В начале марта выпал глубокий снег. Огромными хлопьями он летел к земле густой пеленой и укрывал все вокруг пушистым белым одеялом. Снег не успел осесть от весеннего тепла, он лежал повсюду огромными охапками и всем мешал.
-А ну-ка, внучка! Возьми лопату, да проложи дороги по двору нашему, да и за двором - для прохожих. Вот тебе люди спасибо и скажут!
Галочка училась в шестом классе. Была она светловолосой и светлоглазой не по годам рослой девочкой с очень покладистым характером. Она никому и никогда ни в чем не отказывала. Нужно принести воды в дом - пожалуйста. Это мигом. Нужно сходить в магазин за хлебом? Пожалуйста! Это мигом! Нужно сходить в аптеку за лекарством для бабушки? Нужно сходить на родник за вкусной водой для чая? Нужно вымыть полы до блеска? Нужно помочь младшему брату выучить уроки? Нужно помочь маме сшить одеяло? Нужно с дедушкой на рынке продать самодельные деревянные игрушки? Пожалуйста! Это совсем не трудно! Любая работа была ей в радость.
Галя вышла во двор в теплых валенках и больших рукавицах, в пушистом вязанном берете, в короткой курточке, из которой она уже выросла. Толстый вязаный свитер из грубой шерсти не давал ей замерзнуть.
Девочка вооружилась огромной лопатой из фанеры и стала так ловко разгребать снег, что вышедшая на крыльцо соседского дома тетя Тася не удержалась от доброго слова.
-Уже "чье-то счастье" работает! Уже снег чистит! Да поет при этом так радостно, что птички могут позавидовать! У тебя бывает грустное настроение? Всегда ты весела, всегда добродушна. Ты на нашу всю улицу одна такая. Храни тебя Бог, Галочка!
-Спасибо! И Вам не хворать!
Искренне говорила соседка. Она и подумать не могла, что вот именно сегодня её пожелание как никогда понадобится Галочке. А может быть оно и спасет её!
Закончив дела во дворе, Галя вышла за калитку. Уже вечерело. На улице становилось темно. Уже вышли из соседних домов хозяйки и закрыли окна домов тяжелыми ставнями, так что и малый лучик света не проникал сквозь них.
Только через дорогу от дома, на четной стороне улицы, у входной двери двухэтажного старинного особняка, в котором после революции разместился лесной техникум, горела маленькая лампочка, которая освещала только номер дома и давала
так мало света, что он освещал только крыльцо дома, и даже не пытался бороться с кромешной темнотой на большой и старинной улице города.
Галя расчистила пешеходную дорожку, и уже в темноте стала разгребать снег на мосту через придорожную канаву. Она и не заметила совершенно человека, который смотрел на неё из темноты на другой стороне улицы. Это был молодой мужчина, который работал в кочегарке техникума. Он и раньше нехорошо смотрел на девочку-подростка и говорил ей всякие мерзости. Но она, по привычке своей всегда стоять за себя в одиночку и никому не жаловаться, и в этом случае только обходила этого человека десятой дорогой, а грязные его слова пропускала мимо ушей.
-Ну, беги, пока беги! - говорил он ей вслед, - только знай, что рано или поздно ты моей будешь. Я на тебе высплюсь!
Он смеялся громко, бесстыдно, оскорбительно.
И вот теперь поздним вечером он смотрел на Галочку из темноты, и глаза его светились по-волчьи.
Как только девочка закончила свою работу и повернулась, чтобы идти домой, человек выпрыгнул из темноты, в два прыжка настиг её и набросил ей грязный мешок из-под угля на голову.
Она страшно закричала от страха. Да только кто услышит её крик о помощи? Она стала драться с обидчиком. Она вырывалась из его цепких рук изо всех своих сил. Но разве по силам ей было справиться со взрослым человеком, который был так возбужден, что решился пойти на преступление.
Он приволок её в кочегарку, торопливо закрыл за собой дверь на огромный крючок и бросил её на топчан. Он поднял ей свитерок и маечку и обнажил девичью грудь. Она не дала прикоснуться к себе. Она ударила его в грудь ногами так сильно, что он отлетел на два метра. Она сдернула мешок с головы, заправила свитер в юбку, вскочила и бросилась к выходу.
