Из своего первого трудового отпуска Светлана Славуцкая неожиданно для себя возвращалась на работу с удовольствием. Не потому, что ей надоело отдыхать или было скучно в Алдане. Не потому, что она отвыкла за годы разлуки от своих стариков. Нет, всё и во всех отношениях было по-прежнему хорошо. Просто, как когда-то она с нетерпением ждала встреч с подругами по пятьсот двенадцатой, так сейчас её тянуло в трест. Но…
...За несколько дней до отъезда в отпуск у неё произошла нелепая размолвка с Олей Мельник. Ольга то ли поссорилась со своим Сашей в очередной раз, то ли что ли? Но все дни ходила какая-то взвинченная, нервная. Обижалась из-за каждого пустяка. Вот и в тот раз надулась на Светку неизвестно из-за чего и неожиданно перестала с ней разговаривать. Ну, не разговариваешь и ладно! Светка не стала набиваться на выяснения отношений. Только однажды ночью она проснулась от каких-то странных звуков в комнате. Прислушалась. Ольгу тошнит, что ли?
— Оля! Что с тобой? — не выдерживать же характер в подобной ситуации.
— Плохо мне! — простонала Ольга, свешиваясь со своей кровати.
Очередной рвотный позыв сотряс её худенькое тельце. Светлана быстро подскочила, еле нашла свои тапочки. Включила свет.
— Снова почки, или ты отравилась чем-нибудь? — Света не знала, что и думать.
Оля последние дни почти ничего не ела дома. Да и сама Света в общежитие возвращалась только ближе к ночи. Её сильно угнетала напряжённая атмосфера отношений в комнате, и поэтому она после работы ехала к Людмиле, иногда оставаясь у неё ночевать.
— Не знаю! — Оля откинулась на подушку.
Лицо её показалось Светке голубоватого цвета. Она тяжело дышала, покрылась испариной.
— Может, лекарство какое-то нужно принять? — Светлану колотила нервная дрожь.
Она совершенно не разбиралась ни в каких болезнях. Только знала, что необходимо предпринимать во время сердечных приступов, которыми страдала её бабушка. А у Оли больные почки. Она постоянно пьёт какие-то отвары, отжимает сок из варёной свёклы. Светка посмотрела на часы. Половина четвёртого утра. Ольгу снова стало рвать. Да что же это такое?
— Вызови «Скорую»! — прохрипела Оля.
— Хорошо! Ты потерпи немного! Подожди меня! — Светлана накинула поверх ночной сорочки халат и ринулась на первый этаж к телефону.
Вахтёрша спала на раскладушке на своём боевом посту. Когда Светлана подбежала к телефону, она еле разодрала глаза и недовольно спросила:
— Чего надо? Чего вам не спится?
— Извините! «Скорая» у нас какой номер? — у Светки тряслись руки. Из памяти совершенно вылетели номера телефонов экстренной помощи, написанные на табличках в каждой будке телефонов-автоматов.
— Всегда «03» было! Чо стряслось-то?
— Заболела... — пробормотала Светка, поспешно накручивая диск телефона.
— Ты, что ли? — недоверчиво посмотрела на неё вахтёрша, уже усевшаяся на свой стул.
— «Скорая»? Примите, пожалуйста, вызов... — Светлана ответила на все вопросы диспетчера «Скорой помощи» и обратилась к вахтёрше: — Приедут, направьте в пятьсот четырнадцатую.
— Хорошо, хорошо! — сочувственно закивала головой та, уже отлично уразумев, что случилось.
Бригада «Скорой» приехала довольно быстро. Правда, за это время Ольгу ещё дважды вырвало. Светлана не находила себе места от волнения. Врач выдворил Светку из комнаты, чтобы осмотреть больную. «Наверное, так полагается! — подумала Света. — Всё-таки я ей не родственница...» Пригласив Светлану назад в комнату, врач объяснил, что сделал больной уколы. Нужно утром вызвать участкового врача. А если приступы будут повторяться, то необходимо снова вызывать бригаду. Тогда Ольгу госпитализируют. Сейчас она от этого отказывается.
— Оля! Ну, почему ты отказываешься? Ведь я уйду на работу! Кто же тебе будет оказывать помощь, в случае чего? — разволновалась Светка.
Но Оля отрицательно покачала головой, и Светлана решила не нервировать её своей заботой.
Утром, когда все на этаже проснулись и стали собираться на работу, Света в умывальнике подошла к одной из девушек, работающей учетчицей в ПМК их треста. Её объект был рядом с общежитием.
— Зина! У вас кто главный инженер? Не Салогуб? — спросила она.
— Салогуб! — кивнула Зина, заканчивая чистить зубы. — А что? У нас очень симпатичный молодой главный инженер. В него все девчонки-штукатуры из соседней ПМК-5 влюблены.
— Я рада за них. Зина! Ольга Мельник заболела. Я сейчас вызову ей врача, а ты дождись его, пожалуйста, и позвони мне в трест вот по этому телефону. На работу сегодня можешь не ходить. Я договорюсь с Салогубом. Я бы сама осталась, но мне сегодня квартальный отчёт нужно сдать. Побудешь с Олей, хорошо?
— Хорошо, конечно! А ты точно сумеешь договориться с Салогубом? Он у нас начальник строгий!
— Не волнуйся, договорюсь. Уж в этом он мне не откажет по старой дружбе. Чуть что, звони мне!
Приехав на работу, Светлана, прикинув, что и Салогуб уже должен добраться до своего рабочего места, первым делом позвонила ему. После того идиотского разговора в её кабинете они с Володькой больше не встречались. «Как-то всё у нас с ним по-дурацки с самого начала!» — успела подумать Светка, прежде чем он взял трубку.
— Здравствуй, Салогуб! Узнал? Приятно слышать. У меня Мельник заболела. Нет, спасибо, не надо! Я тебя хотела попросить вот о чём. Пусть твоя учётчица Зина Чеснова побудет с ней сегодня до моего возвращения с работы. А то Зинаида сильно переживает, что у неё прогул будет за сегодняшнее число. Да, я понимаю, что прогулы ставит она. Но, если серьёзно, я пообещала ей, что ты не будешь возражать против того, чтобы она заменила меня. Не болтай, мне не до шуток! Да, вот так, позволила себе решить, что ты не сумеешь отказать бывшим однокурсницам. У меня квартальный отчёт, ты же знаешь. Спасибо. Не сомневалась в тебе. Пока.
