Аллочка была уверена, что примирение Эли и Егора закончится скорой свадьбой. Всё к тому и шло. Егор готов был хоть завтра идти подавать заявление в ЗАГС. Но в Эле в очередной раз сказался характер Ядвиги Леонардовны. Она не была уже той молоденькой девчонкой, которая могла, ни о чём не задумываясь, пуститься в любую авантюру. Прежде всего, Эля убедила Егора, что им нужны деньги на свадьбу, которых нет на этот момент ни у него, ни у неё. Она заявила, что жить им с Егором необходимо отдельно от мамы и, разумеется, не в общежитии, где она стала свидетельницей столь неприятной для них обоих сцены. При этом её воспоминании Егор мгновенно согласился с ней. Он, оформившись на работу, по совету председателя месткома сразу же подал заявление на квартиру. Надо будет поговорить ещё с управляющим трестом, может тот что посоветует. Он мужик хороший, молодёжь любит. Сын его, кстати, в один год с Егором кончал их же политехнический, только сантех.
Эля не стала говорить Егору, что главной причиной того, почему она не спешила со свадьбой, явилось её распределение на работу. Конечно, можно было бы работать и замужней женщиной. Сотни так живут. Но слишком уж интересный проект намечался, чтобы делить себя между ним и семьёй. Элеонору Анджиевскую направили в горисполком в отдел Главного архитектора. Её включили в группу, которой была поручена реконструкция здания бывшего городского костёла. Было принято решение местных властей восстановить этот католический собор и открыть в нём органный зал.
Учитывая дипломный проект выпускницы Красноярского политехнического института Анджиевской, её, Элеонору Юрьевну, и пригласили продолжить разработку темы в группе архитекторов. Это было мечтой её студенческой жизни, выполнением клятвы, которую дала она однажды в юности. Работала Эля увлечённо с утра до вечера. Егор тоже не сидел дома. Ему приходилось много ездить по Красноярскому краю, где были его строительные объекты. Так что виделись Эля с Егором по-прежнему редко.
Мать и бабушка Анджиевские никак не могли понять, что за странные отношения у Элички с парнем, которого она объявила своим женихом. Понятно, что девочка очень сильно повзрослела после трагической гибели Лёньки Жукова. Да и Егор абсолютно не напоминает друга Элиной юности. И слава Богу! Лёньку, конечно, жалко. Но, чего уж греха таить, не такого мужа видела Ядвига Леонардовна для своей любимицы. Тот брак вряд ли был бы долгим и счастливым. Да и была ли там любовь? Так, сильное юношеское увлечение. Но разве можно было тогда объяснить это внучке? Егор, правда, не врач. Но он очень напоминает Ядвиге Леонардовне молодого Михаила Германовича. Она сразу разглядела в нём сильную волю, цельность натуры. Ей, прожившей столько лет на этом свете и повидавшей на своём веку немало всяких людей, уже трудно обмануться в человеке. Егор из простой семьи, но в нём чувствуется врождённая интеллигентность. Он пойдёт далеко, если не споткнётся. Споткнуться, конечно, может всякий. Не всякий сумеет подняться. Но Егор из тех, кто поднимется. А Эля ему поможет. Она тоже сильная личность. Эля восполнит то, что недополучил в своей среде Егор. Они должны быть красивой парой. Дай Бог, чтобы гладкой была дорога их жизни. Но это уж, как судьба распорядится. Интересно, позволит ли судьба ей, Ядвиге Леонардовне, увидеть младшую дочь Юры под венцом? Правда, какой теперь венец? Так только говорится. Вот Ирочка замуж недавно выходила. Расписались под Мендельсона и всё. У самой Яди венчание было наспех — война, не до того. А уж сыновьям и внучкам об этом и вовсе не приходится говорить. Конечно, правильно, что Эля со своим женихом не торопятся со свадьбой. Маше не поднять две свадьбы в один год. А помочь некому. У неё пенсия совсем маленькая. У Эдика свои дочери растут. А Эличка с детства мечтала о красивой свадьбе, как она, Ядя, когда-то мечтала о красивом венчании. Дай Бог, чтоб мечты внучки сбылись лучше, чем её. Только вот успеет ли она сама поднять бокал за счастье молодых? В последнее время сердце всё чаще напоминает о себе. Да и то, сколько жить-то можно? Ей уже восемьдесят...
