Я уже серьёзно опаздывал. Что делать? Брать такси? Так, наверно, три кольца оцепления, к Дворцу спорта и близко не подпустят. На метро? Тысячные толпы и поезд, скорее всего, нужную станцию проскакивает и не останавливается.
Впереди собралась небольшая толпа прохожих и что-то бурно обсуждала. Подошёл поближе.
- Ну, и где твой дом? - среднеответственный пожилой мужчина допытывался у голубоглазого малыша, того самого, "Оранжевого солнца", который заведует фонтанами ультрафиолета.
Мальчуган всхлипывал, хмыкал и неопределённо указывал куда-то рукой.
Заблудился, сообразил я. Дегустация сливянки на шару, да ещё в таком незрелом возрасте ни к чему хорошему не приводит.
Ребёнок поднял заплаканные глаза, увидел меня и тут же бросился ко мне, вцепился ручонками за джинсы и радостно посмотрел на меня снизу-вверх. Я вз'ерошил его соломенные волосы, улыбнулся.
- Папаша, что же вы за ребёнком не смотрите, - начали меня отчитывать две сердобольные старушки, - город-то какой огромный, мало ли что может случиться.
Я виновато развёл руками. Взял малыша за руку, толпа потихоньку стала рассеиваться.
- Потерялся? - доброжелательно спросил своего " сыночка".
Он тоже виновато кивнул головой. Только этого мне не хватало! Играющий тренер, вратарь, скоро на лёд, а его где-то черти носят, вихрем приносились в голове грустные мысли. Нельзя же подводить команду.
- Ну, и куда пойдём? Твой дом высокий? Сколько этажей? - начал задавать наводящие вопросы.
- Большой, - получил ответ сквозь всхлипывания.
- А что во дворе? Как зовут друзей? - хоть какую-то информацию пытался выудить.
- Качели, песочницы, лавочки. С Витькой в футбол часто играем.
Ну, хоть что-то. Ребёнок окончательно перестал хныкать и был уверен, что я обязательно найду его дом. Прошло минут пятнадцать, мы не спеша шли по улице, я всё ждал - может, он увидит что-то знакомое: дерево или памятник.
И вдруг он действительно завопил:
- А вон мой дом! - и как-то нехорошо, хитровато блеснул зелёными глазами и указал рукой на какое-то здание.
Я, не совсем понимая, что происходит, машинально посмотрел по направлению его руки, а когда обернулся, то пацана рядом с собой не увидел.
А увидел, как из задней двери отъезжающего троллейбуса мне помахал лапой и вильнул хвостом Бегемот, да ещё как-то по-кошачьему злорадно усмехнулся.
Я всё понял. Ещё двадцать минут чёртова банда украла. Выматерился, в сердцах сплюнул...
Как вдруг с визгом на обочине шоссе недалеко от меня тормознула "Волга - М21" с шашечками на дверях и таким родным, уже подзабытым зелёным огоньком, как в старые добрые времена.
Из окна пассажира высунулась голова таксиста, он внимательно на меня посмотрел и полувопросительно-полуутвердительно поинтересовался:
- Во Дворец спорта? Садитесь!
И открыл переднюю дверцу. Я его сразу узнал. Это был Олег Видов в кожаной куртке, в свитере и форменной фуражке. Но я уже ни чему не удивлялся. Молча, сел и машина рванула с места.
Автомобиль бешено помчался по проспекту и вдруг, как птица, резко взмыл вверх в голубое небо с плывущими белыми, округлыми облаками.
Олег включил радиоприёмник из которого раздался почти забытый марш:
"Нам ли стоять на месте?
В своих дерзаниях всегда мы правы..."
Я понял,что в дело вмешались высшие силы, как говорится, - выше некуда. Но исход схватки был не ясен.
Впереди показалось что-то наподобие заоблачной улицы, точнее, две шеренги "граждан", стоящих друг против друга, между которыми мчался наш " небесный тихоход М-21".
Пригляделся.
Слева - в белоснежных одеждах, Ангелы и Ангелочки Божия с невинными розовощекими детскими личиками, которые рисуют, обычно, на пузатых бутылочках с молочной смесью. Часть божественного контингента играла на арфах и лирах, другая часть, напоминающая плакатных комсомольцев и пионеров 30-х годов, вдохновенно пела:
"Создан наш мир на славу,
За годы сделаны дела столетий.
Счастье берём по праву
И жарко любим и поем как дети..."