Поговорив с Владимиром, Светлана вспомнила о том, что ей нужно сходить в ПТО и предупредить Носкова о болезни Оли. Начальник ПТО Дина Павловна Степанкова была в декретном отпуске по случаю рождения дочери, и Носков в очередной раз исполнял привычные для него обязанности. Слава Богу, Динки нет! Всё время до её ухода в декрет Света старалась избегать встреч со Степанковой. Вскоре после неожиданного визита Салогуба в Плановый отдел и их разговора с ним, Дина, встретив Светку в коридоре треста, с противной улыбочкой сказала:
— Славуцкая! Говорят, с тобой очень любят беседовать чужие мужья! То управляющий, то Салогуб... Чем ты их берёшь? Поделись секретом!
— Человек я хороший, понимаешь? — машинально ответила всегда острая на язык Светлана. На самом деле её сознание будто мокрой половой тряпкой захлестнуло. В голове на секунду помутилось. Кто же это говорит, интересно? Светка с трудом взяла себя в руки: — Тебе понятно, Диночка? Это всё?
— Да ты не переживай, Света! Ничего страшного в этом нет! Главное, сделать правильный выбор, не ошибиться! Учти, что у Сегеды двое маленьких детей, и у них уже есть мачеха. А у Салогуба с этим всё в порядке. Его Лиля не спешит рожать. Да и Володя, благодаря Лилькиному отцу, уже сделал успешный старт. Теперь он может продолжать свою карьеру вполне самостоятельно. Так что подумай!
— А ты, видимо, для себя тоже правильный выбор сделала? — Светлана в упор посмотрела на своего бывшего секретаря комсомольской организации.
— Думаю, на данном этапе мой выбор правильный, — Дина улыбнулась ещё раз.
Светка вспомнила хорошего, доброго и бесхитростного Женьку Степанкова, для которого кроме Дины и его научной работы больше ничего не существовало. Ей на мгновение стало жаль Динкиного мужа. Такой цинизм почудился Славуцкой в улыбке Дины, что она слегка растерялась.
— Ещё что? — так зыркнула Светка на Степанкову, что та поспешила удалиться восвояси от греха подальше.
Несколькими днями позже Ольга Мельник прибежала в Плановый отдел вся в слезах.
— Оля! Что случилось? — удивились Галина Георгиевна и Любовь Григорьевна.
Светлана вышла из-за стола, усадила подругу на своё место, налила ей в стакан воды.
— Вы представляете! Главный инженер на планёрке дал Степанковой на отдел задание. Та поручила его Носкову. Сама-то она ещё мало что соображает. Носков собрался и ушёл в больницу, чтобы не выполнять работу. Оттуда позвонил, что ему дали на три дня больничный. Тогда она ко мне прицепилась. Я сказала, что не знаю, как выполнить её поручение, и пусть она мне сама объяснит, коль мой начальник. Так Динка ответила, что как начальник она уволит меня по тридцать третьей статье! — буквально зарыдала Оля.
— Что ещё за статья? — не поняла юридически несведущая Светка.
— За нарушение трудовой дисциплины! — махнула рукой Любовь Григорьевна, специалист по труду и зарплате, председатель месткома. — Не переживай, Оля! Никто тебя не уволит. Во-первых, ты молодой специалист, во-вторых, профсоюз тебя в обиду не даст!
— Да она пошутила, наверное, Оля! А ты не поняла её. Она такой же молодой специалист, как и ты! Мы же все вместе учились! — не могла поверить в серьёзность угрозы Степанковой Светлана.
— Нет, не пошутила! Она мне даже предложила написать заявление по собственному желанию. Ты бы видела её в тот момент! — Ольга начала понемногу успокаиваться.
— Ну ещё бы! Задание-то главного надо выполнять. А кто это будет делать? Лившина на больничном, Носков тоже удалился, предоставив начальнице самой решать свои проблемы. Ты не знаешь, как делать, а она тем более. Степанкова же меньше тебя работает в отделе! Может, мне поговорить с Тим Тимычем? — предложила свои услуги Галина Георгиевна, будучи в хороших отношениях с главным инженером треста.
— Да не выдумывайте вы, Галина Георгиевна! Пусть начальник ПТО сама выкручивается. Вам что, больше всех надо? Ну и хватка у Дины Павловны! — восхитилась Любовь Григорьевна.
— Да какая хватка, Люба? Стерва она! Мне Ольгу просто жалко, потому я хотела с главным переговорить, — пояснила Галина Георгиевна.
— Правильно, Галина Георгиевна! У неё хватка стервы! Я это чувствовала с самого начала, ещё с колхоза в абитуре, только не могла дать этому определение, — закончила разговор Светка и отправилась с чайником за водой в туалет. Приближалось время обеденного перерыва...
Но сегодня Славуцкая спокойно шла в ПТО, потому что встреча с Диной Степанковой ей не грозила.
Часа через два Светлане позвонила Зинаида и протараторила, что Ольге снова ужасно плохо. Света велела ждать «Скорую». Она сама её вызовет. А потом пусть Зина ей снова отзвонится. Зина позвонила минут через сорок и сообщила, что Ольгу увезли в ЦГБ. Поинтересовалась, нужно ли ей идти сегодня на работу.
— Как хочешь, Зина! Я вообще-то договорилась с Салогубом насчёт твоего отгула на целый день. Так что решай сама. Спасибо тебе большое, что выручила нас с Олей! Я твоя должница! — облегчённо засмеялась Славуцкая.
Хорошо, что Ольгу госпитализировали! Она, Светка, хоть сможет поработать до вечера спокойно. Надо успеть сделать и сдать отчёт. Правда, после работы придётся ехать из центра в общагу, а потом на другой конец города в больницу. Оле же, наверняка, понадобится зубная щётка, мыло, расчёска. Вряд ли она взяла всё это с собой. Ну да делать нечего! Зато через два дня отпуск! Она уже и билет на самолёт до Алдана купила. Кому же поручить Ольгу? Людмиле сказать? Она, конечно, будет навещать её. Но ей тоже не очень удобно ездить в больницу после работы. Люда защитила весной диплом и всерьёз собиралась замуж за Тищенко. Так что всё её свободное время было заполнено личными делами. Вера Григорян в своей «шестёрке» работает. Живёт с родителями. Оттуда тоже не наездишься! Надо Сущевской позвонить! Она пока свободный человек, как и Славуцкая. Поездит к больной подруге после работы...
...Теперь, летя в Красноярск, Света не знала, что её ожидает. Оля должна была уехать домой в отпуск незадолго до её возвращения.
Приехав в общежитие, Света открыла собственным ключом дверь в свою пустую комнату. На телевизоре и полированном столике лежал толстый слой пыли. Значит, Оля уехала давно. Хоть бы записку оставила!