Так размышляла Ядвига Леонардовна в конце 1980 года.
Когда работа над проектом реконструкции костёла подходила к концу, Эля всё-таки открыла Егору секрет своей профессиональной увлечённости. Они сидели с ним в их квартире. Мария Николаевна была в командировке. Бабушка прихварывала. Беременная Ира дорабатывала последние дни перед декретным отпуском. Муж Ирины, тоже врач, работал, где только мог. Все называли его трудоголиком. Станешь тут им поневоле при таких маленьких зарплатах. Но в семье Анджиевских любили работать и любили трудяг, каким бы ни был этот труд.
— Знаешь, Егор! А мне теперь будет очень не хватать моего костёла. Я с ним так сроднилась за эти два года. Даже не представляю, что буду делать без него! — жаловалась Эля своему жениху. — Нет, разумеется, какая-то работа будет. Но костёл — это была не работа. Это было детище, выношенное мной. Если хочешь, даже выстраданное в какой-то степени.
— Так, может, нам начать вынашивать второго ребёнка? — Егор потянулся к Эле, поцеловал её.
Эля с улыбкой погладила его по щеке.
— Дорогой мой! Я тебя очень хорошо понимаю. Но пойми и ты меня. Не время мне сейчас заниматься пелёнками. Я просто не готова к этому! Я хочу стать настоящим профессионалом в своём деле. Я не могу терять время сейчас. В конце концов, Ирина намного лет меня старше, а только-только родит своего первенца. Аллочка вообще ещё замуж не собирается. Успеем и мы с тобой! — Эля хитро посмотрела на Егора. — Если тебе очень необходима женщина, я не возражаю, приводи к себе в общежитие кого угодно. Но только ночью! Днём ты мой!
Егор от неожиданности вытаращил на неё глаза, потом громко расхохотался:
— Вот спасибо! Ну, ты даёшь! Ну, удружила, нечего сказать! Днём, это когда мы оба на работе? Или ты имеешь в виду выходные? По-моему, у меня уже есть ребёнок, самая очаровательная девочка в мире. Я, конечно, не возражал бы против мальчика, похожего на тебя. Но сейчас я говорил о другом. Вторым своим детищем можешь считать проект собственного дома, под строительство которого я, наконец, получил участок!
— Егор! Неужели это правда?! Ну, этого я от тебя не ожидала! Вот это здорово! Вот это свадебный подарок! Умница моя! До чего же я тебя люблю! — Эля радовалась, словно маленькая. — Как это тебе удалось?
— Секрет фирмы! Управляющий помог, спасибо ему. Или твой будущий муж на плохом счету у начальства? Кого недавно повысили в должности? Может, ты так увлеклась своим костёлом, что пропустила мимо это событие?
Действительно, Егора не так давно назначили начальником участка. Старый начальник, собираясь на пенсию, исподволь готовил себе молодую смену. Но, тем не менее, для Егора это стало неожиданностью. Работы и ответственности прибавилось. Вот где пригодились спортивная закалка и умение чётко распределять время!
— Егор! Из чего строить будем? — в Эле заговорил профессионал.
— А ты из чего хочешь?
— Надо подумать. Можно, конечно, как все сейчас, из кирпича. Но, может быть, вернуться к сибирским традициям и использовать лес?
— Бревенчатый сруб, что ли? С лесом, конечно, отец поможет. Надо обмозговать всё, как следует.
— А кто будет строить?
— Ты за кого замуж собираешься? За строителя? Вот ему и поручим это дело. Согласна? — в шутку интересуется Егор. — Отец возьмёт отпуск, приедет помочь. Гришку подключим, он парень дельный. Серёга не очень в этом плане, но на подхвате по выходным поработает. Вот жаль, Андрея не будет. Мы, когда с отцом свой дом строили в Казачинском, он нам здорово помогал. Мы с ним тогда парнишками ещё были, отец нас многому научил. Андрей, между прочим, скоро женится. Опередит меня дружок. А всё из-за тебя! Всем людям невесты как невесты попадаются, а мне такую норовистую судьба в жёны определила!
— Жаль! — с грустью произнесла Эля.
