Предыдущая глава: http://proza.ru/2015/08/15/1482.
Откровенный разговор.
Проснувшись ранним утром, Ветров уловил аромат кофе. Зашёл на кухню. Ирина готовила завтрак. Выглядела посвежевшей. С лица исчезла печать озабоченности и страха.
Василий поцеловал улыбающуюся девушку. Поднял на руки и закружил на месте.
- Василёк, нам надо восстановить силы, - смеялась Ирина.
- Соглашусь без энтузиазма. Ты прекрасна, я никогда не оставлю тебя, если сама не улетишь.
- Садись и кушай. Мы поговорим с тобой о нас. Но что сказать? Я привязалась к тебе. И ты нисколечко не кажешься мне возрастным.
- Пацан пацаном, ясное дело.
- Какой ты пацан? Разве в некоторых вещах, - прыснула смехом девушка. - Ой, стыдно стало, прости. Но ты меня поражаешь всё больше и больше. И во всём. Ты хороший и надёжный друг. И ты мне сильно вскружил голову. Но я помню, кто я и кто ты.
Василий посадил девушку на колени.
- Всё решено. Квартиру и дачу оставлю жене. Барахло тоже. Себе только автомобиль. Крыша над головой имеется. Остальное наживём. Я хотел бы быть с тобой. Понимаешь? Мне ничего больше не надо от жизни.
- Василёк, я даже боюсь что-то сказать. Увести чужого мужа… Я ещё раньше совершила ошибку.
- Не оправдывайся. Ты влюбилась, а человек лишь пользовался тобой. Давай не будем расставаться? Преодолеем всё вместе. Я с этой братвой всяческие отношения прекращаю. Решу как-нибудь. Одного не пойму, почему они так вцепились в тебя? Ведь видят, что я с тобой расставаться не собираюсь. Для них же деньги – всё. Они должны мне назначить выкуп. Не обижайся. Такие у них законы. Пусть забирают деньги, сколько им надо. Но они упорно тащат меня к Гасану для разговора. А там ничего путного не получится.
Ира нерешительно посмотрела на Василия Семёновича.
- А я поняла, почему за мной устроили охоту. Только не думай, что я юная и глупенькая.
- Да какая же ты глупенькая? Ты очень милая и сообразительная девочка. Потому я и полюбил тебя.
Ирина встрепенулась от неожиданности.
- И ты тоже... Правда?
Теперь уже Василий Семёнович с удивлением смотрел на подругу.
- Конечно. Давно уже. Только не верилось, что могу ещё какие-то чувства испытывать. Да такую страсть. Ты явилась для меня загадкой. И мои способности в разгадывании сущности человека поначалу не срабатывали. Нет, сигнал прозвучал. И оглушил меня. Потому я и не мог сразу понять тебя. Веселишься, скачешь в танцах. Меня аккуратно подводят к тебе. Признаюсь, подобное уже случалось со мной в сауне у Аббаса. Но там фигурировали проститутки. Не самые обычные, понятно. Элитные, но шлюхи. А ты другая. Я много выпил в тот вечер, потому толком и не расспросил тебя.
Ирина засмеялась. Она светилась счастьем и радостью. Ветров не мог оторвать от неё глаз. Девушка снова стала серьёзной.
- С дамами полусвета всё ясно, но мы-то совсем мало знакомы, а ты говоришь, что у тебя... давно ко мне чувства.
- Мне времени хватило. Я очень много и довольно давно работаю с людьми. Если внимательно слушаешь тех, кого, скажем, допрашиваешь, разговариваешь не об одном конкретном факте, а пытаешься узнать кругозор человека, то со временем некоторых после небольшой беседы видишь насквозь. Конечно, можешь ошибаться. Тогда надо подробнее поговорить с имяреком и не потребуется полиграфа, чтобы многое выяснить для себя.
