Сморгонь, ночь с 5 на 6 декабря 1812 года
Император французов хмурился и неодобрительно рассматривал сквозь стрельчатое окно невзрачный костёл святого Михаила. В комнате ещё находились, почтительно храня молчание и ожидая решения Наполеона - маршал Иоахим Мюрат, вице-король Италии Эжен де Богарне и адъютант властелина, бригадный генерал Поль де Сегюр. Наконец Бонапарт оторвал взгляд от окна и обратился к присутствующим:
- Моё решение оставить армию и отправиться в Париж, вызвано следующими причинами: Возможностью появления нового сумасшедшего генерала Мале, пожелающего захватить столицу. А также необходимостью срочно сформировать из гарнизонных частей и рекрутов новую армию численностью в 300 тысяч человек и выдвинуть её на встречу наступающим русским корпусам. Это основное.
Возможность такого шага дают мне успешное форсирование нашими войсками реки Березины, что позволило оторваться от неприятеля, и наличие вблизи города Вильно, богатого продовольствием, фуражом и другими припасами. Общее командование всеми войсками возлагаю на маршала Мюрата.
Император на минуту задумался и посмотрел на своего пасынка Богарне:
- А тебе, Эжен, хватит таскать за собой кучу металла и уклоняться от боёв. Пора твоим гвардейским конным егерям и сабельками помахать. Всё равно вся армия знает, что ты возишь с собой кучу золота, кстати, сколько его у тебя?
- Сто восемьдесят пудов переплавленного золота, триста двадцать пять пудов серебра в слитках, и драгоценных изделий восемьсот пудов, Сир!
- От изделий избавляешься с наибольшей публичностью, чтобы знали все. Причём распускаешь слух, что уничтожаешь весь обоз. А вот золото и серебро передаешь этой же ночью самому надёжному человеку, которого только сыскал мой верный Сегюр. Кстати где он, генерал?
В комнату тут же вошёл крепкий молодой человек, с широким, далеко не аристократическим лицом:
- Мари-Анри Бейль, капитан-интендант. – представился он.
* * *
Осенняя хандра переросла в зимнюю, со своими длинными тёмными вечерами. Алексей со скуки приобрёл абонемент в Аквапарк и дважды в неделю посещал его. Днями много гулял по старому городу, фотографировал. Часто, с улыбкой вспоминал свою последнюю проделку с переодеванием и женским макияжем. Рыжие волосы пришлось состричь, и сейчас всю его растительность на лице и голове можно было охарактеризовать как «три недели на свободе». Обиженная невниманием Селена, встретив его у лифта в таком обличье, обозвала «лысомордым».
Со скуки, Тонков сам решил позвонить Юстуку и поинтересоваться, как у того идут дела с полученным госзаказом по ЛЭП. Тот звонку обрадовался и сообщил, что всё в порядке, работы продвигаются с опережением графика. Потом подумал, и опять напросился в гости, мол проконсультироваться.
На этот раз гость принёс дорогущий французский коньяк Courvoisier Napoleon, шестилетней выдержки. Хозяин выбор опять одобрил, но предупредил, что придётся закусывать копчёной лососиной, а этого бы, аристократы-виноделы не одобрили.
- Ну, рассказывай, Юстас, какая тебе консультация нужна? – прожевывая таящую во рту рыбу спросил Алексей.
- Как вы знаете, жена у меня работает в архиве Академии наук. А диссертацию она защищала по эпохе наполеоновских войн периода заката империи. Так вот, со времени своей защиты, ей не даёт покоя одна бумага, можно даже сказать клочок бумажки, датированной 13 декабря 1812 года. Текст написан на латыни, но есть два слова на французском, это «Napoleon» и «trEsor», что означает клад или сокровище.
- Ну, Юстас, ты меня разочаровал, - ухмыльнулся Тонков, - про наполеоновские клады слышал даже я, интересуясь историей Вильнюса. Наименее оспоримый факт, это то, что французские солдаты на Понарском холме разграбили обоз, перевозивший армейскую казну в несколько миллионов франков. И даже маршал Бертье не смог этому помешать.
* * *
9 декабря 1812 года. 4 лье севернее Вильно.