— Кого тебе жаль, меня? Да я пошутил! Ты мне всякая в радость!
— Спасибо, дорогой! Но жаль мне Аллочку. Ей, кажется, очень нравится Андрей. А кто его избранница, не знаешь?
— Медсестра, вместе с ним работает. Приглашают нас с тобой на свадьбу. Но придётся ограничиться поздравлением. Я сейчас никак не могу работу бросать. А если ещё со своим домом затеемся, то вообще ни минуты свободной не будет, — Егор озабоченно взъерошил волосы на макушке. Эля давно заметила этот характерный для него жест, особенно в моменты эмоций.
— Егор! А отделочные работы? Я ведь только нарисовать могу! В деле вряд ли какую существенную помощь окажу — ничего не умею, — вспомнила вдруг Эля.
— Да погоди ты! До отделочных работ ещё далеко! — засмеялся Егор. — Надо было в стройотряд ездить, как все нормальные студенты. Тогда бы и умела что-нибудь как строитель. Ладно, будет день, будет пища!
— У меня здоровье слабое для стройотрядов. Так бабушка говорила! Ты вообще-то подумай, может, тебе не следует на мне жениться? Норов у меня не тот, здоровьечко тоже не ах! Я, конечно, не откажу тебе по старой дружбе, спроектирую жилище для твоей будущей семьи, так и быть! А ты задействуй своих рабочих. Так многие делают. Начальник ты или не начальник? — испытующе смотрит на своего жениха Эля.
— Хорошо! Я подумаю по поводу недостатков моей будущей жены. А вот использовать своё служебное положение я никогда ни в коем случае не буду. Запомни это! И не потому, что сейчас я, как говорится, работаю на авторитет. Мне это по сути претит, понимаешь? Оттого у нас в стране и бардак полнейший, что каждый тянет для себя не только то, что плохо лежит! Даже, если оно лежит хорошо, всё равно спереть так и норовят, так и норовят! Стройматериалы выпишу, оплачу. А рабсила… Свои за деньги мне не будут делать, а задарма я не хочу. Мне не нравится это «ты — мне, я — тебе!»
— Вы часом не партейный, Георгий Викторович? Как с трибуны выступаете, — поддела Эля Егора.
— Нет, я даже из комсомола в этом году по возрасту выбыл. А ты зря, между прочим, смеёшься! Вот мой управляющий...
— Ты добавляй «любимый»! Как сейчас все говорят: «Наш дорогой и любимый Леонид Ильич Брежнев»… Так и ты о своём управляющем: дорогой и любимый Михаил Михайлович Миронов! — продолжает подсмеиваться над Егором Эля.
— Ну, любимый не любимый, но уважаю я Миронова очень даже! Для меня это образец руководителя! Он и коммунист настоящий, не то что некоторые из тех, что на словах одно, а на деле другое. Мне, конечно, очень сильно повезло, что я Миронова встретил! — не на шутку горячится Егор.
— Значит, он у нас на свадьбе главным гостем будет? — с прищуром смотрит на него Эля.
— Главными у нас родители будут на свадьбе, а он — почётным гостем! Ну, а когда приглашать его? — Егор привлекает к себе Элю и, крепко обнимая её, заглядывает ей в глаза.
— Как дом будет готов, так и приглашай!
— Ох, и жёсткие сроки вы мне устанавливаете, Элеонора Юрьевна! Сама не тяни с проектом, а то потом скажешь, что тебе не нужен муж перестарок.
— Ничего! Меня всегда больше привлекали мужчины зрелого возраста. Сойдёшь!
— Ну, спасибо! Успокоила!
Вот такой разговор состоялся между Элей и Егором в начале одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года. А в сентябре, когда дом был почти готов, сыграли свадьбу.
* * *
Аде Поликарповне Мироновой очень не хотелось идти на свадьбу к какому-то подчинённому мужа. У неё был трудный день на работе, и она ужасно устала. Впрочем, у неё каждый день трудный, а уставать она стала сильнее, чем раньше. Видимо, начинал сказываться возраст. Да и в отпуске она уже давно не была. То у самой полно работы, не до отпуска, то муж занят по горло. Ну, Михаил готов работать даже без выходных, что уж об отпуске говорить. Эх, сейчас бы завалиться на диван с книжечкой! Давнишняя несбыточная мечта! В доме порядок, готовить ничего не нужно. Сын уехал в колхоз на месяц от своего НИИ, а им с мужем много не надо.
