Иришшша

Не могу, из-за болезни отца, уехать дольше, чем на день-два.
Остается только дача.
А там у меня есть два любимых места, места силы – старая ива и валун. До ивы идти полтора километра, до валуна – где-то пять. Или шесть. Поэтому свидания с ивой происходят чаще, но мне в прошедшие выходные захотелось посетить валун.

Трава около него никогда не выкашивается, так как подойти к нему могут не многие. Из всех, кого я знаю – никто. Мне женщины из ближней деревни рассказали о нем когда-то, увидев меня у ивы. К иве тоже особо не подходят.

На валуне лежала большая гадюка. В Беларуси три вида окраса гадюк: серый зигзаг, коричневый зигзаг и чисто черные. Все молодые гадюки рождаются коричневыми, но с возрастом часть из них меняет окраску на серую (это будущие самцы) или черную (оба пола), тогда как другие остаются коричневыми (самки). Эта имела серый зигзаг на черном и была очень красивой, и я решила, что передо мной – редкое явление: серая самка. Редко, но бывает. Вообще, окраска и особенно рисунок гадюк абсолютно индивидуальны.
При моем приближении она соскользнула с валуна. Я влезла на камень и позвала:
- Где ты? Мы вполне поместимся, это же твой дом, я только в гости.
Она чуть приподнялась в траве.
- Я не кусаюсь. Надеюсь, ты – тоже.
Змеюка скользнула на камень. Какое-то время мы лежали молча, грелись на солнышке. У этого валуна есть одна особенность – в холод он теплый, в жару – прохладный. В 35 градусов – очень приятная особенность.
- Интересно, у тебя есть имя? Меня зовут Ира, Ирка. А пусть мы будем тезки, и ты будешь Иришшша? Звучит вполне по-змеиному.
Змеюка шевельнулась, и я приняла это за согласие. Вообще она оказалась какой-то слишком умной. И понимала слова, а гадюки – они ведь глухие.
Не надо убивать гадюк, они не опасны, если не наступить на хвост и не ловить голыми руками. Гадюка никогда не нападает первой. Гнаться и нападать они никогда не будут. При виде человека убегают. Сколько раз я натыкалась на гадюк, так или молча уползет, или обругает за невнимательность на прощание. Вот уж дали название – гадюки! А вообще змей гадами называют. Как будто есть большие гады, чем люди.
Вообще-то, с любым живым существом, кроме комара, клеща и человека можно договориться. Это мое мнение, чего бы оно не стоило.

- А ты не совсем змея, правда? Необычная. Знаешь, обычно люди стремятся выделяться, быть не как все, а я всю жизнь старалась быть как все. Девочкой играла даже в куклы с подружками, хоть мне было неинтересно. Подростком бегала на свидания, хоть и это было неинтересно. Но – как все. Мне было легко держать парней на нужном мне расстоянии – я была к ним равнодушна, и легко обламывала или производила рокировку. Я носила красный галстук и комсомольский значок, хоть это меня забавляло. Очень легко училась, но особо не высовывалась – мне это было неинтересно. Также легко, играючи, закончила труднейший, как говорят, факультет. И опять-таки не лезла в лидеры. В общем, вела себя, как разведчик в чужой стране. Убеждая всех, что я – совсем обычная. Ты понимаешь? Если да, то дотронься до меня, Иришшша.
Я лежала, откинув правую руку ладонью вверх. Гадюка скользнула и положила голову мне на ладонь.
- Вот как! Почему-то я не удивлена.
Иришшша приподняла скуластую голову и глянула мне в лицо.
- Я выбрала профессию, которая не очень-то предполагает общение. В то время мне пришлось побороться за то, чтобы меня воспринимали всерьез. Кудрявые волосы, тонкая талия и бюст пятого размера мне здорово мешали. Да и не только мне. Вот лет пятнадцать тому назад понадобилось новому начальнику отдела экономистов установить нужные программы на компьютер, подключить к сетям, настроить почту и т.д., и мне позвонил директор с просьбой прислать самого шустрого из программистов к новенькому. Я и отправила Леночку. Через несколько минут позвонил сам новый сотрудник с воплем, что он просил прислать компьютерщика, а не блондинку с большой грудью! Я помчалась туда. Леночка была прелестной голубоглазой девушкой, высокой, с красивыми ногами, пышным бюстом и длинными светлыми прямыми волосами. Леночка стояла вся красная от сдерживаемой злости. «Что у вас произошло? Елена Игоревна – прекрасный компьютерщик, и умеет работать очень быстро. Елена Игоревна, приступайте, я подожду». Налитый злобой мужик лет сорока растерянно глянул на меня. Волосы у меня тогда были каштановые, но бюст-то не меньше Леночкиного! Леночка быстро все сделала, мы заставили его убедиться, что все работает, напоследок я кротко попросила, чтобы он, в следующий раз, вызывая компьютерщика, заранее оговаривал размер бюста…  Как мы с Леночкой хохотали по дороге в свой отдел! На первом же совещании я устроила хаму сцену у фонтана… Директор заставил его извиниться перед Леночкой.

