"Жили-были папа, мама и дочка. Все было хоро¬шо, да захотелось еще и сыночка. И вот он - род¬ной, долгожданный, давно любимый и такой желан¬ный, появился на свет, но... с синдромом Дауна. Так закончилась наша прежняя, счастливая жизнь и на¬чалась другая. Пусть и не очень счастливая, но не такая уж и страшная, как врачи наобещали в род¬доме в первые и самые тяжелые дни. Неправда, что все дети с синдромом Дауна похожи друг на друга как близнецы - братья. Слова это все, слова... Наш сыночек неповторим, как и любой другой человек. Да, он не совсем такой, каким мы его ожидали. И что? Разве жизнь не полна неожиданностей? Раз¬ве все сюрпризы ее такие уж радостные? Скоро два года нашему сыночку Алешеньке, и "особые" его про¬блемы не повод для слез и переживаний. Надо ре¬шать эти проблемы, а не слезы лить. Если дети наше зеркало, значит и надо в них смотреться. И. жить дальше ".
Мария Иванова, Санкт-Петербург.
Светлана закрыла книжку и положила на тумбоч¬ку. Потом зарылась с головой под одеяло и тихо зап¬лакала. Так тихо, чтобы никого не разбудить из со¬седок по палате. Пусть никто не слышит ее плача в это раннее, такое спокойное и светлое июльское утро на исходе белых ночей...
Светлане было с чего и тихо плакать, и даже на¬взрыд можно было бы разреветься. Муж Витек как только узнал, что сын у него дауном родился, так сразу и сказал Светлане по телефону: "С уродом в дом не пущу". Вот таким Витек оказался мужем. Та-ким вот отцом оказался...
Тихо плача, Светлана стала вспоминать все свои десять дней после родов. День за днем: и когда было очень больно, и когда не очень. Больно было когда рожала. Очень больно, когда врач сказал: "Ваш ре¬бенок по внешним признакам родился с синдромом Дауна". И совсем было страшно больно, когда муж сказал "с уродом в дом не пущу"...
Дня, когда будет известен результат анализа кро¬ви сына и скажут даун он или нет, Светлана ждала как-то странно: ей хотелось, чтобы этого дня вооб¬ще бы не было.
И вот вчера Светлану позвали к заведующей отделением Марине Сергеевне. Муж Витек уже сидел в кабинете.
- Вот анализ крови вашего сына. Лишняя хромо¬сома. У него синдром Дауна. Тяжелое наследствен¬ное заболевание - сказала Марина Сергеевна.
Витек завелся сразу на все обороты:
- А я вот сейчас ребят знакомых из ФСБ позову, так они быстро найдут моего сына. А за подмену - всю вашу банду под суд отдам.
Марина Сергеевна молча подписала какие-то бу¬маги и вышла из кабинета. Светлане ничего не оста¬валось как самой дослушивать заведенного мужа:
- Я тебе сразу сказал: ищи сына, дура! Подменили тебе сына! Подменили! Ничего тебе доверить нельзя! И чего меня дернуло мотаться в эту Турцию? Чего я там не видел? Кого ты без меня родила? Чего на За¬паде мужья на родах рядом стоят? Чтобы вам легче рожать было? Три раза ха-ха-ха! Они рядом столбят¬ся, чтобы ребёнка не подменили! Поняла?.
Вспомнив каждое поганое слово мужа, Светлана еще больше расплакалась. Еще немного и разреве¬лась бы навзрыд, но в палату вошла медсестра Люд¬мила с баночками под анализы.
- Сирень в цвету, а Светка в реве. Совесть ты свою потеряла. А ну, мамочки, просыпайся! Человек на¬реветься не может, а они дрыхнут! Я тебя очень про¬шу, Светка: перестань реветь. У тебя молоко пропало от рева? Пропало. Вот народ: нарожают, черти знаешь кого, а потом ревут. Ты что, одна на всю Рос¬сию дауна родила?
Медсестра Людмила, в свои сорок пять, всего на¬видалась за двадцать лет работы в роддоме. Навида¬лась, но никак не приучила себя к равнодушию на чужую беду. Сама бездетная и безмужняя, она пере¬живала материнскую боль, будто сама родила боль¬ного ребенка.
- Спала ночью?
- Не очень.
- После завтрака пойдешь к врачу.
- Не пойду. Я прокаженная.