Вот, кстати, сын... Чем на чужие свадьбы ходить, лучше о женитьбе сына задуматься по-хорошему. Двадцать семь лет, а он, кажется, и не собирается семьёй обзаводиться. Когда в институте учился, они с отцом поначалу побаивались, что он приведёт раньше времени какую-нибудь пигалицу в дом и прощай, учёба! За этим она, Ада Поликарповна, следила больше, чем за успеваемостью сына. Учился Саша всегда хорошо. Видимо, склонность к точным наукам и техническим дисциплинам передалась ему от отца. Впрочем, у него и лингвистические способности весьма неплохие. Сейчас усиленно занимается немецким языком. Поступил на заочные курсы, получает по почте из Москвы задания. Это, конечно, хорошо. Этот багаж ему за плечами не таскать. Только пора бы уже и о невесте подумать. Парень он симпатичный, не пьёт, не курит, домосед. Для семьи это замечательно. Но сейчас её не на шутку беспокоит его безвылазное сидение дома. Домой к нему невеста сама не придёт. Тем более что кого попало им в семью тоже не надо. Она попыталась было заговорить с Сашей о том, что у неё есть очень симпатичная и умненькая медсестра Ирочка, но сын поднял её на смех. Ещё и Михаил поддержал его. Мужу-то что! Все заботы на её плечах. Вот и сейчас надо же хоть букет цветов на свадьбу купить, а он, наверняка, об этом не задумался! Что надеть? Вот это кримпленовое платье? Оно не мнётся, хорошо. Но у него фасон простоват. Этот костюм слишком строг, пожалуй. Что за общество ещё будет на той свадьбе? Наверняка, парень из обычной рабочей семьи. Михаил таких любит. Потому что сами они из такой же породы. Просто годы и положение немного приосанило их обоих. В Мише и сейчас нет-нет, да и промелькнёт то мальчишество, за которое она его полюбила, когда впервые встретила двух студентов-строителей, Михаила и его друга Бориса. Борис был заводилой, и вначале он понравился ей больше. Но у него уже тогда была девушка, одногруппница. Да его все девчонки любили. А Миша, как увидел её, влюбился навсегда. Он у неё однолюб. Ада Поликарповна с нежностью подумала о муже. В это время хлопнула входная дверь. Михаил приехал с работы. Рановато для него. Наверное, из-за свадьбы. Что же надеть?
— Миша, ты? — крикнула она на всякий случай.
— А ты кого-то другого ждёшь? — засмеялся муж, переобуваясь в тапочки.
— Да может, Сашка на выходные приехал бы. Хотя, какие в колхозе выходные, когда уборка урожая.
— Адочка! У нас с тобой на сборы час, — Михаил Михайлович подошёл к жене, поцеловал её в шею.
— Миша! Знал бы ты, как мне не хочется никуда ехать! Тем более в незнакомую компанию. Тебе что, по должности положено присутствовать на свадьбах своих прорабов? — недовольно спросила Ада Поликарповна, отодвигая в гардеробе очередной наряд. — Я даже не знаю, что мне надеть на себя!
— Вот хорошо раньше было, когда на все случаи жизни у тебя одно платьишко имелось.
— Да уж, куда с добром! — рассеянно ответила ему жена, вытаскивая костюм, недавно привезённый ей мужем из Москвы. — Может, этот подойдёт? Он в стиле «Шанель». Не очень строгий, не вызывающий, но нарядный. Обедать будешь?
— Во всех ты, душечка, нарядах хороша! Кто же ест перед тем, как идти в гости? Надо будет ещё на рынок заскочить за цветами для молодых.
— Ты смотри-ка, вспомнил! Я думала и это мне нужно будет самой предусмотреть. Что ж за парень-то у тебя такой женится, что ты так печёшься о нём? Очередного птенца пестуешь?
Ада Поликарповна решила всё-таки остановить свой выбор на последнем костюме.
