Осень… Какая уж по счету… Третья кажется… Клен еще зелен, а береза вон вся желтыми прядями пошла. Зябко. Черная ворона сидит на ветке, но не каркает, а пристально, тяжело как-то смотрит. Иван Савельевич поежился, чертыхнулся в запотевшее зарешеченное с обеих сторон окно, вздохнул и продолжил писать:
«…Когда б случилось со мною такое небывалое счастье, что стал бы я вдруг президентом России, то первое, что я сделал бы на своем высоком месте – украл бы денег так много, чтобы хватило бы до конца дней моим детям и внукам (дальше пускай сами), а так же детям и внукам моих друзей; а коль скоро всего этого «добра» числом у меня не так уж чтобы много теперь, то, ей богу, государство бы, казна и не заметила бы такой мелочи. М-да…, украл бы именно в первый день после инаугурации, чтобы после, со спокойной, чистой, не обремененной мелочными заботами душою заниматься судьбоносными государственными делами. Когда глава государства (любого, не только русского государства) не поступает так сразу, то он тогда ворует в отрезке всего отведенного ему времени, а это ведь и один, и два, и, как теперь мы видим, не обязательно только два срока, но и пожизненно грозит... За эдакую протяженность могут появиться и новые жены, и новые дети с внуками, а друзей…, друзей у президента, с их женами, детьми и внуками, может успеть народится за такое длинное время такое количество, что никакие бюджеты не сдюжат и тогда придется вести войны как со своими, так и с чужими народами, чем собственно и заняты все государи на земле. Так что так и запишем: день, ну пускай хрестоматийные три дня на разграбление завоеванного, а дальше…
Дальше, первым же своим декретом я закрыл бы все цирки и все зоопарки необъятной страны нашей, их владельцев расстрелял бы, временно отменив специально для того мораторий на смертную казнь, а остальных работников, от дрессировщиков до ключников, посадил бы на пожизненные сроки в те самые клетки, в коих держали они несчастных животных, так что на дополнительные тюрьмы и инфраструктуру тратиться бы не пришлось. Скажете, мол есть в государстве дела и поважнее животных? – заблуждаетесь – нету. Нету, не может быть справедливого государства там, где сызмальства, с розовых ногтей детишек приучают глядеть на богом задуманный мир сквозь стальную решетку, рассказывая им при этом, что божьи твари за нею просто безумно счастливы и если не выкрикивают вседневно благодарности, то лишь потому, что не умеют говорить. Воспитанный на зоопарке и на цирке маленький гражданин, выросши потом в гражданина зрелого, устраивает жизненное пространство вокруг себя ровно так же, как видел в детстве, только теперь ему понадобятся кнуты, решетки и доктрины покрепче, нежели якобы любовь к животным и клетки якобы во благо страждущим. Конечно, длины президентской жизни моей не хватило бы, чтобы помер последний, воспитанный на зверинце ребенок, но я бы успел увидеть уже подросшее чистое поколение, не знающее, что есть такое зоопарк и цирк, а не умеющий, не наученный потешаться над малым, над рабом, он и сам никогда уже не станет ни малым, ни рабом и православие, да и мусульманство тоже, будучи ортодоксальными религиями поголовного рабства и страха, отмерли бы сами собою, а вот буддизм…, буддизм животных любит, а, значит, и людей тоже любит, так что пускай будет.
Второе, второе по срочности, но не по важности – я, специальной буллой, навсегда запретил бы в России… футбол. Опять, скажете, ВВП поважнее выглядит? – да ни черта подобного. Если выстроить по ранжиру все бессмысленные, бестолковые, глупые проекты государственного масштаба, то, скажем, поворот сибирских рек просто меркнет, просто выглядит детским лепетом рядом с такой несусветностью, как футбол. Биатлонист из Буркина-Фасо на заснеженных равнинах Европы выглядит менее нелепым, нежели российский футболист на тех же зеленых европейских, не говоря уже о мировых футбольных полях. Мы никогда не умели и никогда не научимся играть в футбол, но… если на поворот рек убили всего лет десять и выбросили десяток миллиардов рублей коту под хвост, но, протрезвев, все же отказались, то футбол… Мы не токмо уж сто лет как играем в эту глупость, ни разу так ничего и не достигнув, - мы с сизифовым упорством продолжаем волочить этот валун в гору, ежегодно вливая сюда баснословные, сопоставимые с годовым бюджетом иных государств, средства, а, тем временем, какое-нибудь княжество Лихтенштейн, размером с московское Чертаново, обыгрывает команду шестой, ну ладно, восьмой части земли, как дворовых щенят. Если мы тратим миллиард!, повторюсь, миллиард рублей лишь на то, чтобы дать пинка заморскому тренеру, то сколько же кушает вся российская футбольная федерация в день, в год, сколько скушала за десятилетия? Да все президенты мира вместе не наворуют столько, сколько одна только РФС. Когда б я был президентом, я бы дал вам полный финансовый отчет, а после побросал бы всю эту шайку в те же клетки, что и циркачей с зоологами.
Так что вовсе не дураки да дороги, но зоопарк и футбол есть беда наша российская. Дурак, он вреда-то не делает и на плохие дороги, кстати, не сетует, но зоопарк калечит душу, а футбол крадет у нищего. Владимир Владимирович, отец родной, услышьте глас вопиющего в пустыне! Не беда, что пишет вам дурак, но беда, когда умные люди, что окружают Вас, не дадут просочиться лучу истины, зарежут искреннее письмо это, а ведь нам и всего-то, что вторых бы одеял – осень, мерзнем очень, да мяса бы в рацион, а то одна капуста с кашами…, а еще телевизор бы новый – этот совсем уже цвета не кажет да и маленький.
С уважением, Ваш искренний доброжелатель и избиратель. Клиническая больница № 13 им. П.Б. Ганнушкина».
Он опять взглянул в окно. Ворона все так же угрюмо и даже, казалось, осуждающе глядела на него. Он отвернулся, облизал и запечатал конверт, прикрывая ладонью, надписал кому и куда, вышел в коридор и опустил письмо в белый фанерный ящик рядом с процедурной. Мудрый Иван Савельевич понимал, что с прямой просьбой про одеяла, мясо и телевизор обращаться бессмысленно, а так, глядишь, и выгорит. Да к тому же, чем черт не шутит, - в этой стране всякое может случиться… Зоопарки с цирками он с детства ненавидел, а футбол… Да он сюда и попал-то аккурат после, как в Бразилии наши обделались. Что же до пассажа про президентское воровство, то тут он был совсем искренним, но и чем хороша Россия – только здесь во все времена безнаказанно правду можно было говорить лишь дураку, особливо ежели еще и из-за решетки.