- И мне хватило. Сначала я ничего не могла понять. Зачем приехал в больницу? Напугать, чтобы молчала о тебе? Так я их правила знаю. Сразу предупредили. Никого не видела там, где бываю с Расулом, ничего не знаю. Полный молчок и всё. Ой, не буду сейчас о них. Верь-не-верь, но уже после возвращения из магазина, когда ты собрался уходить, у меня сердце ёкнуло. Тебе ничего не надо от меня. Ты заранее сказал, но поверила я именно в тот момент. И мне так захотелось, чтобы ты остался. Просто разговаривать с тобой. Хоть о чём. Я вдруг забыла о проблемах. Какая уверенность в тебе. Прямо-таки зверская. Ты, как волк, вступился за волчицу. А волчица – я!
Потом я всю ночь думала о тебе. Ты спал в соседней комнате. Я нисколечко не боялась. Только ты, никто другой сможет выручить меня. И ты необычно смотришь на меня. Хотя прячешь взгляд. Но я всё вижу. Ты переполняешь меня. Я думаю о тебе и плачу. Никаких сомнений нет. Уверена – с тобой не пропаду. Ты такой сильный. Во всём... Не знаю, что подумаешь обо мне. Что я легкомысленная. Сначала замуж за Мишку. Вскоре, после его постоянных загулов и дрянного отношения ко мне, втрескалась в Расула. И вот, после долгих раздумий понимаю, что люблю тебя. Такого мужчину я никогда не встречала. Что кино? Там выдуманные супермены. Я никогда не воспринимала их всерьёз.
А вчера открыла дверь, ты в подъезде с пистолетом. Оборачиваешься и всё. Я не со страху тряслась. Точнее, не только от него. Но я подумала, что тебя сейчас убьют. А ты с тревогой смотришь на меня. Что-то говоришь, успокаиваешь, но я ничего не слышу, лишь смотрю на тебя.
Когда ты взял меня на руки – всё. Я пропала. Если отвергнешь, не знаю, как жить дальше. Как-то стала бы, ты же что-то придумаешь со мной. Не сомневаюсь. А потом исчезнешь? И всё? Но у тебя такой красноречивый взгляд. Прекрасно видно, что пытаешься бороться с собой, но почему-то не особенно получается. И ты спрашиваешь, как тебе выскочить? Что-то такое. Я кричу - а зачем?! Мысленно, но кричу. И ты слышишь меня.
Ирина умолкла. Ветров снова почувствовал, как стучит её сердечко. Или его? Или опять в унисон? Сейчас они хоть как будут в такт идти по жизни. Дорога предстоит не простая. Но ради человека, которого любишь. Ради неё хоть на что.
- Наверное, скажешь, быстро я тебя полюбила, ненадолго это. Ты вон насквозь видишь людей, ты опытный, о многом знаешь. Но у меня тоже не маленько времени было. Целая ночь мыслей и внутренней борьбы. Или мы смешные с тобой? И оба не соображаем, что делаем?
- Прекращай, сколько говорим уже глаза в глаза. Мы не можем ошибаться. В принципе, конечно, можем. Но мы не ошибаемся.
Вот что скажу. Я тебя понял, когда ты тайком плакала в раздевалке. Начал понимать. Прилюдно веселилась, но ещё тогда я в твоих глазах заметил непонятную грустинку. А в раздевалке ты дала волю чувствам. Всё прояснилось, и я уехал. Надо было забрать тебя с собой. Вот чего я опрометчиво не сделал и за что виню себя. Хотя бы просто увезти тебя оттуда, куда скажешь. По крайней мере, в аварии не пострадала бы.
- Я и не пострадала.
- Но ведь могла. В той же машине ехала, где погиб человек.
Ирина вспомнила пятничную гулянку и появление там Василия. Он сразу привлёк её внимание. Не только потому, что она увидела его впервые. И даже не по причине того, что предварительно Расул намекнул ей, что сегодня она должна помочь ему в разговоре с одним важным работником, от которого зависит судьба его брата, содержащегося в следственном изоляторе. Девушка поняла, что от неё потребуется. Такое уже случалось. Тогда она была на всё готова ради человека, которым была сильно увлечена.