- Ты слушаешь? Хоть шипи иногда. Я довольно рано вышла замуж, дочек родила, мужа очень люблю. Но, знаешь, захоти он уйти, наверно, испытаю облегчение. Мне все меньше хочется общаться. Да, я легко обучаема, пожалуйста, могу готовить, водить машину, мотоцикл, ездить верхом, писать компьютерные программы, делать разные расчеты, вести занятия, заключать договоры, стрелять и вязать на спицах. Даже плести всякую ерундовину из бисера. Мне не трудно. Мне не понятно, как что-то из этого может быть трудно кому-то. Или все притворяются, как я? Почему мне кажется, что там, где компьютеры, машины и толпы, мне не место? А место мое на этом валуне рядом с тобой? Всякая техника со мной дружит, и я к ней неплохо отношусь, но…

- Я много работала и неплохо зарабатывала. Но трудно не было, мне было интересно. А люди меня мало интересовали, я могла годы проработать с человеком, ничего о нем не узнав. Когда становилось ясно, что он или она обо мне знает многое, то удивлялась, неужели интересно? Как можно интересоваться чужим? Для меня даже старые друзья до конца не свои. Мы дружим, доверяя друг другу, но в душу никогда не лезем. Свои для меня – солнце, луна, лес, речки, облака, ива и этот валун.

- Не думай, змеюка, что я не люблю свою семью. Люблю, конечно. Но я и для них должна быть самой обыкновенной, иначе они волнуются, а я подустала от этого. Я чувствую себя, как внедренный разведчик, живущий десятилетия на чужбине под легендой и мечтающий о доме. Наверно, зря я загоняла себя в рамки? Я могла бы добиться гораздо большего, но мне не хотелось. Не хотелось проблем, если б я оказалась на виду. А программистов много. И женщин – начальников отделов, навалом. А теперь я на пенсии, сижу с папулей и работаю по контрактам. В удовольствие.

Солнышко жарило во всю, я даже взмокла.
- Забавное лето в этом году! Теплый май, прохладный июнь, в нем были только два теплых дня, и те мне пришлось проходить в строгом костюме, правда, легком и очень красивом, серо-голубом с серебристым отливом. Июль был холодным, я проходила в джинсах и рубашке. В августе – тропическая жара. А море в этом сезоне мне не светит.

Внезапно повеяло прохладой. Я огляделась. Где лес, лужайка, старая груша рядом с валуном?
Был пляж, засыпанный яркой разноцветной галькой. И море, или озеро большое. И валун с Иришшшей. И ни мошки, ни травинки, ни малька в воде. Просто вода и камни.
У меня было ощущение, что за мной наблюдают. Я наклонилась и понюхала воду. Да, просто вода. Я ее потрогала – довольно теплая. Лизнула палец – пресная. Чистая-чистая.
Я сняла сарафан и босоножки и плюхнулась в воду. Кайф! Пусть наблюдают. На мне купальник, пусть и несколько вылинявший, дачный. Зато на заказ сшитый, и цвет мой. А тела своего я до сих пор не стесняюсь.
Накупавшись, я плюхнулась на камешки и стала их перебирать. Какие яркие, разноцветные, сверкающие. Наигравшись и подсохнув, оделась и села на валун.

- Ну что, обратно?
И – вокруг лес, трава и рядом груша.
- Иришшша, что, валун – это портал?
Она смотрела явно насмешливо.
- Да, глупый вопрос. Спасибо за купание. Я пойду. Можно придти к тебе еще? Если да, прикоснись к руке.
Она скользнула мне на колени. Тяжеленькая, между прочим. Я легонько ее погладила, и она соскользнула на валун.
Когда я слезла, мне что-то помешало в босоножке, они у меня с закрытым носком. Это был сверкающий камешек темно-красного цвета, как благородное вино.
- Я не собиралась его красть, надо вернуть, - сказала я змеюке, положив камешек на валун.
Но Иришшша шевельнулась, отфутболив его мне.
- Это мне? Спасибо тебе!
На ветку груши повязала шелковый шарфик – так принято.
Сунула сувенир в карман и пошла домой, не близко, все-таки.
Когда я выбралась из леса на дорогу, рассмотрела камешек. По форме – обычная галька, довольно плоский овал. С одной стороны – отверстие. У тех камешков, с которыми я играла, их не было. Или я не заметила?

Спаять из проволоки колечко и повесить подарок на цепочку – детские игрушки.
Проверять, что это за камешек, я не буду.
Снимать – тоже. Вчерашняя кардиограмма оказалась идеальной, давление и сахар – в норме. Вот только отец, когда я надела кулон на него, попросил снять, ему показалось дискомфортно сразу. Значит, настроено только на меня. Или на таких, как я.

Спасибо за оберег, Иришшша, воплощение колдовских сил!