— Хороший парень, Ада! Ой, хороший! Был бы у меня сын таким, я бы считал себя счастливым человеком. Я его после себя хочу оставить в тресте, если никаких коренных изменений не произойдёт. Молодой, но башковитый! И организатор великолепный. Вот ещё поднатаскаю его и цены ему не будет! Невеста у него архитектор. Занималась проектом реконструкции костёла под органный зал. Теперьэто мой объект. Сама для себя дом спроектировала сказочный! Егор с отцом и друзьями построил.
— Построил! Небось, работяг своих вовсю использовал! — Ада Поликарповна вынула из шифоньера парадный костюм и белую рубашку мужа. — А невеста у него что, в летах дама? Не первой свежести?
— Да ты что! Моложе нашего Сашки! Это ты по поводу костёла? Так она ещё в институте взялась за эту тему, диплом защитила. Её потому и пригласили сразу после института в исполком на этот проект. Талантливая, видно, девчонка! А про него не скажи! Я сам предложил ему пару ребят взять со стройки, так он отказался. Принципиальный парень. Он мне даже не меня, а Бориса напоминает. С каждым мужиком на площадке разговаривает на его языке, каждого по имени знает, со всеми свой. Но попробуй кто не выполни его требование... А планёрку как проводит, ты бы видела! Ни одной бумажки перед ним. Все цифры в голове, по памяти шпарит, как по писанному! Не поверишь, любовался им, заскочив как-то к нему на участок во время планёрки, — Михаил Михайлович, слегка прищурив горевшие восхищением глаза, сел в кресло и стал просматривать газеты.
— Талантливая! У тебя все талантливые, кроме сына. Чем это он, интересно, плох тебе? Умный, образованный, интеллигентный, мягкий. «Был бы счастлив!..», — передразнила она мужа. — По чужим свадьбам ходим, радуемся чужому счастью. А своего когда женить будем? Ты зачем стал на его сторону, когда я про медсестру из моей больницы заговорила? Если не помогаешь мне, то хоть не мешай!
— Вот именно, что мягкий да чересчур интеллигентный! Пусть сам себе ищет невесту! Нам же с тобой никто друг друга не находил! Он будет наукой заниматься, а ты поисками невесты для него? Неблагодарное это занятие, мать!
— Если бы он искал её! А то сиднем дома сидит! Потом сама какая-нибудь найдёт его! Парень хороший, с квартирой, родители с положением! Подцепит какая проходимка его на крючок, будем локти кусать, да поздно! Он и глазом не моргнёт, как его окрутят! Такие, как ты и он, в этом совершенно не смыслят! Хорошо, тебе со мной повезло! Галстук этот наденешь?
— Какой скажешь, такой и надену! Мне с тобой, действительно повезло, чего уж Бога гневить? Только поторапливайся, пожалуйста! Скоро моя машина за нами придёт. Ты гладить ещё будешь? Так я пойду, прилягу ненадолго.
Оставив жену хлопотать, Михаил Михайлович отправился в свою спальню.
Приехав во Дворец бракосочетания, Ада Поликарповна была приятно удивлена тем, что среди гостей вдруг увидела знакомое лицо — Эдик Анджиевский. Он работал у неё, когда занимался своей кандидатской диссертацией. Сейчас, кажется, пишет докторскую, преподаёт в мединституте. Анджиевский — потомственный врач. Ей приходилось встречаться с его отцом и старшим братом. Это были врачи от Бога! Эдуард тоже талантливый человек. Значит, он со стороны невесты. К нему подходила её мать и, скорее всего, бабушка — дама весьма почтенных лет.
Пара, бесспорно, красивая. Да и вся церемония бракосочетания тронула Аду Поликарповну до глубины души. Она даже всплакнула вместе с матерью невесты, когда под тихие звуки музыки квартета ведущая спросила: «Согласны ли вы, Элеонора Юрьевна Анджиевская, вступить в брак с Георгием Викторовичем Сологубом?», и девушка ответила «да». Столько чистоты и невинности было в её красивом личике, в этих едва приоткрывшихся маленьких губках, что Ада Поликарповна на мгновение пожалела о том, что эта девочка не её дочь или невестка! Интересно, как она будет чувствовать себя во время свадьбы собственного сына? Надо всерьез заняться устройством его семейной жизни. Время уже пришло! Александр, наверное, ровесник Егора. Может, на год-другой моложе, не больше. У него есть всё для того, чтобы жениться. Только невесты не хватает. Ну, это она возьмёт на себя. Хватит ждать милости от природы!