Он рассказал ей, что вот-вот лишится свободы по ложному обвинению. Расул несколько раз вызывался в прокуратуру. Свидетелем. Но Ирина, введённая им в заблуждение, полагала, что в отношении него проводится расследование. Однажды Расул взял с собой Ирину. Она ожидала друга на скамье возле кабинета следователя. Молодой мужчина, строгий на вид, выходил в коридор, почему-то оставляя Расула в служебном помещении. Откуда ей было знать, что любимый привёл её на «показ» прокурорскому служаке, занимающегося делом его брата? Расул просил того разрешить свидание с родственником и сделать для него передачу помимо положенной арестованным лицам. В прокуратуру Расул явился с большой и тяжёлой сумкой. Ирине он сказал, что хочет задобрить работника прокуратуры дефицитными продуктами. Позже, в кафе, возлюбленный поведал, что следователю мало одних продуктов, он увидел Ирину и запал на неё. Нагло требовал ночь любви с понравившейся девушкой.
Расул выпил и плакал. Говорил, что они видятся в последний раз. Следователь отпустил его попрощаться с Ириной и через полчаса приказал вернуться для ареста.
Ирина не могла смотреть на любимого человека. Её сердце переполняла жалость. И она решилась. Сказала: «Пошли. Я пересплю с ним ради тебя. Он не оставил нам выхода. Хорошо, что не просит огромной суммы денег. В сериалах постоянно показывают, как работникам органов вручают дипломаты, набитые долларами и евро. Назначит деньги, тебе сроду не рассчитаться будет. А я перенесу как-нибудь. Дико противно, но нам ведь деваться некуда? Пошли, пока следак не передумал. Иначе я никогда не прощу себе, что не вытащила тебя. Могла и не сделала!» Расул вспылил, кричал, что не опустится до такого позора. Он возмущался... минуты три.
Тем же вечером всё и произошло. И не знала неопытная девчонка, что она явилось платой всего лишь за передачу продуктов и сигарет для брата Расула. Была бы возможность, продажный следователь выпустил бы арестанта. Тогда и возник бы дипломат с валютой. Но отпустить опасного преступника на подписку о невыезде без каких-либо оснований –вынести приговор самому себе. А вот сделать для арестованного преступника дополнительную «дачку» и получить за такую мелочь шикарную девчонку – это работник прокуратуры сделал с большим энтузиазмом.
Так подло Расул предал и продал свою девушку в пользование следователю, хотя за ту же передачку мог заплатить незначительную сумму, но он пожалел денег.
Ирина без утайки обо всём рассказала Ветрову. Он слушал, прижимал к себе любимую. Гладил её и думал: вот оно, то мгновение, что хочется остановить. Только бы всю гадость отбросить.
Ирина отдышалась и вновь заговорила.
- С Расулом я уже пыталась порвать. Но это он чуть не порвал меня, когда я ему высказалась. Бил долго и сильно. Я терпела. Стонала, но не вскрикнула ни разу. Он решил меня сломать, укротить окончательно. Тогда это удалось. Я не знала, куда мне деться? Мишка, давно догадалась, отдавал предпочтение любовнице. Часто ночевал у неё. Он там, я с Расулом в сауне или ещё где. Только ни на концерте, к примеру. Как я его просила сходить со мной на «Песняров», помнишь, весной приезжали? Обожаю Мулявина. Так Расул сам не пошёл и мне запретил. Зато в тот же день мы посетили ресторан. Ладно бы вдвоём, но он понятия не имел о романтическом ужине, как и вообще о романтике. Опять всей толпой в кабак припёрлись. Три столика сдвинули. Весь вечер заказывали музыкантам блатняк. Скакали до одурения. Замаяли какими-то песнями про душу. То она гуляет у них, то плачет. Что за ересь?
Я, как последняя дура, там же, возле музыкантов фортеля выдавала. Мужикам, видите ли, очень нравились мои танцы. Я не хочу плясать, нет, силой тянут туда. Противно вспоминать. Потом напилась со стыда и всё безразличным стало.
