В середине августа в филиал «СибстройНИИпроект» пришла разнарядка: направить в колхоз трёх человек на борьбу с урожаем. Так и было написано в телефонограмме! От сметчиков ехать должен был один человек. Ну, конечно, ни у кого не вызывало сомнений, что этим человеком может быть только Светлана Славуцкая! Кто же ещё в сметном отделе в состоянии прожить месяц-полтора вдали от дома? Надо так надо! У Светки сборы недолги...
Центральный корпус СибстройНИИпроекта своих «колхозников» доставил к месту назначения специально выделенным автобусом. Троих будущих героев битвы за урожай от филиала отвезли на директорской «Волге». В общей сложности от «науки» прибыло двадцать пять человек. Группу приехавших встретила женщина и повела их к небольшому деревянному бараку, поясняя, что в нём они и будут жить на время полевых работ.
— Больше, ребятки, нам вас пока поселить некуда. Там, конечно, не гостиница, но придётся потерпеть! Сами понимаете, у нас не город! — говорила она по дороге.
Когда подошли к бараку, все приезжие лишились дара речи. Деревянное, наверное, ещё дореволюционного времени строение было в ужасном состоянии. Входная дверь болталась на одной петле. В окнах ни стёклышка. Да здесь и ночь невозможно переночевать! А ведь дней через десять-пятнадцать будут и ночные заморозки! Среди командированных назревал бунт. Самое страшное, что автобус уже отправили в город и до следующего дня вернуться домой будет не на чем. Старший группы потребовал, чтобы здесь немедленно появился председатель колхоза. Иначе они завтра все уедут назад. А директор НИИ будет жаловаться на председателя, куда следует! Куда следует, старший группы и сам толком не знал. Наверное, по партийной линии должны были наказать нерадивого председателя. Сопровождавшая их колхозница убежала. Мужчины стали осматривать выделенное им помещение, прикидывая, что можно сделать, чтобы хоть сегодняшнюю ночь переспать здесь в относительном тепле и безопасности. Женская половина командированных кричала и ругалась, на чём свет стоял. Некоторые даже плакали. Молчала, пожалуй, одна Светка Славуцкая. Молчала отнюдь не потому, что её устраивали условия предстоящей колхозной жизни. Не потому, что она была хорошо воспитана. Не потому, что у неё были слабые голосовые связки. Светлана молчала, потому что среди этой бушующей от негодования толпы сотрудников НИИ был Саша Миронов.
…Славуцкая с двумя девушками из их филиала подкатили к правлению колхоза на «Волге», которую им дал директор. Отпустив водителя, они сидели в тени высокой раскидистой сосны, когда подъехал небольшой автобус, и из него вышла группа около двадцати человек с рюкзаками и небольшими чемоданами. Светлана сразу увидела среди них Сашу. Саша немного изменился за эти несколько лет, что они не виделись. Он показался Светке старше и солиднее. Может быть, годы были причиной, а может, усы и красивые, модные очки, которые появились у Саши. Но Света всё равно узнала его. Саша, скорее всего, просто не обратил внимания на трёх девушек, сидящих на скамеечке. Светка же решила, что он, быть может, не узнал или не захотел узнать её. Мало ли кто с кем был когда-то просто знаком? Совсем не обязательно помнить это всю жизнь!..
Когда страсти среди приехавших участников битвы за урожай слегка поутихли, к ним подкатил, поднимая облако пыли и создавая невообразимый треск, мотоцикл с коляской. Из коляски выпрыгнула их провожатая, а с водительского места сошла высокая женщина в юбке и вязаной кофточке. Руки у женщины были сильными, лицо чёрным от загара и пыли.
— Ну, здравствуйте, товарищи! Я — председатель колхоза, Надежда Петровна Маркова. Спасибо, что приехали к нам в помощь. Мы вас очень ждали.
— Так ждали, что жильё не приготовили! — выкрикнул кто-то из сотрудников НИИ.
— Да мы приготовили, — смущённо потёрла щёку председатель, отчего она у неё стала немного светлее остальной части лица, — но его заняли приехавшие на несколько дней раньше вас работники телевизорного завода. Мы-то считали, что они будут дней через десять, и мы успеем подготовить для них это помещение.
— Так, может, нам уехать и вернуться дней через десять? — недовольно спросил старший группы.
— Да что вы, родные мои! Через два дня начнутся такие жаркие денёчки для нас, что у меня каждый человек будет на счету! А вы говорите, уехать. Да я бы вас у себя дома поселила, если бы место было! Ну, давайте, как-нибудь здесь обустраивайтесь.