Светлана быстренько провела влажную уборку в комнате. Послезавтра на работу. Сегодня надо съездить к Людмиле. Тётя Аня, как всегда, передала ей небольшие гостинцы. Светка, как почтовый голубь: в Алдан возит передачу от Людки, в Красноярск — от её матери. У Светланы на завтра запланировано одно дело. Нужно обязательно съездить в посёлок в двадцати километрах от Красноярска. Там живут два пожилых человека. Ей просто необходимо их навестить! Может быть, и Люда с ней согласится поехать. Ведь завтра воскресенье. А Светка одна терпеть не может куда-то ходить или ездить! Она сразу делается больной, выходя в одиночестве на улицу.
Людмила так обрадовалась приезду подруги, что без разговоров решила составить ей компанию, отложив все личные дела. Заодно и наговорятся вволю по дороге, чтобы не ночью урывать время от сна. Погода хорошая. Отчего не съездить за город, не подышать свежим воздухом?
На следующее утро, прежде чем отправиться в свой поход, девушки зашли в магазин. Ассортимент продуктов ещё беднее, чем в студенческие годы! Или тогда не очень обращали на это внимание? Тем более что их подкармливал папаша Лариски Романцовой. Где она, интересно, сейчас? Лариса взяла свободное распределение. Отец собирался устроить её на работу, используя свои связи. За прошедший год она не объявлялась среди общих знакомых.
Купив в магазине конфет, печенья и вафель, Света с Людой отправились в путь.
— Светка! Я вчера тебе всё о своём тарахтела. Не успела спросить, зачем мы едем-то туда? Что это за старики, для которых ты сладостей накупила?
— Люд! Ты слышала что-нибудь про то, что мы воюем в Афганистане? — ответила вопросом на вопрос Светлана.
— Ну, как тебе сказать? Конечно, по радио об этом не трещат, но гробы цинковые людям приходят. Говорят, погибают при исполнении воинского долга на службе в армии, вроде бы во время учений. Слухи разные ходят. А тебе зачем это?
— Да ты понимаешь, я ведь действительно как будто в розовых очках живу! Ничего не вижу, ничего не слышу, кроме того, что мне радио и телевизор преподносят. Какая-то я недалекая, что ли? Меня Ольга Мельник давным-давно в этом обвиняла, а я смеялась над ней.
— А теперь что, прозрела вдруг, что ли? — улыбнулась, глядя на свою любимую подругу, Люда.
Светка у неё такая чистая, правильная, светлая. Точно! Светлая! Самое лучшее определение для неё. Никакой грязью не запачкана её душа, нет в ней чёрных пятен. Дома старики старались оградить её от всего плохого, что есть в жизни. Светка-то получилась у них очень хорошая, да каково придётся ей в этой жизни, когда она со всякой грязью столкнётся? Она, Люда, конечно, знает о жизни гораздо больше, чем её подруга. Но зато рядом с такими, как Светка, жить теплее и уютнее, что ли? Возьмёшь Светку под руку, прижмёшься к ней, поговоришь, и на душе станет светлее и легче!
— Наверное, кое в чём прозрела, — Света посмотрела на Люду своими голубыми лучистыми глазами. — Я, когда летела в отпуск, засела на несколько часов в нашем аэропорту. Все рейсы откладывали из-за нелётной погоды в Красноярске. Рядом со мной сидела женщина с двумя маленькими детьми. Лицо у неё было ужасно усталое. Ребятишки от нечего делать носились по залу, на них сердились и без того нервные пассажиры. Мать, чтобы занять их чем-то, вытащила карты и велела поиграть в них. Ну, домик сложить или ещё что-то. Я показала ребятне наш старый детский фокус на картах. Мы разговорились. И рассказала она мне страшную историю. Замуж Жанна Михайловна, так её зовут, вышла довольно поздно. Собственно, ещё немного, и у нас с тобой так же будет! — усмехнулась Света.
— Ничего! Не знаю, как ты, а я своего Тищенко скоро прихвачу за жабры! Он у меня, как миленький, в ЗАГС побежит галопом! — проговорила Люда.
— Ой, Людка, артистка ты! Ну, слушай дальше! Муж у неё военный лётчик. Служить их отправили в гарнизон на Украине, в Ворошиловградскую область. Помнишь, у Фадеева в «Молодой гвардии» — Краснодон, Луганск. Это недалеко от моей второй бабушки, папиной матери. Меня ещё на экскурсию в детстве возили по местам боевой славы молодогвардейцев. А мне потом сны про них снились! — засмеялась Светка, вспомнив свои диверсионные подвиги во сне. — Так вот. Родились у них мальчишки-погодки. А потом его отправили туда.
— Куда «туда»? — не поняла Люда.
— Ну, куда, куда! Туда, где боевые действия наши ведут, помогая афганским коммунистам! А теперь он пропал.
— Без вести? — как будто это и так непонятно, уточнила Людмила.
— Ну да! Она бы, может, не стала мне об этом говорить. Но в разговоре я сказала, что мы с девчонками в общежитии от нечего делать гадаем на картах. Она и пристала ко мне «погадай» да «погадай»! Какая там из меня гадалка! Я и так, и эдак отказывалась, а она не отстаёт. Пришлось согласиться. Стала раскладывать, а в колоде двух карт не хватает. Жанна как разволновалась! Говорит, что были все тридцать шесть штук! Стали мы с ней искать. Она все свои вещи перевернула. Мальчишек ругала, на чём свет стоит. А потом расплакалась. Сказала, что потерять карты, якобы, плохая примета! Вот тут и поведала историю про своего мужа. Сама, говорит, узнав, что муж пропал, от переживаний заболела. Что-то с желудком у неё. А о нём уже больше года никаких известий нет. Собрала ребятишек и поехала к свёкрам, родителям мужа. У них корова, молоком решила отпаиваться. Да не очень-то помогло это молочко ей! Там, говорит, чувствовала себя ещё хуже. Душа болит, а при свекрови ни поплакать не могла, ни открыться. Потому что это военная тайна! Представляешь? Вот и поехала назад в гарнизон, хоть никому там не нужна. Плачет эта Жанна и приговаривает: «Вот, карты пропали! Значит, либо он погиб, либо я умру. А может, обоих Бог заберёт к себе — карты-то две потерялись! Ребятишки сиротами останутся!» Как ни успокаивала я её, бесполезно! Объявили посадку на их самолёт. Она засобиралась. Стали прощаться, она и попросила меня, чтобы я иногда навещала стариков, родителей её мужа. Сын у них один был, больше никого нет на свете, кроме маленьких внуков. Сама Жанна вряд ли ещё приедет к ним. Дала мне их адрес. Попрощались мы с ней. Я тоже всплакнула на прощание. А ушли они, вскоре объявили мою посадку. Я свою сумку беру, и как-то зацепила сидение, на котором мальчишка её сидел. Хлоп! Эти две карты и вывалились откуда-то! Представляешь, как я обрадовалась! Хотела из Алдана на адрес стариков послать, чтоб они свою невестку успокоили, если она так верит в приметы, но побоялась, что не поймут они ничего из моего письма. Решила отдать их при встрече. Надеюсь, с Жанной ничего плохого не случилось за месяц. Она-то, может, уже и забыла про это, а я — нет!