Справа - как я понял - стояли слуги Дьявола, демоны. Здесь разношерстная публика была поэкзотичнее, поимпозантнее: в разорванных майках, с татуировками по всему телу на темы блатной лирики и гастрономических мясных изысков. Мелькали до слёз знакомые рожи: Бывалый, Балбес, Трус, Доцент, Хмырь, Косой, Василий Алибабаевич, Никола Питерский, Борщ Московский, Рысь-на-Вертеле, Рассольник, Поросёнок, Царская Уха, Баранья Котлета, Кровяная Колбаса, повара, поварихи и поварята.
Они орали, размахивали руками, грозили кулаками в сторону оппонентов, отпускали ехидные комментарии своим идеологическим противникам, самым безобидным из которых, было: "редиски" и посылали их по известному адресу.
У них тоже была своя музыкальная часть, самозабвенно дувшая в трембиты, карнайи, сыбызгы, кены, луры, иви, блуры, пионерские горны и обыкновенные пастушьи рожки. С трудом, но можно было уловить главную музыкальную тему из кинофильма " Джентльмены удачи".
Струнный ансамбль и духовой оркестр боролись между собой изо всех сил, эти две мелодии странным образом переплетались, накладывались одна на другую и рождалась новая мелодия - знаменитая блатная "Мурка", но в небесном исполнении.
Эта "классическая" композиция вполне могла быть гимном одной, ушедшей от нас страны, в которой "половина сидела, а другая половина их охраняла".
Стали появляться политические плакаты.
Слева: "С нами Бог!"
Справа, какой-то демон, отдалённо напоминающий известного нашего барда, тут же выкинул лозунг "Света - тьма, нет Бога".
Слева: " Даёшь небесную пятилетку за 4 года!"
Справа: " А где обещанный коммунизм?"
Слева: " Наш курс - рай на Земле!"
Справа: "Наш курс: 66 руб. за 1$".
Слева: " Люцифера - к ответу!".
Справа: " Экошвайнов - на нары!".
У меня стала болеть шея и появился шум в ушах. Но в это время Олег громко объявил:
- Держись, крепче! Снижаемся.
И по элегантной глиссаде плавно приземлился рядом с Дворцом спорта, проехал несколько метров и лихо остановился перед служебным входом.
За всю дорогу он не проронил ни слова, даже не смотрел на меня, может, чтобы не рассмеяться? Но на прощание спросил:
- Не подведете?
Я не стал ничего обещать. Как и он, при встрече, внимательно посмотрел ему в глаза. Он всё понял, улыбнулся, резко рванул с места и через минуту скрылся в белых облаках, которые ему не страшны, впрочем, как и льды.
Дежурные, охрана перед входом абсолютно ничему не удивились, по их понятиям вратарь сборной СССР так и должен прибывать на ответственный матч. А что, касается, удивительного авто, так мало ли в закромах Родины секретного оружия.
"У нас есть такие приборы,
Но мы вам о них не расскажем..." ("М-М")
- Тренер... тренер прибыл, - уважительно услышал за своей спиной голоса двух мужчин в штатском. Милицейский прапор подобострастно отдал честь, я кивнул в ответ. Ноги сами несли по коридору, словно, последние десять лет я только и делал, что ежедневно приходил сюда на тренировки.
Неожиданно меня догнал какой-то пожилой, пузатый мужчина в строгом костюме при галстуке, с начальствующих блеском в глазах.
- Где тебя носит? - довольно грубо обратился он ко мне. - Леонид Ильич вот-вот должен приехать, а у нас ни вратаря, ни тренера!? Ты что хочешь сорвать это важное политическое мероприятие?
Не люблю я этих партийных бонз, особенно тех, которые вечно что-то организовывают, к чему-то призывают, бросают в массы дежурные лозунги, не покладая рук трудятся на идеологическом фронте. Да ещё эта дурацкая привычка тыкать незнакомым людям.
- У вас большой кабинет? - спокойно обратился я к нему.
- Да уж побольше, чем твоя квартира вместе с дачей, - раздражённо ответил партфункционер.
- Смотрите, как бы он не уменьшился до размеров конуры, в которой проживает ваша овчарка.
Парттип остолбенел, словно, наткнулся на невидимую стену, посмотрел на меня непонимающим взглядом, но в жизненном опыте, хватке ему не откажешь и он примирительное произнёс:
- Через пять минут представление команд, переодевайтесь скорее.
Инцидент был исчерпан. Я догадывался что, вернее кто, придаёт мне сил и уверенности в себе.
Остановился перед дверью, на которой висела табличка "Раздевалка сборной СССР по хоккею". Хотел уже было постучать, но в последний момент передумал; прислонился к двери, чтобы услышать как меня поминают незлым, тихим словом. Но из-за двери доносилось какое-то недовольное сопение. Постучал.
- Да-да... войдите, - раздалось несколько голосов.
Открыл дверь.