— Но, как мы можем здесь жить, скажите, пожалуйста?! — искренне удивился старший. — У меня много молодых девушек, все красавицы. Ваши парни перепьются вечером, будут лезть сюда к ним. Мне что, создавать отряд дружинников из своих мужиков и охранять эту, с позволения сказать, гостиницу ночью? Или на день оставлять дежурного, чтобы завтра без штанов не оказаться, пока мы на ваших полях пашем?
— Да милый вы мой! Ну, к чему такие страсти?! Хотя, чёрт знает этих наших, всё может быть! Ну, вот что, ребята! Я сейчас к вам столяра пришлю. Он сделает всё возможное, чтоб вы пока здесь могли остановиться, а там что-нибудь придумаем. Ладушки? Люся, — обратилась Надежда Петровна к своей пассажирке, — скажи Ивану, чтобы срочно приехал сюда с инструментом! Я, честно говоря, никак не думала, что здесь всё в таком виде. Я же просила, чтобы всё было нормально, а ты что?
— Ну, зашилась я, Надя! Кто знал, что они приедут вовремя? —оправдывалась та.
— Ребятки! Ну, договорились? Ночку-другую и всё? — просительная улыбка председателя сделала её лицо очень миловидным. — Я сейчас на поля, а потом ещё подскочу к вам!
Взревел мотор, и мотоцикл увёз колхозное руководство, оставив приезжих в облаке дыма и дорожной пыли.
Через некоторое время появился белобрысый мужичонка неопределённого возраста — вроде, и не старый, и молодым его нельзя назвать.
— Ну, чего вам тут подделать, молодежь? — спросил он, поздоровавшись.
— Я, по правде сказать, не знаю, что вы тут можете подделать. Но нам как-то переночевать надо в более или менее сносных условиях. До вечера успеете? — старший группы развёл руками.
— Да ты чо, мил человек! Вечер-то, он уж на носу! Где ж я вам успею что-то сделать? Ну, дверцу присобачу на место. А для окон у меня ни стекла столько нет, ни фанеры! И чего Петровна выдумала селить вас здесь?
— Говорит, больше ей нас селить негде!
Приезжие окружили мужика, усевшегося прямо на островок травы под берёзой.
— Да, больше ей вас негде селить, это точно! — авторитетно, со знанием дела подтвердил мужичонка.
В стане научных сотрудников снова послышались ропот и женские всхлипывания. Кто-то приехал с явно расшатанными нервами. Наверняка, обладательница слабых нервишек рассчитывала укрепить их на свежем деревенском воздухе. И теперь поняла, что такая возможность ей будет предоставлена круглосуточно в самом прямом смысле слова. Смычка города и деревни грозила сорваться с минуты на минуту. После длительной паузы представитель деревни поднялся с травки, почесал поясницу и решительно рубанул рукой воздух, словно отсекая от себя кого-то.
— Городские! Я знаю, где вас можно поселить! — торжественно произнёс он.
— Где? — недоверчиво посмотрел на него старший группы.
— Видать, мужик перебрал и до сих пор не опохмелился. Председатель не знает, а он знает! — саркастически произнёс кто-то из приезжих.
— А я знаю! — хитро сказал мужичонка. — Чего председательша вас к себе домой не пускает?
— А! Вот ты о чём! У неё места нет, она бы пустила, — с невольной иронией над председателем, ситуацией и самим собой усмехнулся старший.
— Ага! У ней места нет, а у меня его полно! Я вас к себе на постой пущу!
— Ты шутишь, мужик?
Кто-то красноречиво покрутил пальцем у виска
— Я ж говорю, не отошёл он ещё...
— А у вас, действительно, места на всех хватит? — раздался чей-то женский голос.
— У меня, мила моя, места хоть отбавляй! У меня дом новый, только выстроили и недавнесь новоселье справили!
— Ну, кто был прав? Сколько пили-то? — сарказм крепчал, накалялся и был на грани раздражения.
— Да замолчите вы! Какая вам разница, сколько он пил? Главное, под крышей переночевать! — голос женской логики явно резоннее мужской.
— А как ваша жена к этому отнесётся? — осторожно спрашивает ещё одна представительница умной половины человечества.
— А меня это не волнует! Нет у меня жены! — снова махнул рукой мужичонка. — Ушла она от меня!
— Как это, ушла? Дом построила и ушла?
— Дом построил я! А она ушла после новоселья, дура-баба!
— Понятно! Как только узнает, что ты нас поселил к себе, сразу вернётся!
Так и не вскипевшее раздражение перешло в короткий нервный смех.
— Не-а, не узнает. Она к своим матери с отцом уехала в соседнюю деревню. Пока до неё дойдёт, вы уж снова в город уедете,— хитро сузил свои глаза мужичонка.
