Благополучно и неожиданно быстро добравшись до музея, девушки купили входные билеты и отправились на поиски новых знаний и неожиданных открытий прошлого. К их большому разочарованию, целые залы и даже этажи редких экспозиций были закрыты для посетителей то ли из-за недостаточного количества служащих, то ли в связи с ремонтными работами, а то ли по известным только самой дирекции музея причинам.
Но даже та часть, которую они увидели, затмила их и без того богатое воображение. Невероятной красоты скульптуры древнегреческих мастеров и копии их римских последователей, роскошные цветные фрески и мозаики, поражавшие своей выразительностью и свежестью, бронзовые и глиняные масляные лампы в виде причудливых персонажей, тонкие стеклянные бутылочки, ажурные вазы, сервизы серебряной посуды, доспехи гладиаторов, ключи и медицинские инструменты — все атрибуты Древнего мира предстали перед посетителями во всем своем совершенстве и великолепии!
— И это лишь малая толика того, что окружало древних римлян. Мне кажется, что современному человеку трудно представить всё это неожиданное изобилие совершенных форм и пропорций, всю необъятную красоту, нахлынувшую на тебя со всех сторон в реальной жизни.
— Да уж, только в музеях и понимаешь, что мы, цивилизованные люди, ничего нового не изобрели. Оказывается, что и ювелирные изделия, и цветная штукатурка с фризами, ложки, сковородки, глиняные фигурки животных в саду уже существовали до нас. Это просто невероятно ... современно!
— Но как же мы могли все это забыть в средние века? Стали укорять за радость жизни, стыдиться эротизма, запрещать искать удовольствия и комфорта...
— Смотри, какая интересная штучка, — перебила подругу Полина, показывая на круглую миниатюрную рамку, которая заключала в себе портрет молодого человека.
Древнеримский художник не побоялся столь кропотливой работы, вырисовывая в мельчайших деталях черты лица и выражение глаз мужчины. К тому же портрет был нанесен на прозрачное стекло так, что им можно было любоваться с двух сторон.
— Они тоже ставили портреты родственников и любимых на тумбочки.
— Своеобразная древняя «фотография» в рамке. Забавно!
Внимание Селии привлекла другая витрина с ювелирными украшениями, в центре которой красовались золотые сережки с изумрудами. У нее возникло смутное чувство, будто когда-то они принадлежали ей, и она безумно захотела их примерить.
— Какие миленькие сережки. Уже тогда изумруды были в моде. Хотя им явно не хватает современной огранки, но у них есть определенный стиль. Тебе не кажется? — обратилась она к подруге, ощутив ее дыхание на своем плече.
Взгляд Селии скользнул по стеклу витрины, и рядом со своим отражением она неожиданно увидела расплывчатые контуры мужского лица. Вздрогнув, она быстро развернулась, но поблизости никого не оказалось. По телу побежали мурашки.
Догнав Полину в соседнем зале, Селия попыталась принять беспечный вид.
— У меня какие-то странные ощущения в этом музее. У тебя нет?
— Какие еще ощущения?
— Что мы не одни в этом зале.
— А мы и не одни. Вон какой-то дядька гуляет. Единственное, что я нахожу тут странным, так это то, что все написано только по-итальянски. Ничего невозможно разобрать!
Селия не стала настаивать, решив, что Полина все равно ее не поймет.
— Пойдем в «Секретный кабинет». Там должно быть очень интересно, — интригующе добавила она.
Там, действительно, было интересно. «Секретным кабинетом» называлась коллекция найденных в Помпеях и Геркулануме предметов с эротическим подтекстом. Древние римляне восхищались красотой человеческого тела и считали естественным не скрывать, а, наоборот, подчеркивать физические достоинства и воспевать слабости, которые мы на протяжении стольких веков называли низменными инстинктами. Фрески с откровенными сценами плотского удовольствия, изобилие обнаженных мраморных тел, фигурки существ с неприличного размера мужскими достоинствами, огромное количество глиняных фаллосов непонятного предназначения — всё это, несомненно, шокировало пуританскую сущность достопочтенной публики прошлых веков. Поэтому оскорбляющие общественную нравственность предметы были спрятаны в секретном месте подальше от неискушенных взглядов.
Однако действие запрета касалось далеко не всех. Некоторые привилегированные совершеннолетние особы мужского пола, заплатив определенную сумму, имели право полюбоваться порочными произведениями древних. Время от времени появлялись рьяные ученые, предпринимавшие тщетные попытки открыть доступ к оригинальной коллекции. Но борцы за моральную чистоту общества благополучно и быстро его закрывали. Странно представить, но экспозиция открылась для публичного посещения лишь в двухтысячном году.
— Как мне нравится эта штуковина! — с детской непосредственностью воскликнула Полина, разглядывая в витрине забавный дверной колокольчик в форме летящего фаллоса с ангельскими крылышками, маленьким, задранным вверх хвостиком и козьими копытцами, похожий на ластящуюся собачку. — Как жаль, что они не делают такие сувениры. Я бы с удовольствием купила!
— Я тоже! — Селия широко улыбнулась, подмигнув подруге. — Выясняется, что мы такие же озабоченные, как древние римляне.
Посетив все открытые экспозиции, девушки зашли напоследок в сувенирный магазин музея и купили себе книги, содержащие описание древнеримских городов с фотографиями и реконструкциями.
Покинув музей, довольные путешественницы прошлись по виа Санта Мария ди Константинополи, которая показалась им самой приятной и спокойной улицей Неаполя, миновали уютную площадь Винченцо Беллини и оказались в Старом городе.