Задание, данное бедному интенданту императором, оказалось не из лёгких. Необходимо было, как минимум, вывезти слитки за пределы Российской империи, а при неблагоприятной ситуации надёжно спрятать. До границы же, берегов Немана, ещё целых тридцать лье по заснеженному бездорожью на тридцати перегруженных золотом и серебром санях.
Сани от веса тяжёлого металла постоянно ломались, лошади выбивались из сил и хрипели. Вокруг рыскали отряды звероподобных казаков. К тому же крепчал мороз, по ночам опускавшийся до минус 25 градусов по шкале Реомюра.
Не сложились отношения и с начальником, приданного обозу, полуэскадрона конно-егерей, майором Жаном Лионом. Тот кичился своим баронством и гвардейством, а на Бейля смотрел как на вредное насекомое, виня его во всех бедах и за глаза называя маркитанишкой.
Сегодняшний день оказался самым скверным – сломались сразу пятеро саней, несколько лошадей пали, пришлось пристрелить. В стычке с казаками погибло полдюжины егерей. Майор был вне себя от ярости и кричал, что если интендант сейчас же не закопает эти вонючие слитки в первой же попавшейся канаве, то он бросает обоз и направляется в Вильно.
Анри Бейль сидел на сломанной телеге и изучал карту. Судя по всему, они находились между двумя большими озёрами, одно из которых оказалось достаточно глубоким – в середине аж до 21 туаза.
- Барон! – обратился интендант к Лиону, - Вы не кричите, а скажите лучше, найдётся ли у вас бочонок пороха?
- А вы что, хотите совершить громкое самоубийство? – съехидничал майор, - Для этого всегда найдётся.
- Не надейтесь. Надо подорвать лёд на озере и спустить туда наши сокровища.
- Вот это дело! – повеселевший майор направил коня в сторону своих гвардейцев.
Уже совсем стемнело, когда последний сундук, толкаемый по льду баграми, плюхнулся в воду и пошёл ко дну. Капитан-интендант пометил место затопления на карте и поместил её в перемётную суму. Обоз, вместе с охраной направился к единственному пологому месту берега, где можно было покинуть озеро. Со всех остальных сторон вставали крутые берега, поросшие густым лесом.
Вдруг послышался нарастающий конский топот и многоголосое казачье гиканье. В полутьме, при свете одной луны началась жестокая рубка. Звенели, выбивая искры, сабли и шашки, со всех сторон слышались выстрелы ружей и пистолетов. Русское «Урра-а» перекликалось с французским «О, chat!»
Раненый конь Бейля начал заваливаться на левую сторону. Анри еле успел выдернуть ногу из стремени и … в этот момент получил страшный удар по голове. Сознание померкло.
Очнулся интендант на рассвете. Сильно болела залитая кровью замёрзшая голова. Вокруг лежали в неестественных позах, уже припорошенные снегом, трупы людей и лошадей. Интендант с трудом поднялся на ноги, надел на голову кем-то потерянный треух, достал из сумы карту, засунул её за пазуху и, еле передвигая ноги, направился на юг, в сторону Вильно.
* * *
Алексея и Юстаса разделяла стоящая на столе бутылка коньяка «Наполеон». Взгляд первого выражал иронию и недоверие, второго возмущение и даже обиду.
- Ну поймите, я полностью доверяю своей жене Камиле, она профессиональный историк, у неё, если хотите, чутьё на непознанное, и твёрдая убеждённость, что эта бумажка скрывает большую тайну.
- Сказки про клады я слышал ещё в детстве, некоторые из них легендарные. К ним относятся и сокровища Наполеона, награбленные в Москве. А сотни доверчивых романтиков ищут эти исторические призраки, тратя время и деньги впустую. Кстати, чего же за двести лет никто этой бумажкой не воспользовался и не нашёл клад?
- А вы знаете, Алексей, что только в Литве ежегодно находят четыре-пять старинных тайников с драгоценностями? А эту бумагу нашли только в 1991-ом, когда церковь Святой Троицы вновь передавали греко-католической общине. Нашли в подвале монастыря, внутри оклада старой, истлевшей и объеденной мышами Библии.