Людмила чуть не задохнулась от возмущения:
- Повтори, кто ты...
- Прокаженная! - вскрикнула Светлана и нырнула под одеяло.
В душе Людмилы стало не только тревожно. Каж¬дый всхлип Светланы врывался в ее душу всей сво¬ей неутешностью, всей своей болью и обидой. И она понимала, что надо сию минуту, и именно ей, Люд¬миле, помочь Светлане выйти из своей отрешеннос¬ти, переступить черту, за которой ничего уже не мо¬жет быть кроме обреченности и одиночества.
- Уважаемые матери, имею к вам вопрос. Может, кто припомнит, слово какое обидное, сказанное Свет¬лане? Понимаю, что после родов народ вы еще не¬рвный, каждая в своих тревогах, и слово обидное запросто может с языка сорваться, и все же...
Светлана сбросила с себя одеяло:
- Никто никаким словом меня не обидел! А вчера, как про анализ крови всё мне сказали, и что даун мой сын, то вообще никто со мной не разговаривал! То "Светочка, Светочка, садись, угощайся", а вчера все как онемели.
После завтрака Светлана пошла к врачу.
- Доброе утро, Светлана Ивановна! Как вы себя чувствуете? Присаживайтесь и давайте спокойно поговорим о вашем ребенке.
Врач-неонатолог Ольга Марковна вышла из-за стола и села в кресло напротив.
- Итак, у сыночка вашего синдром Дауна. Впер¬вые этот синдром описал Ленгтон Даун в 1886 году. Это тяжелое генетическое заболевание, Светлана Ивановна. В среднем, один ребенок на 700-800 ро¬дившихся, может иметь лишнюю хромосому, кото-рая и определяет характер и последствия этого забо¬левания. Хромосомы - это крошечные клеточные образования, содержащие всю наследственную ин¬формацию. Каждая человеческая клетка имеет стан¬дартный набор хромосом: сорок шесть пар. В каж¬дой паре одна хромосома из яйцеклетки матери, дру¬гая - из сперматозоида отца. А у новорожденных с синдромом Дауна в 21 -ой паре имеется лишняя хро¬мосома...
- В двадцать первой? - спросила Светлана.
-Да.
- Это его хромосома! Витька... Мужа моего. Он все¬гда в "очко" выигрывает... А в этот раз проигрался!
- Светлана Ивановна, ну при чем тут ваш муж и какое-то "очко"? Ни вы, ни ваш муж абсолютно ни в чем не виноваты.
- Но вы же сами сказали, что хромосомы должны быть в паре. А разве мы с Витьком в паре? Он давно уже сам по себе... Я ему давно уже лишняя... Ольга Марковна, мне надо обязательно знать, от кого она - эта лишняя хромосома. Ведь от этого зависит, на кого будет похож наш сын,? Может, я и не заберу его от¬сюда, если буду знать, что в нем сидит Витькина хро¬мосома. Не дай бог, если на земле еще второй такой человек появится... Если она моя, хромосома эта, то еще ничего. Заберу и все сделаю, чтобы сыночка доб¬рым вырастить и порядочным человеком. Помогите мне, Ольга Марковна!
- Ну, как вы не хотите понять, что никто не знает почему не расходятся хромосомы в клетке! Синдром Дауна - одна из тайн природы!
- Если бы мы с Витьком давно разошлись, то и тайны никакой бы не было. Мне нужно было дав¬ным-давно от Витька уйти. От него не может родить¬ся хороший человек.
- Вы как-то очень странно рассуждаете, Светлана Ивановна. Я хорошо понимаю ваше состояние. Ус¬покойтесь... Умоляю! Допустим, что ваш муж Ви¬тек, ну... не очень добрый человек и что? Всё равно дауны все добряки, как на подбор. Я это к тому, Свет¬лана Ивановна, чтобы вы не торопились с решением судьбы вашего сына. Надо спокойно все обсудить с родными и близкими. С мужем...
- Нет у меня родных, и близких нет... Только под¬ружки на работе. А что мне с мужем обсуждать, если он сразу сказал "с уродом в дом не пущу".
Ольга Марковна была явно растеряна...
- И все же я должна сказать вам, что у семьи, в которой родился ребенок с синдромом Дауна, есть два пути: воспитывать ребенка в любящей семье, или передать его в интернатное учреждение. Вы не слу¬шаете меня... Светочка, дорогая, я не знаю, как вам помочь. Вы же умная девочка...