С тех пор постоянно думала, куда мне сбежать? Во времена твоей молодости как поступали в случае жизненных невзгод? Оставила любимая и человек, раз, и на Байкало-Амурскую магистраль укатил. На работе не так что-то пошло, всё бросает и туда же. У вас хоть БАМ был, а нам, моему поколению, куда деваться, если что-то из колеи выбило и оставаться в определённом месте нет никакой возможности?
Ветров очень удивился, услышав рассуждения о БАМе. Действительно, так и было в не такие далёкие времена. Люди всё оставляли и уезжали на комсомольские стройки.
- Откуда тебе про БАМ известно?
- Читала у папы в какой-то книге. И фильмы семидесятых годов смотрела. Там подобные истории показывали. Интересно даже. Про любовь всегда привлекает. Хоть в городе, хоть в тайге. Здесь всё рухнуло, как и та магистраль канула куда-то. Не едут уже. На вокзал податься или по подвалам бичевать в восемнадцать лет?
Ветров внимательно слушал исповедь Ирины. Такая юная и столько повидала в жизни. Негатива через край. Выскочила замуж неизвестно почему. Судя по всему, обычное увлечение. Сейчас боится возвращаться. Ничего-то она не понимает. Да родные её с распростёртыми объятиями встретят.
- Почему не вернулась к родителям? Надо было повиниться.
- Тоже из гордости. Они же были категорически против моего брака с Мишкой. Папа сразу сказал, что с придурком связалась. Ему двухминутного разговора с женихом хватило. Мишка учился у нас, но его выгнали из института. Не большого интеллекта, а я спуталась с ним, сейчас понимаю, из протеста. У нас семья строгих правил. После восьми вечера чтоб дома была. Но я же не маленькая. Первый курс архитектурного окончила с отличием. А в летние каникулы началось. Придумала себе любовь. Отношения быстро развивались. Гормоны буйствовали. Вот и вся любовь, с позволения сказать.
Уехали сюда, к Мишке на родину. Думала, привыкну. Стерпится – слюбится? Не получилось. Миша с друзьями загуливал. Я дома одна сидела. Наготовлю еды, жду его. А он то на бровях придёт и сразу спать заваливается, то ещё хуже, дружков своих притащит. Пьют до утра, обнимаются, потом дерутся. Прямо по Есенину: «Снова пьют здесь, дерутся и плачут. Под гармоники желтую грусть. Проклинают свои неудачи, вспоминают московскую Русь».
Вот и я всё чаще свою московскую Русь вспоминала. А вернуться не могла. Как? Укатила, хлопнув дверью, а потом сдаваться? Тоже стала уходить из дому. Мужа нет, а я что, обязана ждать его с пьяной оравой? Подавать им закуски?
На улице, чего раньше себе ни за что не позволяла, познакомилась с Расулом и пустилась во все тяжкие. Дальше ты знаешь. Если бы не та авария, то я бы в петле закончила свой земной путь. Про то, как я после твоего отъезда взбунтовалась в сауне, я рассказывала. Избил он меня. Надо отдать должное, лицо никогда не увечил. Видимо, считал престижным для себя находиться рядом с такой девушкой, как я. Только не подумай, не хвастаю. Всё так и было. Рёбра отобьёт, живот, почки. Всё ноет, хожу с трудом, болеутоляющие таблетки постоянно глотаю. Зато физиономия у нас без дефектов! Вызвал по телефону – и я тут как тут. Ей богу, удавилась бы. Ты натурально спас меня. Ещё бы немного…
Ирина взяла со стола пачку с сигаретами, повертела в руках и тут же положила обратно. Ветров видел, как она переживает тяжёлые воспоминания и не знал, чем ей помочь? Надо, чтобы высказалась, тогда полегчает. Но как же ей нелегко вспоминать пережитое.
- Может, налить чуть-чуть коньяка?
- Утром? Не беспокойся за меня. Я в порядке. И пить не хочу, и курить брошу. Нет у меня тяги. Это я в компании сигарету за сигаретой. Интересно, за сколько секунд стометровку пробегу? Потеряла форму. Ничего, восстановлюсь. Сейчас всё позади. Нет, ещё не всё, конечно. Но я с тобой. Их все боятся, а ты презираешь. Я сразу обратила внимание на то, как ты с Арифом разговаривал. А ведь там разные люди бывали, в сауне. Довольно высокие чинуши. Никто так не вёл себя.
