"Скупой платит дважды".
Спала я плохо. Точнее: плохо не спала .
Организм не любит, когда его набивают как колбасу перед сном.
Ночь казалась душнее обычной. Вентилятор противно гудел, старался как мог, но только гонял жаркий воздух.
Пол-дивана постоянно разъезжались, синтетическое белье, которое вчера ещё не беспокоило, сегодня царапало кожу и сыпало искрами во все стороны.
Но "супрастин" из дорожной аптечки делал свое дело - валил меня с ног.
Я могу спать с таблетки три дня. Что-то шло не так.
Я кружилась, то наматывая на себя белье, то развинчиваясь обратно.
Сказать ,что сна не было, было бы неправильно. Видения, которые начинали наползать занимая свои привычные места, вытеснялись нехваткой свежего воздуха.
Я зажмуривала глаза и принималась считать прыгающих через забор овечек, упрашивала наливаться тяжестью руки и ноги.
Даже если они и тяжелели, то сон ни за что не хотел меня сегодня. Я старалась быть мудрой и отнестись к этому спокойно.
Включила телевизор и решила просто ждать утра.
"Высплюсь на пляже. Чем ,собственно говоря ,отличается завтрашний день от предыдущих?".
И вдруг я почувствовала как кто-то взял меня за руку.
Я лежала на боку и обернулась посмотреть кто это. Это был красивый водитель "Мазды".
- Какие мягкие руки? - сказал он перебирая мои пальцы, разве не нужно снимать кольца на ночь?
- Зачем? Я могу их потерять.
Я хорошо помнила что закрывала дверь.
-Вы мне снитесь? - спросила я у него.
- Конечно нет! Клуша! Это же я! - ответил водитель голосом Игоря и рассмеявшись , снял с себя лицо, как Фантомас, меняя маску. - Я следил за тобой с самого поезда .
Он обнял меня. Стало уютно и сразу захотелось спать.
Наши близкие всегда согревают и берегут нас! Вот и Игорь приехал. Собрался и приехал.
- Я так рада! Мне было очень плохо без тебя! Не отправляй меня больше одну. Обещаешь?
- Хорошо! Но кольца на ночь нужно снимать,- сказал Игорь голосом, будто пластинку переставили на медленную скорость, а последние слова были особенно низкими и давили на уши.
- Теперь их невозможно снять, - гремел в ушах ужасный звук а вместо Игоря надо мной стояла "мать героиня"! - Снимай сейчас же кольцо,- гудела она низкими частотами.
Я посмотрела на кольцо. Красный или изумрудный временами Александрит, светился ярко желтым внутренними светом. Я точно знала что Александрит светит желтым, когда рядом бродит Смерть.
В одно мгновение мозг запустил столько адреналина , что меня просто выкинуло из сна.
Я глотала воздух как рыба на берегу.
Светало. Начиналась возня на стройке. Это все от духоты подумала я, а сердце бухало перерабатывая выброшенный адреналин.
Я отправилась в ванную чтобы умыться.
Видения были такими явными, что умываясь я ещё чувствовала руку Игоря.
Холодной водой долго плескала в лицо, потом так же долго умывалась, а затем посмотрела на себя в зеркало.
" Это еще сон", - подумала я , - "Сейчас я должна проснуться, раз я об этом думаю". Я сжимала и разжимала глаза, но с каждым разом понимала, что это был не сон.
Из зеркала на меня смотрела подружка Шрека: раздутое лицо, вывернутые губы , огромный расплющенный нос, и шея - как у слона. Такие же были и руки. Колец видно не было, крупный Александрит был ярко красным . Но меня это не радовало.
Паниковать я не стала. "Аллергия. Отек Квинке",- решила я, - "Срочно в Скорую . А зачем в Скорую, если у меня есть Спартак?".
Я набрала номер:
- Срочно приезжай!- прохрипела я в трубку.
Спартак спросонья меня не узнал.
- Кто это?
- Кто, кто? Я? Посмотри на телефон. Ты накаркал - я вляпалась.
Дышать становилось все труднее. Нужно принять что-то от аллергии. Теперь я пила " Супрастин" по назначению.
Спартак приехал быстро. Посмотрел на меня:
- Вино красное пила?
- Пила, - но только один бокал и то с водой пополам.
-?
- Может рыба? - спросила я когда мы сели в машину.
- Скорее вино.
- За бутылку больше тысячи отдала в хорошем магазине!- оправдывалась я .
- Ты как ребенок, честное слово, - посмотрел на меня Спартак, - Куда?
- Давай в санаторий "Высокий берег". Я там видела объявление что две тысячи за сутки. Так там хоть врачи. Спасут, если что, - пыталась я шутить.
Но мне было не смешно. Мне было очень больно. По настоящему. Было такое чувство, что меня переехал трактор, и болела каждая клеточка тела.