На бумаге два изречения из Библии. Над этими текстами, написанными на латыни, бились лингвисты и историки, но безрезультатно. Понятны только два слова по-французски, это Наполеон и сокровище. Есть ещё одна цифра – 79, с двумя маленькими кружочками на верху, которая тоже ничего не говорит. Есть ещё одна надпись по-французски: «Voix blanche», что переводится как «Белый голос». Куда её приткнуть, тоже совершенно не понятно. Но нераскрытая тайна в этом во всём есть, это точно!
Кстати, внизу обозначено имя и фамилия написавшего записку человека. Они английские. Но почему он тогда написал по-французски, даже своё имя, опять загадка.
- Ладно, Юстас, из уважения к тебе посмотрю эту бумаженцию, точнее её копию, оставь. А сейчас давай уделим внимание нашему маленькому капралу. Так солдаты Старой наполеоновской гвардии, между собой, называли Великого императора французов. Наливай!
* * *
10 декабря 1812 года. Вильно.
До городских ворот «Острая брама», Анри Бейль, совершенно обессиленный и замёрзший, добрался только к вечеру. В городе бесчинствовали разложившиеся остатки бывшей Великой армии. Под воротами интендант опустился на колени и сняв треух перекрестился. Встать уже не было сил. Понимая, что может замёрзнуть, пополз на четвереньках вперёд.
Попадающиеся двери домов были наглухо закрыты, некоторые проёмы усилены от непрошеных гостей чугунными решётками. На одном крыльце сидел, обхватив руками ружьё, уже замёрзший французский солдат и смотрел в пустоту застывшими глазами.
Чуть дальше улица расширялась, и с левой стороны показалась анфилада арочных проёмов, первый из которых закрывали кованые ворота. В глубине двора мелькнула тень в рясе. Бедный капитан вцепился руками в ворота и, что есть силы прокричал, сначала по-французски, потом по-польски: «Помогите!» Но силы оставили его, он потерял сознание.
В одной из келий Базилианского монастыря при Троицкой церкви, у изголовья больного сидели двое бородатых монахов в тёмно-коричневых мантиях поверх ряс.
- Отец Дионисий, я вам как лекарь говорю, этот француз не жилец. Поэтому, ежели он придёт в себя, нужно тотчас его исповедать, облегчить душу, а там уж как Всевышний распорядится.
- Да, согласен с вами, отец Антоний. Я тут с ним уже второй рассвет встречаю, так он в бреду всё карту вспоминает, видать ту, которую при нём нашли. А на ней пометки.
Зимнее солнце уже заглядывало в узкое окно кельи, когда Анри открыл глаза и глубоко вздохнул. Рядом, на деревянном кресле с подлокотниками, дремал седобородый старец. Интендант слабым голосом попросил воды. Старец встрепенулся и на сносном французском пообещал тут же принести.
Исповедь не заняла много времени, но потом больной попросил Библию, свою карту, лист бумаги и перо. Закончив читать и писать, француз потребовал карту сжечь, а исписанный лист немедля отправить … отправить … но тут дух оставил его. Анри-Мари Бейль скончался.
* * *
Утром Алексей заметил в гостиной на столе бумагу и вспомнил вчерашний разговор. После завтрака принялся её изучать, и … сразу заинтересовался. Выглядела бумага так:
«Voix blanche
79oo
«и посягали они на всякое зло, доколе не пришло на них мщение.» +2 Napoleon
«Лучше человек скрывающий свою глупость, нежели человек скрывающий свою мудрость.» +12 trEsor
John Garrison
Vilna, le 13 Decembre 1812»
Последующих три дня Тонков не отходил от компьютера и не вылезал из интернета. На четвёртый поехал в Республиканскую библиотеку, где весь день и провёл. Пятый день предавался размышлениям и пометкам на злополучном листке. На шестой день Алексей поехал за город, в район своей дачи, а вернувшись, позвонил Юстуку и произнёс фразу из Ветхого Завета: «И увидел Бог всё, что он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой.»(Быт 1:31)
Опять Юстас и Алексей сидели друг против друга. Между ними на столе стояли два стакана морковного сока и полностью исписанная цветными карандашами копия загадочной бумаги. Первый смотрел на собеседника встревоженно и вопросительно, второй походил на кота, наевшегося сметаны и нежащегося на солнышке.
