос, в одиночество вошёл спокойный, уверенный голос:
- Адоня, останься со мной.
И тотчас жуткое наваждение выпустило её. Всё пропало. Теперь Адоня почувствовала, что дрожит всем телом, сердце колотится, как безумное.
- Андрей... - хватило ей сил выговорить, и колени подогнулись.
Он перенёс её на постель, ласково гладил волосы, лицо.
- Успокойся, любовь моя, всё прошло.
- Мне страшно... - чувство пронзительного одиночества было ещё слишком ярко.
Андрей прижал её ладонь к своему лицу.
- Успокойся, и мы поговорим об этом.
- Тебе знакомо? Ты тоже так чувствовал? Это можно объяснить? - с надеждой торопливо проговорила она.
- Нет, ощущение незнакомое. Но, кажется, Линда что-то такое предвидела.
- Что она тогда тебе сказала?
- Линда сказала, что ты начала работать в форсированном режиме и пошли большие перегрузки на психику.
- Но так получалось... Я не сама...
- Да, я знаю, это Линда тоже сказала. И чтобы приостановить вал, который на тебя катился, она решила на время свернуть программу.
- Так ты думаешь, то, что сейчас было, это нервы?
- Да, Линда предостерегала именно от этого. Поэтому для паники я повода не вижу, обратимся к специалистам - невропатологи и парапсихологи помогут тебе поскорее вернуться в норму. Это не страшно.
- Ты говоришь то, что думаешь? Ничего не скрываешь?
- Да, Адоня. Линда опасалась именно за твою психику.
У Адони вырвался вздох, она улыбнулась:
- Я ужасно испугалась.
- Если честно, - я тоже. Но мы с этим справимся. Сейчас позавтракаем и полетим в Медицинский Центр, побеседуем со специалистами. - Обняв за плечи, он прижал её к себе. - Я жутко испугался, что ты уйдёшь от меня.
И в это мгновение лицо Адони болезненно исказилось, она вспомнила, как Андрей спросил: "Ты будешь со мной всегда?" Почему он так сказал? Почему именно так? И одновременно почувствовала - его нельзя спрашивать об этом, не теперь. Поэтому, когда она оторвалась от его груди, подняла голову, улыбнулась ясно - Андрей ничего не увидел. Впервые Андрею Графу изменил его профессионализм - умение читать в глазах, в лицах, в неприметном дрожании мышц, в неспокойности рук и губ. Впрочем, профессионализм его при нём и остался. Просто не рассчитан он был на то, с чем теперь встретился Андрей.
http://www.proza.ru/2015/08/23/696