Ветров рассмеялся.
- Столь безобразно?
- Ну, конечно, - улыбнулась Ирина. - Самый невоспитанный дядя.
- Скажи, дедушка.
- Прекрати. Я же говорила, накачанный, стройный. Спортсменка собрата ни с кем не перепутает. Не бросишь дружить со спортом, и в семьдесят таким же останешься. У меня дедушка до сих пор с двухпудовой гирей занимается. А ему восьмой десяток.
- Мне столько не прожить.
Ирина пальчиком тихонько щёлкнула Василия по кончику носа.
- Сейчас ты обязан сохранять форму, если завёл молоденькую девочку, - она опустила глаза. - И не наговаривай на себя. Ночью себя вон как показал. Удивил меня. Можно сказать, ошарашил. Я замужняя дамочка. Кое в чём толк знаю. И, должна признаться, со мной ничего подобного никогда не происходило. Убедилась сегодня, что я настоящей любви не знала. Ни в каких её проявлениях. А сейчас столько постигла и ни за что не отстану от тебя, как ни бейся.
Василий крепко прижал к себе Ирину. Она наклонилась к нему и нежно поцеловала. Было хорошо, но забота не отпускала Ветрова.
- А сейчас поведай о своих сомнениях по поводу охоты за тобой, как ты выразилась.
Девушка ненадолго задумалась, что-то перебирая в памяти. Она словно не решалась высказаться, стеснялась. Наконец собралась с духом.
- Помнишь, я тебе рассказывала, что их Гасан однажды возил меня в город и показал моего мужа с любовницей? Так вот, зачем ему это было нужно? Я дружила с его родственником. Его это удерживало, а поглядывал он на меня всегда. Женщина такое чувствует. Хотя он старался не подавать виду, что интересуется мной как мужчина.
Василий Семёнович хлопнул себя ладошкой по бедру. Его явно заинтересовала версия Ирины. На лице появилось выражение досады.
- Какая же ты умница, вычислила причину! А ведь я должен был сразу сообразить. У Гасана в городе несколько девчонок, считай, на содержании. Он же на молоденьких западает. Большой любитель. Периодически и пополняет личный гаремчик. Трудно представить, что он не предпринял бы попытки завладеть тобой, тем более сейчас, когда Расула нет в живых. А я всё думаю, да усложняю. Разбирательство провожу… внесудебное. Ну что, придётся навестить Гасана. Он злой, как собака, ведь вчера я у них из-под носа ушёл.
- И как нам быть?
- Я что-нибудь придумаю, не сомневайся.
Ирина поцеловала Василия, поднялась с его колен и стала убирать со стола посуду.
Василий Семёнович закурил и вышел на балкон. Почти сразу вернулся обратно. Выглядел встревоженным.
- Что произошло? - поинтересовалась Ирина. И тут же догадалась, - Они?
- Да. Их тачка. Поставили прямо под окнами, идиоты. Но откуда они узнали об этой квартире? Ариф! - судья пристукнул по стене кулаком. - Он был у меня здесь однажды. Давно. Я и забыл. Но он же в бегах. Там ведь у них разборка по погибшему. Значит, достали его всё-таки. Нашёл, где прятаться, у родителей. Его быстренько там отыскали. Ясно, первое место, что проверили. Вот он и откупается нами. Только не бойся. Это даже хорошо, что всё стало быстро раскручиваться.
Василий обнял Ирину. Девушка сосредоточилась и совершенно не была похожей на испуганную. Она видела уверенность и решимость Ветрова и отбросила все страхи.
Ветров знал, как поступит. Главное, добраться до работы. Когда Василий с Ириной пошли к выходу, судья заглянул в дверной глазок. Потом глянул на подругу.
- Два парня торчат на площадке. Значит, решили отбивать тебя прямо здесь. Вот и пригодится пистолетик. Отпугну.
Ветров отошёл в сторону и позвонил к пенсионеру из соседней квартиры.
