Солнце первыми лучами уже ворвалось в ее утреннюю реальность, а ее все еще не отпускал сон. Кошмарный. Его персонажи суетились вокруг нее в ее ночной реальности и не желали отпускать в мир. Они держали ее хлипкими на вид ручонками, но их невиданная сила вызывала боль в сдавливаемых ими тканях ее тела. По ее коже толпами бегали мурашки и шевелились волосы. Она металась по влажной подушке, ее лицо моментами искажалось ужасом, руки судорожно сжимали скомканную простынь, но ее глаза оставались закрытыми. Она то напрягалась всем телом, то расслаблялась, явно теряя силы в потусторонней борьбе, отчаянно пытаясь выбороть себе право спастись.
В один из затянувшихся моментов затишья в ее ухо ворвался звук будильника. Он вскочила в тот же момент, взяла его в руки, отключила. Реальность понемногу заполняла ее сознание. Но ей, как солнечному свету в густо заставленной комнате, оставались все еще недоступными многие углы и расщелины. И в них продолжали таиться остатки сна. Кошмара, что вынырнул своими лапами за ней в мир на резкий звук будильника.
Она, шатаясь, прошла в кухню и щелкнула кнопку чайника. Щелчок вышел очень громким. Она вздрогнула и обернулась. Ей показалось, что краем глаза она уловила маленькую тень, заворачивающую за угол. Тень того кошмарного ребенка из сна, который скалился на нее и хищно ходил вокруг. Она там должна была его убить, чтобы выжить, но руки слабели и она все отступала, отступала... До самой стены, пока не оказалась загнанной в угол. Она не могла причинить вред ребенку. Даже мутировавшему в хищника. Даже во сне. А сейчас она стояла, затаив дыхание, и тупо продолжала смотреть на то место, где только что мелькнула тень. "Как такое возможно?!" Голова отказывалась принимать то, во что почти верили глаза. На одном вдохе она рвалась отмахнуться от страха и храбро шагнуть за поворот коридора собственной квартиры, а другим вдохом заглатывала вместе с воздухом ширящийся ужас и пыталась сзади себя нащупать нож. Он милосердно оказался под рукой и удобно лег рукояткой ей в ладонь.
Она сглотнула и сделала шаг вперед. В этот момент начинающий было закипать чайник стал издавать слишком уж громкие звуки. Она резко обернулась и выключила его. В образовавшейся тишине она слышала собственное прерывистое дыхание и в лоб изнутри стучало понимание, что ей как-то все же нужно справиться с ситуацией.
Она вряд ли могла в этот момент как-то вразумительно назвать себе происходящее, вряд ли она искренне и всей душой верила в реальность существования ребенка-монстра в ее квартире. Но подступающий к горлу удушливый страх напрочь опровергал слабые ошметки ее обычно сильной логики. Она резко шагнула за поворот, выкинув впереди себя руку с ножом. Она такое видела в фильмах. Ощущение вышло не очень, оно не принесло уверенности, что она сможет защитить себя. Сзади что-то зашипело. Она сдавленно вскрикнула, обернулась и зацепилась ногой за стоящую на полу сумку. Не удержалась, потеряла на миг равновесие и грузно рухнула на пол, больно ударившись спиной о дверной косяк. Нож выпал из руки и отлетел в сторону. Она пыталась справиться с болью в спине, пыталась вдохнуть... и вдруг расплакалась. Горько и громко. Страх отступал. Она сидела в пижаме на полу, босая, растрепанная и пыталась вместить в сознание произошедшее. Не выходило.
Снова накатывал страх, теперь уже от оглядки через плечо на собственные действия, что она только что совершала. Нож? Она и вправду только что на полном серьезе кралась по собственной квартире с ножом в руке?! Вот от этого осознания хотелось отвернуться. Но в то же время она все еще четко помнила, что видела эту тень, мелькнувшую за угол. И она помнила нечеловеческий оскал ребенка... Сон? Ну да, сон же... А тень его была вот здесь, в ее доме, в реальности. Тень сна? Или тень ребенка? В голове путалось. Она взяла в руки нож и медленно встала. Вошла в кухню. Снова щелкнула чайник. Коснулась его стенки тыльной стороной ладони - чуть теплый. Положила на место нож. Подошла к окну. "Что это было?!" Мелькнула мысль позвонить подруге, от которой давно уже не было секретов. Но останавливало ощущение безумности произошедшего. Страх, что ее заподозрят... в чем? Какое-то пугающее слово, крутящееся на периферии сознания, никак не опускалось ей в рот, не желая становиться произнесенным. Ладно. Она прислонилась лбом к холодному стеклу. За окном начиналась жизнь. Ей тоже нужно было собираться на работу. И она усиленно старалась не думать о ночном кошмаре, что погнался за ней, так легко преодолев грань сна и реальности.