Приехали в посёлок. Света вспомнила, что где-то здесь живёт Сергей, за которого Сущевской так хотелось выйти замуж, что она бы «двух коров доила». Неизвестно, к счастью или не к счастью, но Таня пока так и не дошла до семейного порога ни с кем. Это самое шоссе, по которому ездит каждый день Татьянин шофер ЗИЛа, привело девушек к старенькой избёнке с колодцем. Постучались. Вышла чистенькая подслеповатая старушка. Светка рассказала ей историю знакомства с её невесткой. Попросила отправить, не медля, эти две злополучные карты. Старушка часто-часто закивала головой, соглашаясь со Светланой, и, оглянувшись по сторонам, заговорщицки сказала ей в полголоса:
— Ты знаешь чо, девка! Мне так кажется, что они решили разойтись! Иначе, почему он не приехал с ними? Она, пока тут была, украдкой поплакать норовила. Да я глазастая, всё вижу! Меня не обманешь! — и, видно, забыв, как только что хвасталась своей зрячестью, прибавила: — Вот скажу деду, у него-то глаза лучше моих, пусть отпишет им, чтобы Ваньку зря не валяли, а жили дружно! Может, и твои карты помогут. Спасибо тебе! И за гостинцы тоже спасибо! Пойдёмте, девчонки, я вас молочком напою.
Молоко и вправду у неё было очень вкусным. Она ещё им с собой налила в трёхлитровую банку. А Светка, в конце концов, взяла у старушки адрес Жанны, решив, что будет лучше, если она сама отправит ей столь значимую пропажу. Или находку? Скорее, находку. Может, и муж Жанны, сын этих стариков, так же неожиданно найдётся? Вот было бы здорово!
В понедельник Светлана отправилась на работу. Она специально пришла в трест с небольшим опозданием, чтобы все уже были на своих местах. Так приятно было увидеться после месячного отпуска! Открыв дверь в плановый отдел, Света с удивлением обнаружила, что там собралась почти вся женская половина треста. Что-то бурно обсуждалось. Её приходу шумно обрадовались. Но, видно, какая-то новость не давала им покоя, потому что Ирина Леонидовна безо всякого перехода спросила у кого-то:
— Ну, и что же мы теперь будем делать?
— А что случилось? — не выдержала Светка. — Мне кто-нибудь скажет, или я так и буду сидеть среди вас ничего не понимающей дурой?
— Ой, Светик! Случилось за время твоего отсутствия очень многое. Но главное, это то... — начала было объяснять ей Любовь Григорьевна, но заместитель управляющего Тамара Александровна, дама внушительных габаритов, которую за глаза называли «царица Тамара», перебила её и в шутку грозно обратилась к Светлане:
— Это как же ты, Славуцкая, допустила такое, что твоя Мельник оказалась беременной?!
— Как беременной? С чего это вы взяли? — опешила Светка.
— С чего мы взяли? А в больнице она перед отпуском, по-твоему, почему лежала?
— Ну, в больнице она лежала с почками! — успокоила «царицу Тамару» Светлана. — Я это хорошо знаю. При мне же это происходило!
Все покатились со смеху. Светка непонимающе смотрела на них.
— Вот и видно, что далеко не всё при тебе происходило, Светочка!
— Да не может быть! Это какое-то недоразумение! Ну, что напраслину на девчонку возводить? — упорствовала Светлана.
— Да никакой напраслины здесь нет, Света! — серьёзно ответила наконец Любовь Григорьевна. — Ольга уже и заявление на квартиру подала по льготной очереди, как будущая мать-одиночка.
— Как?! Почему, как мать одиночка? А Саша Беляков? — совсем растерялась Светка.
Но на это уже никто не обратил внимания, потому что следующую новость ей преподнесла Галина Георгиевна.
— А главная новость, Светочка, та, что трест ликвидируют! Все ПМК остаются в полном своём составе, но их передают под прямое руководство Объединению. Так что надо искать работу. Эх, зря я согласилась уйти из ПМК в трест! Сейчас бы работала себе спокойно! Тебе-то, Светик, нечего беспокоиться. Ты молодой специалист, тебя обязаны трудоустроить! Вон в ПМК-6 экономист-нормировщик в декрет уходит. Тебя на её место определят. Потом, глядишь, она не выйдет на работу, так и будешь там сидеть спокойно!
«ПМК-6? Это где Салогуб главным инженером? Ещё чего не хватало! Чтоб я у него в подчинении работала? Не дождётся этот «Вовик»! Как же мне отвертеться?» — лихорадочно соображала Светка, пока вокруг все шумно продолжали обсуждать последнюю новость.
— Тамара Александровна! — неучтиво перебила кого-то Светка, занятая своими мыслями. — А могу я открепиться? Под шумок ликвидации?
— Ну, под шумок, может, и сможешь, если я тебе помогу! — покровительственно ответила ей «царица Тамара».
— А вы помогите, хорошо? — улыбнулась ей Светка.
Она знала, что у Тамары Александровны была дочь-студентка, и Тамара любила демонстрировать свою заботу о молодых специалистах.
— Да зачем это тебе? — удивилась замуправляющего. — Для чего тебе лишние хлопоты? Государство обязано тебя трудоустроить!
— Хочу домой уехать! — не задумываясь, мгновенно сориентировавшись, соврала Светка. — Надоело мне по общагам скитаться. А квартиру получить вряд ли удастся даже как молодому специалисту.
— Ну, хорошо! Это в моих силах! Управляющий-то наш уже на другом месте работает. Я теперь вместо него кадрами занимаюсь. Так и быть, возьму грех на душу, отпущу тебя! — благосклонно проговорила Тамара Александровна. — А вообще, замуж надо выходить! Или, как Мельник, рожать! Я шучу! Не вздумай это делать! Дети должны жить в полной и благополучной семье! Это я тебе как мать говорю!
***
Почти месяц болталась Светка по городу. Не то чтобы искала работу. Но всё-таки посматривала на объявления, где «Требуются...» Настроение у неё было ужасное. Иногда ей хотелось собраться и действительно уехать в Алдан. Там бабуля нашла бы ей работу с помощью своих бывших клиенток. В последнее время Клавдия Петровна почти не шила. Но люди, помнившие и уважающие её, остались. Бабуля неважно чувствовала себя. Она не жаловалась особо, но Светка видела — что-то не так. Особенно поразил Светлану взгляд бабули при последнем прощании. Дед, как всегда, остался в доме после того, как присели перед дальней дорожкой, помолчали и поцеловались. А Клавдия Петровна вышла за калитку с внучкой.
