Карусель

Пронина Дарья Андреевна
Вот она та заветная тропинка, заросшая колючими кустами терновника. Никто не рискнул зайти сюда. И лишь она не побоялась исколоть все ноги и руки об колючки кустарника. Потому что это место было для неё значимым, одним из всех мест на земле. Потому что именно здесь произошла та трагедия, в которой она винила себя.

      Здесь всё осталось так же, как тогда, пять лет назад. По краям земляной площадки выстроились в длинную линию скрипучие качели, прямо по центру две карусели, большие и металлические. Чуть сбоку горка и детский городок со свисающими прогнившими верёвками, заржавевшими мостиками и переходами. Сюда давно не ступала человеческая нога, никто ничего тут не ремонтировал, и все постепенно приходило в негодность. Вот и сейчас стоило только прикоснуться к канату, как в особо тонком месте он порвался и упал на землю, подняв в воздух пыль.

      Девушка пошла дальше, медленно пробираясь к самой большой карусели. Ноги неприятно саднило от свежих царапин, она то и дело оступалась. Споткнувшись в очередной раз, девушка не удержала равновесия и упала на колени, содрав на них кожу об острые мелкие камешки. Боль постепенно поднималась вверх и вниз по ногам, и каждое лишнее движение только усугубляло её. Поэтому девушка так и осталась сидеть на земле, не дойдя до карусели пары шагов. Тогда было точно так же…

***

      Карусель скрипела от тяжести, крутясь довольно быстро. На неё взобрались человек семь детей, в том числе и оба её братика. Их лица были самыми счастливыми от переполнявших их чувств. Они смеялись и держались за поручни, чтобы ненароком не вылететь. Но этого оказалось недостаточно.

На тропинке, ведущей к этой площадке, показались три силуэта. По мере приближения они становились всё четче, и вскоре в них можно было узнать парней. Все трое были высокого роста, с широким разворотом плеч, накачанными руками и ногами и с противными ухмылками, превратившими их вполне симпатичные лица в злобные гримасы. Они не торопясь приблизились к карусели, а дальше…. Как в замедленной съёмке. Один из них резко тормознул карусель, двое других начали выкидывать детей из неё, ни сколько не заботясь о них. И оба брата девочки не были исключениями. Сама же девочка, когда всё только начиналось, сидела на качели и улыбалась, глядя на счастливые улыбки братьев. Но как только к карусели подошли трое парней, её улыбка пропала, щёки побелели; она вскочила с качели и кинулась туда, к ним, чтобы остановить это безобразие, помочь детям. Но парень, который тормозил карусель, успел её заметить и кинулся наперерез. Ей не хватило доли секунды, чтобы увернуться от его рук, которые обхватили девушку и увлекли на землю. Она пыталась вывернуться из его крепкого захвата, с ужасом слыша крики детей и матерей, надеясь, что не услышит крики своих братьев, что всё обойдётся. Но нет. Они прозвучали особенно громко для неё. Как в замедленном кино они оба пролетели над ней и упали так далеко, что даже не дотянуться.

      Когда последний ребёнок был выброшен из карусели, парень, который держал девушку, встал и от души пнул её в живот, прорычав что-то не членораздельное. Да девушка особо и не слушала: в её ушах стояли только жуткие крики братьев и глухой хлопок, с которым они приземлились на землю. Она даже не чувствовала боли от ударов.

      Вскоре парни ушли с площадки, опрокинув по пути на землю тех детей, что уже успели подняться на ноги. Некоторых они пинали, а одного – забрали с собой. Мать же, которая побежала за ними пытаясь вернуть своего ребёнка, они отбросили с ужасной силой так, что она ударилась головой о дерево и сползла к его корням без сознания. Всюду стояли крики боли и ненависти, казалось, само небо окрасилось в бордовый цвет, и вот-вот будет оплакивать тех, кто внизу горькими слезами.
 