- Как скажешь, - согласился Спартак. Он взял до сих пор неразобранный чемодан, поставил его на колеса, отвез меня с ним к санаторию.
А потом он сказал:
- Мне нужно на работу!
И уехал. А я осталась задыхаться одна на ступеньках санатория. Тогда я рас- плакалась в очередной раз: врач, бросил меня в опасной для жизни ,ситуации.
Я знала об этом. "Плавала".
Мне нужен был срочно один укол преднизалона. Пересиливая боль, волоча за собой чемодан,я вползла по ступеням парадного входа санатория.
Несмотря, что мордашкой и тельцем я была подружкой Шрека, одета я была очень опрятно: вся в белом, и кружево, кружево... Такая невеста Шрека .
Навстречу мне, из-за стойки ресепшена улыбалась дежурный администратор.
- Доброе утро ! - ворковала она, - Мы рады видеть вас снова!
- Снова? - я здесь впервые.
- А мне показалось что вы у нас уже отдыхали. Лицо знакомое!
У меня все болело, пухло, воздуха не хватало, но я собрала в кулак весь свой запас юмора и посмотрела на ситуацию со стороны .
- Правда!? Я сама себя сегодня узнать не могу, а вы оказывается, узнали! - и рассмеялась. Я плакала и смеялась одновременно. Без истерик. Просто было очень больно смеяться. Болело всё и щёки тоже.
- Я хочу номер и доктора.
- Номер на одного стоит три тысячи шестьсот.
- Снаружи написано две тысячи.
- Это если номер для двоих. Доктор - шестьсот . Но у нас нет аллерголога. А рядом с нами санаторий "Русь. Там аллегро профиль.
"Ура!"- сказала я себе, - "луч света в темном царстве". - Вы спасаете меня, - говорила я девушке уже из дверей.
Все санатории имеют охраняемую территорию и охранную будку. Невесту Шрека никто даже не посмел остановить.
Конечно же мне хотелось думать, что из деликатности, но по тому, что они не предложили меня сопроводить ,я поняла,что охранники, просто боялись заразиться : "А вдруг у распухшей тетки в белом какой заграничный вирус? ".
Вирус назывался: "левое грузинское вино", а учитывая что Грузия, мягко говоря "страна политически обтекаемая", а вино не слишком дорогое, то оно косит средне обеспеченный уровень населения.
"Низкий уровень, скосит себя сам". А возможно это не Грузия вовсе, а жадные местные виноделы. Даже,скорее всего.
Продолжаю: полтора часа оформляли номер. Правда, позволили посетить врача.
Прожить в санатории требовалось как минимум двеннадцать дней. Одно только проживание вылилось в тридцать тысяч. За эти деньги мне давали кров и стол.
Доктора , лекарства и лечение были платные.
Я скинула домой ММс - Фото подружки Шрека, и список назначенных препаратов. Муж перегонял мне деньги на карты, постоянно пополнял счет на Айфоне, а я только успевала оплачивать ими то одни, то другие услуги.
"Завтрак вы к сожалению пропустили, но возьмите талоны на обед и ужин ", - советовали мне служащие.
Сразу от врача я отправилась в аптеку.
Там была очередь, где я на собственной шкуре узнала, что значит быть больным и одиноким. Когда нет сил даже стоять, а нужно ждать в огромной очереди и высушивать про сопли и запоры.
А еще бывает, что находится вдруг доброжелатель который знает все о вашей проблеме, и знает что именно нужно именно сейчас. Это очень плохо, когда некому сходить в аптеку, сделать чай и поправить одеяло.
"Вы хотели от кого то спрятаться?" - спросила меня доктор при осмотре.
- Что?
- Вы хотели спрятаться так, чтобы вас не нашли? Вы понимаете, что могли не проснуться. И если бы не ваш "снотворный супрастин" вы бы здесь не сидели, - просто сказала она. Вы очень счастливая!
- Знаю,- скривила я распухшее лицо в улыбке, - Спасибо!
- Идите, селитесь.
Оказалось нужно найти еще кого-то, у кого я распишусь за талон на питание, и ключи. На двери распорядителя номеров было написано маленькое, но страшное объявление для надоедливых поселенцев: "Номеров отдельных нет. По одному в номер не селим!".
"Вот почему такая цена! Мне еще светит - подселение", - но ни думать, не говорить об этом не хотелось.
Я взяла ключи и пошла искать свой корпус "повышенной комфортности".
Чемодан снова бросила в проходе, теперь гостиничного номера.
" Так и не разобрала ни разу", - грустно усмехнулась самой себе.
- Раз не умерла ночью, то жить буду, -сказала вслух невесте Шрека в зеркале.