— Бабуль! Ты на остановку не ходи! Останься на скамеечке. Я тебе из окна автобуса помашу. Ладно? — попросила её Светка, зная, насколько тяжёл этот короткий путь от остановки до калитки после того, как посадишь в автобус родного человека, простившись с ним на год, а то и больше.
Клавдия Петровна согласилась. Безропотно села она на лавочку возле их палисадника, а Светлана, поцеловав её, пошла к остановке автобуса. Обычно Светка никогда не оглядывалась назад, а тут, неизвестно почему, резко обернулась. И увидела, что сидит её бабуля одиноко, смотрит ей в след, но глаза ничего не видят перед собой. Она даже не обратила внимания на то, что внучка оглянулась, потому что, как показалось Светке, взгляд её был устремлен в глубь себя. У Светы тоскливо сжалось сердце. Как надоели эти прощания! Как долго потом ещё рвётся душа от боли! Кто подсчитывал, сколько своего здоровья каждый раз теряет человек, расставаясь с близкими? Светка махала ей из окна, но бабуля, казалось, по-прежнему ничего не видела...
Однажды в дождливый осенний день Светлана свернула со своего любимого проспекта в переулок, где был маленький книжный магазин. Она всегда могла выбрать там какую-нибудь интересную или полезную для себя книгу. Вот и сейчас с удивлением обнаружила в букинистическом отделе Голсуорси. «Сага о Форсайтах»! Неужели может так повезти в наше время? Купив двухтомник, Светка вышла из магазина. Погода мерзкая, зато настроение немного улучшилось, благодаря покупке. Интересно, что за здание за этим магазином? Сколько лет Света здесь бывала, ни разу не удосужилась посмотреть на вывеску, прибитую на входе. Подойдя, Светлана прочла «СибстройНИИпроект». А в большом стеклянном витраже висело объявление: «Требуется экономист в сметный отдел. Оклад — 150 руб.»
Через два дня Светка вышла на работу. Она, быть может, и не пошла бы в этот отдел, а поискала что-нибудь другое, больше похожее на её прежнюю работу экономиста-нормировщика. Слишком уж призрачными были её воспоминания о тех лекциях, на которых им говорили о сметном деле. Но заканчивался срок вынужденного отпуска, а кадровик строго предупредила при увольнении, что если она выйдет за рамки этого месячного срока, то её трудовой стаж прервётся. А это в дальнейшем может обернуться для неё неприятностями. Из общаги настойчиво предлагали убираться. Можно было, конечно, пожить у Людмилы. Но, рано или поздно, всё равно пришлось бы устраиваться на работу. И Светка сказала сама себе: «Мне сегодня повезло с Голсуорси. Может, и с работой повезёт? Чем чёрт не шутит? Будет хорошая общага — пойду, если примут!»
Общежитие оказалось чистеньким и уютным, симпатичным трёхэтажным домиком. До работы от него рукой подать, пешком ходить можно. Никаких тебе работяг, недавно вернувшихся с зоны. Только состав ИТР из экспериментального цеха и научных сотрудников НИИ. Комнаты большие на двоих. Заманчиво!
Учреждение, куда попала Светлана, оказывается, было филиалом института, главный корпус которого находился в центре города. Начальник отдела с радостью встретил её. Сказал, что всему она научится в процессе работы. Коллектив женский, пять человек, не считая его, начальника. И Светка решилась.
Господи! До чего же отличалось здесь всё от того, к чему успела привыкнуть в своей недолгой трудовой жизни Светлана Славуцкая! Работа начиналась и заканчивалась по звонку. Перерыв тоже. Женщины все были матерями маленьких детей, причём по второму разу. Их разговоры каждый раз сводились к одному и тому же! Светке было ужасно скучно с ними. Поэтому она налегала на работу, которую довольно быстро освоила. И скоро ей казалось смешным, когда Лидия Ивановна, проработавшая уже несколько лет, но недавно вышедшая из декретного отпуска, в котором, похоже, всё напрочь позабыла, обращалась к начальнику с вопросами, а тот терпеливо ей объяснял. В первый же день Светлану удивило и позабавило, что в комнате столы стоят, как школьные парты, по два через проход, друг за другом. Хорошо ещё, что ей, всегда любившей галёрку, достался стол в третьем, последнем, ряду. Соседний с ней стол справа пустовал. Ещё одно вакантное место, что ли? Да, видно, не так-то много желающих поучиться в этом «классе». Дисциплина и впрямь школьная. Если кто-то забывался и позволял себе шёпотом поговорить с соседом, начальник тут же призывал нарушителя к порядку, легонько постучав карандашиком по своему столу. Кошмар! Светка уже отвыкла от подобного! То ли дело было у них в тресте! Полнейшая демократия и самодисциплина. И ничего, между прочим, все работали на совесть! Ведь взрослые люди всё-таки, а не школяры!
Начальник сметного отдела, Валентин Николаевич Жулин, был немного странный, на Светкин взгляд, человек. Оказывается, он взял её на работу ещё и потому, что когда-то сам работал под руководством Сегеды, бывшего управляющего трестом. И был о нём, как о руководителе, самого высокого мнения. Светка с ним охотно согласилась, вспомнив, как ловко Сегеда использовал её собственные умственные способности, позволив избежать каторги на чертёжной ниве. Сам Жулин был страстным художником. Писал маслом и акварелью и недавно даже устроил свою выставку в фойе кинотеатра «Мир». Об этом рассказали Светлане её новые коллеги. Светке всё недосуг было сходить в этот кинотеатр, хотя Валентин Николаевич и поинтересовался однажды, понравились ли ей его картины? Её вообще очень удивило то внимание, которое оказывал ей новый начальник. Он несколько раз после звонка, извещавшего конец рабочего дня, просил Светлану задержаться и вёл с ней беседы «за жизнь». Светке так и хотелось ответить ему по Высоцкому: «Я не люблю, когда мне лезут в душу...», но, будучи воспитанным человеком, она терпела это занудство, стараясь деликатно обходить любые углы своей личной жизни.
Однажды Светкино терпение лопнуло. Это случилось тогда, когда она уже привыкла к своим соседкам по рабочему столу. И они полюбили Свету, считая, что её молодость внесла свежую струю в их коллектив. У них появились общие темы для разговоров. Может, им самим надоело уже говорить только о детях и их болезнях? Но всё чаще в обеденный перерыв Светлана пересказывала им прочитанные книги или увиденные фильмы, на просмотр которых, конечно же, у этих женщин не было времени. Стали говорить об искусстве, о спорте. Оказалось очень даже интересно! Вернувшись как-то с обеденного перерыва, Светка негромко чертыхнулась себе под нос. Все уже сидели на своих рабочих местах, а Валентин Николаевич, будто учитель — за своим столом лицом к подчинённым. Сидевшая впереди Светки Нина Ильинична, толстушка-хохотушка, не оборачиваясь, спросила:
— Ты чего, Свет?