Я не хочу вас торо¬пить, Светочка, с решением. Возьмите сына на руки, крепко прижмите к груди и тогда все советы, все со¬мнения и раздумья могут куда-то улетучиться... Безгранична материнская любовь, Светочка! И каждая капля этой любви способна творить чудеса и сделать любого ребенка счастливым.
Когда Светлана вернулась, нянечки принесли передачу. Яблоки, апельсины, пирожки. А еще в пакете было послание от воспитателей и нянечек детсада, где работала Светлана.
"Дорогая Светочка! Вчера приходил твой Витек за справкой, что ты работаешь. Нес какую-то око¬лесицу, что не будет забирать ребенка, потому что он даун. За такие его планы кое-что ему бы ото¬рвать надо, а ты держись, все решай сама. Мы у тебя есть и всегда тебе поможем. Что советовать не знаем. Валька и Нинка с такими детьми работа¬ли в доме ребенка. Бывают очень славные детки, но в доме ребенка сама понимаешь, какая жизнь. Мать есть мать, особенно если такая лапушка, как ты. Прости, если что не так пишем. Наше дело помо¬гать, твоё - решать. Думаем, что когда твой сы¬нок подрастет, место ему в садике найдется, хотя у нас пока еще нет группы "особый ребенок". Нет, так сделаем. Вот там ты и развернешься. Держись, Светка! Новостей особых нет, хотя пришла к нам новый психолог. Девка отличная, и у нее сын тоже больной. Мы ей все про тебя рассказали. Извини за это, но она к тебе сразу всей душой откликнулась, и что-то в конвертике отдельно тебе написала. Мо-жет, чего и советует, а может и просто так. Чего хочешь вкусненького, то дай знать. Все для тебя сделаем, дорогая наша Светик.
Твои подруги тебя крепко целуем. А ребятки все спрашивают, когда тетя Света вернется "
Светлана спрятала письмо под подушки, а как только закрыла глаза, сразу увидела всех своих под¬ружек по работе, и ребяток, по которым тоже сильно соскучилась. В самый раз было расплакаться, но почему-то уже не хотелось. Светлана раскрыла кон-верт, что лежал в пакете с продуктами.
"Дорогая Светлана!
Моему Димочке уже 18 лет. Болен он с рожде¬ния, не говорит, отстает в умственном и физичес¬ком развитии.
Я много думала, искала причину, спрашивала:
"Почему? Почему именно у нас?" Были времена и отчаянья, упадка. И поиски методов лечения, хож¬дения по врачам, таблетки, традиционная медици¬на, нетрадиционная... И все время шел духовный по¬иск, сначала неосознанный, потом все более созна¬тельный - той истины, в которой кроется ответ на вечный вопрос: зачем мы живем? Я многое по¬знала на пути к ответу. И очень много в этом по¬знании мне дало общение с моими единомышленни¬ками: родителями таких же особых детей.
Мой ребенок счастлив в своем мире, рядом с любящими его людьми. Когда у него хорошее самочув¬ствие, посмотрите на него: как он весел, счастлив, как он всех любит!
У нас нет другого выхода, как научиться радо¬ваться самому малому, замечать эти маленькие ра¬дости, быть счастливыми. Приглядитесь к своему сыночку Светлана, и вы обязательно увидите за его болезнью, много необыкновенного! Разглядите его душу.
Мужайтесь, Светлана. Хороших людей все рав¬но больше. Уверена, что мы подружимся, когда вы вернетесь на работу. Что-то советовать не реша¬юсь, но "под каждой слабенькой крышей, как она не слаба, своё счастье, свои мыши и своя судьба". Это не я сочинила, а замечательный поэт Иосиф Уткин.
Сейчас вам страшно. Понимаю... Вы чувствуе¬те себя виноватой и подавленной. Я вас очень хоро¬шо понимаю. Сама такое же пережила. Не отка¬зывайтесь от ребенка! Страх и отчаяние пройдут, а радость от общения с ним, счастье от того, что вы вместе - останутся. Возьмите его на руки и пой¬мите: он нуждается в Вас. Только в Вас. Он уже любит Вас. На всю свою жизнь...
Обнимаю, Марина".
В коридоре загремела тележка: повезли обед.
