Самые высокие оценки вокального мастерства Фёдора Шаляпина принадлежат А.М.Горькому.
Многие считают, что Горький и Шаляпин были знакомы с самого детства. Это не так. Алексей Максимович Горький и Фёдор Шаляпин познакомились в сентябре 1900 года в Москве, затем встречались в Нижнем Новгороде, на родине писателя, когда молодой певец приезжал на гастроли, сопровождавшие ежегодные Нижегородские ярмарки. Оба к тому времени получили известность, но вершины их достижений были впереди. Тогда зародился взаимный интерес друг к другу писателя и артиста — творческий и человеческий. Один не упускал ни единой возможности видеть и слушать уникального, блестящего певца на сцене, во время литературных встреч; другой стремился узнавать о только что написанном молодым литератором и привлекавшем к нему внимание. Яркие отблески этих отношений сохранила их многолетняя переписка.
«Такие люди, — в 1911 году убеждённо говорил писатель, — являются для того, чтобы напомнить всем нам: вот как силён, красив, талантлив русский народ! Вот плоть от плоти его, человек, своими силами прошедший сквозь терния и теснины жизни, чтобы гордо встать в ряд с лучшими людьми мира, чтобы петь всем людям о России, показать всем, как она – внутри, в глубине своей — талантлива и крупна, обаятельна».
Максим Горький был соавтором книги Шаляпина «Страницы из моей жизни». Шаляпин с глубокой проницательностью выражал свое понимание таланта Алексея Максимовича Горького (Пешкова), его причастности как художника к важному и сокровенному в жизни современников.
В одном из писем Шаляпина, датированным 1926 годом, об этом сказано так: «Прочитал я с наслаждением (как всё твое всегда) «Артамоновых» и с такою же горечью посмотрел на поколения. Ээх!! Люблю я тебя, мой огромный человек, и считаю счастьем великим, кроме того, что живу в одно время с тобой, ещё имею исключительную привилегию быть с тобою в дружеских отношениях! Слышу и чувствую тебя глубоко, и душа моя всегда, когда я имею возможность чувствовать твою душу, наполнена неизъяснимой радостью. Все читают Пушкина, но не все видят там отношения света к тени. Так вот и ты — читают множество, а едва ли чувствуют, как “березки стоят выгнанными из леса…”.
При участии Горького появилась первая автобиография Шаляпина «Страницы из моей жизни». Она сначала частями печаталась в 1917 году в журнале «Летопись», основанном писателем. Во втором опыте воспоминаний Шаляпина — книге «Маска и душа. Мои сорок лет на театрах» — немало места уделено Горькому, его роли в художественно-общественной жизни первых десятилетий ХХ века.
Фёдор Шаляпин, русский камерный и оперный певец, в разное время был солистом Большого и Мариинского театров, а также театра «Метрополитен Опера». Шаляпин стал первым народным артистом Республики Советов, в 1918-1921 годах он был художественным руководителем русского Мариинского театра.
И теплота человеческой привязанности, и взаимность творческого интереса, сопровождавшие Шаляпина и Горького более тридцатилетия, стали важным явлением русской культуры. Помимо сказанного ими в переписке и воспоминаниях, об этом немало ценного, интересного писали раньше и пишут теперь. Стоит назвать недавние выпуски «Проблем наследия Ф.И.Шаляпина» (М., 1999 и 2002), которые содержат новые документы и подходы к теме «Шаляпин и Горький». В них опубликованы материалы научных конференций «Шаляпинские собрания», ежегодно проходящих в Москве в Доме-Музее Ф.И.Шаляпина на Новинском бульваре. На этих «собраниях» звучат лучшие записи великого оперного артиста, здесь выступают певцы, музыканты, искусствоведы, наконец, филологи. Многогранность дарования «чудо-артиста», как называл Шаляпина С.В.Рахманинов, открывает также возможности для «содружества муз» и в восприятии его неисчерпаемого таланта.
Шаляпинские конференции периодически собираются в последнее десятилетие на родине певца. Их итоговый сборник «Шаляпинские чтения в Литературно-мемориальном музее А.М.Горького в Казани (1992—2002)» (Казань, 2002) объединил усилия научных работников музеев, преподавателей вузов, общественных деятелей разных городов России в стремлении популяризировать наследие Шаляпина, осмыслить его современно.
Стоит подчеркнуть, что общение друзей на Капри (в итальянском изгнании Горького) происходило именно в определенной литературно-художественной среде. Их контакты, явно благотворные, являлись живыми примерами того синтеза искусств, в котором утверждал себя Серебряный век русской культуры. Такому аспекту связей Шаляпина и Горького не уделялось должного внимания.
В изучении взаимоотношений этих выдающихся личностей очевидное предпочтение долгое время отдавалось писателю. Привлекала яркость его суждений об артисте, но при этом оставались в тени негативные оценки Шаляпина Горьким, правда, подчас случайные, но несправедливые. Это относится также к биографии артиста 1910-х годов, к инциденту с так называемым «коленопреклонением», который болезненно переживался Шаляпиным до последних лет жизни. В предлагаемых очерках больше внимания уделено «точке зрения» артиста на всё совершившееся, а также реальным обстоятельствам — историческому контексту, в котором с неизбежностью проявились серьезные различия в личностных и общественных позициях друзей.
Каприйские встречи Шаляпина с Горьким, при всей своей эпизодичности, неотрывны от того главного, что волновало двух крупных деятелей русского искусства в 1910-е годы, очень значительные для обоих. Это и позволяет через частные моменты и сопоставления раскрыть «портретную» неповторимость каждого, а вместе с тем через их взаимоотношения осмыслить важные черты времени с его контрастами и противоречиями.