      На непослушных ногах девушка поднялась с земли, не обращая внимания на тупую боль в животе и голове. Она, пошатываясь, шла к двум не шевелящимся телам её братишек, которые уже пять минут не издавали ни звука. Дойдя, упала рядом на колени, не придавая никакого значения содранной коже и ссадинам. Дрожащие руки потянулись к тому, который лежал на втором брате, взяли его и прижали к груди. Горячие и солёные слёзы тут же упали на его лоб, стекая по лицу и попадая в приоткрытый рот. Девушка трясла его, умоляла посмотреть на неё, не покидать, не оставлять одну. Она чувствовала его слабое дыхание, но, не смотря ни на что, брат не откликался. Тогда она аккуратно положила его рядом так, чтобы его голова была на её коленях, и потянулась ко второму. Когда она приподняла его лицо руками, то едва смогла сдержать крик боли: оно было всё разбито в кровь, не было ни одного живого места! Руки были вывернуты в неестественной позе, а из горла вырывалось хриплое дыхание. Девушка также аккуратно уложила его и принялась непослушными руками доставать сотовый телефон, чтобы позвонить в скорую помощь. Однако пальцы не слушались, и она не смогла набрать ни цифры. Телефон выпал из рук, и слёзы потекли с удвоенной силой.

      Как в тумане, она услышала сигнал скорой помощи, как чуть позже увидела людей в белых халатах с носилками в руках, которые бежали к пострадавшим. Очевидно, кто-то всё-таки дозвонился. Девушка не обращала внимания ни на что, кроме лиц своих братьев. К ней тоже подошли четыре санитара и медсестра, которая пыталась уговорить девушку, что всё будет хорошо, пока четверо мужчин клали братьев на носилки. Она также с шумом в ушах, мёртвой хваткой вцепилась в края обоих носилок и шла рядом до дверей машины, и также рядом сидела внутри, слушая сигнал сирены и поглаживая дрожащими пальцами кисти рук братьев.

      Увы! Не смотря на все уверения медсестры, один из братьев не выжил. Тот, что упал первым, тот, что был постарше. Своим телом он спас второго. Ведь если бы они оба упали на землю, не выжил бы никто.

      А второй братик, которому перед той трагедией едва исполнилось четыре года, на всю оставшуюся жизнь остался прикованным к кровати. Его руки и ноги перестали двигаться.

***

      Холодные капли дождя, упавшие на горячие щёки девушки, привели её в чувство. Она отстранённо посмотрела на четыре цветка георгинов, которые держала в руках. Также отстранённо поднялась и подошла к карусели. Георгины… Это были его любимые цветы. Каждое лето на даче он проводил долгие часы перед клумбой с ними, любуясь игрой солнечных лучей на их лепестках. А теперь они одиноко лежали на прогнившей деревянной скамеечке в карусели, как напоминание о той трагедии.

      Перед глазами девушки опять встали силуэты тех уродов, что отняли жизнь у обоих братьев, и слёзы снова сотрясли её. Она села на скамеечку, спрятав лицо в ладонях, и рыдала, в который раз уже за эти пять лет. Рыданья настолько поглотили девушку, что она не сразу услышала хруст ломаемых ветвей терновника и негромкий мужской голос, зовущий её по имени. Девушка подняла голову и посмотрела на двух людей, показавшихся на тропинке. Два парня, два красивых и таких родных человека. Один – брат в инвалидной коляске, а второй – любимый. Они оба подошли к карусели.

      - Лерочка, ну зачем ты опять плачешь? – тихо спросил любимый и помог девушке спуститься на землю. А брат, сидя в инвалидной коляске, грустно улыбнулся. Лера подошла к нему и опустилась перед ним на корточки, обняв его за талию, а голову спрятав на коленях. Слёзы снова потекли, намочив брюки брата. А тот всё с той же грустной улыбкой гладил сестру по голове единственной двигающейся левой рукой. А любимый присел рядом, приобняв девушку за плечи.

      Когда Лера немного успокоилась, брат тихо спросил:

      - Пойдём домой?

      Девушка кивнула и облокотилась на руку, протянутую любимым.
 
      - Спасибо вам, - едва слышно сказала она хриплым от слёз голосом.

      - Мы никогда тебя не бросим, даже не надейся! – также негромко ответили они в один голос. Девушка улыбнулась сквозь ещё не высохшие слёзы и протянула правую руку брату, за которую тот тут же схватился левой. А любимый встал сзади инвалидной коляски, и они пошли домой.

      - Лер, - негромко окликнул её любимый. – Пообещай мне, пожалуйста, что больше не будешь ходить сюда одна. Нам с Сашей тоже тяжело, но горе перенести легче, если ты не один. Обещаешь?

      - Хорошо, - ответила девушка и улыбнулась.