Мы с братом идем по длинному коридору. Я открываю двери и говорю ему: "смотри, братец". И злобно ухмыляюсь. Он смотрит и улыбается. Иногда плачет. Но, чаще улыбается. Доброй ребяческой устатой улыбкой кота-шизофреника.
За этой вот дверью большая комната, похожая на офис, или, скорее, компьютерный клуб. Дети от 10 до 15 лет, в основном мальчики режутся в Контру, или Халфу. Или в Старкрафт. Но это не компьютерный клуб. Это подпольный публичный дом. В любое время каждого из этих детей может отвлечь от игры некий человек. Он объяснит ему, что сегодня его ждет богатый господин, который готов оплатить дальнейшее пребывание его в этом виртуальном раю. И все происходит по честности и справедливости. Все счета оплачены и претензий ни к кому нет и быть не может.
А вот за другой дверцей больничная палата. Даже нет - операционная комната. Здесь оперируют какую-то девушку. Только вот, почему-то, без наркоза. И руки и ноги ее привязаны резиновыми жгутами к перекладинам. Нет. Ее не оперируют. Над ней проводят эксперименты. Только это не Освенцим и не Дахао, а никому не известное, даже мелким властям заведение, которое находится в самом центре, а может и на окраине Москвы. А может быть, и не Москвы а Питера, или Свердловска. Иди твоего родного Подзалупенска, или Мухосранска, или Говножописка...
А ей больно. Нестерпимо, нереально больно. От такой боли люди с ума сходят. Это намного хуже, чем педофильский виртуальный рай предыдущей комнаты.
Мой братец хочет зачем-то дотронуться до нее рукой. "Нельзя прикасаться к экспонатам" - говорю я ему.
А вот и третья комната. Тут трое обнаженных женщин избивают четвертую. У нее заткнут рот и завязаны глаза. Она вся в побоях. Она испачкана в их моче и экскрементах. Они приказывают ей рыть себе могилу. И она делает это. Разрывая в кровь пальцы, она роет землю, чтоб только не было ничего этого больше.
И в четвертой комнате пейзаж похожий. Только там уже мальчики доказывают друг другу кто тут самый главный.
Мне неинтересно наблюдать это все, я даже не смотрю. А вот братец смотрит. И слезки у него текут иной раз...
- Ну и как тебе экскурсия, брат? - спрашиваю я.
- Чудесно все - говорит он. Посмотри, какая бабочка красивая на окне примостилась. И птчика поет вот на закат глядючи...
- А больше ты ничего не заметил?
- Нет, еще я слышал, как мышка пробежала позади нас только что. И сверчек тихо-тихо так поет. Потому,что он далеко.
Такие уж вот мы с ним разные...