Когда свидетельница подошла к столу, чтобы поставить в документах свою подпись, открылась дверь, в зал на мгновение ворвался лёгкий неожиданный сквознячок, и появились двое — высокий молодой человек в красивой форме военного морского офицера и беременная женщина, видимо, жена. Светловолосая свидетельница вспыхнула, покраснев до корней волос. Аде Поликарповне даже показалось, что у неё слёзы выступили на глазах от такого яркого румянца. Неужели нынешние девицы ещё краснеют? Славненькая девочка! Оглянувшийся в сторону двери жених радостно поднял руку, приветствуя опоздавших гостей. Но невеста вернула его внимание к ведущей церемонию, слегка постучав пальчиками в белых перчатках по второй руке Егора. Тот немного виновато посмотрел на неё и что-то шепнул в своё оправдание.
Когда Элю спросили, согласна ли она выйти замуж за Георгия Викторовича Сологуба, Аллочка удивлённо вскинула бровки. Она и не знала, что полное имя Егора — Георгий! Ей вдруг вспомнился давнишний поход к гадалке и показавшиеся тогда им с Элей странные вопросы о том, кто такие Алексей и Георгий? Что это, случайное совпадение?
Аллочка с большим волнением ожидала минуты, когда ей нужно будет подойти к регистрационному столу и поставить подпись свидетельницы. Не очень-то удобно без привычки ходить в длинном до пола платье. Невесту хоть жених поддерживает под локоток, а вот ей не наступить бы самой себе на подол, поднимаясь на небольшое возвышение! Не хватало только на глазах всего честного народа споткнуться! Но эти несколько шагов, так беспокоивших Аллочку, она совершила без малейшей запинки. Поставила свою подпись, где ей указали, подняла голову и увидела Андрея. Он был так красив в военной форме морского офицера! Аллочка почувствовала, как запылало её лицо. Эля не говорила, что он будет на их свадьбе! Он ведь служил где-то на Северном Флоте. Рядом с ним стояла невысокая молодая женщина с заметным животом. Жена?! Эля не знала об этом или сознательно ничего не сказала ей, Аллочке? Господи, хоть бы не споткнуться!
Выйдя на улицу из Дворца бракосочетания, друзья крепко обнялись. Андрей поздравил молодожёнов, поцеловал Элю.
— Ну, с моей женой ты давно знаком. Теперь давай представляй нам свою. Вы, я вижу, времени зря не теряли! — похлопал по плечу Андрея Егор, намекая на беременность супруги друга.
— Да, как видишь! Знакомьтесь — Инна!
Инна без жеманства крепко пожала руку Егору, Эле. Пожелала им счастья. На большее не хватило времени, потому что прозвучала команда рассаживаться по машинам. Андрей ненадолго сдал свою жену на попечение Гришки, а сам сел в машину к жениху и невесте на его место, чтобы хоть немного поговорить с Егором.
— Андрюха! Ну, не ожидал, что сумеешь приехать! Если бы знал, то быть бы тебе моим свидетелем, не отвертелся бы!
— Да я бы с радостью! Ведь мы с Аллочкой — самые настоящие свидетели вашего знакомства! — напомнил Андрей об их встрече на Бирюсе. — Но мы с Инной только позавчера прилетели. Она неважно перенесла самолёт.
— Будете в Казачинском проводить отпуск? — спросила Эля.
— Да! Инне там уже и приятельницу моя мама нашла. Помнишь моего соседа Женьку Степанкова? У него мать тоже учительница, с моей дружит. Я одно время шефствовал над ним. Он меня младше на четыре года. Работает в вашем институте на кафедре, пишет диссертацию. Жена его недавно родила, сейчас в декретном отпуске. Мама считает, что Инне будет интересно и полезно с ней пообщаться. А по мне, лишь бы не скучала жёнушка в нашей любимой деревне. Вы-то где медовый месяц проводить собираетесь?
— Э, брат! На месяц у нас с Элечкой времени нет. Три дня — и на работу!