В палату влетела Людмила:
- Пулей к заведующей! Муженек твой точно в милицию сегодня загремит, если не успокоишь. Дер¬жись, Светка! И помни: на бабах земля держится!
Голос мужа Светлана услышала, как только выш¬ла из палаты.
"Это вы жену мою дурите! А я себя дурить не по¬зволю!" - орал Витек.
"Я требую выдать мне оригинал сына! Оригинал требую!"
Когда Светлана вошла в кабинет Марины Сергеев¬ны, та расставляла чайный сервиз на столике у окна.
- Добрый день, Марина Сергеевна.
- Добрый день, Светлана... Ну, вот и все в сборе. Прошу к столу, и прекращаем истерику, Виктор Аверьянович. Пьем чай и спокойно все обсуждаем.
- А если мне некогда тут с вами чаи распивать? - спросил Витек.
- Так вы же никогда чай в роддоме не пили. А это очень заманчиво. Тем более, что у меня особый чай... Успокаивающий. А вам это крайне полезно... Сахар не предлагаю, мой чай так пьется... Что вы мону¬ментом застыли, Виктор Аверьянович? От меня цве¬тов к ногам не дождетесь. Маму и жену к столу про-водите. Вы же офицер в прошлом. И сразу догово¬римся: никаких оскорблений...
- А вот если вы еще хоть раз потребуете "оригинал сына", я вас спущу с лестницы.
- Это как?
- Постараюсь не очень больно. Закрываем этот вопрос, господин Пономарев.
- Но объяснить вы мне можете - откуда от меня мог родиться даун? Гиря у вас имеется? Двухпудо¬вая... Двадцать раз подниму и не крякну. И не вспо¬тею... Я и сперму проверял. Хоть в доноры! Кровь с молоком.
- Это у вас сперма такая? Что-то новенькое.
В кабинет вошла Людмила с ребенком на руках:
- Вот и наш герой. Наш сыночек... Не спал, ждал встречи с папочкой... С бабушкой ждал встречи, - заверещала Людмила.
Людмила прошла к столику на колесиках, что сто¬ял в углу кабинета, положила ребенка и распеленала его. Марина Сергеевна встала из-за стола.
- Ну, что, родители, давайте посмотрим вашего сына и внука. Славный у вас мальчонка...
Сначала все молчали. Только смотрели. Первой заговорила мать Витька:
- Так это же ты, Витек... Богом клянусь - ты... Один к одному.
- Вы в своем уме, маманя?
- В своем, сынок, в своем. Я тот день, когда тебя голеньким первый раз увидела, никогда не забуду. И глазенки такие же раскосые... Помню, как Дуська, соседка по палате, всё смеялась, что я япончика ро¬дила... Так ты и сейчас, Витек, такой же раскосый... И затылок твой - будто утюжком прогладили. Пока¬жи доктору свой затылок, Витек. Так что же, доктор, у нас получается? Никакой мой внук не давун, а са-мый, что ни на есть Витек. Дай мне, сестричка, по¬держать внучка моего. И ножки такие же - хоть в узелок вяжи... И ручки... Ты это, Витек. Я доволь¬ная внуком, доктор... Ты не помнишь, Витек, а баб¬ка наша-знахарка Клаша, с тобой долго трудилась, пока на ноги не поставила. В аккурат, так же ножки у тебя болтались. Вот я и свезу внучка к бабке Клаше, если еще жива... А померла, так дочка Настюха тоже знахаркой стала. Ух, ты мой япончик роднень¬кий. Не будем мы тебя оставлять Марине Сергеевне, хотя она и человек хороший. Папку твоего выходи¬ли и тебя выходим. А если ты и давун, то и давуна выходим. А ты, Витек, если сын мне, а не говнюк новый русский, возьми ребенка и прижми к сердцу свою кровиночку. Оглох, что ли? Витек взял сына на руки:
- Да я что, маманя... Зверь что ли какой... Да я прямо сейчас дом на него и перепишу. Тот, что под Выборгом. Враз перепишу.
- Что-то вы опять расшумелись, Виктор Аверьянович... Нотариус, букеты-конфеты. Остыньте...
