если умирает человек, то что делать с его мобильным номером? нужно заметить, что человек вовсе не близкий, а скорее знакомый, такой, с кем имели разговор, встречались на улице и здоровались, а не проходили мимо, может один раз вместе выпивали. вот что делать с таким номером? самое простое решение - удалить и забыть. но что, если этого не сделал, по халатности ли, из-за лени, замотался на работе и упустил. едешь себе в поезде и решаешь просмотреть свод жизненных встреч в телефоне, от скуки, потому что книжка дочитана, из соседей - старуха с ребенком, смотрят в окно, мимо пробегает бесконечное поле, разбавленное иногда кустом, ты делаешь глоток минеральной воды, аккуратно закручиваешь крышку и листаешь, вспоминая всех, с кем сводила судьба и когда время или интерес, или тяжба, милостиво позволила убить минуту и обменяться цифрами в надежде или по приличию. пролетает алфавит и на букве "Л" останавливаешься, не можешь вспомнить - а кто это? потом озарения, улыбка и дальше, дальше, к "М", тут всего четыре адресата, лица и повадки перебитые в десять простых знаков, с восьмеркой в конце, вот одного из них уже и нету, и твой палец замирает в нерешительности, ты откровенно не знаешь, что делать и как поступить. страшно ведь, если с этого номера позвонят? да даже если и позвонят, то близкие, родные, скажут: вот в комнате убирались, и нашли вашу вещь, подписанную, когда можно отдать? хотя сначала рациональности нету и такой номер звонить будет по особенному, с надрывом, а ты в ванной, и уже знаешь, что звонок тревожный и если глянешь на дисплей, а не сразу жмакнешь "принять", то похолодеет все внутри и вспомнятся рыбьи желтые глаза, сырая земля и туман, застилающий все кругом, а если оттуда будут молчать или что-то попросят, какую-то пустячную просьбу, или предостережение, дескать: не езди в черных автомобилях дождливыми вечерами. что тогда делать и как дальше жить?
кажется, наши прообразы во всех этих фотоснимках, номерах, инициалах, кодах и прочем, в наших псевдонимах, по существу, копии с чего-то большего, чем мы, собственно, и являемся. то есть мы - большой слепок со всего: прочитанного, услышанного, увиденного, одним словом - воспринятого. и мы давно уже не различаем где мы, те дети, копающиеся зелеными совками во влажном песке, и другие люди, охотящиеся на львов, плавающие на кораблях, собирающие стадионы, получающие научные гранты, которые уже прожили свои жизни, удачно или не очень, умершие в постелях или стреляющие в висок. мысль не новая, но я и не претендую на новизну. однако согласитесь, это пугающе? ловить свое тело на повторении чуждого жеста, на несвойственной лице мимике, на брошенной фразе, пророненной из полсотни назад прочитанных книг второстепенным героем и сейчас всплывшей, выпяченной и выданною за свою.
если зазвонит телефон, и увидите номер умершего человека, берите трубку, там скажут сухим шепотом: будь собой, здесь нету с кем поговорить.