- Привет, Роман Егорович! Узнал? Скажи, в нашем подъезде сейчас много народу по квартирам сидит? Нет? В основном, работоспособного возраста? Значит, трудятся. Прекрасно. Тогда не пугайся, если я тут пошумлю немного. Так… возможно разочек пальнуть придётся. Шушеру разогнать. Нет, спасибо. Справлюсь.
Затем Ветров набрал номер своего вчерашнего знакомого Константина, что подбросил его от суда до дома. Договорились, что Костя подъедет прямо сейчас.
Василий Семёнович положил пистолет в карман пиджака. Обратился к Ирине:
- Подожди пока, выйдешь, когда позову, хорошо? Открыл дверь и быстро вышел. Двое мужчин лишь начали оборачиваться на шаги Ветрова, а он уже направил на них «парабеллум». Один резко сунул руку под куртку. Ветров, не раздумывая, выстрелил ему в ногу. Парень, охнув, опустил руки и начал оседать на пол, выронив пистолет. Василий отшвырнул «макаров» в сторону, и оружие загрохотало по ступенькам.
- Чьих будете?
Другой мужчина злобно ответил:
- А то ты, Ветров, не знаешь? Считай, уже покойник. Лучше отдай девку и, как говорится, всё простим. За определённые средства.
- Ты ещё пугать будешь. Напали с огнестрельным оружием на судью. Пытались убить его и ещё одну гражданочку. Всё ребята, «Белый лебедь» вам пожизненкой отсвечивает. Наверняка за вами много чего числится, раз вы по части вооружённых разборок. Сейчас поедем в райотдел милиции, - блефовал Ветров, доставая телефон. Раненый, что сидел у стены, обхватив руками бедро, выдавил:
- Не звони никуда, мы свалим. Пусть Гасан сам решает вопросы. Нам не обещали пули по ногам. Только мой ствол отдай.
- Будет из чего застрелиться?
- Да ну, денег стоит, вообще-то. Возвращать надо хозяину.
На площадку с охотничьим ружьём наперевес вышел Роман Егорович.
- Василий Семёнович, помощь требуется?
- Мне нет, ребяткам явно, особенно нижнему. Добей его. Чего ему маяться? - без улыбки пошутил судья. Хотя обожди, он же тогда всё своей поганой кровью перепачкает. Ещё кто заразится вирусом мелкого жулика. С этого всё начинается.
Ты, Егорыч, на прицеле подержи ребятишек. Я второго проверю.
- Ну, я жду, - обратился Ветров к «бойцу».
- Что?
- Не прикидывайся валенком. Оружие, - Василий Семёнович протянул руку. Парень не реагировал. Тогда Ветров той же рукой, что застыла в воздухе, сильно ударил его в живот. Пока бандит стоял в согбенной позе, судья выпотрошил его карманы. У боевика при себе имелся большой нож из крепкой стали. Ветров прислонил холодное оружие к ступеньке и ударом ноги сломал клинок.
Ирина спустилась к Ветрову. Они направились вниз. Василий поднял с лестницы оброненный боевиком пистолет.
- У вас нет права на ношение огнестрельного оружия. Я его конфискую. Извините, протокол выемки сегодня составлять не станем.
- Умеешь обращаться? - Ветров указал Ирине на пистолет.
- Ещё как. Когда друзья Расула напивались в сауне, иногда устраивали стрельбы в соседнем лесочке. Я лучше всех стреляла. Они-то сильно пьяные.
Василий протянул Ирине пистолет. Она вынула обойму и передёрнула затвор, выбросив патрон, загнанный в ствол, произвела контрольный спуск, поставила оружие на предохранитель. Подобрала с пола вылетевший патрон, зарядила его обратно в обойму и аккуратно вставила её в рукоятку «макарова». Спрятала его в сумочку.
Ветров с удовлетворением наблюдал за манипуляциями Ирины. Когда он убрала пистолет, произнёс:
- Всё правильно сделала. Молодец. Вдвоём хоть ото всей банды отобьёмся.
«Творческая» беседа с Глебовым.
