Он жил. Жил нудно, серо, неинтересно.
Квартира с обшарпанными обоями в "хрущевке", пачка магазинных пельменей на ужин, старый совковский телевизор с тремя программами и рассохшееся кресло, принесённое с помойки.
Каждый день - будильник на шесть, дорога на работу и с работы, бумажная волокита,
въедливый начальник.
Время пролетало с лета до зимы, меняя одежду и обувь.
Он вжился в этот ритм и находил его привычным и обыденным.
Угрюмый, обросший щетиной, с возрастом он становится всё более замкнутым и нелюдимым.
Но никто и не догадывался, что творилось с ним по ночам.
Он и сам потерял разницу между реальностью дня и ночи, границу между явью и его снами.
Возвращаясь с работы, он обычно читал купленную по дороге газету, устроившись в том самом старом кресле перед телевизором.
Под монотонное бормотание диктора, веки тяжелели и наплывал туман полусонного опьянения.
Причем он даже не знал, спит ли. Он просто исчезал.
Сначала раздвигались стены, потом поднимался потолок. Воздух наполнялся свежестью и ароматами моря. Волны омывали его ноги в дырявых тапочках, вода поднималась выше и выше.
Сделав глубокий вдох, он погружался в воду с головой и плыл.
Здесь все было знакомо. Небольшое движение хвоста и вот она голубая бездна.
Надо было успеть побывать во всех уголках, увидеть всех, кто его так любил и ждал, успеть позаботиться о семье, детях.
Успеть пока не зазвенит выставленный на шесть утра будильник.