Шел третий час, и девушки успели изрядно проголодаться. Не утруждая себя поисками ресторана, они направились в знакомую им со вчерашнего дня пиццерию. Но на этот раз к ним отнеслись не столь доброжелательно, как накануне. Официант кинул на стол, за которым устроились француженки, меню и молча удалился, чтобы снова подойти через две минуты. Он встал в позу ожидания с равнодушной миной и ручкой наготове.
— Вы нам совсем не дали времени выбрать, — заметила Полина, быстро пробежав глазами по списку блюд. — Ну ладно. Тогда опять две Маргариты.
— Напитки?
— Нет, спасибо. Они у Вас ледяные. Мы боимся за горло.
Скривив недовольную гримасу, официант молча забрал меню и удалился. Пришлось ждать дольше обычного. Когда же две пиццы принесли, они оказались пригорелыми и сдобренными крепкими специями до такой степени, что девушки с трудом их доели.
— Мне кажется, я теперь могу изрыгать изо рта пламя, как дракон.
— Они это специально сделали. В отместку, что мы напитки не заказали. Какие коварные эти неаполитанцы!
— У меня и так сегодня горло першит из-за их вчерашней воды.
— А я тебе говорила не пить ее сразу. Потом где-нибудь горячий кофе закажем.
Девушки подошли к кассе. Услышав сумму заявленного официантом счета, Селия взорвалась от негодования.
— Мало пиццу сожгли и переперчили, так Вы теперь еще и обсчитать нас хотите! С чего это такая цена?
Неаполитанец начал громко причитать и размахивать руками, очевидно, возмущаясь и поливая заумных иностранок отборной бранью. Они понимали это по повышенному тону монолога, но терпеливо ждали конца тирады.
— А почему он так часто повторяет слово «russe» ? Он нас за русских принимает что ли? — прошептала Полина.
— Мы не русские, а француженки, — вставила фразу Селия, бесстрашно глядя на разгорячившегося официанта.
Мужчина замер в замешательстве с открытым ртом и выпученными глазами. Выдержал короткую паузу и, отрицательно качнув головой, произнес:
— Voi non siete francesi, ma russe. — В его голосе уже слышалось меньше самоуверенности и напора.
Затем официант резко открыл кассу и назвал меньшую сумму счета.
— Значит, Вы считать все-таки умеете. А то мы засомневались.
Девушки оплатили счет и покинули злополучную пиццерию.
Их прогулка по узким шумным улицам Старого города оказалась вовсе не умиротворяющей: хаотично двигались люди, с ревом пролетали вездесущие мотоциклы, машины, сигналя, необъяснимым образом протискивались между близко расположенными стенами, едва не задевая прохожих, воздух наполняли пронзительные крики мальчишек, игравших в футбол.
Перед глазами туристов мелькали серые стены с облупленной штукатуркой и ухоженными нишами святых, пестрели сувенирные лавки с фигурками носатого Пульчинеллы , красными рогами-амулетами и разноцветными неаполитанскими «презепе» ; продовольственные ларьки искушали аппетитной снедью в виде ярко-желтых бутылок лимончелло , разноцветных баночек домашнего варенья, разложенных веером прямых и курчавых спагетти; почтенные церкви разных эпох и стилей перемежались с антикварными магазинами, античные колонны, расписанные граффити, уживались с неприглядными фонарными столбами, а зловонный запах мусорных баков смешивался с тонким ароматом кондитерских изделий. Этот город казался несовершенным, но в нем бурлила, кипела, клокотала, переливаясь через край, настоящая жизнь!
Темнело.
— Давай зайдем в отель. Отдохнем немного. Я что-то устала, — пожаловалась Полина.
В вестибюле отеля Селия немного задержалась, рассматривая туристические буклеты. Ее привлекла брошюра с описанием ночной экскурсии, проводимой в зоне археологических раскопок Помпеев. В радостном возбуждении Селия подскочила к подруге, тряся заветную брошюру перед ее глазами.
— Это невероятно! Мы можем посетить Помпеи сегодня ночью!
— А что нам там ночью делать? — скептическим тоном спросила Полина, скривив губы.
— Да ты что! Такой шанс выпадает редко. Может быть, только один раз в жизни! Это же так романтично! Мы будем бродить по древним улицам при свете факелов и представлять, что мы обитатели легендарного города в эпоху расцвета Римской империи, — взахлеб начала фантазировать Селия.
— Жутковато. — Полина посмотрела на подругу исподлобья. — Нет, я не хочу. Да и потом я что-то себя неважно чувствую. Пожалуй, останусь в отеле. А ты езжай.
— Ну вот, — расстроилась Селия. — Мне одной вечером страшно. Куда я поеду?
— И правда. Зачем тебе мотаться на ночь глядя? Лучше поедем днем.
— А мы и днем съездим.
— Второй раз что ли? Ладно, не выдумывай. Отдохни, а завтра рванем со свежими силами.
— И хочется, и колется... Надо немного подумать, прежде чем что-то предпринимать.
Целый час Селия, сидя на кровати и смотря сквозь телевизор, размышляла о том, благоразумно ли ей ехать в Помпеи в такой поздний час. Перед глазами представали животрепещущие картины: ее преследовали воры, за ней гнались маньяки, к ней приставали пьяницы, а такси везло в темную глушь... Но одновременно какая-то неведомая сила влекла ее в это магическая место, а внутренний голос повторял: «Тебе нужно попасть туда сегодня. Ничего не бойся. С тобой ничего не случится».
— Я все-таки поеду! — решительно сказала Селия, резко встав с кровати.
— Делать тебе нечего что ли? В таком случае возьми ключ от номера. Я буду спать.
Не давая себе больше ни единой секунды на сомнения, Селия накинула пальто и вышла из номера.