С диким, утробным криком он бросился за ней, настиг на выходе, потому что она не успела бедная снять крючок и распахнуть дверь, и опять со звериной силой поволок её назад, на грязный топчан. По дороге он вдруг прильнул к её красивым полным губам и отвратительно присосался к ним, постанывая от удовольствия. Ей показалось, что она теряет сознание. В голове послышался звон, всё вокруг поплыло куда-то в сторону. Её затрясло и вдруг вырвало прямо ему в лицо.
Он отшатнулся и громко выругался.
Теперь девочка бросилась к выходу с такой скоростью, что насильнику не удалось схватить её. Ногой она ударила по крючку, он отлетел в сторону, дверь от удара распахнулась, и Галочка в один миг перебежала через дорогу и оказалась во дворе своего дома. Она захлопнула калитку, закрыла её на засов. Теперь она была в безопасности.
Трясущимися руками девочка брала горсти белого и чистого снега и вытирала и вытирала им лицо, и терла свои губы так, что они стали алыми, как два лепестка розы, и горели огнем. Берет с головы она где-то потеряла, а коса её почему-то расплелась, и прекрасные волнистые от природы волосы рассыпались по плечам, как будто хотели спрятать её от самой себя.
Она подошла к Рыжику, своей любимой собаке, и он просто молча прислонился к её ногам, и только скулил и дрожал всем собачьим телом. Он рвался в ту сторону, где в кочегарке был её обидчик, рычал и всем своим видом показывал, что хозяйка должна отпустить его с цепи, что он за неё заступится, и её обидчику мало не покажется.
Оцепенение прошло. Галочка вдруг стала плакать громко и горестно. Вдруг она услышала, что в доме открылась дверь.
-Дитятко, ты где? Что в дом не идешь? - окликнул её старенький дедушка.
-Я тут с Рыжиком играю! - стараясь не показать своего отчаянья, не выдать голосом свое несчастье, сказала Галя.
Она твердо решила, что про этот случай нельзя рассказывать никому на свете. Стыдно. Страшно. А еще у неё было твердое убеждение, что если она расскажет эту историю отцу, он найдет этого кочегара и убьёт. Он был десантником на войне, он не боялся ничего. И он любил свою дорогую ласковую доченьку больше жизни.
Она ходила и ходила по двору, и верный пес ходил с ней рядом. Постепенно нервная дрожь перестала её бить. Она собрала свои волосы и заплела в тугую косу, и перекинула её через левое плечо. Она обмела от снега валенки, поднялась на крыльцо, зашла на веранду, закрыла за собой дверь. Не включая свет, прошла через кухню в длинный коридор и стала разбирать раскладушку, чтобы устроиться на ночлег.
Она уснула только под утро. Подушка её была мокрой от слез. В доме все спали крепко до утра, только дедушка утром сказал, что Рыжик всю ночь скулил и царапался в дверь.
Несколько дней девочка не выходила из дому. Все домашние сильно удивились тому, что Галочку нельзя было попросить сходить в магазин или аптеку. Она не выходила играть на улицу. В школу она шла только со своим братом, а из школы возвращалась со своими подружками.
Веселый нрав её куда-то исчез. Выражение глаз стало суровым, взрослым.
Девочка перестала по-христиански молиться за всех живущих на Земле. Никто не знал, что теперь она твердила только одну молитву: "Господи, покарай его!"
Когда в конце отопительного сезона молодой кочегар из кочегарки при техникуме полез в кузов самосвала, чтобы ломом разбить застрявшую там глыбу угля, и едва не погиб от того, что уголь вдруг обрушился на него и почти заживо похоронил под собой, все жалели кочегара, который хоть и выжил, но остался хромым на всю жизнь.
Не жалела его только Галя. Не было в её сердце ему прощения. Одна ненависть.
Прошло очень много лет, прежде чем опять вернулись к ней её природные черты и вера в людей. Поруганная и растоптанная, её доверчивость поднялась, умылась чистым снегом, улыбнулась своей хозяйке ободряюще и встала рядом. Только была она, как половинка яблока, по которому полоснули ножом, разрубили на две равные части и оставили на виду только одну. А вторую куда-то дели.