- А чего остывать? Или не понимаете, что моя жизнь рушится? Вы мою Светку еще мало знаете. Не хочет она со мной жить. Даже если от ребенка не откажусь. Вот она и сейчас молчит. И всегда так: как обижу, так и молчит. Но это, как говорится, наши дела личные, семейные. Разберемся, Светка. Да? Спасибо вам за все, Марина Сергеевна. Как-то вы меня очень ловко обработали... Как-то очень быст¬ро на место поставили. Вам бы не отделением руко¬водить, а в медицинские министры... И вот, что я подумал: а не купить ли мне ваш роддом? Палаты оборудуем одноместные, со всеми мыслимыми удоб¬ствами для богатеньких мамочек, врачей самых луч¬ших переманим, а во главе - вас поставлю, уважае¬мая Марина Сергеевна.
- Я подумаю... Всего доброго, вам, Мария Пет¬ровна. Вы очень хорошая свекровь. Повезло тебе, Светлана. А с вами, Виктор Аверьянович, мне было интересно познакомиться. Забавный Вы экземпляр. А ты, Светлана, еще чайком со мной побалуйся... И пошел за чаем такой разговор:
- Уйдешь от мужа?
-Да.
- Как жить будешь?
- Сниму комнату. А на работу пойду в Дом ребен¬ка. Я была там на практике. Может, с сыном возьмут.
- А ты не очень торопишься? Так вот сразу, од¬ним махом...
- Не могу по-другому.
- Может, одумается твой Витек? Дом грозился пере¬писать на сына. Всякое бывает в семейной жизни.
- Врет он все, Марина Сергеевна. Он за копейку удавится.
- И разводиться будешь?
- Буду.
- А имущество делить?
- Нет.
- Сильная ты девочка, Светлана.
Зазвонил телефон. Марина Сергеевна сняла труб¬ку: "Да, она у меня... сейчас спрошу".
- Света, с тобой хочет встретиться одна мамочка. Она у нас дауна родила год назад, а счастлива была, как будто родила наследного принца. Как же ее зва¬ли... Тося, вроде... Нет, не Тося... Тоня! Антонина Филиппова. Поговори с ней. Хорошо, если вы подружитесь. Поговоришь?
- Можно.
- Тогда у меня и беседуйте, а я по палатам прой¬дусь. Ох, мамки, мамки... И до чего вы народ удиви¬тельный. Ну, я пошла... Остаешься за хозяйку. Чай¬ком угости Антонину... А ещё я вот о чём тебя по¬прошу: не принимай её за блаженную. Она действи¬тельно счастлива, что дауна родила, и верит, что это дар божий. Зайди ко мне завтра. Света... Подумаем вместе, как тебе дальше жить...
- Здравствуйте, меня зовут Тоня. А вас Света, да? Мне про вас медсестра Людмила сообщила. Я как узнала, что вам только 23 - так сразу и примчалась. Откуда вам знать, как с такими детишками обращать¬ся. Я здесь родила своего Филиппка. Вот и подума¬ла, что если вам сейчас трудно, то мне и помогать вам. Давайте знакомиться. Мой Филиппок у меня пятый ребенок. А у вас первый, да? Ничего... Все впереди. Вы уже решили, как назовете сына? Не зна¬ете... Многие не знают, всё думают. А я сразу реши¬ла. По фамилии мужа! Он Филиппов, я Филиппова. Дети Филипповы, а сын пусть будет Филипп Филип¬пов. Хорошо, да?
- Очень хорошо... Назову своего Пономарь? Муж у меня Пономарев.
- А по имени муж?
- Виктор.
- Не надо Пономарь... Пусть будет Виктором. Вик¬тор - это же победа! Если бы мой муж не был бы Филипповым, обязательно назвала бы сына Викто¬ром. У Вас все замечательно, Светлана! Сын Виктор Викторович - это двойная победа! Так оно и есть. Мы кто с вами и детьми нашими? Вашим Виктором и моим Филиппком? Победители!
- И кого победили? Это нас победили, Антонина...
- Ложь! Люди с синдромом Дауна ужасно оболга¬ны. Что только о них не говорят! Агрессивные, нео¬бучаемые, неуправляемые... А мы с вами докажем, что всё это вранье. Вот мне говорили в нашей поли¬клинике, что Филиппок будет только лежать. А он в полгода сел, потом стал ползать, и в два года пошел! Вот его последняя фотография... Правда, как анге¬лочек? Я его как возьму на руки, как прижму к серд¬цу, муж так и зовет нас: мадонна с младенцем. Я на мадонну, как мне кажется, не очень похожа, а вот с вас, Светлана, можно иконы писать. И еще какие!