— Да в книжном забыла купить общую тетрадь! — с досадой сказала Светлана.
— А зачем она тебе? — удивилась Нина Ильинична.
— Книжку буду писать! — не задумываясь, ответила ей Светка.
Нина Ильинична не удержалась и хихикнула на всю комнату. Все заинтересованно посмотрели в их сторону. Начальник постучал карандашом по столу. Но Нина Ильинична уже не могла остановиться. Мысль, пришедшая ей в голову в следующую минуту, привела её в истинный восторг.
— Светка! А иллюстрации к ней пусть сделает Валентин Николаевич, хорошо? — зашептала она.
— Много чести ему! — сердито отпарировала Светлана.
Нина Ильинична неожиданно громко засмеялась.
— В чём дело? — недовольно спросил Жулин. — Светлана! Чем это вы там всех смешите?
— Я никого не смешу! Я просто говорю. А если кому-то смешно, я здесь не при чём, — пожала плечами Светка.
— А почему вы разговариваете?
— А почему я не могу позволить себе рот открыть? Что, от этого пострадает моя или чья-то работа? Я же не в классе на уроке, Валентин Николаевич! Мы все здесь взрослые люди! Почему вы ведёте себя с нами, как учитель с плохими учениками? У нас даже в институте не было ничего подобного!
— Светлана! Вы очень изменились в последнее время! — Валентин Николаевич разнервничался. — Я не ожидал от вас такого! Я принимал на работу мягкую девушку...
— А я из тех, кто мягко стелет, но жёстко спать! — отрезала Светка, вспомнив Геннадия Петровича, начальника отдела техники безопасности с её бывшей работы.
Все присутствующие сначала онемели, потом захохотали в голос. Начальник поднялся со своего места и вышел из комнаты.
— Светка! А если бы он ещё узнал, что ты не захотела брать его оформителем иллюстраций к своей книге!
Инцидент этот, ко всеобщему удивлению, остался без последствий. Разве что работники сметного отдела стали несколько смелее и свободнее вести себя в присутствии своего начальника.
Вскоре Светлана с молодёжью из других отделов отправилась исполнять свой комсомольский долг донора. Правда, сам донор чуть не потерял при этом сознание, и санитарка вынуждена была налить ей рюмочку коньяка, который Светка терпеть не могла. Но выпить пришлось. В этот день на работу уже не пошла.
Назавтра Светлана заскочила в комнату своего отдела вместе с прозвучавшим звонком. Все уже сидели на своих рабочих местах. Не было почему-то только начальника. Светка поздоровалась с коллегами и промчалась к своему столу. Но никто и не думал браться за работу. Все оглянулись на Светлану и молча смотрели на неё.
— В чём дело? — не поняла Света.
— Светка! Ты хорошо сидишь? Стул под тобой не качается? — спросила Нина Ильинична.
— Нормально. Чего бы это ему качаться? Вы что, пытались подпилить его ножки?
— Света! — торжественно начала Нина Ильинична, но сбилась, фыркнув. — Возьмись покрепче за что-нибудь, чтоб не упасть!
«Господи! Может, меня увольняют по тридцать третьей статье? Но почему же все так нескромно не скрывают своей радости? Я считала, они ко мне лучше относятся!» — подумала теперь уже юридически подкованная Славуцкая.
— Света! Жулин уволился!
Эффект разорвавшейся бомбы!
— Да вы что! Не может этого быть!
— А, по-твоему, почему его стол пустой?
— Он вчера, когда тебя не было, торт приносил по случаю прощания!
— И мы ели его в рабочее время! Представляешь, на какое нарушение дисциплины он пошёл!
— Да как же это он так неожиданно? Почему? — не могла успокоиться Светка.
— А он, видать, тайком давно готовился! Потому что сегодня уже вышел на новое место работы!
— Довела ты мужика!
— А всё твоя книга, которую ты собиралась написать!
— Обидела человека, не взяла его в оформители, проигнорировав талант художника!
Орали все наперебой, пока из коридора кто-то не заглянул к ним, удивившись непривычному шуму в сметном отделе. Тогда Нина Ильинична вспомнила, что её назначили и.о. вместо Жулина. Только после этого все немного притихли и принялись за работу.
С уходом Жулина в сметном отделе стало жить веселее. Его учительский стол так и остался пустовать. Нина Ильинична, которой поручили исполнять обязанности начальника отдела, ни в какую не захотела переезжать со своего стола за бывший стол Жулина. Не стало слышно менторского тона у сметчиков. Когда Лидия Ивановна в очередной раз обратилась к Нине за разъяснениями, какую сумму ей заложить в смету, та отмахнулась:
— Лида! Возьми ЕНиР и посмотри! Найдёшь, мне покажешь. Долго будешь искать, дольше помниться будет. Привыкай к самостоятельности в работе! Я тебе не Валентин Николаевич!
Все только руками развели на это! Какой руководитель пропадал! Вообще, в сметном стало много юмора. Светка даже не подозревала, что эти мамаши могут так хохмить!
Но всё равно Светлане не хватало общения с ровесниками. Молодёжь в филиале НИИ была в основном в отделе архитекторов. У них был свой круг, свои компании. Попытка комсомольцев сойтись поближе, на которую Светка радостно откликнулась, закончилась ничем, оставив лишь мерзкий осадок в душе девушки.
Был май. Праздновали годовщину Победы над фашистами. Светлана охотно взялась за разработку сценария торжественного вечера и с удовольствием занималась несколько дней этой работой. Сценарий всем понравился. Комитет комсомола его утвердил. Партком одобрил. Директор филиала НИИ остался доволен прочитанным материалом. Светка очень волновалась накануне. Хотелось, чтоб было интересно и ветеранам, и молодёжи. Торжественная часть вечера прошла «на ура». Ветераны долго благодарили за всё, молодые с достоинством принимали благодарность, с нетерпением ожидая начала танцев. Светка была взволнована и возбуждена. Давно она не принимала участия в таких мероприятиях!
— Ну, Светка, ты у нас молодец! Мы тобой гордимся! — говорили ей старшие подруги по отделу. — А то всё архитекторы носы задирали, что только у них творческие личности работают. Сметчики тоже не лаптем щи хлебают! Опять же в соцсоревновании ты нам баллов прибавила! Глядишь, какую-нибудь премию получим!