Молодые попросили свозить их в Студенческий городок. Пожалуй, впервые после окончания института свиделась Элеонора с ним опять — всё дела, дела не позволяли. Таким уютным и родным он показался! Учебные корпуса, аллеи парка, общежития, Орбита над Енисеем, остановка «пятёрки»-троллейбуса. Студгородок почти ровесник Эли. Разве может кто представить сейчас, что всё начиналось на совершенно лысой горе, где не было ни одного деревца, куда не ходил ни один автобус. Их ректор, Василий Николаевич Борисов, родоначальник КПИ, стоял у его истоков. Он воодушевлял первых студентов и преподавателей на создание своего собственного городка. Они строили дома и общежития, живя в недавно возведённых учебных корпусах института, закладывали тенистый парк на своей территории… Это был действительно городок их студенческой молодости, где осталось много волнений, тревог, переживаний и радости, слёз и смеха!
Постояли возле своего корпуса «Б». Эле очень хотелось в такой день подарить родному институту хотя бы букет цветов. Но как это сделать? Не класть же его у входа! Выручил Егор. Самый большой букет он отнёс в деканат строительного факультета. Сфотографировались на память и поехали в ресторан отмечать рождение новой семьи.
В ресторане Аде Поликарповне и Анджиевскому удалось наконец-то поговорить. Эдуард подошёл к ним с Михаилом Михайловичем, чтоб поприветствовать их.
— Очень рада встрече с вами, Эдуард Михайлович! Вот уж никогда не думала, что попаду на свадьбу дочери и внучки Анджиевских! Жаль, не дожили отец с дедом до этого времени! Красивая девушка. И с новым родственником вам, кажется, повезло. Мой муж высоко ценит его деловые качества. Поздравляю вас!
— Спасибо, Ада Поликарповна! Нам всем тоже нравится Егор. И, по-моему, любят они друг друга сильно. По моим сведениям, проверяли молодые свои чувства несколько лет, — с улыбкой проговорил Анджиевский.
— Для нынешней молодёжи это такая редкость.
— Любовь?
— Да нет, долгие ухаживания. Как ваши малютки? — поинтересовалась Миронова.
— Спасибо! Боюсь, мои малютки скоро тоже замуж запросятся, — с удовольствием вспомнил двух своих дочерей Эдуард Михайлович. — Да вон они обе стоят рядом с невестой.
— Господи! Как время летит! — вздохнула Ада Поликарповна, взглянув на белокурых кудрявых девчушек лет десяти-двенадцати. — То ли действительно все так красивы, то ли во мне старческая сентиментальность просыпается.
— Наговариваете на себя, Ада Поликарповна! Вам ли о старости думать? — Анджиевский одобрительно взглянул на статную, моложаво выглядевшую женщину.
— Кокетничает! — поддакнул ему Миронов. — Просто ты, Адочка, давно не была в таком большом обществе молодых и здоровых людей. Всё со своими больными возишься!
— Миша! — с притворным недовольством взглянула она на мужа. — Зато ты постоянно возишься с молодой порослью. То-то, смотрю, не по возрасту молод!
Михаил Михайлович обескуражено развёл руками, мол, какой уж есть!
— Всё готовит себе смену! — пожаловалась Ада Поликарповна коллеге. — Представляете, как вырастит какого-нибудь «птенца», его тут же забирает вышестоящая организация. А Михал Михалыч снова молодого специалиста пестует. Вот сейчас вашим зятем занимается больше, чем с родным сыном когда-либо нянчился. Значит, скоро и Егора куда-нибудь заберут.
— Ну, уж этого я просто так никому не отдам! Разве что Борису! — засмеялся Миронов.
Анджиевскому очень симпатична супружеская чета Мироновых. Он получал удовольствие от общения с ними.
— Я вот, знаете ли, Ада Поликарповна, с некоторых пор тоже стал грешен, — с серьёзной миной проговорил Эдуард Михайлович. — Готовлю, готовлю студента и всё для кого-то. Вон, Аллочка, подруга Элина, способнейшая моя ученица, серьёзная донельзя. Предлагаю ей аспирантуру. Так нет! Ей, видите ли, практика нужна! Вынужден подыскивать для неё «хорошие руки». Может, вы её к себе возьмёте? Я до сих пор помню, как мне на пользу пошла работа с вами!