- Сомневаюсь.
- А вы, как сыночек подрастет немного, возьмите его на руки, прижмите к сердцу и встаньте перед зер¬калом. Муж ваш так и ахнет! Да вы и сами собой залюбуетесь. Вы же светитесь изнутри! А почему светитесь? Потому что ангела родили.
- А другие ваши дети подружились с Филиппком?
- Они без ума от братика! Не хочу хвастаться, Све¬точка, но дети у меня все просто чудо. Добрые, весё¬лые, дружные. Им для полного счастья - только Фи¬липпка и не хватало. Знаете, что мне вчера дочка сказала: "Мамочка, ты нам ещё Любочку родить обе¬щала. Если будешь рожать, то постарайся с синдро¬мом Дауна".
- А вы им уже сказали, что братик будет отставать в развитии?
- Конечно! Как же они будут помогать ему разви¬ваться, если не будут знать в чем ему помогать?
- В такой-то семье, как у Вас, да не развиваться...
- Но этого мало, Светлана. Надо очень многое знать, чтобы ребенок с синдромом Дауна успешно развивался. Вам, наверное, уже об этом говорили врачи?
- Совсем немного.
- Да? Ну, тогда у меня сегодня просто праздник! Я вам все-все расскажу, а если не сегодня, то когда вы вернетесь домой. Я к вам обязательно приеду с Филиппком, привезу все необходимые книжки, ко¬торые нужно вам обязательно прочитать, а которые Витеньке.
- Простите меня, Антонина, но я очень устала се¬годня. Про духовное воспитание если можно, то как-нибудь потом...
- Да, конечно... Вот мой телефон, мой адрес. Буду ждать Вашего звонка. А если захочется приехать к нам с сыночком, но мы все будем счастливы. И это не слова... Понимаю... Вам еще трудно. Но насту¬пит день, когда...
- Да... День всегда наступит... Спасибо Вам, Ан¬тонина...
В коридоре Светлану подхватили мамки из дру¬гих палат, затащили в гости, угощали, всю заговори¬ли, и в свою палату Светлана вернулась уже поздно вечером. Соседки спали... В окно светила луна, ос¬вещая своим призрачным светом все три кровати, все три тумбочки, у кого с букетами цветов в банках, а у кого уже без цветов, как на тумбочке самой Светла¬ны. Она сразу выбросила шикарный букет роз, при¬сланный Витьком, как только он обозвал сына уро¬дом...
На подушке лежала книжка. Не та, с письмами матерей, а совсем другая, с каким-то странным на¬званием и фамилией автора:
Юст Мюллер-Бон
... ибо есть Царствие небесное...
назидания для детей на каждый день
с гравюрами Людвига Рихтера
Светлана раскрыла книжку. На другой стороне обложки от руки было написано: "Рождественский подарок Вашему сыну от Филиппка. Пусть Господь тебя благословит! А на память стих из Священного писания: "Блаженны, чистые сердцем, ибо они Бога узрят" Евангелие от Матфея".
В записке, вложенной в книгу, Тоня писала:
"Дорогая Светлана! Я не успела Вам сказать са¬мого главного. Надо, чтобы Ваш сынок как можно раньше осознал, что есть Творец, наш великий Бог, который создал Ваше чадо. Да, таким особенным и наделенным, в отличие от других, дружелюбием, кротостью, смирением, терпением. Нам, полноцен¬ным, нужно пройти много скорбей, чтобы приобре¬сти такие качества. Нужно очень чутким быть к таким детям, как наши, чтобы в их сердцах не воз¬никло обиды на Бога за то, что он сотворил их не-мощными.
Я дарю Вам и Вашему сыночку эту книжку. Очень добрую книжку. Читайте ее сыночку, пока он сам не научится читать. Научится! Обязательно на¬учится! У него очень хорошая мама. Светлая и чис¬тая. И он будет ее всегда любить.
Ваша Антонина"
Может, лунный свет притянул к окну, а, может, Антонина всей своей верой не только в своего, но и в ее сына, но так, или иначе, Светлана опустилась на колени и сложила на груди ладошки.
- Помоги, Господи, - прошептала она впервые в жизни. - Дай силы жить дальше.