После торжественной части сметчики засобирались домой. Не танцевать же им, когда дети дома ждут! Но Светку хором уговаривали остаться. Нина Ильинична и Лидия Ивановна даже специально задержались ненадолго, чтобы убедиться, что она танцует с молодёжью. А от Светланы не отходил симпатичный высокий парень со спортивной фигурой. Только волосы у него были жирноватыми, не мешало бы помыть их. Такая мысль мелькнула у неё в голове. Но мало ли, может, у человека воды в доме не было? Такое случается нередко! Нечего придираться к людям! Света не встречала этого парня раньше в их НИИ. Познакомились. Оказывается, Толик работал спортивным тренером по боксу, а привёл его на вечер приятель, архитектор. Архитекторы то и дело бегали к себе в отдел, видимо, выпивали там по случаю праздника. Светлана взглянула на свои часики, подаренные родителями. Был уже одиннадцатый час. Она вспомнила, как они студентами во время геодезической практики вечерами засиживались у Григорьевой или Салогуба, а потом спешили после одиннадцати на троллейбус. Вот было время золотое, когда они все дружили!
Светка стала собираться домой. Вышла из здания НИИ и пошла по безлюдному проспекту в сторону общежития. Её догнала компания архитекторов, среди которых был и Толик. Шли, болтая ни о чём. Возле многоэтажного дома Толик, идущий под руку со Светой, остановился, чтобы закурить сигарету.
— Зайдём в подъезд, — предложил он.
— Зачем? — не поняла Светка.
Толик посмотрел на неё, улыбнулся.
— Здесь ветер мешает.
— Ну, давай. Только быстрее, а то трудно догнать ребят будет, — Света посмотрела вслед удаляющейся компании.
— Да на секунду! — сказал Толик, увлекая её за собой.
Войдя в подъезд, он закурил. Они поднялись на второй этаж. Стали у окна. Уличный фонарь слегка подсвечивал тёмную лестничную площадку.
«Наверное, ему не хочется курить на ветру. Ночами ещё прохладно на улице, а ветер действительно ледяной, — подумала некурящая Света. — Ира, соседка по комнате, уже точно десятый сон видит, а я всё гуляю! Надо поторопиться. Скорее бы он докуривал. И чего я с ним пошла? Ну, в конце концов, провожают же девушек молодые люди. А я в последнее время рядом не стояла ни с одним парнем. С Салогубом напротив друг друга посидели, и то больше года тому назад. Не корчить же из себя дикарку! Сейчас докурит свою сигарету, и пойдем».
Но Толик, докурив, вдруг привлёк Светку к себе и стал целовать её. Светлана сначала опешила, потом упёрлась обеими руками ему в грудь. Толик сразу стал противен не только своими немытыми волосами.
— Слушай, у меня нет особого желания целоваться с едва знакомым мне человеком! — проговорила она, с трудом сдерживая своё отвращение.
— Так давай познакомимся поближе! — Толик стал расстегивать пуговицы её лёгкого плаща.
Света, оттолкнув его руку и поняв, что ей не удастся обойти его ни с какой стороны, слегка подпрыгнула и села на высокий подоконник. Когда Толик опять приблизился к ней, она упёрлась ему в грудь коленками. Ноги у неё всегда были сильнее рук. На них она сейчас и надеялась.
— Ну, не здесь же нам с тобой знакомиться таким образом! Пошли в общежитие, там продолжим наше знакомство, — Света решила схитрить.
«Как-нибудь вырваться бы отсюда, а там уж видно будет. Правда, до общаги ещё далековато. Но можно же и мирно дойти до её двери, а там неожиданно для него проститься, юркнув мимо вахтёрши. Уж та чужого не пропустит ни за что!»
Но Толик, видать, тоже не дурак, сообразил, что к чему. Он начал новую атаку на Светку.
«Заорать бы, да людей будить стыдно! Наверное, уже часов двенадцать. Вот вляпалась! Никогда бы не подумала, что смогу попасть в такой переплёт! Что же делать? Парень хмелеет на глазах. На улице он не казался мне таким пьяным!» — думала Светлана, отжимая от себя наглеца ногами. Она понимала, что этот сильный спортсмен пока что играет с ней, как кошка с мышкой.
— Толик! Я думала, что ты порядочный человек. Оставь меня, пожалуйста, в покое!
Он что-то говорил, но Света не слышала или не понимала, что именно. В её мозгу лихорадочно билась одна мысль: как вырваться из этой чудовищной для неё ситуации? Ей казалось, что борьбу с этим подонком она ведёт уже очень долго, и силы её убывают.
Вдруг открылась дверь одной из квартир, выплеснув сноп света в полумрак подъезда. Толик отпрянул от Светки, а она стыдливо отвернула лицо от человека, вышедшего на площадку. Будто её кто-то мог знать здесь! Она услышала властный мужской голос:
— Парень! Дай-ка мне закурить!
Светка подумала, испугавшись своей мысли, что Толик сейчас ответит, мол, не курит и не отойдёт от неё. Но к её удивлению, тот подошёл к мужчине, протянул ему свою зажигалку. Краем глаза Света увидела, как мужчина прикурил и что-то негромко сказал Толику. Парень согласно кивнул головой, развернулся и, молча пройдя мимо неё, покинул подъезд. Позже Светка хохотала в душе над самой собой, вспоминая, что чуть не спросила его вдогонку: «Ты куда?» Но это был смех сквозь слёзы. Конечно, не такие горькие, как те, что лила она, сидя на высоком подоконнике чужого подъезда. Она поняла, что человек пришёл ей на помощь, выручил её. Ей хотелось сказать ему спасибо, но дверь квартиры уже закрылась.
Немного посидев ещё, Света пошла домой. Она шла по улице, и слёзы текли по её лицу без остановки. Было так обидно и горько за себя! Перегадил, скотина, весь праздник. И она тоже хороша, пошла с каким-то незнакомым ей человеком! Но он ведь не на улице к ней пристал! Его же привёл такой же работник их НИИ, как она! Разве она привела бы в свой коллектив плохого человека? Дожила! Это похлеще, чем сватанье Мишки Шабая! Вот она, доля одинокой женщины! Светлана вспомнила, как её бабушка однажды в разговоре с кем-то заступалась за какую-то мать-одиночку, говоря, что таких легко обидеть каждому и словом, и делом. Теперь и до её внучки добралась эта обида.
В тишине ночного города Света услышала шаги за своей спиной. Не оглядываясь, она прибавила скорость. Шаги продолжали слышаться. Она вздрогнула, когда возле её плеча раздался мужской голос:
— Который час, не скажете?
Светка машинально вскинула левую руку, посмотрела. Часов не было! Может, в пылу борьбы они с неё слетели, и она этого не заметила? А, может, этот Толик вор? Снял с неё часы? Вот это здорово — насильник и вор!
— Девушка! Не бойтесь, я вас провожу! — рядом со Светой шёл невысокий парнишка. По возрасту он, пожалуй, её ровесник, если не моложе.
