Для Н.
Женщина, безумно любившая острое, дерзко вопрошала о чём-то, и я не сводил очей с
тех жестов уныния, и не уклонялся от стрел безжалостной укоризны, и не падал в
колодец бездонного огорчения.
Из колючих обид она плела созвездия, и ту небесную сеть бросала в меня, и среди
её ледяных узлиц были такие, что тайком улыбались мне, и тех притворщиц я
исчислял до трёх дюжин, и после паузы неслышно утешал каждую.
И суетность площадного собрания извергала нас, и мы вступали в неспешность
близкого соприсутствия.
Женщина, безумно любившая острое, пылала щеками и живо говорила мне что-то ещё,
и вонзала в меня когти многословия, и я вкушал ту сладость, и не исцелял следы
поранений.
Я кровоточил и безмолствовал, и потревоженное море выбрасывало нас, и мы входили
в сокрытые бухты покойствия.
И вот, я шёл по зримым печатям убегания, и в горькой жертве видел недвижную цель,
и приближался к ней, и по имени призывал ту босую окаменелость.
И женщина, безумно любившая острое, просыхала очами, и умолкала речами, и
потрясала одеждами отчаяния, и роняла кинжалы, укрытые в складках без счёту, и её
легкие шаги не страшились блеска изломанных лезвий, и она отважно мчалась по тем
осколкам, и влетала в мои распахнутые объятия.
И всё.
10.08.2015г.