- Так что, батюшка, еретик я.
- Увы и ах, сын мой.
- В данном случае не ваш.
- Почему же. Есть дети радующие, есть дети заблудшие. Коли относитесь ко вторым, не бросать же вас, Олег Петрович.
- Как пожелаете.
- Желаем. Проповедью да смирением, глядишь, и оставите вы глупости свои.
- Глупости, не глупости. Весьма логично получилось.
- Не откажешь, - согласился отец Вениамин. – Трудно вас будет вернуть, ох трудно. Ещё кому-нибудь об идеях своих рассказывали?
- Да как-то пока не пришлось, всё лень-матушка. Да и собеседника хорошего не так просто отыскать. А каждому встречному да поперечному: это вы у нас мастера проповедовать.
“Собеседника, значит, хорошего не отыскал. А если найдёт?”
Конечно, имелись в учении слабые места. Но паства ж в теологические тонкости вдаваться не будет. А если глубоко не копать, выглядит всё стройно и красиво, просто и соблазнительно.
“Данная система идей может оказать серьёзное негативное воздействие на умы людские, - застучал по клавиатуре отец Вениамин, - отвратить многих от истинной веры.”
Для этого, правда, идеи должны распространяться. Олег Петрович – человек увлекающийся, но не упорный, не станет окружающим мозги забивать без их на то желания. Только вот безыдейных пастырей хватает, и слушать они умеют. Набредёт такой, и готова гремучая смесь.
“Сам объект не склонен к распространению своих идей, но и тайны из них делать не намерен. В связи с многочисленностью неохваченого активного элемента, а также нестойкостью значительного числа мирян рекомендую…”
Ох, не любил отец Вениамин эту фразу. Ибо так тоскливо потом становилось, ни молитвы, ни посты не спасали. Месяцами муки адовы снились, чей-то взор укоряющий мерещился. Но иногда приходилось. Через “не хочу”, через сомнения и страдания. Как сейчас.
“…Физическое устранение в кратчайшие сроки. Да поможет нам Бог.”