«Один уже проводил, спасибо!» — чуть было не брякнула Светка, да вовремя спохватилась, молча продолжив свой путь. Парень не отставал, шёл с ней рядом.
«Ну вот, уже и на улице пристают, как к панельной девке! Что значит, по ночам шастать! Ну, от этого-то я удеру, если что! Осталось недалеко», — размышляла Светлана.
— А я, представляете, засиделся по случаю завтрашнего праздника у друзей. Приезжаю домой, ключа от квартиры нет. То ли потерял его по дороге, то ли у них оставил. А родители уехали на дачу. Вот теперь до утра надо ждать. Утром что-нибудь придумаю. На лавочке сидеть холодно. Я и решил ходить по улицам. Вижу, вы идёте. Дай, думаю, провожу! Одной девушке ночью страшновато ходить, наверное.
— Мне ничего не страшно, я смелая! — горько усмехнулась Светка. «Интересно, рожа у меня по-прежнему зарёванная?» — подумала она.
— Вы, наверное, тоже из гостей идёте? — не отставал парень.
— Нет, с работы.
— А где вы работаете? — продолжал любопытствовать парнишка.
— В НИИ, — сама не зная, зачем, ответила правду Светка.
— А я работаю на телевизорном. Техникум два года назад окончил и работаю теперь, — обрадовался её неожиданный попутчик тому, что она решила поддержать с ним разговор. — Вы мимо моего завода должны были пройти.
— Каждое утро прохожу! — буркнула Светка.
До общежития осталось несколько метров.
— Всё, пришли! — Светлана остановилась у двери общежития.
— Жалко! — протянул парнишка. — С вами мне приятнее было гулять, чем одному. Ну, ничего не поделаешь, придётся бродить в одиночестве до утра. Чёрт! Хоть бы знать, сколько времени!
— Слушай! — решила она неожиданно для себя самой. — Это, конечно, глупо и опрометчиво с моей стороны. Но я рискну и пущу тебя переночевать. Должны же люди помогать друг другу!
Света вспомнила, как ей помог сегодня незнакомый мужчина в подъезде. Одна Светка в ней кричала: «Что ты делаешь? Опомнись! Мало тебе приключений за сегодняшний день?» Другая Светка отвечала: «Ну, как же иначе? У нас в семье всегда протягивали руку помощи нуждающимся!»
Вахтёрше Светка сказала «Это со мной!» и положила пропуск на стол. Вахтёрша выпучила на неё глаза. Самая примерная девушка, можно сказать, в общежитии. К ней вообще гости не ходят, а тут на тебе! Воспользовавшись замешательством вахтёрши, Света без лишних разговоров провела парня на третий этаж. Открыв дверь своим ключом, Светка сказала проснувшейся Ирине:
— Ириша! Золото и деньги прячь, если боишься! Я привела переночевать совершенно незнакомого мне человека. Дай, пожалуйста, свой гостевой матрац!
— Ну, ты даёшь! — ахнула Ира. Такого она от своей соседки не ожидала. — И где же ты его подобрала?
— На Свободном. Ему сегодня ночевать негде. А на улице холодно. Он будет смирно себя вести. Правда? — обратилась Светка к незнакомцу, сообразив, что до сих пор не знает, как его зовут. Впрочем, зачем ей это?
— Правда! — только и нашёлся ошеломлённый таким неожиданным поворотом собственной судьбы парень.
Бросили на раскладушку ему матрац, который Ирина держала для своих подруг, иногда ночевавших у неё. Шутливо извинились, что постельного белья у них чистого для него нет, к сожалению. Но, как говорится, чем богаты... А парень и этому был безмерно рад. Повезло! Пять-шесть ночных часов провести не на улице! Да ему этот матрац такой периной показался! На всю жизнь его запомнит!
Утром Ира, проснувшись пораньше, убежала куда-то. Видимо, решила всё-таки, что Славуцкая парня своего привела. Пусть вдвоём побудут! Чего им мешать?
Света, услышав, что она ушла, встала. Глянула на себя в зеркало. Ничего ещё выглядит, учитывая ночные приключения. Включила электрический самовар, который купила с первой зарплаты в НИИ. Увидела, что парень проснулся.
— Вставай, сейчас чай пить будем!
— Доброе утро! — улыбнулся он.
— Доброе! — ответила Светка, подумав про себя, что для кого-то оно доброе, а для кого-то и не очень.
Парень пригладил волосы, сел к столу. Светка сначала хотела предложить ему помыть руки, но потом передумала. Дома помоет! Молча выпили чаю с бутербродами, которые приготовила Светлана. Парень сидел и смотрел на неё.
«Наверное, впервые встретил такую чокнутую!» — подумала Светка.
— Тебе пора! — произнесла она.
— А можно я останусь? — спросил её парень.
— Нет! — отрезала Светка так, что ему вмиг расхотелось продолжать разговор на эту тему.
Парень поднялся из-за стола, накинул на себя свою лёгкую куртку.
— До свидания! — потоптался немного, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, словно хотел ещё что-то сказать. Наконец, видимо, вспомнил: — Спасибо вам!
— На здоровье! — улыбнулась Светка, закрывая за ним дверь. — Больше не теряй ключи.
Проводив неожиданного гостя, она сходила в душ. Тёрла своё тело мочалкой так, словно хотела снять с себя всю накопившуюся мерзость от вчерашних приставаний этой немытой скотины. Иначе Светка не могла назвать Толика.
Вернувшаяся Ира нашла свою соседку спящей на кровати. Раскладушка и матрац были на обычном для них месте. О ночном госте ничто не напоминало. Как будто всё это Ирине приснилось.
А Светка сном снимала с себя стресс. Она проспала весь праздник.
Утром следующего дня шёл дождь. Света бежала на работу. На площади перед телевизорным заводом в сторонке от толпы заводчан стоял с букетом цветов её ночной незнакомец. Он пристально всматривался во всех проходящих мимо него женщин. Светка прикрылась зонтом от его взгляда. Ей больше не нужны никакие знакомства! В её фигуре со спины парню, видимо, почудилось что-то знакомое. Потому что он дернулся за ней и сделал несколько шагов. Но показавшаяся знакомой фигура перешла через дорогу, нарушая правила. В соседний же НИИ ходят по другой стороне проспекта. Значит, ошибся...
На вопросы коллег о том, как ей показались танцы, Светка ответила:
— Танцы, как танцы.
— Ну, а тебя ещё приглашал тот парень со спортивной фигурой?
— Нет! Я ему не понравилась, — грустно улыбнулась Светка.
— Вот засранец! — сказала Нина Ильинична. — Такая девчонка ему не понравилась!
И Светка с ней полностью согласилась в смысле «засранца».