— Вы мне льстите, милый друг! Я, впрочем, тоже частенько вас вспоминаю. Но не люблю я девчонками заниматься! Только что-то приличное начинает выкристаллизовываться — она сразу в декрет. Считай, вся работа насмарку! Вы про кого говорите? Про свидетельницу? А она через неделю после свадьбы вашей племянницы сама не выскочит замуж?
— Не думаю. Насколько мне известно от моей матушки, а они старинные приятельницы с бабушкой Аллы, девушка даже не помышляет о замужестве. Чем очень печалит своих близких.
Миронова ещё раз внимательно посмотрела в сторону невесты с женихом, где в кругу молодёжи стояла симпатичная блондинка невысокого роста, уже обратившая на себя благосклонное внимание весьма пристрастной Ады Поликарповны.
— Странно! — проговорила она с напускным равнодушием. — Вроде, симпатичная девушка. Почему она не интересует парней?
— Адочка! Но, может быть, это она ими не очень интересуется? Ведь говорит же Эдуард Михайлович, что девушка серьёзно относится к своей профессии. Мне Егор как-то проговорился, что ваша племянница, — обратился Миронов к Анджиевскому, — откладывала своё замужество только потому, что ей хотелось закончить работу над проектом перестройки костёла под органный зал. И вы знаете, ведь замечательно получилось!
— О! Элеонора девица упрямая! Чего стоил её отказ поступать в медицинский! Единственная нарушительница семейной традиции. Алла гораздо мягче Эли, но в случае необходимости, если считает нужным, настоять на своём тоже умеет.
— Ну, присылайте её ко мне! Посмотрю я на вашу студентку, — снизошла Ада Поликарповна.
— Буду рад, если она вам понравится!
Поговорили о новостях в мединституте, перебрали общих знакомых. К концу вечера Ада Поликарповна нисколько не жалела о том, что приняла приглашение на свадьбу Сологубов. Только ещё раз утвердилась в мысли: «Пора Александра женить, пора!»
Свадьба шла, как ей и полагается идти — весело и шумно. Немного взгрустнулось Аллочке. «Чем я хуже этой Инны? Жаль, что я оказалась некрещёной, и цыганка не погадала мне, как Эле. Теперь вот не знаю, что меня ожидает? Сиди и жди своей участи! — мысленно невесело пошутила над собой девушка. — Галя недавно вышла замуж за Сергея Демченко. Наташа с Гришкой то ссорятся, то снова мирятся. Сегодня у них, похоже, мир. Так что скоро, может быть, ещё на одной свадьбе быть мне свидетельницей. А что остаётся делать, если по обычаю подружкой невесты должна быть незамужняя девушка, а кроме меня, таких больше нет в нашей компании?»
Никто не обратил внимания на посудомойку, выглянувшую в зал. Долгим взглядом проводила она танцующих жениха и невесту, что-то пробормотав себе под нос. А вернувшись на своё рабочее место, снова стала перемывать гору грязной посуды красными от горячей воды руками. Горькие думы одолевали её всегда, когда в ресторане гуляли свадьбы. Но сегодня ей было особенно тяжело. Пожалуй, ничего не осталось у неё в этой жизни. Был когда-то красивый и работящий муж. И она была весёлой хохотушкой. Правда, ей самой уже верится в это с трудом. Были у неё дочь и сын. Рано потеряла она мужа. Осталась вдовой с двумя ребятишками на руках. Испугавшись, пустилась во все тяжкие искать замену мужу. Да не там, видно, искала. Не того нашла. От его ножа погиб её сыночек, кровиночка её ненаглядная. Так и не успел жениться на той, которую любил больше жизни. Убийцу его потом в лагере прирезал кто-то перед самым концом срока. Дочь вышла замуж за военного и уехала с ним служить за границу. А она одна теперь вот осталась. Невеста сегодня — самая красивая из всех, каких ей приходилось видеть здесь. «Не дай Бог тебе, девочка, потерять своего сына! Не дай Бог! Завтра пойду в церковь, поставлю за тебя свечку. Будь счастлива, Эля!» — так думала посудомойка, и горячие слёзы капали на её распухшие от воды руки.