Через несколько минут Константин подвёз Василия с Ириной к зданию суда.
В кабинете Ветров написал заявление на отпуск, подготовил к сдаче дела и пошёл к председателю суда. Руководителя не оказалось на месте. Подумав, судья постучал в кабинет Ивана Павловича Глебова, того самого, что никогда не поддавался на его уговоры снизить срок наказания тому или иному осуждённому.
- Здравствуй, Иван Павлович! У меня просьба.
- Привет! Василий Семёнович, ты ведь в курсе, я никаких просьб, поступающих по неофициальным каналам, не рассматриваю.
- Я не о тех прошениях. Их больше не будет, уверяю. Мне требуется срочно уехать из города. Передай, пожалуйста, председателю моё заявление на отпуск. Дела в сейфе, список дел там же. Вот ключи.
Глебов внимательно посмотрел на Ветрова.
- Неприятности?
- Да, только тебе, ты не болтун, скажу, исчезаю из города на весь отпуск. Председателю обязательно позвоню.
Иван Павлович понял, Ветров попал в нехорошую историю. Накануне он видел возле его кабинета двоих недовольных мужчин. Проходя мимо, опытный судья услышал обрывок фразы, брошенной одним из посетителей: «Его канкретни порвать надо…»
Глебов рассказал Ветрову об угрозах визитёров. Василий Семёнович усмехнулся:
- Спасибо. Знаю я. Страстно желают увидеться со мной, но я сейчас живу по твоим принципам, Иван Павлович – никаких неофициальных каналов.
- В самом деле?
- Мамой клянусь, - засмеялся Ветров, пародируя своих недавних приятелей. - Кстати, хочу выразить тебе восхищение эпиграммой в мой адрес.
- Уже донесли?
- Ты ещё читал, а одна секретарша уже галопировала ко мне. Как ты там сказал? Сразу запомнил, потому как до тебя никто мне ещё ни строчки не посвящал.
Ветров комично нахмурил брови и нарочито обличительным тоном начал читать:
Какой же строгий он судья –
И сроки дал большие.
…Тем, у кого нет ни копья –
На зону – раз скупые!!!
Глебов бесшумно изобразил бурные аплодисменты.
- Да ты же мастер чтения. Обиделся?
- На что, Иван Павлович? На правду? Не обрадовался, конечно, но ты всё верно там обрисовал. Я стихов не пишу, однако, попытался сочинить тебе ответ.
- Интересно.
- Ты обо мне, я о тебе. Без подхалимажа, но справедливо.
Он не засветит вам кулак,
Ударить вас откажется.
Но словом вдруг зацепит так,
Что мало не покажется.
Глебов улыбнулся.
- Смотрю, на путь исправления встаёшь?
- Ага, и деятельного раскаяния. Глядишь, не посодют.
- Какова же причина?
- Иван Павлович, ты же творческий человек. Неужели не сообразишь?
Глебов смотрел на улыбающегося Василия, будто что-то прикидывал, но через пару секунд спросил:
- Любовь?
- Представь себе. В сорок три года – по-настоящему первая.
- Бывает.
В этот же день Ветров увозил Ирину в далёкий курортный городок. Там проживал его армейский дружок Геннадий Логинов. Василий ехал и думал: «Про Генку и Ариф не знает. Они нас не найдут, а через пару месяцев всё уляжется. Конечно, братки задействуют свои связи во всех сферах. А что со мной сделают? В крайнем случае, начальство предложит уволиться. И мне не прожить? Ерунда. К тому же я не один. Справимся. И без дополнительных источников существования».
Узнав о поездке к морю, Ирина пошутила:
- Говорят, под южным солнцем чего только не происходит с влюблёнными. Атмосфера там очень даже плодородная.
- Ты, в самом деле, хочешь этого?
- Конечно. А ты… разве, нет?
- Ещё как.
За окном один за другим мелькали населённые пункты. В автомобиле находились счастливые люди. Куда они мчались? К радости и спокойствию или новым приключениям?
Июль – август 2015.
Фото: http://zviter.ru/oboi/la_noire.