- Во первых, Юстас, я благодарен тебе за доставленное удовольствие поковыряться в истории и размять собственные мозги, начинающие покрываться плесенью. Во вторых я очень удивлён отсутствием каких либо способностей у историков и лингвистов, изучавших эту бумагу. Они, наверное в школе плохо учились. – ухмыльнулся Тонков.
- Ею занимались только в 91-ом году, когда нашли, а потом она попала в архив. – вступился за коллег жены Юстас.
- Ну, хорошо. Сделаем им скидку на то, что в 91-ом интернет только зарождался, а в Литве о нём никто и не слышал. Но записка полна подсказок, не заметить которые может только закоренелый школьный разгильдяй-двоечник. А исследователи вцепились, я так понимаю, в текст Библии и пытались найти разгадку там.
- А можно, Алексей, поближе к нашей теме, пожалуйста.
- Лады, но сначала о подходе к расшифровке чего бы то ни было. Начинать надо с того, что необходимо себя поставить на место шифровальщика и попытаться его понять. Этот приём обязателен, когда мы разгадываем тайнопись не профессионального криптографа, как есть в нашем случае.
Первое, на что надо обратить внимание в тексте, так это на его написание, точнее характеристику почерка. Двести лет назад грамотных людей было не много, а умеющие писать отличались прекрасной каллиграфией. Здесь же мы видим корявый и неустойчивый почерк. Значит автор был в сильном волнении или очень болен и слаб. Не исключено, что он ещё и спешил.
Второе. Смотрим время и место записки, и приходим к выводу, что автор никак не мог быть англичанином. К тому же – не может англичанин своё имя и фамилию написать по-французски! И вот это основная авторская подсказка, даже можно сказать ключ.
Поэтому смотрим, кто же такой Джон Гаррисон? Находим, что это изобретатель-часовщик, но … ещё оказывается он основоположник определения географических координат! Поэтому смотрим на весь текст его глазами и предполагаем, что в нём зашифрованы географические координаты клада.
Первая цифра, которая нам попадается, это 79, но почему то с двумя маленькими нуликами. А долгота и широта обозначается цифрой с одним маленьким нуликом, то есть градусом. Значит здесь сумма долготы и широты, но какой? Не мудрствуя лукаво, смотрим координаты Вильнюса, а это 54 с.ш. и 25 в.д., как раз в сумме цифра 79. А где же точные координаты, то есть минуты и секунды?
Тут как раз мы обращаемся к Библии. Приведённые в записке тексты относятся к Ветхому Завету, книге премудрости Иисуса, сына Сирахова. Первая приведённая фраза, это глава 47-я, стих 31-й книги. Но в записке стоит ещё цифра +2. То есть мы получаем 47 минут и 33 секунды именно северной широты, что подтверждает в конце фразы имя Наполеона, начинающееся с большой буквы «N», так обозначается в Европе северная широта. Та же аналогия со второй фразой и долготой, которая обозначена большой буквой «Е» во французском слове сокровище.
- Алексей, а зачем нужно было автору мудрить с дополнительными цифрами, плюсовать их?
- Хороший вопрос. Дело в том, что в главах 47 и 19 книги Сираха всего по тридцать одному стиху, а добавочные цифры 2 и 12, это как бы ещё одна подсказка, что нужно обращать внимание не на текст, а на его место. Так, что же мы получаем в итоге? Смотри:
54 47 33 N и 25 19 43 Е, то есть точные координаты места клада.
А сейчас обратимся к карте. Эти координаты идеально соответствуют одному из Зелёных озёр, а именно озеру Бальсис, находящемуся в полутора километрах от моей дачи.
Само название озера, ещё в древнюю старину, образовано из двух литовских слов: Baltas и Balsas, то есть белый голос. Но этого названия на картах нет. О нём знали и знают, до сих пор, только местные жители.
Дело в том, что подход к озеру только с юга, а со всех остальных сторон крутые склоны поросшие лесом. И когда зимой озеро замерзает, южному ветру с поверхности льда некуда деваться, он как бы в ловушке, поэтому устремляется вверх, издавая при этом звук огромного воющего волка. Это и отметил в начале записки наш француз. То есть ещё одна подсказка, а точнее прямое указание.