— Слушайте! Так ведь это мысль! Неужели человек должен нас уговаривать, чтоб мы к нему пошли хотя бы на пару ночей? В конце концов, председатель же сказала, что это временные трудности, и она нам скоро подыщет подходящее жильё. Чего мы кочевряжимся? — старший группы весьма рад такому предложению аборигена.
— Да никто не кочевряжится! Далеко ты живёшь-то, мужик?
— Не дальше этой деревни! Тебе не всё равно? Ну что, люди, идём? Тебя как звать-то, мужик? — наконец и мужская логика решила проявить себя во всей красе, не отставая от женской.
— Иваном с утра звали.
— Ну, Ваня, веди нас на постой к себе! А мы от председательши вашей потребуем, чтоб она заплатила тебе за нас. Ещё и деньжат огребёшь! — сказал старший.
— Да каки-таки деньги! Мне жить с вами не скучно будет и вся недолга! Может, кака из ваших девок мне приглянется, так я и женюсь на ней ишшо! — засмеялся мужичонка и повёл своих будущих постояльцев по пыльной дороге.
Не прошли и половины пути, как навстречу им запылил председательский мотоцикл. Резко затормозив возле идущих, председатель крикнула, не слезая со своего железного коня:
— Ты куда это их ведёшь, Иван? Ты сделал, что я тебе велела?
— Петровна! Я решил тебя выручить! Оказать, так сказать, посильную помощь колхозу!
— Это каким же образом? — удивилась Надежда Петровна.
— Я их к себе на постой забираю! — важно сообщил Иван.
— Да? А Нюська тебе волосёнки-то последние не повыдергает? — расхохоталась председатель.
— Нюська тепереча тю-тю, далеко! Уехала она к родителям своим в Петровку.
— Чо, и ребятишек забрала?
— И их взяла, стервозная баба!
— Давно уехала-то? — деловито поинтересовалась Маркова.
— Да два или три дни как. Я не помню. Ты ж знаешь, как я опосля новоселья-то... Вот она на меня осерчала, взяла в охапку ребятню и покатила, говорят. Я не помню сам-то, — слегка потерянно вздохнул мужик.
— Ну, вот что, Иван! Это, конечно, мысль неплохая. Пусть переночуют у тебя пока, а там видно будет. Я бы и сама их к себе взяла — в тесноте, не в обиде. Но ко мне дочь с семьёй вчера из Омска приехала. Так что, спасибо тебе. А кроватей-то у тебя ж мало? — спохватилась председатель. — Не на полу ж им спать! Ты их к Люське сведи, скажи, что я распорядилась выдать кроватей и матрасов столько, сколько понадобится. Да, и вот ещё что! Покажи им, где наша столовая. Они же с утра, наверное, ничего не евши! Ну, счастливо вам! Я ещё подъеду вечерком!
И она снова попылила, а будущие ударники колхозных полей весело пошли следом за Иваном. Его новенький деревянный дом был действительно большим. Он приятно пах смолистым лесом. В доме было пять комнат и большая кухня. Иван, гостеприимно распахнув двери своего дома, сказал:
— Ну вот, выбирайте себе любую, кака понравицца! А мне самому мало нужно! Так, на ночь голову где приклонить бы. Я-то цельный день на работе.
Выбрали две самые большие комнаты. Правда, все они были по-деревенски без дверей. Парни пошли с Иваном за кроватями и постельными принадлежностями. Принесли и солдатские одеяла. Одно из них сразу же повесили вместо двери девичьей комнаты. Настроение у всех заметно улучшилось. Обустроившись, пошли в столовую.
Столовая оказалась далековато от дома Ивана, но зато близко к дороге, ведущей в город. Здание общепита, построенное специально для этой цели, стояло среди вековых сосен и елей. Воздух, наполненный ароматом хвои, действительно мог подлечить любое расшатанное здоровье. Зато состояние внутри блока приёма пищи оставляло желать лучшего. Окна грязные, на подоконниках многослойная пыль. Столы застелены грязными, наполовину рваными клеёнками. Ложки и вилки неприятно скользили в пальцах от плохо смытого жира. Светкина соседка по столу выловила из жиденького супчика муху. Котлеты оказались подгоревшими. Гарнирные рожки — пересушенными. Светлана вспомнила свой первый колхоз в абитуре, как она поначалу брезговала приготовленной там едой — покупала только булочку со сметаной. А приехав в город и взвесившись, обнаружила, что набрала лишних четыре килограмма. Та столовая не шла ни в какое сравнение с этой. В воспоминании она казалась сейчас светлой и стерильно чистой.
Парни быстро поели и ушли по своим делам. А девушки ещё оставались за столами, когда появилась председатель колхоза.
— Ну, что, красавицы? Как устроились у Ивана? Никаких претензий к нему нет пока? — весело спросила она, не сомневаясь в том, что претензий не будет. После того, что удалось городским избежать, вряд ли они останутся недовольны хоромами Ивана, которые так неожиданно подвернулись им.
