Ночь. Опять ночь. За окном ветка ольхи. Царапает едва слышно стекло. Старое дерево растёт всего в паре метров от стены. Сосед говорит, что её надо бы спилить давным-давно. Половина дерева сухая, но вторая так весело светится молодой зеленью по весне. Жалко трогать.
Странно. Разве эта ветка раньше была такой длинной, чтобы доставать до оконного переплета?
А царапанье продолжается. Даже не царапанье, легкое постукивание. Заставляющее сжаться, съёжиться под одеялом в желании стать как можно меньше и незаметнее. Съёжиться не от холода, а от предчувствия чего-то жуткого и неотвратимого.
Страшно. Хочется закрыть глаза. Нельзя. Тогда Он придет ещё быстрее. А может... может сегодня... как раз сегодня решил сделать тайм-аут и дать мне передышку?
Ночную темноту рассеивает только слабый свет настольной лампы.
С некоторых пор я сплю только так. Сначала пыталась при верхнем, но сияние люстры, горящей всю ночь напролет, только выматывало ещё сильнее, отнимая последние силы. Свет начинал давить. И даже сквозь необоримый сон я чувствовала его тяжесть. Каждая клеточка моего тела кричала и билась, безнадежно пытаясь вырваться из этой сияющей нитями накала клетки. А потом... потом всё равно приходил Он. Чтобы поиграть и насмеяться вдоволь, глядя на меня, истерзанную светом и полусонницей.
Глупо, но я не могу отказаться от этой иллюзорной защиты, хотя и знаю, что всё равно при Его приближении свет медленно, но неотвратимо погаснет. Из желтоватого он станет сначала красным, приобретая багровый оттенок цвета запекшейся крови. А затем, растворяясь в сгущающейся тьме, станет сам тьмой. Последнее, что я увижу – пунцовую, пульсирующую словно вена, нить накала.
Как давно я стала бояться зеркал?
Это как проклятие. Зеркала, ведущие в никуда. Или наоборот куда-то.
Как бы хотелось стереть тот день, когда я согласилась вместе с подругой участвовать в этом развлечении! Тогда оно показалось заманчивой, щекочущей нервы, игрой. И безопасной. Что может быть безопаснее, чем сидя в наглухо закрытой комнате, попытаться воссоздать лабиринт из нескольких поставленных друг против друга зеркал. Бесконечность, замкнутая в кольце.
В тёмной, освещённой парой свечей, комнате предметы выглядели немного не так как всегда. Даже старый засаленный плакат на двери с улыбающимся айдолом казался полным тайн. Мы нервно пересмеивались и невольно создавали небольшую возню, путаясь в зеркалах, которые принесли с собой. Наконец, всё встало на свои места. Нас было пятеро. Пять уверенных в своей безопасности дурочек, желающих просто пощекотать себе нервы. Вряд ли кто-то всерьёз относился ко всей этой затее.
Всё оказалось не так забавно, как выглядело с самого начала.
То ли полумрак комнаты, то ли особая атмосфера, окутавшая нас… Лёгкий запах восковых свечей. Тени сгустившиеся в углах. Игра мерцающих бликов на поверхности. Глубина зеркал затягивала в себя. Коридор по ту сторону манил своей загадочностью. Изображение дробилось и множилось, отраженное бесконечным числом призрачных зеркал иного мира.
…Говорят, если слишком долго всматриваться в тёмном зеркале в своё собственное отражение, то постепенно оно начнёт таять, и на его месте вы увидите нечто совсем другое.
Мы решили смотреться по очереди. Я просто была первой. Не потому что самая смелая или самая неверующая. Сама не знаю, что дёрнуло меня тогда вызваться первой.
Контуры лица скрадывала темнота, но свеча, поставленная в центре лабиринта, давала достаточно света. Минута проходила за минутой.
Надо было встать и уйти тогда. Надо было. Но я этого не сделала. Вместо этого продолжала всматриваться в своё собственное лицо, словно открывая его заново. Смешки и разговоры стихли. В зеркальном коридоре призрачного лабиринта ещё одна я смотрела на меня, широко распахнув глаза.
Кто-то из девочек тихо вздохнул, и вздох прозвучал громче грома. Пламя свечи задрожало, отражаясь и дробясь в множестве зеркальных плоскостей. Я с новой силой вгляделась в своё отражение, и невольная дрожь прошла по телу. На меня из зеркальной плоскости смотрели глаза. Но это были не мои глаза. Никогда в жизни я еще не видела такого холодного и пронзительного взгляда.
Не было больше комнаты. Не было лица и зеркального коридора. Остались только эти глаза, глубина которых затягивала в себя всё сильнее и сильнее. Мир вокруг растворился и больше не существовал.
Пламя свечи стало красноватым и совсем крохотным. Фитиль затрещал и вдруг, мигнув, погас. Темнота стала почти осязаема и в этой темноте словно из ниоткуда послышались приближающиеся шаги. Я почувствовала позади себя чьё-то дыхание. Холодные пальцы коснулись затылка, заставляя замереть от ужаса. Рядом кто-то испуганно вскрикнул. Невидимый палец провёл по моим губам, словно приказывая молчать.
Вспыхнул свет и, оглядевшись, я увидела четверых своих подруг. Было видно, что всем не по себе. Побледневшие лица, широко раскрытые глаза, в которых плескался страх. Никто из них так и не рассказал, что видел и почувствовал в тот вечер.
Очень скоро я уехала учиться в другой город.
Месяц назад не стало моей подруги. Говорят, она сошла с ума и выбросилась из окна. Говорят, её преследовали кошмары.
Она была четвёртой из нас. Все умерли. Одна за другой. Я последняя.
Месяц назад я проснулась, задыхаясь от страха и с желанием бежать на край света, только, чтобы скрыться от Него. Прекрасный как ангел и жестокий как демон. Для жизни в этом мире ему нужна моя душа и моя кровь, так же как до меня он использовал души и кровь других. Я его игрушка до тех пор, пока ему это не надоест или он не найдёт мне замену. До тех пор он не даст мне умереть, но и жить… Можно ли это назвать жизнью?
Нить накала в лампе становится красной. Свет меркнет, погружая весь окружающий мир в беспросветный мрак. По телу пробегает дрожь. Где-то внутри всё сжимается в предчувствии и неотвратимости грядущего. Шаги из ниоткуда. Даже намёка нет на движение, но я уже чувствую Его приближение.
…Страшно, мне так страшно…