- Ух ты, аж голова кругом. – глубоко вздохнул Юстас, потёр затылок и глотнул сока.
- Но и это ещё не всё. На старинных картах максимальная глубина озера в его середине 20 саженей, то есть 42 метра, а на современных, всего 38 метров. Почему дно поднялось на четыре метра? Причём только в одном месте, в самой его глубокой части?
- Это что, столько сокровищ там? – вытаращил глаза Юстук.
- Не спешите, юноша, обратимся лучше к науке, к химии. Эти озёра называются Зелёными. Цвет определяет наличие в воде фитопланктона, а он, в свою очередь хорошо развивается при избытке карбонатов, причём щелочных металлов. Они попадают в воду из постоянно бьющих донных ключей.
Противником фитопланктона является другой карбонат – карбонат серебра, который тоже растворим в воде. На границе этих двух сред – растворов щелочных металлов и серебра образуется слой вымершего планктона. Причём, чем больше концентрация серебра в воде, тем активнее его действие на пограничную среду, тем больше отмёрзшего планктона и тем больше объём воды с присутствием карбоната серебра.
Но это длительный процесс. По моим прикидкам, за двести лет, пограничная среда превратилась в твердь, примерно десяти-пятнадцати сантиметровой толщины, под которой царствует вода, насыщенная карбонатом серебра. Её объём измеряется десятками кубических метров. А учитывая то, что Литва очень сейсмопассивная зона, другого объяснения возвышению дна нет.
- А точное место клада как определить, озеро то большое, а дно не ровное?
- Я думаю так - новая твердь должна быть куполообразной, а сам источник выделения серебра находится под вершиной купола.
На следующий день, Юстас уже сам пришёл в гости и заявил, что твёрдо намерен финансировать экспедицию по отысканию клада, при условии, что её возглавит Алексей.
- Юстас, примерно такое предложение я и предполагал услышать, поэтому составил маленький список необходимого инвентаря, ознакомься.
- Надувная пятиместная лодка с электромотором, - начал вслух читать Юстас, – акваланг, желательно криогенный; сухой гидрокостюм из триламината; подводный светодиодный фонарь не менее, чем на 1200 люмен; эхолот Humminbird 718x; подводный нож Ocean Legend; пятидесятиметровый нейлоновый трос диаметром 8 мм с флажками и грузилом. А-а …
- А водолазом буду я, - улыбнулся Алексей, - он же руководитель экспедиции. А ты спонсором и палубным матросом заодно. Надеюсь никто не знает о наших намерениях, включая твою жену? И ещё – перечисленную амуницию необходимо покупать в разных местах и у разных фирм. Кстати надо поторопиться, пока озеро не покрылось льдом.
Четыре дня спустя искатели сокровищ, вооружённые эхолотом, уже бороздили середину озера Бальсяй. Для маскировки из резиновой лодки торчали удочка и спиннинг. Первый же день исследований дна несколько поубавил оптимизма у кладоискателей. Его контур оказался сложным и неровным, с провалами и возвышениями, с изгибами и поворотами. Единственное, что было стабильным, то это плотность подводного грунта.
Тонков, как руководитель, объявил, что к завтрашнему дню будет новая концепция исследования глубин, правда ещё не знает, какая.
Когда метод ненаучного тыка не срабатывает, оказывается надо включать мозги и брать на вооружение методику. Поэтому с утра, путём субъективного человеческого глазомера, был определён геометрический центр озера. В этом месте установлен цветной буй, как ориентир, и вокруг него лодка начала нарезать круги, с каждым циклом увеличивая радиус.
Через двадцать минут круговерти экран эхолота показал сферическую поверхность с повышенной твёрдостью грунта. Подключив функцию масштабности прибора, установили радиус полусферы в 4,5 метра.
Психическое состояние кладоискателей на этот момент можно было охарактеризовать выражением коневодов – вожжа попала под хвост. Алексей бросился напяливать гидрокостюм и акваланг, а Юстас переставлять буй на новое место и травить мерный трос с грузилом.
Алексей уже двадцать минут, как ушёл под воду и о его жизнедеятельности говорили только поднимающиеся пузырьки воздуха. Пузырьки зачастили, показалась голова, он вырвал загубник и произнёс только одно слово: «Проблема».