— К Ивану у нас претензий нет! А вот к вам, Надежда Петровна, имеются! — громко сказала соседка Светы по столу.
— Здравствуйте, пожалуйста! Да я уж, кажется, в лепёшку расшиблась, чтоб вам было хорошо, и опять что-то не так! — удивилась Маркова.
— К вам в столовую санэпидемстанция не заглядывает разве? Да меня чуть не вырвало, как только я сюда вошла! А что мы поели? Это же кошмар просто! Мне лично суп с мясом достался!
— Ну, мяса я не жалею для нашей столовки, это верно! — понимая, что речь сейчас пойдёт о чём-то не очень приятном, настороженно ответила Надежда Петровна.
— Да только это не то мясо, которого вы не жалеете. Супчик жидкий и невкусный, с мухами пополам!
— А вы посмотрите, какие грязные ложки с вилками! За них же браться противно! Неужели их нельзя как следует помыть? — вступила в разговор ещё одна девушка, инженер из центрального корпуса НИИ.
— Ну, милые вы мои! Не я же мою посуду! У меня дома она чистая! А за всем я просто не в состоянии усмотреть! Вы вот приехали — то плохо, это нехорошо! Я согласна с вами! Мне, может, и самой эта повариха не нравится. Но у меня нет своей. А эту прислал завод телевизоров, наши шефы. У неё образование, ПТУ кулинарное, между прочим!
Председатель умолчала о том, что успела уже однажды застукать повариху в столовой с шофернёй из города. Пили они здесь вечером. А как же с похмелюги вилки с ложками чисто мыться будут?
— Аня! А ну-ка, иди сюда! — крикнула она в сторону кухни.
Вышла девица с опухшим лицом не то хакаски, не то бурятки. Трудно было разобрать её национальность, настолько помятой была физиономия. Под глазом у неё виднелся сильно запудренный фингал. Она равнодушно посмотрела на председателя.
— Аня! У тебя почему опять посуда грязная? — грозно спросила Надежда Петровна.
— Ничего она не грязная! Не придирайтесь! Не нравится, сами мойте!
— Ну вот, попробуй с ней поговори! — обратилась к девушкам председатель. И в тот же миг её осенила светлая мысль: — Девчонки! А давайте, кто-нибудь из вас возьмётся за кухню! Я бы вам в помощь прислала тётю Женю. Она очень хороший человек, на фронте поварихой служила. Сейчас-то ей здоровье не позволяет тянуть воз кухни, но подсказать вам она всегда сможет. И посуду будет чисто мыть. Ещё с завода телевизоров какую-нибудь девушку возьмём! А? Соглашайтесь, девочки! Некого тогда будет ругать, кроме меня! А я на всё согласна! Я вам трудодни буду насчитывать, как на току! Соглашайтесь! Вот ты, к примеру. Как тебя зовут?
— Таня! — ответила девушка, которая затеяла этот разговор с председателем.
— Танюша! Ты, я вижу, девушка боевая. Вот и возьми в свои руки кухню! А Аньку уволим, и дело с концом! Тебя как звать? — спросила Маркова Светку.
— Светлана.
— Светочка! Ты суп умеешь варить? У тебя семья большая?
— Суп я умею варить. И даже борщ украинский умею, — вспомнила Светка борщи Сущевской. — Но одно дело, на пятерых в общежитии сварить, а другое — на пятьдесят человек.
— Милая ты моя, приспособишься! Ведь и я не председателем родилась! Зато, я вижу, вы девчонки чистенькие, аккуратные. Наведёте порядок здесь, и самим будет приятно, и мне никто глаза колоть не будет этой кухней. Вот она где у меня! — постучала председатель ребром ладони по своей шее.
— Умеете вы уговаривать, Надежда Петровна, как я на вас посмотрю! — засмеялась Татьяна.
— Соглашайтесь, девчонки! Правда, может, хоть есть будем прилично, а то за месяц мы от такой кормёжки ноги протянем! — поддержали председателя и коллеги из НИИ.
— Ладно! Мы со Светой поговорим ещё на эту тему. Но нам нужно будет в помощь пару парней — мясо рубить, воду таскать, бидоны с молоком, — у Татьяны оказался такой деловой подход, будто она всю жизнь работала на кухне в общепите.
— Да умница ты моя! Всё, что скажешь! А Анне я завтра же расчёт устрою! Значит, договорились? С утра принимайте у неё дела и начинайте работать! — обрадовалась Надежда Петровна.
— Ох, и хитрая вы! Света, ты согласна?
— Ну какая разница, где работать? Наверное, согласна... — пожала плечами Светка.