Номер был на четвёртом этаже. Лифт входил в предметы повышенной комфортности. А на вид это был самый обыкновенный старый узкий лифт.
За две тысячи триста рублей мне предоставили кондеционер, телевизор и ванну с кусочком мыла.
Главным и самым дорогим для сердца было то, что я видела с балкона кафешки, ночные огни и море!
"Пока обострение не снимем - никакого моря! - взглянув из под очков суровым взглядом наставника, сказала доктор.
Я сегодня была тихим летом. Не спорила и не шутила. Соглашалась со всем: с ценами, назначениями, интонациями, лицами ...
Мне хотелось быстрее принять лекарство и лечь. Но я даже не позволяла себе думать об этом.
Малейший выход из под контроля ситуации грозил только усложнить все. Я согласно кивала. Доктор долго писала, потом нахваливала какую то оживляющую сыворотку, за которую нужно было заплатить еще тридцать тысяч за двенадцать дней "... и если вы хотите взять дополнительные процедуры, то..."
- Я хочу укол и лечь, - впервые я позволила себе добавить металла в голос.
- Можете купаться в море после захода солнца, но при этом обязательно обливаться чистой водой, после купания.
- Хорошо. Спасибо.
- И я думаю, что вы понимаете что ничего цветного вам нельзя. Даже чай.
"- я цветного не пью", - вспомнила я героиню Нонны Мордюковой из фильма "Родня". И улыбнулась сама себе. Вот и муж мой говорит:"только водочка".
Первый "преднизолон" я вколола себе прямо в аптеке, через платье.
Доктор настаивала на том, чтобы мне вкололи его в вену под язык, но я знала то, что сегодня уже не умру и не торопилась.
Упав на заправленную кровать, натянула на себя покрывало и стала ждать .
На столике возле меня высилась гора лекарств. Их нужно было принимать по часам, но так как я жила на вольном поселении, все приемы были на моей совести.
Провалилась в сон,а проснувшись не знала сколько времени прошло .
Снова пила горстями порошки, таблетки, колола уколы и снова спала.
Обед и ужин я проспала. Не просто не хотелось есть.
Сил , чтобы жить - не было. Было за полночь, когда я проснулась в очередной раз.
Ночью был только один укол. Тело уже так сильно не болело. Захотелось поесть и помыться
"Живая", - сказала я себе. "Выжила. Спасибо, Господи!"
Налила ванну, которая была тоже предметом повышенной комфортности.
Я опустила туда всю себя с головой.
- Водичка, водичка! Умой мое личико! Чтобы глазки блестели, чтобы щечки горели, чтоб улыбался роток , чтоб кусался зубок. Как с гуся вода, так с меня, рабы Божией - Ксении, худоба! - шептала я слова старух знахарок.
Мозг собирал всё по крупицам: всё что когда-то видел, слышал и теперь по наитию использовал .
Так "сливают" грудничков-малышей при купании от любой хвори, для здоровья.
Сейчас я была Именно такой новорожденной!
Потом душ!
- Спасибо тебе, водичка! Я целовала струи, которые лили на меня сверху, - спасибо, милая!
Завернувшись в халат, вышла на балкон.
"Живу. Рядом было море. А над ним сияла огромная розовая Венера.
- Доброй ночи, спасибо всем!- сказала я звездам и морю. Я сидела на наклоном старом балконе и не могла надышаться.
В глазах двоилось: то ли от лекарств, тол и со сна.
Тогда я взяла Айфона и записала "Жить и нежить".
Художник смешивает краски,
Но тщетно: нужной не сыскать,
Закатное над морем небо,
Обычной кистью передать.
Нет глубины, нет дымки, звуков,
дерев дыханья,рюш из чаек...
Уже летучие вампиры,
Ночь мастерством своим встречают.
И час настал! Открыла очи.
Сначала видно как во сне:
Попарно чаек, пара мышек,
Луна одна должна быть. Две.
Еще я не проснулась телом,
Глаза подводят. Но, вперед.
Желанье будит: кушать,кушать.
Ведь запах над водой плывет
Свежайшей полноценной плоти.
- Эй, мыши,вороны,ко мне!
Настала ночь,а с ней заботы,
Те что и днём, но при Луне:
Насытить тело полнокровно.
Душа давно уже пуста.
Минули леты от причастья
распятого людьми Христа.
«Чем лучше я, чем те другие?»
Вот в точку фокус собрался,
И ясно вижу как сияет
Венера–мать - Звезда моя!
Венеры дочь,Вселенной семя.
Я выживаю как умею
на грешной Матушке-Земле.
- О, мама, мама! Я тоскую
О прошлой жизни меж людьми.
Зачем ты родила, такую?
Как трудно мама без Любви!
Закат все ярче, небо тише,
И мыши чаще, и быстрей.