Оказалось, что уже на глубине десяти метров видимость нулевая и мощный фонарь не помогает. Но проблема не в этом. В грунт полусферы Тонков не смог даже воткнуть нож, пришлось забивать его фонарём до рукоятки, но не было уверенности, что лезвие прошло насквозь.
- Значит так, юнга, нос не вешать, завтра прибудем сюда более подготовленными и вооружёнными, и разумеется не кувалдой, которой под водой не помашешь, тем более ни черта не видя.
Взрыв противотанковой гранаты РКГ-3 на глубине почти 40 метров, на поверхности особого эффекта не произвёл. Над местом взрыва появился водяной бугор метрового диаметра, от которого пошли круги.
Ровно через пятнадцать минут Тонков ушёл под воду. Достигнув места взрыва, обнаружил проём полуметрового диаметра в тридцати сантиметровой толщине оболочки сферы. Немного помедлив, справляясь с волнением, нырнул в проём. Вода внутри купола … оказалась кристально чистой и прозрачной. Увеличив охват освещённости фонаря, Алексей присмотрелся и … его, закалённое до этого острыми впечатлениями сердце, забилось сильнее.
Двое, одетых в камуфляж «рыбачка», сидя в резиновой моторной лодке, рассматривали вытаращенными глазами тускло поблескивающий металлический предмет, украшенный барельефной буквой «N» в круге.
- Юстас, там этого добра немеряно. Но если ориентироваться на данные исторических источников, то одного серебра там 5200 килограммов, а золота не менее 2800 кило. А сейчас прикинем хрен к носу и посчитаем по минимуму, во что мы влипли. Итак, одна тройская унция золота нынче стоит, ну пусть тыщу баксов. А в унции 31 грамм. Включай свой калькулятор в телефоне и считай.
- Так, так, так, - замычал, уткнувшись в телефон Юстас, - так это что, одного золота более, чем на 90 миллионов зелени?
- Утро вечера мудренее, лавочку временно прикрываем и маскируем. Буёк-ориентир переносим строго на север на 30 метров и притапливаем на полметра. Серебряный слиток забираем с собой.
Два дня спустя Тонков позвонил Юстуку и предложил к вечеру подойти. В этот раз на столе Алексея красовалась гордость российской алкогольной промышленности водка «Кремлин Эворд», а из закусок преобладали чёрная и красная икра в серебряных блюдечках на стеклянном основании, и подкопчённая сёмга.
- Юстас, ты пока накладывай и разливай, а я буду повествовать. – начал Алексей. – Дело в том, что … хотя ладно, начнём от самой печки.
По истокам происхождения клада мы имеем следующее. Весь драгметалл – это награбленное в Москве французами, то есть принадлежит России. Даже во время его захоронения, эта территория принадлежала Российской империи, позже Советскому Союзу, правоприемницей которого является Российская Федерация.
По этой теме я консультировался с авторитетными представителями Российского посольства, а те в свою очередь с юристами-международниками и юристами Гохрана РФ.
Все однозначно предсказывают, что Литва клад России не отдаст, и только по одной причине – его стоимости. То есть, просто говоря, незаконно присвоит сокровища. Можно конечно подать в Международный суд ООН, но там действует «принцип согласия сторон», на что естественно Литва не пойдёт.
С другой стороны, Российское правительство не намерена делать Литве такой подарок, тем более учитывая настоящую политическую обстановку и отношения между странами.
Поэтому тебе придётся подписать вот эту бумагу о неразглашении тайны клада. Стороны соглашения - это Юстинас Алекнавичус и Алексей Тонков, с одной стороны и Российская Федерация с другой. При нарушении соглашения нас ждут смертельные неприятности. Бумага составлена в единственном экземпляре, и храниться будет в архиве Федеральной службы безопасности РФ. А в качестве утешительного приза, тебе компенсируются все затраты на поисковую экспедицию. А мы оба получим ещё не хилые денежные гранты за инициативу и смекалку.
Минут пять Юстас сидел с вытаращенными глазами и открытым ртом, переваривая услышанное, потом медленно потянулся за авторучкой.
Вильнюс, 23 августа 2015 года.