Где чайки обрамляли крыши,
Теперь лишь свет ночных огней.
Теперь же все мне здесь чужое ,
Но не чужая всем здесь я.
Подточим зубки! На охоту -
В толпу, в толпу живых, друзья!
Вот пьянь., то алкоголь, не кровь,
А рядом девочки-ранетки.
Такую только зубом тронь,
Потом поди, сыщи таблетки.
Одежды - ветошь Сатаны,
И амулеты его тоже.
Ах, дети, как же вы глупы!
Терпения ангелам . И все же,
Ловлю такси:
- Давай , катай!
- Я помню вас.
- Я знаю, знаю. Вперед смотри, не прозевай.
Вон светофор, смотри, моргает!
(Я вижу тварей неживых .
До чистой крови жадных тварей.
Но нет ее , как не ищи.
Нет чистой крови . Лишь отвары:
Наркоты, алкоголь, зараза...Всего полно.)
-Давай, домой!
- Вы снова не сошли ни разу!
- К чему вопросы, дорогой!
Знакомы мы с тобой едва ли?
- Я вас все время вспоминал.
Не знаю но мне показалось,
Что я давно-давно вас знал.
- Спасибо! Вряд ли . Вот расчет.
Но в руку, руку он берет.
"Какая кровь! Жар, краски, ток,
пульс бешеный, но очень ровный.
А пальцы тонкие, как Бог
тебя лепил. Все, все, довольно.
Сейчас закапает слюна,
и вылезут клыки наружу!"
- Прости, мой друг, я не одна.
А ты езжай домой! Послушай...
Послушай доброго совета!
- А завтра можно я приеду?
- Давай! Прокатимся, но, в полночь!
Ну, а сейчас домой - исполнишь?
Ведь я расстроюсь если завтра
Ты не вернешься вновь за мной.
Пришла не солоно хлебавши,
Мышей в ловушке собрала.
Им крышки-головы свернула,
и кровь в бокал резной слила.
Хватает в кровососах крови.
Пусть суррогат. Ну так и что?
Довольно кровососов разных
Творец поставил на крыло.
Бокал не красной крови. Черной.
Что ж? Рафинирован продукт.
Такое же едят живые.
Сейчас любой попробуй фрукт...
Венера красною стояла над морем.
- Просит дочь твоя,
(Огни прибрежные мерцали,
Там, вдалеке, была земля.)
- Спаси его святую душу.
Не дай в обиду, защити!
Лет мало очень. Ты послушай,
Свети ему в ночном пути.
Пусть вечером ко мне приедет.
Тебе, как сына сберегу.
Он добрый юноша, я знаю.
Без помощи, я не смогу.
До утра, я просила мать,
Жизнь, жизни, среди сущих дать.
Вот новый день и снова полночь.
Мелькнули фары меж машин.
И юноша остановил такси
Со мною рядом. Не один!
Веселая с ним, хохотушка
Сидела возле, в в руке
Ее зажата погремушка -
Сердечко на Амур-стреле.
- Я обещал, и вот: приехал.
Я знаю только этот дом.
А телефона я не знаю.
Садитесь. Мы вас подвезем.
- Благодарю! Я тоже вышла,
Поездку нынче отменить.
Езжайте, милые, катайтесь.
Такие связи не разбить!
Не оторвать кусок,
И кожу зубами Зверя не пробить.
На шее тихо венка бьется ,
Мир продолжает дальше жить.
Домой вернулась. Отпустила
из клетки пленников-мышей.
На зеркало взглянула косо :
В пыли, как в зарослях плющей.
Давно его не протирала.
Зачем? Ведь не было нужды.
Но слой за слоем пыль стирала.
Из зазеркалья пустоты,
Блеснули два зеленых глаза,
Как искра в них сверкнула жизнь.
И очертанья остальные
Вдруг проявились.
Присмотрись:
" Вот ты. Все та же, но другая.
Ты изменилась".
- Знаю, знаю!
Спасибо Матушка тебе,
И Батюшка, тебе спасибо!
За жизни красоту и силу,
За состояние тепла,
За то что по Земле ступаю,
Стараясь не наделать зла.
За дар Любви, за счастье жить,
За дар за все благодарить!
на телефоне было много пропущенных звонков. Но в два часа ночи домой, я звонить не стала.
Зачем их будить. Отправила смс: "Все хорошо. Я сплю" .
Такое количество свежего ночного воздуха, насыщенного кислородом закружило голову. Захотелось спать.
Я разобрала постель и уснула. Проснулась только к обеду.
- Ты - птица-Феникс,дорогая, - увидела я своё лицо в зеркале, - Теперь ты новая. Лети!
И полетела.
Если вы думаете что на этом приключения закончились, то зря. Они еще и не начались.
Дальше:"Бывших не бывает"